Функция. Часть 3

– Это значит, Иван, что Иерархия сделала предложение, от которого лидеры мирового сообщества не смогли отказаться.

– Кто сделал? Да в жопу! Родион Палыч, они захватчики! Долбанные пришельцы – о чем с ними можно разговаривать? Только условия капитуляции обсуждать – и все! А вы такую подляну замутили! Это предательство человечества!

– Ваня, я тебя очень прошу – определись. Либо жаргон обитателя исправительного учреждения, либо пафос патриота. Использовать и то, и другое стилистически неверно, думаю, ты понимаешь почему.

Старикану нравилось меня троллить. Обычно я к этой его манере общения относился терпимо, даже считал довольно забавной, но не сегодня. Не в тот день, когда мне стало известно, что проклятые политики решили вступить в переговоры с нашим врагом.

И ведь нельзя сказать, что я не догадывался о том, чем все кончится. Люди или новусы – все политики одинаковы. Всегда, во все времена.

Узнал я об этом следующим образом. Слоняясь без дела по территории базы, которая, кстати, находилась всего в сотне километров от границы с захваченными функциями территориями, я выбрел к аэродрому и там обнаружил подготовку к отлету транспортного CH-53K. Возле пузатого здоровяка-вертолета крутились крохотные людишки, забрасывая в недра машины тюки и пластиковые короба.

Отдельно стояла группа вооруженных людей и новусов – конвой. Который охранял моего пленника. Плотно упакованного, принайтованного к тележке, но живого Ликвидатора. И очень, как мне показалось, насмешливо смотрящего в мою сторону.

Год назад я бы кинулся с криками «э-э! че за дела!», даже драку с охраной мог затеять – они же пытались присвоить мой трофей! Но прошедшее время сильно меня изменило. Я больше не был студентом, предел мечтаний которого заключался в том, чтобы свалить из Благи в Москву и там как-нибудь устроиться. Лидер мажорского клана, пионер сопротивления, уникальный тип – в общем, мне здорово пришлось пересмотреть свои реакции на раздражители. И научиться вести себя так, что викторианские джентльмены бледнели от зависти.

Правда, не очень долго.

Не приближаясь слишком близко, спросил у одного из конвоиров-новусов, куда переводят пленника. Получил в ответ пожатие плечами, которое могло означать «не знаю», «мне пофиг» и «не твое дело» одновременно. Кивнул, словно объяснение меня полностью удовлетворило и отправился к одному из «рулевых» альянса человечества – Стрельницкому. Которого на месте не оказалось. Он, как выяснилось, пару часов назад вылетел в Москву. Вместе лидером азиатского союза Филлипом Янгом и той розоволосой старушенцией, премьер-министром США Мартой Джобс.

Зато один из его ассистентов-Дипломатов, тоже, к слову, собирающийся покидать базу на транспортном вертолете, оказался более разговорчивым.

В двух словах он сообщил, что пленник «очень контактный», «произвёл сильное впечатление на Лидеров альянса» и «заставил серьезно рассмотреть его предложение». После чего, сказав: «Простите, Айвен, но там, похоже, уже без меня улетать собрались», – схватил сумку и выбежал на улицу.

А я, все еще храня на лице выражение довольства жизнью, двинул в сторону щитового домика Наставника Ланских. Который, в отличие от меня, крутился в высших эшелонах мирового правительства. И мог просветить относительно происходящего.

Старикану было уже за сотню лет, но выглядел он бодрым пенсионером-зожевцем годов так шестидесяти-семидесяти. А еще обладал внешностью школьного учителя, несмотря на то, что происхождение имел самое что ни на есть пролетарское. И характером сетевого тролля, который до последнего держит покерфейс, даже говоря полнейшую ересь.

– Давайте без вот этого вот, Родион Павлович! Я абсолютно серьезно спрашиваю – у наших вождей кукушка поехала? Решили, что договориться можно даже с инопланетными интервентами? Никаких подозрений – он же, типа, сам сдался!

– Думаю, наши, как ты выразился, вожди – люди и новусы вполне вменяемые. И мерами безопасности не пренебрегающие. Твой пленник будет находиться под хорошей охраной и в месте куда более надежном, чем военная база на краю пустыни.

– Вы же понимаете, о чем я!

Мы притащили сдавшегося нам в плен Ликвидатора на базу. Скованного по рукам и ногам проволокой, с кляпом во рту и мешком на голове. Как какого-нибудь лидера талибов, взятого в ходе спецоперации. Судьба которого – пытки в Гуантанамо, а потом могилка в пустыне. Но этот хрен, оказывается, знал, что делал! Озвучил предложение, от которого наши лидеры не смогли отказаться!

Надо было его грохнуть там, в Джибути! Оторвать башку и свинтить на всех парах от Структур. Не догнали бы! И не было бы сейчас всех этих проблем.

Прикрыв глаза, я начал мысленно считать до тридцати. Медленно заставляя цифры проявляться перед внутренним взором, сменяя друг друга. Красная единица, красная двойка, красная тройка, оранжевая четверка… На «семнадцати» цвет поменялся на светло-зеленый, и я стал дышать спокойнее.

