Золото Ригаса

– Я тебе что-то должен?

– Гена, оставь этого бессребреника, – съязвил Евгений. – Видишь, у него даже на ногах ничего нет, – он прыснул смешком. – Но к девкам – ходит.

– Я ведь предупреждал тебя оставить Ленку в покое! – угрожающе сопел Геннадий, надвигаясь на Руслана.

Руслан, сознавал численное превосходство противника, но решил не отступать.

– Ступай своей дорогой, а я пойду своей, – смело заявил он Геннадию.

Глотайло деланно рассмеялся.

– Этот урод учить нас будет, Жека!

Он ударил ногой по ведру, выбивая его из руки Руслана. Ведерко упало в лужу, поднимая брызги, рыба разлетелась в разные стороны.

– Ты ничто! – оскалился Глотайло, довольный содеянным.

Обида и горечь охватили Руслана. Он слышал писклявый смешок Евгения Накопляева. Появилось желание двинуть кулаком в смеющуюся рожу Коня, но удержался – надо было спешить в аптеку. Повернулся было в сторону ведра как неожиданный, и сильный удар сзади толкнул его в лужу.

Евгений смеялся, схватившись за живот, Сдерживаться дальше у Руслана не было сил. Он с разворота ударил бамбуковым удилищем по тому месту, где стоял Геннадий. Громкий шлепок бамбука и вскрик Геннадия были доказательством того, что не промахнулся.

Согнувшись от страха и боль, схватившись за руку, Геннадий завизжал и волчком закрутился на месте.

Евгений испуганно моргал, глядя на приближавшегося к нему Руслана, затем сорвался с места и трусливо побежал по асфальтированной рыночной площади, залитой местами дождевой водой, поднимая брызги.

Остановился метрах в двадцати от Руслана и Геннадия.

Обида отступила. Руслану стало жалко Коня, но раздумывать, а тем более сочувствовать – времени не было. Подхватил ведерко и стал подбирать рыбу.

Не успел выпрямиться, как услышал скрипучий строгий голос:

– Что происходит?

Не расправляясь, поднял голову. Рядом с Конем стоял высокий, худой и не любимый всей пацанвой города сержант милиции Кузьмич. Под его длинным хрящеватым носом с большой бородавкой топорщились редкие рыжие усы.

– Я спрашиваю, что происходит? – грозным голосом спросил он, при этом его усы зашевелились.

«Как у таракана», – невольно подумалось Руслану.

Сержант взял Коня за руку. Тот попытался вырваться, но страж порядка крепко удерживал его.

– Я ничего… это он дерется! – захныкал Конь. По его прыщавому лицу потекли слезы.

– Подойди! – милиционер пальцем подозвал Руслана. – Что произошло?

Руслан отметил, что тараканьи усы сержанта опять зашевелились.

Руслан не знал с чего начать.

Сержант воспринял его молчание как нежелание отвечать.

– Фамилия, имя, номер школы? – требовательно произнес сержант.

Отвечать не хотелось, но Руслан чувствовал, что своим молчанием может озлить сержанта, который, как он знал, многих из городских ребят за пустяки отправил в колонию.

– Миров Руслан, – тихо сказал он. – Неделю назад закончил одиннадцать классов седьмой школы.

Сержант, раздумывая и вытянув вперед губы, смотрел на голые ноги Руслана.

Руслан, предчувствуя недоброе, сглотнул слюну и, надеясь, что сержант отпустит, просительно произнес: – Я не виноват.

– Как не виноват! – брызгая слюной, закричал Конь. – Вон и Жаба подтвердит, как ты ударил меня удилищем.

Жаба все еще стоял в стороне.

– Кто начал первый? – спросил у него Кузьмич.

Глаза Накопляева еще больше выпучились, а зрачки заметались из стороны в сторону. Весь вид его, жалкий и испуганный. Он поднял руку и показал на Руслана.

– Мы шли, никого не трогали. Он первый зацепил нас, ударил Коня.

– Какого коня? – не понял Кузьмич.

– Вон того, – Накопляев показал на Глотайло.

– А жаба кто? – уточнил сержант.

– Я, – без запинки отвечал Накопляев.

– Тебя как по-людски зовут? – обратился сержант к Глотайло.

– Мой отец начальник милиции! – выпалил в тот. – А его, – он показал на Накопляева, – заместитель председателя горсовета, и мы…

– Постой-постой, – остановил его Кузьмич, – какой это такой начальник милиции?

– Твой начальник! – с вызовом выпалил Глотайло и добавил: – Мой отец – полковник милиции Глотайло. – В его голосе слышалось торжество.

Желтоватые, словно кошачьи глаза Кузьмича хитровато сузились. Он стал осматривать каждого из троих, останавливая предвзятый взгляд на Руслане.

– Кто твои родители?

– Сирота он! – с какой-то радостной поспешностью выпалил Евгений Накопляев. – С больной бабкой кукует, рыбку ей носит, – он злорадно рассмеялся.

Руслан рванулся было к обидчику, но сержант резко одернул его.

– Значит, говорите, он первым начал избиение? – По поведению Кузьмича было видно, что он явно склонялся на сторону влиятельных отпрысков.

– Конечно! – в один голос воскликнули Геннадий и Евгений.