Палата № Z

– Вообще-то один в поле не воин. Но и сидеть, сложив руки, я не мог. Тем более, если издатель хвалит.

– Неужели до сих пор?

– Да нет, опубликовал несколько книг, а через три года разошлись.

– С чего бы это?

– Вы понимаете, договорился с тамошним директором, что напишу книгу об одном популярном журналисте и писателе, из числа тех, кто ходил на Сахарова и на Болотную.

– И что, написали?

– Да, знаете ли, в таком полусерьёзном, полуироничном стиле. Директору понравилось, а вот владелец издательства оказался завзятым либералом. На том и закончилась «любовь»…

– Ну а вы сами либерал или из другого лагеря?

– Я никогда ни в каких партиях не состоял. Так что где-то между…

– Удобно сидеть между стульев?

– Не жалуюсь.

– Печатают?

– Так ведь во всех издательствах тоже заправляют либералы.

– Это понятно… То есть понятно, что даже иронии по отношению к собрату не простят.

– А как же вы пригласить решились?

– Да я временами тоже где-то между… В нынешние времена надо учитывать вкусы публики.

– А я вот не могу.

– Сочувствую! Нет, правда, Влад, мне нравится, как вы пишете. Бывает, читаю какой-нибудь роман, и ни уму, ни сердцу… У вас как раз наоборот, временами до печёнок пробирает. И власть критикуете, и тех, других… Только ведь в итоге рискуете рассориться со всеми.

– Что тут поделаешь? Надеюсь, что поймут…

– Ну да. Ладно, оставим в стороне политику. Так о чём последний ваш роман.

– Это научная фантастика, но всё о том же. О том, что мир рискует скатиться в тартарары, если что-то срочно не предпринять для его спасения.

– Что имеете в виду?

– Речь о падении нравов, о пагубном влиянии интернета и телевидения, о кризисе в литературе и кинематографе. А между тем власть и в ус не дует!

– Но в чём причина? То ли их всё устраивает, то ли руки не доходят… Подождите, вот мы сейчас и спросим у наших слушателей… Алло, говорите, вы в эфире!

Тут Веня посмотрел на Макса и сделал выразительный жест, мол, выдай-ка нам своё мнение.

– Полностью согласен! – заявил Макс. – Мы загниваем! Ещё немного, и окончательно сгниём.

– А вот я возражаю против такой формулировки, – вмешался в разговор Антон. – Власть со своими задачами вполне справляется. И в экономике, и в политике, и в медицине…

– Я тебе слова не давал!

Веня не на шутку рассердился. Он даже попытался зажать Антону рот, но тому удалось как-то увернуться:

– Ты сегодня слишком агрессивен, Веня.

– Я агрессивен? Да побойся Бога! Ты меня с кем-то перепутал. Я исключительно нежен и сегодня, и всегда.

– Нет, правда, Веня. Нельзя в приличном обществе руки распускать.

Веня кинул злобный взгляд на Егора:

– Ты тут ещё! А сам давеча Кузьму чуть не задушил.

– Да сколько можно одним и тем же попрекать?!

Веня тяжело дышал. Потребовалось время, чтобы немного успокоиться.

– Вот странные вы люди. Сорвали мне эфир… – и уже вставая из-за стола, произнёс заключительную фразу: – Никаких призов не будет. Пошёл спать.

Веня плюхнулся на свою кровать, повернулся на бок, лицом к стене, и накрыл голову подушкой – видимо, для того, чтобы никого не видеть и не слышать. Ну а другим участникам этого представления осталось лишь принять случившееся как данность. Характер человека невозможно изменить, даже если кому-то очень хочется.

– Я, кажется, проспал что-то интересное?

Это Кузьма, слегка взлохмаченный после долгого сна, встал с кровати и, потирая затёкшую спину, направился в туалет, насвистывая какую-то мелодию. Когда он вернулся, посвежевший и причёсанный, за столом уже началась дискуссия о сути бытия, причём каждый свои суждения основывал исключительно на личном опыте.

– Не понимаю, чем некоторые недовольны, – Антон покосился в сторону Влада и Макса. – Вот я, к примеру, защитил докторскую диссертацию, стал завлабом, получаю вполне приличную зарплату, каждый год с семьёй езжу отдыхать на юга… Кстати, в прошлом году был в Ибице. Рекомендую! Приличное местечко… Так о чём я? Ах, да!.. Зачем ругать власть, если всем доволен? Зачем искать ошибки в её действиях? У кого их нет?.. Зачем копаться в грязном белье, выискивая порочащие связи или признаки коррупция? Это уже какая-то патология!.. Дело движется и нечего вставлять палки в эти самые колёса!

Антон так разволновался, что уже с трудом находил нужные слова. Но что больше всего бесило доктора наук, так это реакция на его слова – никто и не собирался возражать, поскольку всем всё было ясно. Ну станет ли Антон рубить сук, на котором он сидит, если к тому же устроился весьма комфортно.

И только Кузьма, видимо, не разобравшись в сути спора, некстати ляпнул:

– Жить надо, не оглядываясь по сторонам, а то ведь можно и споткнуться, – и тут же пояснил, видя недоумение в глазах Антона: – Это я к тому, что нужна целеустремлённость. Вот у тебя есть цель стать членкором, а то и академиком. Однако те, кто выбивается из мейнстрима, кто критикует власть, рискуют оказаться не у дел. Всё потому, что у нас таких не любят. Я прав, Антон, или не прав?

– Иронизируешь, Кузьма? Но вот случись, что примут твою гипотезу начала Руси, и запоёшь совсем иначе.

Довольный своей отповедью, Антон победно улыбался, а Кузьма сразу не нашёлся, что ответить. На помощь ему пришёл Влад:

– Антон отчасти прав, поскольку своя рубашка ближе к телу, это всем известно. Но если у человека шоры на глазах, рано или поздно это плохо кончится. Вот лошадь, которую впрягли в телегу, может не опасаться, что угодит в канаву. А всё потому, что есть возница. Он и поглядывает по сторонам… Но роль лошади, которую взнуздали, это, прямо скажем, на любителя.

Похоже, аналогия с кобылой Антону не понравилось. Он чмокнул губами, покрутил головой и, сославшись на усталость, отправился спать. Вслед за ним ушёл Егор, который обсуждение действий власти счёл несвоевременным. Кто знает, чем это обернётся для затворников – если не сейчас, так после возвращения к нормальной жизни.

За столом остались трое. Влад и Макс с любопытством поглядывали на Кузьму. После лечение гипнозом он словно бы переродился – стал излагать вполне разумные мысли и уже ничем не напоминал того наивного чудака, который в разговор вставлял что-то невпопад, а временами терял самоконтроль и устраивал истерику.

– Ну что, товарищи по несчастью, как отсюда выбираться будем?