Российские этюды – 2

«Москва никогда не спит!» – с гордостью говорят москвичи. А так хочется исключений из этого правила. Хотя бы для моих соседей, затеявших ремонт своей кухни.

Встречи с близкими и любимыми радостны. Для них не жалко остатков энергии. Но нужно и заряжаться. Вот только где, я пока не придумал. Шашлык на даче? И еще с водкой, помидорами и теплым черным хлебом? Убийственная комбинация, против которой не устоишь. А гастроэнтерологи пусть помолчат. Что они понимают в московской жизни, неромантично думая о процессах в животе, забыв про душу. А душа еще требует малосольных огурцов, зеленого лука и поездки в Питер. Там сейчас хорошо – в моем любимом отеле по утрам сосиски, а над Невой белые ночи.

Питерский полуподвал

Полуподвал на Чайковского

Я в любимом Питере. В не менее любимом старом полуподвальчике. Как и полагается, тут хочется написать про Понтия Пилата. Потом вспоминаешь, что этот роман написан, и успокаиваешься.

В окне желтые стены двора-колодца. Радует, что наконец-то починили водосточные трубы. Почему-то мне это очень важно. Абсолютная тишина. На подоконнике знакомый кактус и самовар. Рядом Нева и Летний сад. Их не видно, но я их чувствую. Когда что-то любишь, то видеть не обязательно. Достаточно знать, что это рядом.

Сначала на Дворцовую площадь. Она очень домашняя. Никакого официоза. Как в Италии. По ней можно кататься на роликах и велосипедах. А еще можно сесть на теплые камни и смотреть, как солнце, продираясь через паутину проводов, прячется за горизонт.

Дней в Питере мало, надо все успеть. Что успеть? Ничего не успеть. Просто надо почувствовать город. А еще можно расставить приоритеты. Номер один – как следует подкрепляться и не давать себе засохнуть. Недаром один из Питерских слоганов гласит: «Запивая блинчик квасом, станешь ты в науке асом». А как вам такое: «Мы обогащаем ваш внутренний мир». А дальше список блюд для обогащения.

Особняк Кшесинской – это было в плане. Почему? Нравится мне эта женщина! Работать она умела. И жить тоже. Зашел на второй этаж, где память о революции. Вернулся на первый, где танцевальный зал. Там хорошо.

Бармалеева улица – дом за домом, двор за двором, подъезд за подъездом (если открыты). Зачем? В моей незаконченной повести там происходят загадочные события. Теперь мне ясно, где именно. Заодно осмотрена и остальная часть Петроградки. До кучи. Чтобы другим улицам обидно не было. На улице неожиданная встреча – ее знал по блогам. Остановился, смотрел вслед. Она не заметила. Вечером пишу – это ты была? Отвечает, что она. Смотрю в окно и думаю о рассказе. Вот она писательская жизнь – ни дня без строчки. А тут сразу много грустных и лирических строчек. Это вместо реальной жизни.

Три часа до поезда. Можно успеть на кораблик. По рекам и каналам Питера. Теперь знаю, где Блоковская аптека с фонарем. Мчится кораблик по рекам, ветер свищет, волны хлещут, закат сверкает, уши мерзнут, аппетит нагуливается.

Прощальные сто грамм, вечернее такси, засыпающий город, сотни китайцев на вокзале.

Хозяйке на заметку

или как разговаривать с таксистами.

– До Чайковской, триста.

– Маловато будет.

– Давай так: я говорю «триста», а ты говоришь «да» или «нет». Других слов не надо.

Таксист смотрит на тебя с уважением и приглашает садиться.

Раскольников в Питере

Как определить, что в одной из прошлых жизней вы были сыщиком? Признаки этого просты: выброс адреналина, блеск в глазах и шум в ушах, когда надо что-то найти или понять. А если ничего понимать и искать не надо, то все усилия направлены на поиски того, что надо найти или понять.