Не мог. И догнали бы. Функции обложили нас плотно, тоже «сделав предложение от которого нельзя отказаться», выставив коридор до самого побережья. И чужая группа не дала бы мне ничего сделать. И, мать вашу, разведчик должен доставить языка, а не отрывать ему голову! Я действовал правильно, пусть эта правильность и была зажата рамками обстоятельств.

– Да, Ваня. Только… А ты насколько хорошо понимаешь ситуацию?

– Четко и ясно!

– Уверен?

Родион Павлович по-отечески улыбнулся. Двинул по столу чашку с чаем и пристально на меня посмотрел.

– Считаешь, что нам достаточно блокировать Африку, а затем вырезать ее население, чтобы все вернулось на круги своя? А какими силами, даже если вывести из этого уравнения Китай, мы можем это сделать? Ковровыми бомбардировками? Не гарантия – ты прекрасно знаешь уровень живучести функций. Ядерное оружие? Но мы же вроде планировали оставаться на этой планете? Нет, вычистить Африку от пришельцев мы сможем только ручками. Пехотой, как в старые добрые времена.

– И что, по-вашему, у нас не хватит на это сил?

– А вот тут, Иван, мы возвращаем в формулу Китай. Попробуй теперь ответить на свой же вопрос – хватит нам сил?

Я стукнул кулаком по стене. Посмотрел в проделанную дыру и скривился – все время забываю про хлипкость этих щитовых конструкций. Логика Ланского была мне понятна, и нельзя сказать, что я считал это выводы ошибочными. Просто… неправильно это было – идти на сделку с врагом! Тем более – с таким врагом! Который пришел тебя не завоевать, а уничтожить!

Словно услышав мои мысли, а, скорее, считав их с моего лица, Наставник с понимающей улыбкой проговорил:

– Большинство наших «вождей» не уверены, что удастся победить. По крайней мере, так, чтобы продолжить жить после победы не на загаженной радиацией помойке. И они уверены, что человечество не в том положении, чтобы разбрасываться возможностями. А предложенные функциями переговоры – это именно возможность. К тому же Иерархия хочет обсудить ситуацию. Значит, пришельцы еще более не уверены в победе, чем мы.

И вот вроде правильные вещи говорил Родион Павлович, а у меня от них с души воротило!

– Херня!..

– В чем, по-твоему, основная задача власти, Ваня?

– Давайте без марксизма-ленинизма!..

– Основная задача власти – сохранение власти. Нравится тебе или нет, но власть сейчас у Лидеров семей. И, как всякие нормальные «вожди», они желают эту власть сохранить. И править. Не остатками деградировавшего после ядерной зимы человечества, а миром, в котором им будет комфортно. Где будут поданные. И те блага, которые дает развитая цивилизация.

– Ради сохранения власти Лидеры готовы на сделку с врагом?

– А ты поставь себя на их место. Угроза вторжения заставила нас всех мобилизоваться. Вынесла новусов из тени на самую вершину. План по предотвращению прибытия Носителя не сработал, и что? Мы все еще живы, а потеряли всего лишь один из материков. С точки зрения элиты – и тут ты хоть на крик изойди! – это не слишком критично для выживания. Однако есть угроза потерять все. А уничтожить противника, особенно такого, как функции, без уничтожения всей нашей цивилизации мы вряд ли способны. Остановить их экспансию – тоже не факт. Так почему бы не пойти на переговоры?

– Да потому, что это бред! Не нужны им переговоры, они время тянут и бдительность нашу усыпляют!

– Возможно. Но также возможен вариант, что пленник говорит правду.

– Какую еще правду?

Вместо ответа Наставник открыл небольшой ноутбук, пробудил его щелчком по клавише пробела и повернул экраном ко мне.

– Сам послушай. Это запись допроса Ликвидатора, сделанная через час после того, как ты доставил его сюда.

Съемка велась в режиме интервью. С монитора, занимая почти все пространство, на меня смотрел знакомый маньчжур. Качество записи было отличным, я мог разглядеть каждую пору на его лице. Вполне человеческом лице, не обделенном мимикой и эмоциями. Таким же живым был и голос. Он разительно отличался от того машинного бубнежа, который я запомнил на берегу Зеи, когда этот паршивец парализовал меня Криком и собирался убить.

«Мое имя Бэй Ву, – начал говорить он, едва я коснулся курсором кнопки воспроизведения записи. – Это человеческое имя, я взял его много лет назад вместе с телом этого человека. Мои идентификатор вам ничего не скажет, но я все же назову его. Структура Три-Семь-Восемь…»

Я тут же хлопнул по пробелу большим пальцем.

– В смысле, Структура? Он же один!

– Смотри. Слушай. Что ты как ребенок, у которого терпения нет?

– А-р-р! – подавив ругань, я снова пустил запись. Отметив про себя, что на допрос она не очень-то и похожа.

«Нам сложно друг друга понять, системы ценностей и ориентиров вашего общества и нашего различаются очень сильно. Только такие, как я, много лет прожившие среди вас, могут претендовать на понимание. Поэтому Иерархия отправила на переговоры меня».