ZEMA

Весеннее солнце щедро освещало извилистую тропинку, по которой молодые люди быстро шли, покинув княжеское подворье. Природа бурно распускалась, звуки, запахи – все кружило голову и хотелось петь. Иван освободился от серьезных размышлений после встречи с Князем, и сейчас стараясь не отставать от быстро идущей Ольги, шел широко улыбаясь, более смело глядя по сторонам и любуясь чистотой природы без признаков современной цивилизации. Не было видно транспорта, заводских труб, рекламных щитов и всех прочих атрибутов привычного ему мира.

Высоченный амбар резко вынырнул из-за кустов, возвышаясь своим коньком над молодой порослью дубовой рощицы. Широкие двустворчатые ворота были распахнуты, отшлифованное ладонями массивное железное кольцо, висящее на одной из створок, отражало солнечный свет. Он падал наискось на круглый бок какой-то необычной огромной бочки, обитой тонким слоем металлического листа. Иван остановился перед входом, а Ольга не снижая скорости крикнула:

– Гой еси! – и прошла внутрь амбара.

Войдя следом, Иван мог лучше рассмотреть эту конструкцию, стоящую на четырех деревянных опорах. Оказывается, это была не бочка, а тщательно сработанная из дерева приплюснутая сфера, диаметром порядка пяти метров, и более двух метров в высоту. Металлическая отделка носила, скорее всего, декоративный характер, была нанесена только на поверхность прямоугольного люка, с закругленными углами и зеркалила падающий снаружи свет.

Навстречу им, из полутьмы амбара, шагнул высокий молодец в белой рубахе подпоясанной кожаным ремешком, и рубаха эта, от ворота вниз, была расшита красными ромбами и топорщилась в стороны. Парень кивнул Ольге и смерил взглядом Ивана, после чего протянул руку и представился:

– Всеволод!

– Знакомься Иван,– сказала Ольга, – это наш кибер-воин и путешественник Лодя, так я его зову, обладающий некоторыми способностями. Он будет принимать участие в твоей подготовке и поделится информацией, которую ты заучишь наизусть.

Иван представился и пожал крепкую ладонь. Всеволод подошел ближе к сфере и встал вполоборота, приглашая присоединиться к нему. На вид ему было где-то тридцать лет, открытое лицо с немного вздернутым носом, было обрамлено шапкой непокорных русых волос. Всеволод улыбнулся и похлопал ладонью по поверхности сферы.

– Все готово к твоему приходу, чувствуй себя как дома, нам предстоит провести около этого макета парочку насыщенных деньков. Ольга вряд ли составит нам компанию, – усмехнулся он.

– Пойдем, присядем, и ты начнешь вводить Ивана в курс дела, – вмешалась девушка, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.

Когда они расположились на лавках в прохладной глубине амбара, Всеволод посерьезнел, и четко произнося слова, заговорил:

– В ближайшие дни мы будем изучать с тобой, Иван, ни много ни мало аппарат из будущего, который ты должен будешь знать, как свои пять пальцев и который поможет тебе на не дружественной территории при выполнении твоей задачи. Это внешняя копия орбитального челнока «Зема», так называется этот аппарат в будущем. Рабочее плечо: поверхность планеты – ее орбита, предназначен для ведения различных действий и осуществлении функции контроля в атмосфере Земли на любой высоте и на любом континенте. На этом макете, ты выучишь расположение всех ключевых систем управления кораблем. Также будем изучать карты местности и особенности навигации. Эти дни ты проведешь здесь со мной и с нашим стратегом Есением, а дальше как скажет Князь.

– Лодя, теперь предистория – напомнила Ольга.

– Да, немного отмотаем назад. Я был должен активировать канал связи с потомками и сделать его устойчивым для получения некоторых данных. Первые же контакты совершал Князь, когда стало окончательно ясно, что без помощи извне нам не обойтись. Мне в дальнейшем потребовалось шестьдесят четыре контакта в осознанных сновидениях, в так называемой «фазе» с представителем потомков, уполномоченным находиться с нами в информационном поле и согласовывать действия в предстоящих операциях, которые мы должны осуществить до конца года. Когда находишься в состоянии «фазы» все, что тебе объясняют и показывают, кажется предельно простым, очевидным и в тоже время гениальным, просто диву даешься, как ты сам до этого не можешь додуматься, – восхищенно произнес он.

