Протокол допроса. Смерть командарма

– Кто?

– Это вы узнаете на месте. А ныне придумайте, что сказать вашей коханке, насчет того, кто я такой…

***

Черноморцу пришлось выдумать повод для отлучки. Он сказал своему референту пропаганды:

– У нас мало людей, – сказал Басюк.

– Вербовка вояк ведется, друже сотенный.

– Вяло она у тебя ведется. Сколько человек ты обещал в прошлом месяце? Не меньше двадцати. А где они?

– Работа ведется.

– Я сам должен заняться вербовкой.

– Вы, друже сотенный?

– А что мне остается? Надобно мне попасть в Луцк для вербовки новых вояк в состав «Холодного яра».

– В Луцк? – удивился референт.

– А чего тебе так удивительно? Именно в Луцк. Там у меня и дружки есть. Помогут в случае чего. Сотню оставлю на поручика. Он вояка бравый – справится…

***

Луцк.

Конспиративная квартира.

Контрразведка.

Февраль, 1944 год.

В картотеке Нольмана «Черноморец» значился как Микола Гнатович Басюк.

Встретились они на новой конспиративной квартире, адрес которой не был известен даже местным сотрудникам СМЕРШа. Впрочем, так думал только сам Нольман, и так должно было быть, но начальник СМЕРШ майор Кравцов знал про эту квартиру.

Басюк ждал встречи с кем угодно, но только не с Нольманом.

– Я удивлен, товарищ Нольман. Вы здесь? Я не могу поверить.

– Обстоятельства, товарищ Басюк. Нами руководят именно они.

– И что заставило вас прибыть сюда? Вы знаете, что скрыть этот факт вам вряд ли удастся.

– Сейчас меня волнует иной факт, товарищ Басюк. Отчего числящийся в покойниках Ларов все еще на этом свете?

– Лавров?

– Вы знаете его как Коваля из сотни «Перша варта».

– Коваленко-Коваль?

– Именно. И мне приходит сообщение, что бывший лейтенант НКГБ Лавров, он же Коваль, вдруг объявился в Луцке. А вы лично гарантировали, что вопрос с ним решен в декабре 1943 года.

– Так и было, товарищ Нольман. Я лично был уверен, что шеренгового Коваля больше нет в этом мире.

– И это вы передали в центр такое сообщение.

Черноморец ответил:

– Он пропал в декабре 1943 года в лесу вместе с хлопцами из краевой СБ. Его и Музыку больше никто не видел. И любой сделал бы вывод, что они мертвы.

– Лавров перебил ваших парней из СБ, и вместе с Еленой Музыкой сбежал. По новым документам добрался до Луцка и отсиделся там. И если бы не майор Кравцов, который знал Лаврова лично, мы и сейчас не знали бы, что он жив.

– И он снова сбежал?

– Нет. Он сидит во временной тюрьме СМЕРШа.

– Но если он у вас, то в чем проблема, товарищ Нольман?

– Именно в том, что он у СМЕРШа, а не у нас. И операция прикрытия, которую доверили вам, ничего не стоит.

– Но здесь нет моей вины. Я выполнил приказ в точности. Коваля сдали немцам, а те передали его службе безопасности ОУН. А они не церемонятся с явными врагами.

– Товарищ Басюк. Мне нужен результат! Мы разработали операцию «Красная вдова» и от этой операции ждут результата. Но Ларов знает вдову в лицо. А если он переметнулся на другую сторону?

– Но вы можете с ним поговорить и все узнать. Ведь его взяли люди из СМЕРШ. У вас есть возможность навестить его там.

Нольман ответил:

– Не думаю, что это хороший ход, товарищ Басюк. Операция пошла по другому пути, и рисковать я не стану. Хотя у меня была мысль отдать приказ о ликвидации Лаврова. Но сейчас я думаю не так.

– И вы хотите, чтобы я, помог вам?

– Именно, товарищ Басюк. Мы снова используем Лаврова и только после этого ликвидируем его. Но сей час вам нужно вытащить его из тюрьмы.

– Мне? Вытащить Лаврова из тюрьмы СМЕРШа? Это невозможно.

– Вы правы, но вам ведь окажут содействие, и это будет лишь имитация побега. Хотя сделать все стоит натурально.

– А что Елена Музыка? Она также присоединится к Лаврову?

– Да. Побег будет организован и для неё. Если сбежит только Лавров, это будет подозрительно.

Басюк был недоволен заданием. Ему нужно держаться подальше от СМЕРШ, ибо если его разоблачат люди из службы безпеки УПА, то устранят не только его самого, но всех членов его семьи. А семья Басюка жила в Луцке и в Ровно.