Медицинское училище. КМУ 72—76

– Озерянин, а подойди ка ко мне, – вдруг строго официально произнесла засушенная вобла на должности кастелянши. Догадываясь, что влип, на вдруг обмякших ножках подошел к ней.

– Поставь портфель на этот столик, – указала она на журнальный стол возле окна.

– Открой портфель.

Я, повинуясь ее повелительному тону и гипнотизирующему взгляду подколодной змеи, расстегнул замок баула.

– Кому и зачем ты все это несешь?

– С-себ-бе…

– Не ври, сознавайся, а то хуже будет.

Я, видимо, покраснел как рак в кипятке, потому что чувствовал, как горят уши. При этом опустил глаза в пол и категорически замолчал. За всем происходящим, молча смотрела вахтерша, тетя Аня. Она относилась к нам всегда доброжелательно, по – матерински, но как – то вмешаться в происходящее в данном случае никак не могла.

– Ладно, забирай все и пошли со мной.

Закрыв портфель, молча топаю за поборницей правопорядка. Она заводит меня в свои аппартаменты, бельевую комнату.

– Выложи все содержимое вот на эту полку, – тыкает заскорузлым пальцем в одну из полок. Молча, расставляю «Портвейн777» между простынями и полотенцами.

– Свободен, но передай тем, которые тебя посылали за вином, пусть немедленно явятся ко мне.

Повинуюсь, и уже никуда не спеша, как в тумане, бреду на свой этаж. Здесь меня ждут с нетерпением. С торжеством выигравших приз, потирают руки те, которые доказывали, что я не уложусь в указанное время.

– А я что говорил, – хихикал Петя Рацкевич, – не такой уж он и шустрый, как вы доказывали.

– Ну, давай, выкладывай содержимое, да побыстрее, мы уже слюнями изошли…

– А выкладывать то и нечего…

– Как это? – всей комнатой произнесли вопрос они.

– А вот так и так, – выложил я им все произошедшее, как на духу.

– Вон оно что!

Они всей гурьбой рванули вниз. Как они там разбирались с хозяйкой общаги, не знаю. Меня не посвящали. Ко мне претензий ни с какой стороны не последовало. Парни прекрасно понимали, что моей вины в данном случае нет. Вино старушка им отдала на Новый год. Меня за такими покупками больше не посылали.

Но опека нашей комнаты с их стороны не прекратилась.

– Ничипорук! Вот тебе записка, сходи в комнату номер тридцать восемь и передай девушкам, которые там проживают, – инструктирует Мыкола Петренко нашего «вульву».

«Подателю сей записки просим вас отлить литр мензиса и без замедления передать нам, в комнату номер сорок семь.»

Тот не подозревая подвоха, берет писульку и топает по указанному адресу. Минут через десять возвращается и возвращает бумажку Мыколе. Те гурьбой ее читают и ржут, как кони, потому что там уже что то приписано.

«У нас нет литровой тары, пусть гонец приходит с ведром!»

Намного позже мы узнали что под словом МЕНЗИС скрывалось содержимое выделений у женщин во время месячных. Это пацаны так развлекались. Им повезло, они вчетвером, в течении четырех лет учились в полном окружении женского гербария. Девушки настолько к ним адаптировались, что вообще не обращали, видимо, внимания на их противоположный пол. Увы, у нашей группы все было по другому. Для нас девченки, не смотря на их вроде и близкое расположение, все еще оставались не совсем доступными.

Внештатные «кураторы» тогда научили нас многим фокусам. Некоторые я помню до сих пор. Например, как разрезать поперек вместе со спичками коробок фильтром от сигареты. Как завязать сигарету узлом, развязать и чтобы она при этом не порвалась. Как поставить бутылку в угол без опоры снизу. Как из полностью вылитой бутылки водки накапать еще сорок капель. Как проверить тремор пальцев с помощью сожженной спички. И много чего прочего. Кое – какие из них лично я при случае использовал на спор в течении всей последующей жизни. Интересные были парни. Им подобных, лично мне больше встречать не приходилось.

Научили, как впасть в искусственную потерю сознания, пережимая шею вафельным полотенцем. И мы все испытали этот опыт на себе. Только наличие отменного тогда здоровья, и молодой организм позволял нам оставаться живыми после таких опытов. Первый раз в жизни мне и моим соседям по комнате пришлось вместе с ними пить вино из рога. Представьте себе двухсотпятидесяти граммовый рог, созданный по всем правилам рогового искусства. С «золотой» каемочкой по краю и надписью золотыми буквами по периметру: «Ин вино веритас» – «In vino veritas», что в переводе на наш с латыни означает «Истина в вине».

Параллельно они учили нас, своему латинскому языку. Вот несколько «крылатых» выражений, которые я тогда от них запомнил.

longus galli- vita brevis. —Длинный член-короткая жизнь.

Amor tussisque non celantur.– Любовь и кашель не скроешь.

Cibi, potus, somni, venus omnia moder; ta sint.– Пища, питье, сон, любовь – пусть все будет умеренным

Latine Non est membrum de equinae – латинский язык, не член лошадиный.

Интересная особенность пития вина из такого сосуда заключается в следующем. Мы привыкаем пить из стеклянных емкостей типа стаканов, стопок и прочее. В них мы видим дно и, соответственно, автоматически прикидываем конец процесса. Организм инстинктивно сам принимает решение, когда и как дышать. Когда остановиться или выпить до дна. Здесь же без тренировки происходит казус. Сосуд внутри темный, дна не видно. А значит и не видно, когда нужно дышать. Воздуха не хватает, а емкость имеет ту особенность, что если в ней еще имеется жидкость, то на стол ее не поставишь. Короче, в первый раз можно или захлебнуться или задохнуться. Мы – настойчивые ученики, освоили со временем и этот процесс.