– Не отвлекайся, эмоции потом, – одернула девушка.

– Да, – спохватился парень, так вот главным во всех моих путешествиях было вернуть с собой обратно те знания и информацию, которые просто обрушивались там на меня. Где-то попыток десять были потрачены зря, я старался максимально воспроизвести весь объем получаемой информации за один контакт, но ничего не получалось. Совсем ничего! Тогда я сменил тактику, и стал в осознанном сновидении просить дозировать мне информацию блоками. Так я стал возвращаться обратно уже кое с чем, тут же записывал все и рисовал. Конечно, мы смогли воспроизвести только точный макет аппарата и на примитивном уровне представляем, как им управлять и как воздействовать на агрессивную окружающую среду. И, конечно, мы можем только догадываться о принципе работы двигателя, ведь нам сообщили только общие сведения, что, тем не менее, позволило представить, в каком направлении будет развиваться двигателестроение в целом. Наши потомки научились достигать скоростей света, используя разные энергетические установки, главной из которых стал фотонный двигатель…

– Всеволод, не увлекайся, – это моя иепархия, – раздался сочный голос. Все оглянулись, и Иван увидел невысокого щуплого мужчину лет шестидесяти. Его густой баритон никак не соответствовал внешности. Помимо тщедушного телосложения лицо незнакомца было покрыто оспинами, а глубоко посаженные умные глаза смотрели спокойно и доброжелательно. Высокий лоб обращал на себя внимание. Густые волнистые волосы с сединой были зачесаны назад и также убраны в узел на затылке, и вообще создавалось впечатление, что этот человек собран воедино из нескольких совершенно разных людей.

– Познакомься Иван! Это Есений – наш стратег,– почтительно представила нового собеседника Ольга и сделала шаг в сторону. Есений несколько секунд внимательно смотрел Ивану в лицо и вдруг улыбнулся широкой, располагающей к себе улыбкой.

– Мы поладим, если будешь внимательным учеником, – каждое слово Есения было похоже на удар резиновым мячиком о стенку, при этом говорил он негромко, но выразительно. – И поскольку лишнего времени у нас нет, то начнем прямо сейчас. Следуй за мной. Иван оглянулся на Ольгу, но она сделала вид, что не понимает его вопросительного взгляда, а Всеволод широко улыбался, больше не говоря ни слова после появления старшего товарища.

Есений ступал степенно, шел, не оглядываясь, более никого не удостоив ни репликой, ни взглядом, шел, не сомневаясь, что Иван следует за ним. Из полумрака возникла дальняя стена амбара, или уже непонятно какого строения. Стратег остановился и провел рукой по какой-то панели. Часть стены с шипением ушла в сторону, открыв овальный проход в слабо освещенный коридор. Когда они переступили через еле заметный порог, за их спинами шипение повторилось, и как понял Иван, люк автоматически закрылся. Коридор был длиной порядка десяти метров, слабо мерцающие лампочки, размещенные в линию на потолке, еле освещали его. Откуда в древнерусском городке электричество, пронеслось в голове Ивана, или они вовсе не электрические, размышлял он. Есений открыл очередную дверь в конце коридора, и они оказались в огромной библиотеке. Стеллажи уходили ввысь, при взгляде вверх, захватывало дух. Помещение было очень большим, порядка двухсот квадратных метров. В нем очень легко дышалось, создавалось ощущение, что легкие могут принять в себя больше воздуха.

– Уникальное сочетание влажности и меняющейся послойно температуры с постоянным принудительным вентилированием, – словно прочитав его мысли, сказал Есений, продолжая неторопливо следовать вперед между высоченными стеллажами. Повернув направо, они оказались в небольшом зале с несколькими креслами и экраном. Есений опустился в одно из них, взял в руки пульт, и кивком предложив Ивану присесть рядом. Через несколько секунд экран замерцал, и Есений, водя по нему лучом-указкой, начал говорить, но уже несколько другим голосом, еще более спокойно и плавно, отчего его слова несколько мгновений весели в воздухе и только потом доплывали до собеседника, укладываясь навсегда в памяти.

