Пацаны… Товарищи…

Славка Короленко (из восьмого «А») самый спокойный был. Отец ему уши надрал прямо в коридоре, мы все видели, а он ничего, держался. Сказал нам:

– Пока не ясно ничего. Говорят, по поведению гуся за год влепят. Чтобы все лето отрабатывать… Могут и родоков на деньги поставить – штрафы.

Затем нам устроили тотальное родительское собрание в актовом зале, на котором распекали каждого персонально. Мол, да как же ты, Вася, такое допустил? Или да как тебе, Коля, не стыдно? И все такое прочее… Жуть, одним словом. Из-за одного мерзавца такие приключения теперь. Длился этот «концерт» до вечера.

Когда родителей распустили, мы расходиться не стали, собрались тайно – много нас народу было, все три восьмых класса, все, кто были на драке. Обсуждали, конечно, вопросы решали. Тут и война на время забылась – все стали, как один. Перемирие у нас образовалось, как в джунглях во время засухи.

Решили коллегиально, что нужно стукача вычислить и наказать.

Кто-то выкрикнул:

– А как ты его найдешь? Вдруг он здесь сейчас среди нас?

Ну, это глупости! Мы же ведь своих знаем. И помним, кто до драки пришел, кто во время драки был и кого после учителя сцапали. Нет, такой вариант невозможен, тут все свои собрались.

Получается, что стукач либо из-за угла подглядывал, либо из окна, либо еще каким образом.

Разбились на классы, начали считать, кто драку пропустил. Составляли списки. В «А» классе и «В» таковых, понятно, не было. А вот из нашего «Б» класса, троих не досчитались.

Женька Григорьев стал перечислять:

– Кондрата не было, Сереги Кондратьева, он болеет. Его вычеркиваем – железное алиби. Значит, это либо Косачев Димка, либо Ринат Ахметзянов. Их и сейчас тут нет, сечете?

Так! Теперь понятно. Все сходится, как нельзя лучше, по алгоритму. Оба классические ботаны. Не было сомнений, что кто-то их них нас всех и сдал.

Наши зашумели.

– Вот заразы!

– Позор!

– Я им обоим носы сломаю!

А потом кто-то умный подал великолепную идею – до понедельника всем молчать! Чтобы ботаники ничего не подозревали.

– Пацаны, ведем себя тихо. Не было ничего, ясно? Все замолкли и дышим ровно. Потом прищемим сразу обоих.

Все логично, именно так и нужно было поступить.

Погалдели мы еще немного и разъехались по домам – получать то, чего недополучили на собрании…

В долгожданный понедельник первым отоварился Ахметзян. Между первым и вторым уроками, на перемене его зажали в туалете и так размяли ребра, что он не мог дышать. Ползал под умывальником, хныкал, как девчонка. Так ему и надо, гаду.

Правда, он ни в чем не признался, ну так это понятно! Если признается – еще хуже будет.

Потом поймали Косачева – навесили и ему. Конкретно так навесили: подбили обе брови – они превратились в два синих пятна – и порвали пиджак. Пусть так походит, сволочь.

Но он тоже не сознался, только кровавые пузыри пускал. Словно сговорились они с Ахметзяном.

Да и плевать на них.

В общем, мы «ашкам» и «вэшкам» отчитались, что задача выполнена. Воспитательные процедуры проведены в полном объеме, что называется.

Кто-то хвастался еще:

– Видал, как я ему сунул, а?

– А я? Точно в переносицу попал!

Все верно. Так и надо.

Главная цель достигнута. Нужно было, чтобы все поняли – коллектив не потерпит в своих рядах предателей. В мужском обществе не любят мягкотелых неженок. Не можешь сам драться – так сиди и молчи, когда другие это делают. Таковы суровые условия жизни в строгом и жестоком обществе. А чем наша гимназия отличается от реального мира? Да ничем!

А эти сбежали, да еще и преподов навели. За это мы их и проучили.

Вторник прошел спокойно – из стукачей на занятиях никого не было. Ну, это естественно, они зализывали раны и грелись под одеялками, рыдая над своей несчастной предательской судьбой.

А в среду в гимназию заявились следаки…

И уроки в восьмых классах вновь остановили.

Что потом началось – даже рассказывать не хочется. Полный следственный калейдоскоп: собрания, педсоветы, протоколы, объяснительные, докладные, журналы, описи, допросы, разговоры и очные ставки. Хоть кино снимай про организованную преступность.

Гимназия стояла на ушах, у всех было шило в одном месте, причем вовнутрь. Младшие классы вообще не понимали, что творится – по коридорам бегали ученики и преподы, все были красные и зеленые, как помидоры в теплице.

Заглох даже звонок.

Конечно, досталось всем, и никто не остался сбоку. Капитально так досталось. Мои родители тогда чуть не развелись, когда спорили, что со мной делать.

А кончилось все речью директора гимназии в актовом зале, куда нас загнали уже по темноте. Он сказал, что на заднем дворе, за учебным корпусом и около лесочка установлены скрытые видеокамеры. Точно такие же, как висят над парадным крыльцом, в гардеробных и в коридорах. Только скрытые…

Скрытые!!!

Они их нарочно, понимаете ли, скрыли, ради недопущения всего такого подобного.

В общем, противно, гаденько.

У меня и сейчас такое ощущение, словно глины с песком наелся…

КРАПИВА

– Крапива, держи тёзку! – Худой Серега от всей души приложил к руке лучшего друга Сашки Крапивина сочный букет свежей крапивы.

– Ай, с ума сошел что ли? – закричал ужаленный Сашка. – Жжется же!

Серега выкинул крапиву, отряхнул ладони и покачал головой:

– Да это молодая еще, свежая, а свежая не жжется…