Песнь кинжала и флейты. Том 2

Более того, Бром настоял, что необходимо почтить память погибшего, произвести эдакие похороны и поминки прямо возле дыры в земле, держа оружие наготове, но в руках кружки да плошки с крепким пойлом: тот абсент, что забрали у орков. И никто не стал спорить, несмотря на всю опасность затеи. Все согласились организовать хоть небольшую панихиду по эльфу-альбиносу.

– Всем снять головные уборы! – зачем-то командовал норд, хотя ни на ком их и так не было.

– Дон Кабал был из тех фоморов, о которых не вспомнят на туманной родине, – церемонию вёл Стефан. – Мне неизвестно, в каких богов он верил, но пусть они направят душу его в лучший из миров. Или к перерождению. Да примут его душу отец-солнце и мать-луна, как приняли его бренное тело мать-земля и отец-небо! Пусть Творец теперь позаботится о нём. Каждый из нас может высказаться, если захочет. На правах всё ещё действующего клирика Стеллантора, я от лица Творца и эльфийских богов Лонгшира отпускаю ему все его прегрешения! – взял он из кармашка крупу и посыпал её из пальцев в черноту пещеры уползшего червя.

– Да не верил он ни в каких богов, – произнёс Фламер. – Кабал был хорошим бойцом и верным другом. Сколько раз мы сражались бок о бок, плечо к плечу, спина к спине! Сколько своих потеряли… Он верил в своё правое дело, упивался насилием и мародёрством, жил бандитом и бандитом помер. Этот эльф не ведал морали и искал в жизни одни удовольствия.

– Золотой мужик вообще! – задрал кулак вверх Бром. – Знал толк в выпивке! Обыгрывал меня в кости и в домино, сучий хрен! Вечная ему память! – отпил полплошки, а остальное вылил в дыру низкорослик.

– Делился хлебом и любил тишину. Никогда не надоедал, – присвистывая, прошипел Хрисс. – Был тенью самого себя, ос-с-ставив в прошлом столь большую часть души и личности, что всегда оставался загадкой, непоколебимым монументом, чей образ мы сохраним с-с-с собой в добрых вос-с-споминаниях.

– Белый дядечка теперь будет хорошо жить в Вальгхалле, надеюсь, – проговорила Лилу.

– И я скажу, если можно… – попросила Ди, в первую очередь глянув на Брома.

– Да валяй уж. Хуже ему не будет. А если боги есть, отсюда вылезет червь и схватит тебя на закуску, – сплюнул он в дыру, морщась и хмурясь на Ди.

– Хей, давай вот без этого! – одёрнула его Кьяра.

– Эх, дурёха ты малолетняя. И барсуку вашему понятно, что если червяк вылезет, я первый его лупить буду всей доступной магией да и вы вместе всей толпой снова, – вздохнул Бром.

– Судя по запаху, червяк там всё-таки сдох, – заявлял людоящер.

– Ага, слазай посмотри. Или вот ты, блохастый-полосастый, – махнул гном рукой барсуку.

– У-ук, – удивился тот и испуганно покачал головой.

– Эй, – нахмурилась Ди, встав на защиту зверька. – И вовсе он не блохастый.

– Я вам сразу сказал: флейтист – не нужен! Но нет же, вы же не будете слушать умного гнома! Я же для вас волшебный гриб, говорящая кочерыжка! Эх… Хороший был мужик Кабал, – вздыхал Бром. – Никто в жизни не понимал меня так, как он. Над шутками смеялся, не перебивал, всегда слушал, поддерживал… Да, великан меня дери, его б даже норды зауважали! Приняли б к себе… Может, и вправду на Вальгхаллу отправился? Будет там пировать с нискоросликами…

– Дядечка белый эльфик проучил злобных орков! Вытащил нас из плена. И спас сестрёнку-эльфика от змейки-переростка! – произнесла Лилу, бросив в дыру несколько сорванных одуванчиков.

– Полуэльфика, – вздохнула и Ди, её поправляя. – Я жива лишь благодаря ему. Мне кажется, я бы не сбежала из той пасти, просто не понимая, что вокруг меня не обелиски храма, а челюсти непонятной тварюги! А он увидел и вытащил… я…, – Горло сдавливала горечь, щёки обожгли солёные реки слёз, а боль в сердце опять согнула девушку пополам.

– Он спас тебя не чтобы ты тут упала в эту яму! Держи себя в руках и на ногах давай! – буркнул Бром. – Сделай в его честь что-то полезное. Вытри сопли, например, он бы себе так реветь не позволил. Так не позорь его! Если он посчитал, что ваша миссия к изгнавшей его атаманше стоит отданной жизни, значит, двигай обтянутым задом, куда собиралась, и доводи дело до конца. Проводим до Бирона, а там уж сами по себе.

