Афиногенные дни

– Час, – отвечает Мона Лиза, – только час.

– Придумай что-нибудь, – умоляет Афиноген, – ты же Мона Лиза! Ты работала с самим Да Винчи!

– Да он почти не разговаривал со мной. Так, два слова скажет, и снова кисточки, краски, холсты.

– Неужели только два слова? Ведь он писал тебя 16 лет! Вспомни. Может, вы болтали за чашкой чая, и он пытался вызвать у тебя улыбку?

– Кажется, вспоминаю. Это было в 1511 году. Лёня как раз изобрёл способ, как можно перемещать предметы на любые расстояния. Мгновенно.

– Что же ты молчала? Рассказывай, как это делать, – от нетерпения Афиноген стал из зелёного даже немного красным.

– Я могу ошибиться, – пожала плечами Мона Лиза.

– У нас нет другого выхода, – продолжал тормошить Мону Лизу Афиноген.

– Сеньор Леонардо, бывало, говорил: “Тела состоят из очень маленьких частиц. Нужно запомнить, как расположены все частицы твоего тела. Потом здесь разобрать, а там собрать. Всё”.

– Афиногенная идея! Давай же скорее начнём!

– Есть одна сложность, – посерьёзнела Мона Лиза.

– Какая? – обратился в слух Афиноген.

– Чтобы собрать тебя там, как бревно, мы должны разобрать тебя здесь, как бревно. И ты больше никогда не сможешь стать крокодилом Афиногеном. На всю жизнь останешься бревном. Настоящим бревном.

Афиноген вспомнил девочку, одиноко стоящую на берегу реки, вытер скупую крокодиловую слезу и глухо сказал:

– Согласен.

– А потом, когда плыть больше не было сил, появилось бревно и спасло меня, – закончила Ксюша свой рассказ. – Только я не пойму, мамочка. Раньше оно разговаривало со мной, а теперь не проронило не слова.

– Наверное, бревно просто уснуло, – сказала мама, крепко обнимая Ксюшу, – скучно ему плавать целый день по реке. Ты тоже, моя умница, иди спать. Завтра дедушка, который уже выздоровел, поведёт тебя в первый класс.

Афиногеник второй. Когда вулканы не спят

1. Осталось три часа 42 минуты до начала катастрофы

Теперь детям можно начинать играться со спичками О том, что должно случится, знают только несколько человек. Остальные миллиарды людей ничего не знают – зачем раньше времени устраивать панику?

Ничего не знают о том, что на затеряном в океане острове Тама-Нетута через несколько часов начнётся извержение вулкана. Такое могучее извержение, какого никогда ещё не было в истории нашей планеты. Пепел затмит небо. Солнечные лучи не смогут пробиться к Земле. Наступит всемирное обледенение. Холодильники станут не нужны. Их можно начинать выбрасывать уже сейчас.

Только один человек способен спасти мир и холодильники. Его зовут профессор Василий Кепкин. Он специалист по вулканам. Ему пятнадцать лет. Он очень умный. Сейчас он играется в песочнице, вместе с малышами строит модель вулкана тридцать первого века. Руководители всех стран, стараясь не раздавить разбросанные формочки и совочки, окружили песочницу и сказали:

– Профессор, планета в опасности. Помогите, чем можете.

И вот Кепкин, до конца не отряхнув песок, мчится на парусном корабле навстречу с вулканом. Старые матросы смотрят на него и вздыхают:

– Эх, Вася, ты наш Василий. Такой молодой, а уже профессор. Что с тобой дальше-то будет?

Интуиция не подводит старых матросов. Дальше с Кепкиным будет неизвестно что. Вулкан не любит профессоров по вулканам. Он совершает подземный толчок. От толчка образуется девятиэтажная волна. Первым её замечает старый капитан с глазами-биноклями.

– Да, ребята, – вздыхает солёный морской волк, – кажется, приплыли.

– Так быстро? – удивляется профессор скоростям парусного флота.

Волны подхватывают парусник и швыряют его на рифы. Корабль разлетается в щепки, а на рифах – ни царапинки. Миллион лет назад всё делали крепче, чем теперь. Во время кораблекрушения только один человек успевает схватиться за бревно. Океан выбрасывает его на необитаемый остров. Человек уже на берегу, но на всякий случай продолжает грести. Он плывёт по песку сначала кроллем, потом брассом, потом совсем новым стилем, у которого ещё нет названия, но который заключается в том, чтобы на финише врезаться головой в пальму.

– Эй, потише, – раздаётся сверху женский голос, – я чуть не упала. Где вы научились так быстро плавать по песку?

Человек смотрит вверх и сильно удивляется.

– А вы почему здесь? – спрашивает он. – Вы ведь должны быть там.

2. Осталось два часа 57 минут

Создан всепланетный штаб по спасению человечества. В него вошли учёные, военные, врачи, президенты и уборщицы, чтобы убирать за всеми, кто вошёл в штаб до них. Штаб посоветовался и решил: пора сообщать людям, а то не успеют убежать. И вот на каждом углу взрываются новостями газеты: “Приближается извержение вулкана! Пепел затмит солнце!”. Взъерошенные дикторы по пояс высовываются из экранов телевизоров: “Станет невыносимо холодно! Спасайтесь, кто может! И кто не может, тоже спасайтесь!”

– Ещё минуту назад горе-пловец тонул в океане и молил бога о спасении, – насмешливо говорит сверху женский голос, – а теперь его уже интересует, почему какая-то картинка висит на дереве, а не на стене.

– У меня особенное отношение к деревьям, – отвечает человек, – я не утонул только благодаря бревну.

– Бревну, бревну, бревну – на все лады повторяет голос сверху, – это интересно. Ладно, снимай меня отсюда.

Профессор Кепкин был хорошо образован и знал, что произошёл от обезьяны. Поэтому он легко залез на пальму и снял картину.

– Молодец, – хвалит его Мона Лиза, ведь это была именно она, – теперь показывай, где бревно.

– Зачем оно нам? – удивляется профессор.

– Бревно спасло тебя. Ты спас меня. Нужно сказать бревну “спасибо” и наградить грамотой.

– Вот ещё, – фыркает профессор, – грамоты тратить. Оно ведь неживое.

– Оно, может, и неживое, – ворчит Мона Лиза, – зато ты благодаря ему живой. Экое неблагодарное животное. Показывай без лишних разговоров.

И они пошли на пляж.

– Вот бревно, – показывает профессор.

Мона Лиза подходит к бревну и внимательно на него смотрит.

– Эй, бревно – стучит она, – ты узнаёшь меня?

– Вы тоже когда-то были бревном? – удивляется профессор.

– Все мы когда-то были брёвнами, – бросает через плечо Мона Лиза. – А ты, судя по вопросам, не один раз.

– А вы, судя по ответам, и сейчас оно, – отворачивается Кепкин.