– Все окружающее нас вещество, абсолютно все, состоит из элементарных частиц – кварков. Они являются строительным материалом для атомных ядер, именно из кварков сотканы нейроны с протонами, которые формируют ядро, из них же состоят и электроны. Соответственно, у любой частицы есть своя античастица, то есть у каждого кварка есть антикварк, а у электрона – позитрон. У всех элементарных частиц и их отражений одинаковая масса, а вот знаки остальных квантовых характеристик противоположные.

Луч указки плавно перемещался по схеме, следуя за мыслью Есения.

– И как представляется, именно античастицы являются основой антивещества. Видимо, в будущем оно было получено человечеством, и это не обязательно произошло на Земле, скорее всего для его получения нужны гораздо более обширные пространства, чем окрестности нашей крохотной планеты. Причем, важным вопросом является количество получаемого антивещества, который увязан с вопросом его сохранения и только после этого с вопросом управления энергией выделяемой антивеществом. Даже современная наука утверждает, что при соприкосновении происходит мгновенное взаимное проникновение, сопровождаемое чудовищным выбросом энергии. Но это проникновение не является смешиванием двух веществ – это сравнимо с выворачиванием Вселенной наизнанку, когда гроздья параллельных миров с одной стороны возвращаются в исходную точку, а с другой стремятся в бесконечность.

Иван почувствовал, что объем получаемой невероятной информации стал достигать критической массы. Он сделал над собой усилие и прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться только на словах Есения. А они последовали незамедлительно.

– В будущем будет установлен контроль над этой энергией, или над какой-либо ее составляющей. При этом процесс управления удалось разнести, растянуть во времени, получив силу, эквивалентом которой является вся энергия Солнца, отдаваемая нашей звездой в пространство на протяжении суток. Условно, половину этой энергии будут составлять фотоны в виде излучения, обуздание которого позволило человечеству запустить фотонный двигатель. Наша потомки смогли решить вопрос создания пространственного зеркального стола, которое не пропускает фотонное излучение, а отражает его, позволяя кораблю, на котором установлен фотонный двигатель, отталкиваясь от него, создавать необходимую тягу. И развивать в открытом космосе крейсерскую скорость, превышающую скорость света. Ни один современный материал не выдержит фотонного излучения, попросту мгновенно испарясь. Так что в будущем человек смог получить достаточное количество антивещества, смог его хранить и использовать, создав отражатель для фотонного излучения.

Возникла пауза. Есений изучал реакцию Ивана, потом ободряюще улыбнулся.

– Я не буду мучить тебя теоретическими рассуждениями. Это просто необходимый минимум, который ты, как мыслящий человек, должен не просто знать или запомнить, вызубрив наизусть, ты должен понять природу происходящих процессов. Понять суть и отталкиваться от нее в своих собственных рассуждениях, которые должны приводить тебя к принятию единственно правильных решений. Настанет день, когда ты будешь очень далеко, рядом не будет меня или кого-то из нас и у тебя не будет права на ошибку, а времени для анализа и принятия решения будет слишком мало.

И указка опять пошла чертить узоры по причудливой схеме…

Следующие три дня Ивану пришлось вспомнить свои самые интенсивные студенческие дни, бессонные ночи перед экзаменами, только цена этих экзаменов возросла на порядок. Видел он только Есения и иногда безмолвную пожилую женщину, которая следила за тем, чтобы он был сыт и ни в чем не нуждался. Позже он узнал, что ее звали Ладомила. Особенно Иван стал ей признателен после второго дня занятий. Когда он, сидя на лавке и печально вертя в руке лопнувший кроссовок, размышлял что же делать. Не Есения же, в самом деле, спрашивать об обуви, а Ольгу он больше не видел с момента их первого визита в «ангар».