– Я тоже, понятное дело, его совершенно не знала, – произнесла Кьяра, всё ещё морщась после глотка крепкого напитка, – но мою благодарность за спасение Дианы словами не передать, – прильнула она к той плечом, слегка наклонившись вбок. – Кем бы ни был Дон Кабал по жизни, он напоследок совершил явно хороший поступок.

– Много ли чести воровку спасать… – фыркнул Бром. – Тоже мне подвиг…

– Нет, валькирии точно-точно это оценят! – заверяла Лилу. – И ему будет хорошо в Вальгхалле.

– Что б тёмного эльфа да в гномьи загробные чертоги… – сомневался гном-чародей, но девочка, видать, попросту ничего другого не знала, вера других культур о посмертии или перерождении ей была чуждой и незнакомой.

В каком-то смысле догадка и опасение Ди, что тот цветок мог по мясному запаху оказаться хищником, оправдалось, пусть свирепая тварь оказалась совсем не растением, а крупные яркие лепестки лишь приманкой-наростом. Но это несказанно впечатлило девушку, отвадив доверять всему, что она видит. Показывая, какие ужасы могут скрываться за внешней красотой.

Достав флейту, Диана заиграла грустную мелодию, выплёскивая свои чувства сквозь дыхание и движение пальцев. Звук свирели разносился по ближайшей равнине, а девушка надеялась, что это почтит память павшего и упокоит его дух.

– А оружие его? – приподнял «сколопендру» Фламер. – Туда же? Захоронить вместе с ним, как думаете?

– Совсем уже того, что ли?! У тебя не только волосы зелёные, но и мозг уже мхом и тиной покрылся? В городе продашь, за такое на чёрном рынке целое состояние выручить можно! – возмущался Бром.

– Нехорошо как-то. Но в честь фомора без принципов и морали да ещё от лица его собратьев по банде, может, и в самый раз. Пусть кому-то ещё послужит. Я этой дребеденью владеть не намерен, – повертел белг оружие в руках. – Мне по старинке с клинком и кинжалом комфортнее.

Из остальных тоже никто не вызвался взять себе «сколопендру». Присутствующие почтили память Кабала примой молчания, а потом Ди, достав флейту, сыграла пронзительную грустную мелодию, которой когда-то обучил её старший брат. Неторопливую, плавную, преисполненную печали и одиночества. Нечто тоскливое, но не заунывное, несущее сквозь эту грусть ещё и капли умиротворения и покоя.

Они допили, у кого оставалась зеленовато-жёлтая крепкая настойка, и начали расходиться. От выпивки Диане сразу стало полегче, но тело ещё больше не слушалось. Хорошо, что её должны повезти в телеге и не нужно куда-то идти или держаться верхом. Погрузка давно завершилась, оставалось лишь занять места да наконец двинуться в путь всей бандой в три телеги и гружёного степного сайгака с гномом на могучей спине.

– Напьётся до песен или нет? – тихо спросил на спор Фламер у людоящера, видимо, имея в виду Брома.

– Да напьётся, куда денется, – хмыкнул Хрисс, полуприкрыв глаза с недовольным видом и сразу швырнув эльфу заведомо проигранную монетку, которую тот поймал на лету в кулак.

Благодаря лагерю сгинувших таскарцев, как ориентиру, степные грабители точно знали путь в сторону Бирона. Священник Стефан отвечал за навигацию, сменив Хрисса на посту всадника. Лилу и людоящер вновь смогли отвлечься на книгу о небесных светилах, а иногда раскидывали вдвоём партию в «Архимага» – ящер носил при себе колоду. Норд над чешуйчатым товарищем периодически подшучивал, что тот картограф же, а не «картёжник», опять, дескать, понятия попутал. Но большую часть дороги Бром, как и обещал, держался возле другой телеги, там, где был мешочек корицы, но не было девушек.

А Ди с Кьярой, поедая миндальные орешки, пытались разговорами отвлечься от случившегося. Гладили барсука, играли в известные города, припоминая названия, в том числе не относящихся к Лонгширу вовсе. Девушки придавались воспоминаниям о лагере, как, например, собирались в поход на орков, да измотались-проголодались, что забили на всё.

