Без мата тут и не скажешь

Под вопли счастливых ебальников мы добрались до острова. За нашу десятку нам возвели шатер со столами и полевой кухней рядом, а в лесочке поставили палатки. Каждому выдали по спальному мешку. Лодки все прибывали и прибывали. Человек 50 по итогу, не меньше. Добавить бы сюда гитарку и ящика 3 водки, мероприятие стало бы кайфовым. Пока оно – унылое говно.

На последней лодке прибыл и преисполненный в этом мире Валерон Леопольдов. Сатанисты заскандировали имя своего лидера. Он махал им рукой, словно солнцеликий, ведущий свой народ к светлому будущему, а когда нога его ступила на землю, раздались аплодисменты. Еще бы на колени встали и начали обнимать ноги главного слуги сатаны, да целовать песок, по которому он ходил. Я бы не удивился. Он подошел к каждому, спросил его имя и обнял. Сие Валерон назвал тактильным единением. Тебе б за такое единение с незнакомыми людьми в где-нибудь на периферии башку бы отбили, единатор чертов. Пытался отвертеться, но объятия чудесного достали и меня. Было неприятно и холодно. Атмосфера не казалось дружелюбной.

Осознанный ужин был с гречкой и мясом. Армейский бачок полевой кухни выдал забытый вкус моей бурной молодости. Ропотливые веганы, что скучковались с краю стола, обламывались огурцами и помидорами, но вроде были довольны.

Пока все заглядывали в рот Леопольдова, я мечтал о водке. Сейчас бы как с озера ее холодненькую достать да пустить по горлу, закусив солененькой помидоркой. М-м-м. Пришлось пить чай. Без сахара. Горите в аду. Затем все уселись у костра, который, естественно, возглавлял улучшенный до максимально возможного уровня Валерон, и он начал соединять всех с космосом. Пока никто квартиры ему не отписывал. Странно. Зато лилась знатная поебень про потребительство, собак, грызущих кость, жертв удовольствий, культ красоты тела и прочее. Не хватало бубна и шамана в звериных шкурах и с раскрашенным лицом. Сатанисты хватали на лету каждое слово своего верховного лидера и, раскладывая его на атомы, глотали, принимая за чистую монету. Я оказался в самом эпицентре зомбирования. Снова захотелось водки. И сала. Знаете, такого с мясной прожилочкой, мягкого-мягкого, что тает во рту. Вот берешь кусок и макаешь в ядреную горчицу или хрен, но сначала холодненькой, а потом горяченьким сверху. Вот где, Валерон, связь с космосом! Вот где осознание истинного счастья! А если добавить интересную беседу и прекрасных дам, м-м-м, красота.

– А вам, что, совсем не интересно? – прошипела какая-то гадюка, что сидела рядом со мной. – Сам Валерий Леопольдов говорит, а вы где-то витаете!

– Воистину великий человек! – прошептал я ей на ухо, чем вызвал одобряющий вздох. – Понимаете, милочка, я медитирую, чтобы голос нашего лидера проникал в самое сердце!

– О-о-о, вы уже прокачанный человек!

– Не то слово, вы слушайте, слушайте! Сам Валерий Леопольдов говорит.

Я вернулся к своему сальцу и водочке. Может, теща передаст мне гостинцев. Она вообще святой человек. А тестяга – дьявол, это он, похоже, создал Валерона, чтобы тот глас его нес в более человечной форме по миру, да забирал души во служение дьявола.

Преисполненный в этом мире все нес и нес свою поебень. Затем за дело принялись его главные приспешники. Чуть выше дна, потом движение от дна. Другие ценности. Вспомнили даже Фрейда и самураев. Зачем? Непонятно!

Под видом нужды я покинул сей совет огня и магии и направился в лес. В губах моих на автомате появилась сигаретка. Я вышел на другую сторону острова. Луна играла на воде. Стрекотали какие-то насекомые. Тишина после пиздежа – истинное счастье настоящего человека. Побалдев от вида и уничтожив еще пару смертоносных палочек, именно уничтожил, ибо зло должно быть повержено, я побрел к своим идеологически разложенным товарищам. Не думал я, кстати, что буду, как школота позорная, по кустам цибарки тянуть.

– Виталий, Виталий, вы что потерялись? – подбежал ко мне какой-то Антон. На самом деле я не знал, как его зовут, но пусть будет Антоном. Мне так проще.

– Отнюдь, сударь! – парировал я его интерес.

– А что ж вы так долго по лесу бродили, что все прослушали?

– Знаете ли, единение с природой. Нахлынуло что-то, поддался потоку и как понесло, и как понесло! Разбираю теперь инсайты.

– О-о-о-о, вы уже прокачанный человек!

«Хули эти сверхразумы восхищаются моему пиздежу? – подумал я. – Он же читаемый, как Евгений Онегин в девятом классе. Похоже, я теперь второй человек на этом острове по сатанелости». Вслух же сказал: – Время осознанных сновидений, мой друг.

– А вы и это можете? – восторженно выдал Антон.

– Конечно.

– А что вы там делаете? Летаете? Строите города? Общаетесь с предками? А будущее вам уже предсказывали?

– Да, общаюсь с Чеховым. Иногда Довлатов заходит на огонек. Видел там Буковски, английский мой слаб, но чую, он гневное что-то говорил. Надо бы подтянуть, чтоб и с ним болтать. Проработаю этот вопрос в перспективе.

– Ого-о-о.

– Вот вам и ого-о-о. Ладно, я спать, Антон Палыч не любит ждать, сами понимаете, великий человек.

– Не смею мешать.

– Уберите эту спираль от комаров, а то устроили, понимаешь ли, Освенцим.