Вы можете представить человека, который специально едет в Пятигорск, чтобы найти место, где Грушницкий уронил стакан с нарзаном и княжна Мери подняла его? Если не можете, то посмотрите на меня.

А как вам цель многочасовой прогулки по Питеру – найти дом и подъезд, где Раскольников зарубил старуху-процентщицу?

Дом 104/25 на канале Грибоедова: чистый двор-колодец, странная метла у стены и старуха со злой шавкой.

– Здравствуйте! Наверное, вы тут давно живете и помните, где убили процентщицу?

Шавка, облаяв меня, с уважением смотрит на свою хозяйку. Ведь она знает и помнит все.

– В том подъезде, в углу. Там, кстати, кодовый замок сломан и в него можно войти.

– Ух, ты! А откуда известно?

Шавка замерла в ожидании ответа.

– Туда однажды туристов привели, а гиды знают все.

В подъезде пахло кошками, в открытое окно проникал свежий ветер и шум отбойного молотка. Стену украшала загадочная надпись: «Раскольников + Кира». Желание достать топор и пройтись по квартирам не возникло.

– Сюда надо с пустым кошельком приходить, – догадался я.

Блок в Питере

Квартира Александра Блока на ул. Декабристов. Угловая анфилада комнат, железная кровать за ширмой, письменный стол с зеленым сукном, самовар со спиртовой горелкой, в окнах видна Пряжка.

Сразу стал искать копию рукописи «Незнакомки». Нашел, не разочаровался. Гумилев сказал Ахматовой, что посылать таких, как Блок, на фронт, все равно, что жарить соловьев. Это запомнилось. В моем отеле белье по номерам разносит пожилой интеллигентный мужчина, говорящий на прекрасном литературном русском языке. Я с ним пообщался и вспомнил про жареных соловьев.

У Андрея Стругацкого

Сначала, как всегда, про себя любимого. В Питер я ехал в купе с курьером.

– Вы книги читаете?

– Нет! Не люблю, когда меня учат жить.

И тут я понял, что еще много не познал в этом мире. Вопрос, что лучше – бумажные или электронные книги, отпал сам собой. Пристыженный я забился под одеяло и молчал до самого Питера.

А в Питер я ехал за книгой Андрея Измайлова «Конец референта». Это о сложной, порой фантасмагоричной жизни петербургских писателей. Добыть ее можно было в книжной лавке Андрея Стругацкого (Богатырский проспект, 4. Через три года лавка закроется, но тогда я этого не знал).

– А вдруг книга Измайлова станет меня учить? – мучился я в районе Вышнего Волочка.

– … и отобьет охоту к самостоятельному мышлению, – это уже на подъезде к Бологому.

– Ладно, рискну, съезжу к Стругацкому, возьму книгу, а там – будь, что будет! – это уже в пригородах Питера. – Не всем же быть такими смелыми, как мой сосед по купе.

Книга оказалась с остроумным автографом автора – Андрей Измайлов, спасибо!

– То-то, – сказал Андрей Стругацкий. – Попробуй написать такое в электронной книге!

– Да… – согласился я. – Но для этого мне пришлось пересечь океан и еще полконтинента. А почему Измайлов издал книгу только в бумажном варианте?

– Не ко мне вопрос. И вообще, электронные книги облегчают работу пиратов. Мы пытались бороться с незаконными копиями книг Стругацких, да какое там! Сделайте поиск в Гугле «Стругацкие, скачать бесплатно»… Да, вы лучше меня это знаете!

– Ага, – сказал я, стыдливо отводя глаза и вспоминая, как сам скачал полное собрание сочинений Стругацких.

– Надежда только на красивые подарочные издания, – продолжил Андрей, – и на тот краткий период, когда бумажная книга издана, а пираты еще об этом не знают.

Мы еще много о чем говорили. Маленькая уютная книжная лавка вообще создана для душевных разговоров на любые темы. Особенно для тех, кто любит Стругацких и фантастику.