Нирвана чувств. Рубиновые сумерки

– Давай ты будешь резать и рассказывать, что там видишь, а я – за тобой записывать? – мой голос чуть дрожал. – Давай?

– Да не переживай ты так! – радушно воскликнул Ангел и вручил мне блокнот.

Мэтт вооружился перчатками и скальпелем. Как только он приступил к распаковке, я уткнулась в блокнот.

– Привет, пупсик, – Мэттью шутливо обратился к подопытному, – надеюсь, в отличие от моей коллеги Вероники, ты не сильно расстроишься, если мы посмотрим, что у тебя внутри? – Морено наклонился ближе к столу. – Не слышу? Громче! А-а, тебе уже все равно! Никки, ему уже все равно, слышишь?

Я выдавила короткую улыбку на попытки Мэттью разрядить царящую атмосферу операционной. Ангел распахнул светло-зеленые глаза и занес скальпель.

– Режу! – объявил Мэттью, и я резко вернулась к своему блокноту и карандашу.

– О, легкие! Прикол! Никки, может, посмотришь? Крови тут нет, мы же не в фильме «Убить Билла»[35 - Фильм режиссера Квентина Тарантино, снятый по его же сценарию. Фильм рассказывает историю женщины по имени Беатрикс Киддо (Черная мамба), в прошлом бывшей наемным убийцей.]! – Мэтт активно пытался привлечь внимание голосом, не отвлекаясь от процесса. Хах, не в «Убить Билла», да? Только лязг металла о корытце и полная тишина очень схожи со звуком появления из ножен мяча Хаттори Ханзо. Осталось кому-нибудь из учеников от ужаса завопить, и вот уже катана Черной мамбы со свистом сносит одну за одной головы «88 бешеных». Откуда я знаю все эти названия? Это любимый фильм Морено, мне волей—неволей пришлось все это запомнить.

– Да? А почему у меня весь саундтрек оттуда заиграл, Мэтт? – задала риторический вопрос Ангелу. Но он уже не слушал меня, а рассуждал о чем-то сам собой.

– Интересно, какому из трех типов свиней принадлежал бы этот поросенок, если бы прожил чуть больше? – задумался Мэттью.

– Ты о чем? – я нервно теребила карандаш, не понимая, про какие еще три вида свиней друг говорит.

– Мы с Джасом и Уиллом как-то джемились в стиле Pink Floyd, и Джаспер хрюкнул от смеха. И что я и Клепп сделали? – Мэттью сделал паузу и испытующе посмотрел на меня, ожидая реакции.

– Смею предположить, начали хрюкать в ответ!

Н-да, и вот с этими детьми я занимаюсь музыкой. Мэтт одобрительно хрюкнул, на изданный им звук сразу же обратила внимание наша преподавательница. Она уже десять минут распиналась у доски и наводила ужас своими пиктограммами, вырисовываемыми указкой в воздухе.

– Морено, можно ответственнее подходить к выполнению лабораторной работы? – сухо обратилась миссис Вальдес к Ангелу.

– Я ответственен, как никогда! – восторженно заключил Мэттью. – Я хотел как раз спросить, а что вы собираетесь делать дальше с подопытными?

Заданный другом вопрос поставил преподавательницу в тупик, и она растерянно сказала первое, что пришло в голову:

– Ну-у, их кремируют.

– Какое-то расточительство, получается: вырезать половину свинофермы, чтобы кучка тупоголовых школьников, простите, ребят, я тоже в их числе, потыкали в поросят скальпелем? – в классе воцарилась полная тишина, учительница замерла. Я зажала рот рукой, чтобы истерически не рассмеяться на весь класс от замечаний Мэттью. Однако полностью подавить смех мне не удалось, и что-то сдавленное, похожее на крик умирающей чайки, вырвалось наружу.

– Морено, еще одно оскорбление учащихся, и вы идете к директору под руку с Эрн! – рассвирепела миссис Вальдес.

Мэтт решил не нарываться и перешел на шепот.

– Так вот, про три вида свиней. Наша рыжая Википедия по имени Джаспер рассказал, что Pink Floyd вдохновились «Скотным двором» Д. Оруэлла и выпустили альбом «Animals». Я до этого вовсе не подозревал о его существовании, это же не «The Wall» или «The Dark Side Of The Moon», которые знают все, – увлеченно шептал Мэтт. – В альбоме «Animals» есть композиция «Pigs», разделенная на три части, в каждой из них описывается один из видов свиней: бизнесмен, старая карга, политический активист. Кем была бы наша свинья?

– Это же поросенок? – переспросила я у Мэтта.

– Да, он парень, – хихикнул Ангел, что-то снова ковыряя в пакете с подопытным.

– Может, первое? – неуверенно выдала я.

Вдруг Ангел поменялся в лице и воодушевленно поднял указательный палец.

– Подожди, я знаю, как разжечь твой азарт! – с этими словами Мэттью полез в свой пенал.

Нарыв маркер черного цвета, Ангел приподнял его в воздух одной рукой, словно фокусник волшебную палочку, а второй раскрыл пакет и явил мне поросенка с закрытыми глазками. По сравнению со свиными головами из моих сновидений он казался совершенно безобидным и скорее даже беззащитным. Страх почти улетучился, преобразовавшись в жалость. Тем временем Мэттью с торжественным видом снял колпачок и, увлеченно демонстрируя краешек языка, принялся выводить какие-то буквы на розовато-сиреневой коже трупика поросенка.

– Готово! – объявил Мэттью, расплываясь в озорной улыбке, и указал ладонью на свой «шедевр».

– «Мудак-Оливер», – прошептала себе под нос и тут же залилась смехом, чем ненадолго приковала к себе взгляды соседей по лаборатории. Миссис Вальдес, к счастью, помогала паре одноклассников в конце класса и не обратила на меня внимания.