Паранойя победителя

Шло время, штурм не начинался, я поставил дозорного, и мы легли спать наверху, чтобы в случае атаки обороняться. На дверь внизу, я надеялся, что она выдержит тарана, кроме того возле неё остался сам хозяин Гермоген, его жена и, на всякий случай, дабы не произошло измены со стороны хозяев, там остался Лисимах, ответственный воин. Дети в случае атаки должны были уйти в погреб.

Я прилёг и усталость тут же сковала меня – я заснул. Я сплю, полная тишина, лежу, закрыв глаза и, вдруг слышу тихий шёпот:

– Александр, вставай… мы хотим тебе что-то сказать…

Я открываю глаза и вижу – все склонились надо мной. У них скорбные лица:

– Александр, вставай, пошли…

– Куда пошли?

– Туда, к ним… – их осторожные движения пугали меня – они указывали в сторону, где находилось войско далматов. Меня охватил ужас – они меня хотят сдать!!! Что делать?!!! Как избежать предательства своих самых близких на тот момент людей?!!! Я же сам взял себе этих самых проверенных ратников!!! И бежать некуда… Конец!!!

– Вы решили меня сдать???

Тут я открыл глаза – все спят – это был сон. Вздох облегчения. Пот скатился струйкой со лба. Но что это! О, проклятье! Дозорный тоже спит!!! Его надо наказать!!! Я ударил его по шлему:

– Алкид! Я тебя накажу!

Алкид открыл глаза и в ту же секунду заорал:

– Тревога!!! – со всех сторон, перепрыгивая через крепостную стену, вбегали чёрные фигуры. Македонцы едва успели вскочить на ноги – начался бой. Одновременно снизу послышались мощные удары в дверь – это был таран. Я впервые оказался в осаждённой крепости, да ещё и в самой гуще событий, было нелегко. Воины противника оказались на редкость подготовленными. Кровь полилась рекой. Получив множество ран, далматы продолжали драться. Я акцентировался на том, чтобы сбрасывать со стен взбирающихся. Казалось, это всё будет длиться вечно. Весь пол был завален трупами, чтобы как-то передвигаться, я приказал перевешивать трупы через крепостную стену – это так же должно было помешать штурмующим, взбираться внутрь. Поднимаясь по своим лестницам, они натыкались на мёртвые тела, и здесь им нужно было, либо толкнуть их вперёд, в крепость, либо потянуть на себя, при этом атакующий мог потерять равновесие и сам упасть назад. В обоих случаях я успевал увидеть, откуда идёт атака и сдерживал врага.

Несмотря на реактивность ситуации, я был обуреваем мыслями: «Неужели я не выполню миссию Филиппа и умру как самый последний слабак!!! Неужели мне нельзя доверить даже самого простого – перевезти оружие из одного места в другое!!!»

Внезапно всё прекратилось. Наступила полная тишина. Было неприятно находиться в окружении гор трупов, некоторые всё ещё дёргались в агонии и тихо стонали, что ещё больше раздражало. Я решил побыстрее избавиться от трупов, те, кто ещё не был добит, были добиты нами сейчас. Я приказал всех скинуть с крепостной стены (их оказалось около пятнадцати) из них трое наших. Своих тоже пришлось скинуть, нельзя было загромождать охраняемое пространство. Я просмотрел стены снаружи – лестницы все уже были сняты. Нас осталось пятеро, не считая женщину. Должен сказать, что хоть трупов в крепости и не было, всё было залито кровью – запах стоял неприятный, слизь постепенно превращалась в сухие красные разводы. Все кто поранился, перевязывали себя, чтобы избежать потери крови, но чужой крови на нас было так много, что раненные не сразу могли понять, где им нужно перевязывать.

– Дверь далматы сильно раскачали тараном, – поставил в известность Гермоген: – Ещё немного и вышибут.

– Не волнуйся, если дверь начнёт разламываться – будем держать, – я сделал вид, что всё будет хорошо.