Жильцам других комнат «повезло» меньше, у них не было таких профессиональных по всем вопросам кураторов. Рядом с их комнатой через стенку жил тогда молодой доктор-дерматолог, не более двадцати пяти лет, по фамилии Корчашкин. Так как по возрасту он не намного старше был наших опекунов, то дружил с ними и часто принимал участие в поддержании застольных посиделок. Чем он мне сразу запомнился, этот доктор носил супермодную по тем временам рыжую бородку.

Чем – то я ему приглянулся, потому что он меня тоже запомнил. И в разделе третьего курса, я еще посвящу ему отдельную небольшую главу.

5. Халатный вопрос.

См. ФОТО:1.наша группа в халатах.2. уже переоделись в «форму».

Но это я уж слишком далеко увел читателя от основной нашей, хотя и возможно что менее интересной темы, а именно, учебного процесса. Через неделю-полторы интенсивных теоретических занятий в классах и аудиториях, белоснежные в первый день учебы, наши халаты, превратились в серые балахоны. А мы в них выглядели не как будущие эскулапы среднего звена, а как привидения. Возник вопрос, а как быть? Мы сами стирать в своем большинстве были не приучены и не научены. Современных стиральных порошков и в помине тогда просто не существовало. Те, что имелись, мы понятия не имели, как их применять, и в каких дозах использовать.

Пока мы тренировались, как пить вино из рогов, мой сосед по комнате, Петя Кухта, уже успел завести знакомства с девушками. А так как кое – какие рублики у него всегда водились в кармане, то за шоколадку, он уже успел найти среди них умелых прачек и эту проблему решил, но большинство из нас не были такими ушлыми. Пытались стирать самостоятельно. Увы, от этого наши хитоны выглядели совсем ужасно. Наша «классная дама» – мама Орехова только руками всплескивала:

– Ребята, да что же мне с вами делать то? Шумак! -повышала она голос на Гришу Шумака, что из Заречнянского района, – на кого ты похож?

– На кого? – удивлялся такому вопросу Гриша, – по – моему выгляжу не хуже остальных…

Остальные, конечно, были разные. Как я уже ранее упоминал, из тридцати, в группе было семеро местных-городских. Правда, седьмой, Дима Цымбалюк, был из родом из близлежащего возле города села Борщевка, но он тоже проживал дома. Вот им – то мамы все стирали и наглаживали. Они выглядели белыми воронами на фоне стаи ворон серых. В общем, и целом, возникла проблема и, видимо, тогда не разрешимая. Хотя я сейчас думаю, что мы могли бы сдавать свои халаты в прачечную. Туда же, где стирали и наше постельное белье. А еще лучше, если бы халаты были казенными и выдавали бы их нам, как инвентарное имущество. Во временное пользование. Ан – нет, видимо, в СССР на эти расходы «золотого запаса» не хватало.

А посему полагаю, что наше бабское начальство (все руководство училища было исключительно из женщин) почесало свои шиньоны, и пришли к такому выводу. Группа набрана по заказу министерства обороны СССР? Да? Вот пусть у них голова и поболит, в какой форме должно ходить это «стадо баранов». Такое любимое выражение было у нашей классной дамы по отношению к нашей группе. А кто первый и ближайший представитель вооруженных сил в районе? Элементарно, Ватсон, военный комиссар района.

Обратились наши игумени к нему с этим вопросом. Недолго (или долго) думали и решили. Солдатская (или офицерская) зеленая рубашка с галстуком, черные брюки, черные туфли. Головной убор не определяли. Гора с плеч, в первую очередь свалилась с наших. Избавились мы от ежедневного пребывания в этих балахонах. Довольно быстро все нашли необходимые элементы нашей стилизованной униформы и зажили мы по – новому. Халаты теперь одевали только на практические занятия в лечебных заведениях города. Старая проблема при этом по – прежнему сохранялась, но уже не так остро.

6. Обществоведение.

на фото, преподаватель ОБЩЕСТВОВЕДЕНИЯ, Терещук Л. Ф.

Как всем известно, каждый педагог постоянно доказывает, что именно его предмет является определяющим в нашей жизни. Любовь Федоровна Терещук, наша соседка через стенку, та самая, которой мы своим гнусным, и непотребным поведением отравляли жизнь, вела у нас самый «главный» предмет в медицине, обществоведение. Женщина в годах за сорок. Весом, далеко за центнер. С жиденькими, коротко стриженными с челкой, крашенными луковичной шелухой волосиками. Крупными чертами лица, и выдающимся социальным запасом ниже груди. Соответственно, давно разведенной, и от всего этого комплекса, крайне озлобленной на мужскую половину сообщества

И вот тут судьба кидает ей на зубы целую группу самцов-молокососов. Предоставилась тетеньке возможность доказать свое превосходство. Как только она не изощрялась, как только она не упивалась своим правом диктовать нам свои правила жизни. Издевалась, конечно в основном морально. Не выпуская из рук толстую и длинную указку, мысленно, видимо, непрерывно применяя ее по прямому предназначению к нам, но реально только опираясь на нее, перенося часть веса грузного туловища на эту опору.

Специфика предмета заключалась в разработке системы взглядов у учащихся общеобразовательных школ и училищ на мир, охватывающих все происходящее в нём явления, и дающее учащимся их единое понимание и объяснение через призму марксистско-ленинской философии.