Каникулы в Простоквашино. Шпулечник-2

Федя помогал, придерживая, я приколачивал.

– Вроде неплохо, – отец критически осмотрел нашу работу. – Для таких криворуких как вы, вполне прилично, – достал из внутреннего кармана пиджака «четверку», глотнул, закрутил, спрятал обратно.

– Теперь вон ту доску, нет, не ту, да, ту, вон на ту стену.

– Она же кирпичная, – сказал я.

– И что?

– Как к кирпичу прибивать? – спросил я.

– У неумехи руки не болят. В раствор бей. Всему учить надо, – сокрушенно вздохнул отец, – ничего сами не могут сделать, – утомленно закатил глаза.

С грехом пополам, погнув три гвоздя, прибили доску.

– Куроводство – наука точная, – папаша изволил подняться и померить рулеткой. – Криво, но да ладно. Тут по бруску, потом отпили тут, – указующий палец порхал, как безумная бабочка, – потом вот так, как ножки.

Он снова рухнул на табурет, мы стали выполнять.

– Куры могут даже глистов жрать, – разглагольствовал отец. – Да, глисты вам не клесты, вот. Теперь жерди колотите. Не так. Поперек засаживайте. Левее! Ниже! Прибивай, – снова хлебнул водки. – У меня глаз-алмаз, я малейшую неровность вижу. Учитесь, пока я жив.

– Где эти падлы? – раздался от входа голос матери.

Федька затравленно оглянулся, ища пути к бегству, и пугливо вжался в угол, с тревогой поглядывая на перекрытую матерью свободу.

– Сейчас поубиваю! – подошла и заглянула в закуток. – Вы что творите, уроды?

– А что мы? – угрюмо спросил я, понимая, что отсюда не сбежишь.

– Вы какого рожна по грибы таскались?! – кипятилась мать. – Вам кто разрешил в лес ходить?

– Не ходили мы по грибы…

– Еще и врешь, скотина! – мать схватила молоток и двинулась ко мне. – Матери, которая тебя обстирывает и кормит, врешь??? Дед Быря вас видел!

– Да не ходили мы! – закричал я. – Это специально деду сказали!

– Вас дед на складе видел? – встревожился отец.

– Нет, не на складе, а на перекрестке, что напротив карьера.

– Чего вас туда черт понес? – не поняла мать.

– Жерди добывали.

– Откуда там жерди?

– У бабки из плетня вытащили, – сжавшись в ожидании побоев, признался я, – что на крайней улице живет…

– Так этой склочне и надо, – сказала мать, опустив молоток. – Будет знать, как трепаться, а то язык, что твое помело.

– Мне вы сказали, что вас никто не видел, – воспользовался паузой отец. – Обмануть батьку родного пытались? За что? – жалобно всхлипнул. – За что?

– Уже набрался, – брезгливо посмотрела на него мать. – Курятники нам делать некогда, нам рюмка важнее.

– Ты, Галь, прямо как крепколобая! – горестно покачал головой. – Ничем тебя не прошибешь! Умолкни, женщина! Ты совсем без царя в голове. Я делаю самую трудную часть работы – разумно руковожу процессом. Гвозди забивать любой дебил, вроде нашего Блудного, может, а руководить это не просто молотком махать. Тут нужен талант, опыт, образование и особые знания, – покачнулся.

– Много ты в таком состоянии наруководишь? Иди лучше спать, жертва зеленого змия, – потянула его за рукав, но не тут то было.

– Уйди, женщина! – отец вырвал рукав. – Директор, как капитан корабля, покидает свой пост последним! Сама иди! У нас тут дело. Врагу не сдается наш гордый «Варяг», – заголосил.

– И черт с вами! – мать развернулась и пошла прочь. – Но если насест не сделаете, падлы, то домой лучше не заявляйтесь! Потравлю! Раскособочу!

До двух часов ночи мы делали насест под тусклым светом лампочки.

– Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, – вполголоса напевал отец, – когда тревожит геморрой, ля-ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля. Отличная штука, – наконец зевнул. – Дядя, поболтайся на нем, проверим устойчивость несущей конструкции.

– Боюсь, – брат беспокойно переминался с ноги на ногу.

– Блудный, тогда пробуй ты.

Я ухватился за доски, поджал ноги… С грохотом приземлился на пол.

– Надо доски толще делать, – посмотрел на развалины отец. – Завтра так и сделаем, а теперь пора спать.

– А мамка? – спросил Федя.

– Что мамка? Сиську потерял?

– Она же сказала, что не пустит домой.

– Она спит давно, – отец устремился из сарая. – Если проснется, скажем, что сделали. Мозги у нее куриные, слепота тоже, ночью все равно проверять не пойдет.

– Пап, тебя правда зеленая змея укусила? – потянулся за отцом Федя.

– Знаешь, есть люди, которые страдают запором, но есть и другие, – отец остановился и оглянулся.

– Какие?

– Которые запором наслаждаются, хи-хи-хи. – Пошел одальше. – Блудный, табурет не забудь, а то сопрут.

На утро мать первым делом ломанулась в сарай. Прибежала обратно взбешенная.

– Вы что там настроили, бездари???

– А что случилось? – безмятежно спросил отец, намазывая на толстый кусок вареной колбасы смесь сметаны, горчицы и хрена.

– Что вы сделали??? – мать задохнулась от негодования. – Какая-то этажерка, а не насест.