Антон метнулся, чтобы исполнить просьбу человека с наивысшим уровнем осознанности. Позже в палатку набились еще трое, но спать удалось лишь мне, ибо трезвый я храплю, как мамонт. Спать не значит выспаться. В 5 утра раздался горн. Пионерский, мать его, горн. Откуда вообще?

– Виталий, Виталий, вставайте! Скоро уже зарядка! – теребил меня за плечо Антон. Рожа его сияла, как котовые яйца. – Сейчас Валерий покажет нам магию утра! Вставайте! Вставайте!

– Антон, пошел ты на хуй со своей магией утра! – отвернулся я на другой бок, а то морда его слишком светила в глаза.

– Но я не Антон! Я – Георгий!

– Прости, обознался!

– Вы должны это прочувствовать!

Я хотел втащить ему ногой, но, к счастью, спальный мешок спас его тощее тело. А потом зазвучала песня. Гимн «Реформации личности». Все сатанисты пели ее хором. А-а-а, что за антиутопия? Где моя веревка? Пришлось встать. Зарядка, к счастью, закончилась. Люди стали прыгать в озеро с мостка, причем в чем мать родила. Среди них были женщины. Такое единение с природой мне пришлось по душе. Зрелищу я был рад, а вот купаться – ни за что.

После следовал осознанный завтрак без мяса. Веганы побеждали, но я был вооружен, в ход пошла прихваченная с собой тушенка. Голыми руками сатане меня не взять. Поймал на себе злостные и осуждающие взгляды. Окружен, но не сломлен. Изобразил наслаждение. Веганы отступили, шипя и извергая кислоту из своих тощих телец.

К полудню в бой вступили йоги, которые обманом заманили меня в лес, земля которого была усыпана досками с гвоздями.

– Боль откроет новое измерение, – монотонно изрек какой-то паренек, который, похоже, тоже преисполнился в этом мире или кто-то из восточных высших существ говорил чрез него.

Валерон своим примером показал, что это не больно. Верилось с трудом. Слуги сатаны разделились на пары. Один стоял, другой держал и вытирал слезы и сопли первому. Мне в пару вызвался Антон. Словно камень были его ступни, ибо эмоции отсутствовали на лице. Алло, чувак, там острые гвозди! Мы поменялись. Я орал, вцепившись в плечи Антона. Легче не становилось. Антон предложил дышать глубоко. Вдо-о-о-о-х-в-ы-ы-ы-ы-дох. Вдо-о-о-о-х-в-ы-ы-ы-ы-дох. Орать помогало больше. Если пропустить весь мат, то мой монолог выглядел примерно так: «…-колотиться, вы там че … что ль? … в …, ...... на .... по … ух я вам сейчас … по … в … на…!» И так далее. Великий и могучий лился во всей красе. Женщины закрывали уши, мужчины осуждающе смотрели.

– Виталий! – ко мне подошел сам Валерон.

– Хули, блять, Виталий! Мои ноги! Мои ноги!

– Слушайте мой голос! – словно не обратив внимания на мой выпад, ответил он. – Виталий! Дышите глубже, познайте поток, что внутри вас открывается! Вдо-о-о-о-х-в-ы-ы-ы-ы-дох. Вдо-о-о-о-х-в-ы-ы-ы-ы-дох.

Знаете, как бывает? Ты стойко что-то терпишь-терпишь в надежде, что все пройдет, а оно не проходит. Недовольство сначала уговаривается разумом, но со временем сначала слышно шепот, затем уже нормальный голос и наконец ор, нарушающий красную линию терпения. Линию, которую нельзя пересекать, ибо случится ядерный взрыв. С массовыми жертвами. Так случилось и в этот раз. Сатанисты сами напросились. Я терпел. Долго терпел. Но всему, как говорится, приходит конец.

– Да пошли вы все в пизду, сборище задротов! – я демонстративно завершил упражнение и пошел в сторону, но вспомнил, что забыл ботинки. Наступил на шишку, больнее было, чем от гвоздей. Вернулся. Взял ботинки. Они все молча смотрели на меня! Ненавистно плюнул в их сторону. Пошел собирать вещи. С меня хватит. Пока сатанисты единились с лесом, защищая муравейник, я стоял на берегу и орал лодочникам. Однако ж лодочники оказались гондольерами, ибо не увидели и не услышали меня. Пришлось присоединиться к ужину, где все всячески пытались меня поддержать, чем знатно заебывали. Я гавкал и кусался, как дворовый пес. В рейтинге сатанизма я стремительно падал, потому решил закурить прилюдно прям от лагерного костра. Валерон долго смотрел на небеса и заявил, что меня срочно надо вернуть на путь исправления, для начала смыв всю негативную энергетику. Сатанисты окружили меня, вытесняя к озеру. Но близко не подходили. Не зря я прихватил с собой выкидной нож.

– Вы чего, падлы позорные? Толпой меня замесить собрались?

– Виталий, не сопротивляйтесь! Так только хуже будет. Валера знает, что делает! Валера приведет нас к связи с космосом! Валера откроет тайны Вселенной! Валера! Валера!

– Да он объебывает вас этой всей хуйней!

– Что-о-о-о? – Из толпы выскочил Валерон. – Ты усомнился во мне?

– Я и не верил в тебя, пиздабол. Давай метни в меня огненным шаром, маг херов. Ну че? Нет? Говорю ж, пиздабол!

– Уберите нож, давайте поговорим как цивилизованные люди.

– Лодку мне сюда вызови.

– Виталий, нам надо разобрать ваш кейс, все плюсы и минусы этой ситуации, а также инсайты, которые можно из этого извлечь.

– Лодку, сука! – орал я.