– Всё дело в с-с-стратегии, – учил Хрисс гномочку принципу игры в цветастые карты. – Перемешивают две колоды «Архимага», обычно твою и соперника, вон у Фламера тоже есть, но нам и одной хватит сыграть, сброс-с-с всё равно идёт в единую общую стопку. А далее уже смотришь, какой картой ходить, а какую придержать. Есть такое, что меняют местами стены или уравнивают прирост ресурса. Многое завис-с-сит и от ус-с-словий. Возвести замок в двадцать пять, пятьдесят или даже сто единиц!

Южнее уже виднелись песчаные барханы и вытесанные из рыжеватых скал громадные фигуры сфинксов, грифонов и мантикор, украшавших и даже устрашавших в каком-то смысле границы Таскарии. Восточнее располагались имперские дозорные посты и пограничные гарнизоны. Но двигалась банда вдоль юга Лонгшира, где средь степей на живописном оазисе должно возвышаться крупное поселение.

И хотя с наступлением темноты их то и дело преследовала всякая степная нечисть и вылезшие на охоту ночные хищники типа зловеще завывающих стай койотов, добраться до стен крупного каменного города всей компании удалось без новых схваток и потерь.

Бирон

В ночном мраке величественные башни казались сине-чёрными с фиолетовым отливом. Каменной кладки не было видно вовсе, у внешней городской стены была шершавая наружная облицовка. Ни фигур, ни надписей, ни барельефов, лишь арки бойниц да фортификационные нагромождения.

Бирон походил на эдакий каменный кактус. Непомерно высокие стены служили общим стволом или садовой оградой, а из центра разрастались ровные «побеги» высотных цилиндрических башен, соединявшихся паутиной мостов и переходов, натянутых бельевых верёвок, а также тросов в валиках различных устройств.

Многие «стволы» разрастались дополнительными конструкциями-ветвями. Утончённые башни всегда венчались конусовидной крышей из широкой тёмной черепицы. Повсюду на этажах располагались балконы и наружные галереи в обход построек, чтобы перебираться по верхнему ярусу между соседними зданиями. А также были лопасти ветряных мельниц, вращавших внутри не жернова, а другие полезные механизмы.

Пружины и шестерёнки периодически показывались на глаза в отдельных прорезях или отбрасываемых косых тенях, но по большей части были скрыты за гладкой облицовкой. Наружные башни имели выступы-площадки для баллист, но даже над ними поверх опорных колонн всё равно были остроконечные купола под тон и стиль всего остального, будто сооружал абсолютно всё здесь один и тот же архитектор.

За счёт своих нескольких ярусов город казался большим. Довольно компактным по площади, всерьёз уступающим, например, Велунду или тем более Стеллантору, но беглого взгляда хватало, чтобы понять, сколько всего размещено здесь по разные стороны на всех этих этажах. Причём возвышенности начинались с первых же зданий окраины, никаких трущоб бедных кварталов в привычном их понимании.

Однако за приоткрытыми воротами всё же виднелись типичные признаки не самого ухоженного района. Кривоватые изогнутые дороги со съехавшей кладкой, потрёпанность строений, простенькие навесы, перевёрнутые бочки. И это явно было не худшим, что могло здесь предстать взору, всё-таки впереди был проезд через главный вход, сопровождаемый базаром, ярмаркой, кучей всевозможных лавок, дымной кузницей, пекарней, дешёвым трактиром – всё это, разумеется, лишь на первом ярусе. А над ними возвышались уже совершенно иные заведения: мастерские и жилые комплексы для бедных семей.

– Добрались до полуночи, – подбросил Хрисс проспоренную медную монету Фламеру, и тот схватил её резким рывком руки в воздухе, сжав кулак. – Небо было к нам благословенно.

– Так… сказал бедняк… Первым делом обыграю в карты несколько дуралеев в таверне, заработав себе деньжат, – ухмыльнулся эльф, обнажая золотой клык.

– Может, и нам в таверну? Комнату снять, – предложила Кьяра.

– Раскатали губу, – фыркнул обгоняющий их Бром. – Сначала надо добиться, чтобы нас всех пустили.

– Повторяем легенду? – предложил Фламер, остановившись. – О, чарующая Кьяра из рода фон Блитц, вы на эту маленькую театральную сценку возглавляете наше душещипательное представление, как посол из Дайкона. При вас телохранители, предоставленные на границе. Это я, допустим, Хрисс и лучезарная Диана. А также маг, это, разумеется Бром. И его подмастерье, маленькая ученица. Священник – наш местный гид из любого ближайшего аббатства, согласившийся сопроводить. При нас ткани и припасы, почти всё на продажу, а также небольшой набор вооружения.

– И боевой барсук! – посмеялась Ди, взяв зверька на руки.