Раздался стук в дверь, Иван не сразу подошел к ней. А когда он ее распахнул – за дверью уже никого не было, но на половике стояли сверкающие новые лапти с толстыми мягкими завязками. Поверх лаптей лежали нежные на ощупь портянки. Он постоял несколько секунд в звенящей тишине, пытаясь уловить звук шагов своего доброжелателя. Потом осторожно взял диковинную вещь в руки и, неожиданно для себя, поднес к лицу и с удовольствием втянул в себя свежий аромат бересты. Иван улыбнулся и присел на лавку, стал не торопясь обуваться. Ноги охватила приятная истома, и эта неожиданная житейская мелочь расслабила и переключила его. Он сидел на лавке, обув лапти, и вспоминал, как будучи мальчишкой, у них с мамой был вечерний ритуал, когда она желала ему спокойной ночи. Каждый вечер мама находила несколько минут, чтобы присев на край его кровати, нежно, как это умела только она, посчитать пальцами ему все позвонки от шеи до копчика, приговаривая при этом что-то успокаивающее и убаюкивающее. Эта вечерня радость продолжалась чуть ли не до пятнадцати лет и навсегда осталась в память светлым и теплым воспоминанием…

Мама ушла из жизни, когда Ивану было двадцать пять – до конца не установленное заболевание в течении месяца лишило жизни молодую мужественную женщину. А она была врачом, и от этого было еще горше…Сами себе многие из нас, точнее лучшие из нас, зачастую не в состоянии помочь. И с тех времен осталось чувство недосказанности, которое не уходило с годами. Иногда остро требовался совет, негромко сказанные несколько слов, которые отрезвляли, гасили эмоции и заставляли думать. С появлением Элен, эта утрата купировалась. Творец позаботился о том, чтобы Иван обрел женщину, напоминающую ему его маму. Напоминающую поступками и образом мыслей, лаской и всеобъемлющей добротой. И конечно источаемой на него любовью.

***

Иван каждый день рано утром ждал Есения у дверей ангара. Всеволод в это время еще не появлялся, а когда Иван вечером выходил из библиотеки, в ангаре уже было пусто, только одна из створок входных дверей была всегда предусмотрительно открыта. А сегодня Иван вдруг осознал, что он видит Есения возможно в последний раз в своей жизни, учитывая собственную миссию и множество других обстоятельств.

Основываясь на своих новых знаниях, обретенных за время жизни с Элен, и свежих клещинских впечатлениях, он уже совсем не боялся смерти, воспринимая ее как обычный выход из своей нынешней биологической оболочки, как праздник перехода на временный космический уровень. Когда его душа, являясь вечно живой частицей Творца, попутешествует какое-то время по просторам Вселенной, а потом, очистившись и возродившись, обретет новую жизнь в следующем цикле, в новом теле.

Наши древние предки считали, что так происходит через два поколения в своем Роду. Причем, какой будет эта следующая оболочка и новая жизнь вообще, решается с учетом чистоты прошлой кармы человека. От совершенных поступков невозможно избавиться, они уже совершены, их не отменишь – след оставлен навечно. Никакие человеческие выдумки про отпущение грехов или всевозможные исповеди, придуманные древними жрецами во времена, когда зародились первые религии на Земле и сопровождающие человечество в той или иной форме на протяжении всей его истории, никакого значения иметь не будут. На что наработал, что заслужил, то и получай! «Договориться» не получится. Во времена средневековья отпущение грехов покупали вообще за деньги, а сейчас…да неважно, что сейчас…суть та же. Как он мог так долго «спать»,– думал Иван, и когда, наконец, очнется другая, большая часть нашего общества?

Теперь он был убежден, что душа, захватив из прошлой жизни сознание и память, как его неотъемлемую часть, продолжит жизнь в другом теле, а какой будет эта новая оболочка, дубом или человеком, зависит только от знака его уже совершенных и будущих поступков. Единственное, что он хотел обязательно успеть в своей жизни – это застать время, когда сын Вовка встанет на ноги и обзаведется семьей. Он очень хотел бы увидеть внуков, быть спокойным за то, что следующий цикл жизни его Рода будет воспроизведен по мужской линии. Еще он желал быть полностью уверенным в том, что оставшееся время жизни Элен после его смерти, пройдет без лишений и бытовых неудобств – это он должен успеть обеспечить. Конечно, кто-то скажет, что зачем так далеко заглядывать в будущее, но Иван имел основания считать иначе. Предстоящая миссия не обещала лично для него исключительно счастливый конец и это единственное, что несколько омрачало его настоящее.

Философские размышления Ивана прервал голос наставника.

– 

Сегодня мы подведем итоги нашего общения за эти дни и поработаем с

картами, – как всегда размеренно произнес Есений.

Они прошли в библиотеку, где на столе уже лежали несколько крупномасштабных карт Сирии и Ирака.

