Сахалинский репортаж. Вокруг острова на мотоциклах. 1957 год

Сахалинский репортаж. Вокруг острова на мотоциклах. 1957 год
Владимир Андреевич Привезенцев

В мотопробеге 1957 года по побережью Сахалина принимали участие девять спортсменов – токари Алексей Кукин и Станислав Жебелев, физкультурные работники Аркадий Гостынский и Борис Попов, киномеханик Виктор Ярлыков, зубной техник Борис Гриньков, инструктор автомотоклуба Иван Литвинов и два журналиста – Лисочкин Игорь Борисович и Привезенцев Владимир Андреевич.

Владимир Привезенцев

Сахалинский репортаж. Вокруг острова на мотоциклах. 1957 год

Глухая таежная ночь. Сеется мелкий дождичек. Шипит на раскаленных головешках вода. Огонь костра выхватывает из темноты кусок расползшейся дороги, играет на усталых лицах, бросает отблески на стоящие поодаль мотоциклы.

Все молчат. Нет на теле сухой нитки, холод охватывает с такой силой, что руки сами тянутся к пламени. И все равно кто-нибудь вполголоса, шутливо затягивает полюбившиеся песенные строчки:

На попутных машинах,

Кое-где и пешком…

Сколько было их, таких вот ночных привалов! На морском берегу, высоко в горах, среди нехоженной тайги, в нелюдимой тундре… И ни разу не прозвучало слово жалобы.

В мотопробеге 1957 года по побережью Сахалина принимали участие девять спортсменов – токари Алексей Кукин и Станислав Жебелев, физкультурные работники Аркадий Гостынский и Борис Попов, киномеханик Виктор Ярлыков, зубной техник Борис Гриньков, инструктор автомотоклуба Иван Литвинов и два журналиста – авторы этих строк.

Это было необычайно интересное путешествие. И, действительно, что может быть увлекательнее – пройти за 42 дня весь остров с юга на север и с севера на юг, увидеть его сразу, во всем многообразии, познакомиться с замечательными людьми, природными богатствами, историческими памятниками и новостройками.

Сотни друзей приобрели мы за время путешествия. Они ловят рыбу, добывают уголь и нефть, изготовляют бумагу, строят дома, работают в национальных колхозах. Мы везли с собой письма и приветы, дружеские пожелания и вызовы на социалистическое соревнование, рассказывали молодежи о том, что видели в пути.

При встречах обычно нам говорили: «Обязательно расскажите потом о всем походе».

Выполнить эту просьбу можно было только одним способом – написать книжку о пробеге, о Сахалине, о сегодняшнем дне области.

Это мы и сделали.

Дорогами Сусунайской долины

Подготовка к длительному путешествию – дело хлопотливое и трудное. К путешествию по Сахалину – вдвойне. Поэтому последние дни перед отъездом прошли в сплошной горячке. Как везти запчасти, вместе или отдельно? Куда привязать нежный аккордеон, завернутый в палатку? Вопросы встают один за одним, и чем дальше, тем больше кажется, что мы обязательно должны забыть что-то очень необходимое: палатки или запасные камеры, паспорта или бачки с маслом.

От хлопот мы отдыхали на крылечке спортивного зала, в двух шагах от горы походного имущества, в четырех – от гаража. Здесь и состоялся разговор, с которого хочется начать повествование.

Говорили, конечно, о походе. Точнее – о том, что мы увидим. И таким образом добрались до самого насущного вопроса.

– Послушайте, ребята, – заметил кто-то, – ну, хорошо, поедем, увидем, расскажем… А что же, интересно, мы сможем рассказать о Южно-Сахалинске?

Жители Южно-Сахалинска часто называют свой город кратко «Южный». Это название очень подходит в те летние месяцы, когда над головой стоит жаркое крымское солнце и температура доходит иногда до плюс тридцати. Светятся сквозь листву белые, розовые, голубые стены новых домов. Все окна распахнуты настежь. Мякнет асфальт, и прохожие томятся в очередях за газированной водой. Юг. Плохо в эти дни командированному из Москвы, который, наслушавшись рассказов о сахалинском климате, запасся шерстяным свитером.

Теперь о других временах года.

Весна. Свирепый ветер гонит с юга туман, дождь, чуть не валит прохожих с ног, рвет железо крыш и провода. На следующий день южносахалинцы читают сообщение о том, что над Японскими островами пронесся мощный тайфун, потопивший столько-то судов и разрушивший столько-то домов. И говорят друг другу:

– Вот опять нас хвостиком задело…

Май. На городских газонах, в распадках уже распускаются цветы, а на вершинах сопок еще кое-где не стаял снег.

Зима. Вчера еще небо сверкало синевой, городской парк заполняли лыжники, а сегодня не видно ни неба, ни земли, ни соседнего дома. Белая мгла беснуется над городом, срывает с крыш облака снега, покрывает белыми узорами стекла окон. Идет пурга. В это время жителей предупреждают: «Будьте внимательны и осторожны».

Телефон 27–01 работает без перерыва. Человек, должность которого называется «Начальник погоды», всем дает одинаковый ответ:

– Да, выше двенадцати. Ураган. Порывами до тридцати семи метров в секунду. По долгосрочному прогнозу ослабление к концу срока…

А погоду очень нужно знать. Ворчат во мгле бульдозеры, пробивающие дорогу. Лезут через сугробы веселые ремесленники с матрацными мешками за спиной. В мешках – хлеб. Он поступит в булочные. Комсомольцы, подвязав за спиной железные бидоны, пробиваются на лыжах в совхоз за молоком. Самые маленькие горожане должны получить питание.