Мы легли отдохнуть. Внизу остались Лисимах и Гермоген с женой. Я с Андромахом и Алкидом остался наверху.

Делать было нечего, нужно было как-то отдыхать. Все легли, кроме дозорного. Кто-то даже уснул. Сон начал окутывать и меня, но тут я почувствовал толчок в плечо – мой меч автоматически вылетел из ножен:

– Лисимах, это ты! – передо мной стоял лучший из моих воинов, Лисимах, остальные тоже были здесь. – Что тебе нужно?! Что вы здесь делаете?

Я встал. За Лисимахом стояло двое: Алкид и Гермоген, за мной встал Андромах. Я сразу понял, что меня разбудили не просто так – в голове как удар молнии скользнула мысль…

– Успокойся и пойми нас правильно, мы не хотим умереть. Нас дома ждут жёны и дети. Мы не трусы, но мы хотим вернуться, а поэтому мы просим тебя, чтобы ты сдал себя сам. Этим ты спасёшь нас. Мы давали клятву верности, но по… – мой меч скользнул по его шее. Кровь хлынула из раны Лисимаха.

– Кто ещё хочет сказать что-нибудь?! – я полностью потерял контроль над собой: – А теперь скажу я! Тут я решаю, кто выживет, а кто умрёт, это вам ясно?!!!

Все молчали. Я понял, что они поддались на уговоры Лисимаха и теперь стояли в нерешительности.

– Меня сюда отправил царь Филипп, и я выполню его задание с вами или без вас! Но советую вам подчиниться мне! Вы клялись в верности Филиппу и сейчас вы мне поклянётесь в своей верности, и забудем об этом инциденте! Только быстро! Далматы не спят!

Моя ярость была велика! Но что мне было делать сейчас?!! Я не палач, но и не жертва, не овца, которую хотят съесть на завтрак. Каждый из вас, наверное, сделал бы что-то подобное.

Несмотря ни на что мои люди (могу ли я теперь назвать их своими?) подчинились.

Так нас осталось четверо мужчин и одна женщина.

После того, как я принял клятву верности, мы услышали шорох и скрежет у стен:

– Внимание! Смотрим во все стороны! – все бросились к стенам крепости и, оказалось, что вовремя – всё началось сначала, страшный штурм с огненными стелами, потоком летящих пик и копий. Дьявольские тёмные фигуры буквально влетали в крепость – началась новая резня. Были моменты, когда я вытирал глаза и не понимал, от пота я вытираю их или от крови, брызги которой заливали всё вокруг. В тот момент я не пользовался рассудком, мне было всё равно кто я и что происходит вокруг, я просто следовал своему природному инстинкту выжить. Я всё бы сделал, чтобы убить как можно больше. Это нельзя отнести к человеконенавистничеству или кровожадности, просто я хотел жить, а если и не выжить, то забрать с собой как можно больше.

Кроме запаха крови я чувствовал дыхание Танатоса, бога смерти. Мне казалось, что он был здесь и его огненные крылья обдували нас горячим ветерком. Забирая жизни находящихся здесь, он внимательно смотрел и в мою сторону, в любую секунду готовый утащить и меня. Я страшился его чар и поэтому читал молитву, ту молитву, о которой рассказала когда-то мне моя мама, когда поняла, что я уже достаточно взрослый: «Когда тебе будет совсем невмоготу, сынок, читай эту молитву, она пришла мне от бабушки, та говорила, что если ты читаешь её, к-примеру, перед битвой или во время её, то ты не умрёшь. Даже если врагов будет много и они окружат тебя, читай её. Высшие силы найдут тебе путь выбраться…»

Молитва была в моей голове всегда – и тогда, когда я был безмятежен, и тогда, когда я мечтал выжить любой ценой. И сейчас, втыкая свой меч в лицо врага, я читал эту молитву. Когда я склонялся над ним и стрелы, пики, копья и дротики летели мимо меня, я читал её. Я читал молитву, когда поднимал голову, потому что знал, что что-нибудь может долететь и до меня. Я читал молитву, потому что знал, что мои же воины могут сломаться и перестать мне подчиняться. Не стану сейчас озвучивать текст её. Я думаю, у каждого человека должна быть своя молитва. Ведь каждый из нас откуда-то пришёл и своим детям он постарается передать самое значимое в его жизни. К этому значимому относится и она, молитва.

Схватка закончилась, мы сидели на трупах – кровь нас уже не пугала, главное отдышаться, глотнуть свежего воздуха. Я смотрел на тех, кто ещё недавно хотел меня отдать на растерзание врагу, нужно было пересчитать их, понять, какие у нас потери, чтобы правильно расставить для отражения следующей атаки. Все они были сейчас живы и, похоже, очень рады этому. Не знаю, чему они были рады больше – тому, что выжили или тому, что всё-таки не предали меня? Я продолжал опасаться их предательства, но вида конечно не подавал. Боль от разочарования не прошли.

Потери всё же были – был тяжело ранен Андромах. У него были разрезаны мышцы на бедре, мы сделали ему перевязку, но он всё равно не мог стоять на ногах. У него была также рана на правой руке, что делало его совершенно непригодным для боя.

Тут я понял, что со мной остались только те, кто хотел меня сдать. У Гермогена здесь жена и дети – я думаю, что сейчас о них он думает гораздо больше, чем обо мне. Если оставить их внизу, был риск, что они откроют дверь, поэтому я решил всех отправить наверх – под свой личный присмотр. Дети остались в подвале. Получалось, что ситуация в-целом для меня ещё больше ухудшилась. Но что тут поделать я не знал. Нужно было что-нибудь придумать.

Далматы отошли шагов на пятьдесят от крепости, их передвижения теперь не было видно. Легкий шум и больше ничего. Что они там замышляют?

– Там кто-то стучит в дверь, Александр, иди, послушай! – это Гермоген нарушил мои мысли. Мы спустились вниз. Я прислушался к двери. Тишина.

– Там точно кто-то стучал. Просто очень тихо.

Я ничего не слышал.

– Ну ладно, я пошёл наверх.

Тут я на самом деле, что-то услышал. Я движением руки дал понять, чтобы никто не шумел.

– Кто здесь? – нужно было разобраться, кто там может быть. Если это так шутят далматы, то смысла открывать не было, но если это кто-то из македонцев?..

– Откройте… это я, – послышалось с той стороны двери. – Это я, Ипатий…

Откуда здесь мог быть Ипатий? Он же убит. Или… нет?

Гентий говорил, что знает, сколько нас, даже по именам. А что если всё это подстроил он? Я открою дверь – и всё! Мы не сможем сдержать их! Осада закончена, а мы все трупы!

Но если это на самом деле Ипатий и он, каким-то образом, сбежал от далматов? Допустим, не побежал к крепости, когда они только пришли, а убежал в кустарники недалеко от крепости и выжидал, когда можно будет зайти к нам, чтобы помочь. Что же делать? Рискнуть нашими жизнями ради жизни Ипатия? Но всё же, если это не он? Ещё один вариант – это он, но он переметнулся на их сторону и теперь помогает им выманить нас? Вот это диллема!

– Они убьют его, если мы не впустим, – похоже Гермоген был озабочен жизнью Ипатия, хотя знал его совсем немного.

– Ну да, а если он уже на их стороне, – сказал кто-то ещё: – Или, если мы не успеем закрыть дверь, и далматы ворвутся сюда? Что тогда?

– Ладно, давай очень аккуратно откроем дверь, – я принял решение. – А если что-то будет не так, то тут же её закроем.

Гермоген медленно потянул засовы – мы все напряглись, понимая, что через секунду сюда может ворваться толпа врагов.

– Все придерживайте дверь, – я говорил как можно тише.