– Успешное, хотя бы частичное выполнение поставленной перед тобой задачи, будет весомым вкладом для достижения нашей главной цели – сохранить и упрочить наше присутствие на Ближнем Востоке. Обеспечить устойчивое развитие наших военных баз, обескровить наших врагов – ИГ и другие группировки, воюющих против законного правительства Сирии, ослабить влияние их союзников и покровителей в регионе. После чего легализовать в глазах мирового сообщества свою расширенную зону влияния. Как ты понимаешь, лишив сегодня наших оппонентов постоянных источников финансирования, завтра мы добьемся уверенной победы. Поэтому главной целью в твоей миссии будут являться колонны с бензовозами, курсирующие вдоль турецкой границы, их маршруты и дороги, по которым идут караваны с нефтью, ее хранилища. Есть еще две важных цели, но о них тебе станет известно в последний момент.

Есений помолчал, подбирая слова.

– Мы исходим из того, что ты должен вернуться. Ты всегда должен это помнить.

Работа с картами и не только заняла целый день, стратег подробно охарактеризовал каждую из задач и впервые за последние дни оставил Ивана одного в библиотеке, обещав принять «экзамен» с самого утра. Уходя, махнул рукой в сторону дивана, стоящего в углу у первого ряда стеллажей с книгами.

Очень хотелось курить, пачка в куртке давно закончилась, но благодаря стараниям той же доброй женщины, Иван вечерами смолил самокрутки с душистым местным табаком. Но сегодня придется обойтись без этой маленькой радости, надо до упора посидеть над картами и ради экономии времени, остаться ночевать в библиотеке. Он был рад оказаться наедине с собой, не только когда ложился спать, а здесь, на некой информационной передовой, когда, глядя на названия сирийских городов, гораздо легче можно было представить себя в «Земе», пролетающей над хребтом Ансария или пересекающей долину Евфрата.… А еще его несколько угнетала мысль, что он будет убивать людей. Да, это нелюди, террористы, убивающие детей и женщин. Но, тем не менее, на эту тему он размышлял и втайне ждал поддержки от своих новых друзей для личного обоснования некоторых щепетильных моральных аспектов своей миссии.

А сейчас Иван старался в подробностях запомнить крупномасштабные карты интересующих их районов арабской республики. «Работать» ведь придется там, где нет российской авиации, нет правительственных сирийский войск, а наши диверсионные группы действуют очень далеко от тех мест, где он будет выполнять свое задание. Да и если бы они были вокруг, то слишком долго пришлось бы объяснять, каким образом и откуда он там появился. И не факт, что эти объяснения были бы приняты.

Их прошедший рабочий день был подробным уроком географии. Знакомя Ивана с каждым крупным районом страны, Есений говорил только по существу, излагая сухие факты. Но все равно, информации было предостаточно.

Территория Сирии простирается от Средиземного моря с запада на восток, захватывая Сирийскую пустыню, точнее ее северную часть и состоит из пяти основных районов. Это Приморская низменность, Рифтовая зона, Западная и Восточная горные цепи и плато Восточной Сирии. Плодородные земли, издревле заселенные человеком, располагаются в долинах рек Евфрата и Оронта, а также в приморской низменности, с обеих сторон от горного хребта Ансария, простирающегося вдоль побережья Средиземного моря в 10-20 километрах от него. Это известняковые горы, тянущиеся с севера от границы с Турцией, до границ с Ливаном на юге. Они сравнительно невысоки – гора Неби-Юнес – самая высокая точка, достигает в высоту всего 1500 м. То, что с этими горами придется познакомиться вживую, Иван уже знал, и поэтому тщательно рассматривал крупномасштабную карту, стараясь запечатлеть в памяти рельеф сильно расчлененных гор. Они были открыты мощным тропическим потокам воздуха, с большой влажностью, постоянно наступающим со стороны Средиземного моря и несущие обильные осадки. Когда-то, очень давно, эти горы были покрыты густыми лесами, но спустя века их сменили низкорослые хвойники лиственных пород и кустарники средиземноморского типа. Именно там, на Западе, на горных склонах растут вечнозеленые дубы и олеандр, кипарисы и алеппские сосны, встречаются рощи из ливанского кедра, у корней которых густо растет можжевельник.