Вы засыпаете под рев бурана. Просыпаетесь – тихо, за окном – небесная синь, в спокойном воздухе звук бульдозера кажется резким. Дома утонули в сплошном снежном море. Жители откапывают дома и дворики, прорубают в снегу траншеи. Пурга прошла, город возвращается к обычной жизни.

Осень. Чудеснейшее время года. Сопки, поднимающиеся стеной с востока, расцвечены самым необычным образом. Воздух – чист и прозрачен. Над тротуарами свисают огромные алые кисти декоративной рябины, которой много в Южно-Сахалинске.

Необычайно многообразен наш город. Приезжий может навещать его десять раз и каждый раз заставать в новом обличии, в новом наряде. Чтобы узнать город, нужно пожить в нем хотя бы год, побродить по его улицам, вслушаться в речь сахалинцев, где перемешались «театральная» дикция москвичей, «литературный» выговор ленинградцев, мягкая речь украинцев и «окание» волжан.

Тогда многое бросится в глаза. Вот, например, прекрасный четырехэтажный дом. В нем квартиры со всеми удобствами, с паровым отоплением и ванными. А к нему, как цыплята к наседке, жмутся хилые домишки, построенные когда-то японцами. Зоркий глаз подметит и редкие постройки – осевшие, бурые от старости, из толстых засечных бревен.

Тут не обойтись без истории. Только она объяснит эти контрасты, поможет глубже ознакомиться с городом.

В 1881 г. на берегу реки Сусуя застучали топоры. Поселение возникло в тайге, и тайга была для него строительным материалом. Строительство началось после того, как в 1880 году был «воспрещен перевод на материк окончивших срок работ преступников».

Осенью были готовы первые дома – приземистые и крепкие. Поселение назвали Владимировкой, по имени майора, фамилия которого не сохранилась. Жило в нем в первые годы около ста человек, главным образом, ссыльных. Центром поселения была лавка купца-татарина Садыка. Имелись здесь также дом надзирателя, церковь и школа.

Поселок рос и разбрасывал в тайге крепкие дома до 1905 года, когда южную половину острова захватили японские войска. Японцы вывезли русских в Де-Кастри и бросили на пустынном берегу материка. В Южно-Сахалинске до недавнего времени жил Дмитрий Борисович Печенев, родившийся во Владимировке. Он хорошо помнит эти события. С котомками за плечами уходили русские люди на берега Амура. Так закончился первый этап в истории нашего города.

Привольная долина с плодородными богатыми землями приглянулась японцам. На месте Владимировки они заложили административный центр Карафуто-южного Сахалина. Назвали его Тойохара. Это название состоит из двух иероглифов и обозначает: «Плодородное поле».

Город строился по приказу самого микадо, все улицы в нем шли с юга на север и с востока на запад. Они делили жилые массивы на ровные серые квадраты. В Тойохаре находилась резиденция генерал-губернатора, представительства и конторы фирм, грабивших богатства южного Сахалина, открылись банки, деловые клубы и публичные дома.

Русские люди впервые увидели Тойохару 25 августа 1945 года. После упорных боев в этот день в город вступили советские танки. Руководство Тойохарой взяло в свои руки Гражданское управление. Тысячи дел ежедневно пришлось решать его работникам. Они заботились о восстановлении снабжения водой и электроэнергией, хлебом и рисом. В городе были созданы десятки комиссий, имевших самые неожиданные функции. Член одной из таких комиссий, человек, который одним из первых вступил в Тойохару, рассказывал нам:

– Сидели до утра. Прокурили комнату до черноты. Спорили отчаянно. Мы должны были дать новые названия сотням улиц и переулков. Центральную магистраль единодушно решили назвать именем Владимира Ильича Ленина. Появились на плане города названия: «Сахалинская», «Парковая», «Курильская», «Амурская», «Артиллерийская»… Но к утру дело пошло хуже. Вышли на улицу проветриться, наткнулись на улицу, еще не получившую названия. Грязная такая уличка, одни лужи… Кто-то и скажи: «Давайте назовем ее «Болотной». Посмеялись, да так и записали…

Пристальное знакомство с городом рождало чувство большее, чем разочарование. В Тойохаре было очень мало каменных домов. Внешне представительные конторы на центральных улицах оказались построенными из тонких досок. Из дощечек в палец толщиной были возведены все остальные дома.

Такие стены пропускали, конечно, не только звук, но и мороз. Японцы имели множество печек. Были такие, что горели по 8 часов, другие, – по 4. Имелись печурки для согревания рук и ног. Некоторые сделаны специально для того, чтобы сидеть на них, завернувшись в одеяло.

Но новые русские переселенцы приезжали в Южно-Сахалинск не за тем, чтобы сидеть под одеялом. Они ехали строить и работать, они вступали в явный конфликт с жилищными условиями. Почти не проходило дня, чтобы по городу с ревом не мчались красные пожарные машины.

Рядом с парком есть кварталы прекрасных шлакоблочных и рубленых двухэтажных домов. Этот участок города и по сей день зовут «горелой площадью». Он выстроен на пепелище.

Вскоре среди моря серых домиков появились новые светлые островки. Наступление на Тойохару было предпринято сразу со всех сторон. Так город начал переживать свое третье рождение.

Ныне только старожилы помнят, как экскаваторы рыли первые котлованы. Новые дома составляют теперь уже половину жилого фонда. Только в 1957 году трудящиеся Южно-Сахалинска получили 42 тысячи квадратных метров нового жилья.

Город меняется на глазах. Каждый раз его не узнают люди, наезжающие в «Южный» время от времени. Не будем голословными, не будем брать отдаленные сроки. Возьмем последние три года и посмотрим, как переменился город.

Давайте совершим поездку на обычном автобусе по маршруту № 2 – одному из восемнадцати автобусных маршрутов города.

Утро. Толчея на автобусной остановке. Кондуктор напоминает обычным, «материковским» голосом: