Женщины и мужчины

Приглашение в ресторан

– Я хочу пригласить тебя в ресторан. Но только ты не чувствуй себя чем-либо обязанной после этого.

– Главное, чтобы ты себя так не чувствовал.

Без охов и ахов

Однажды я гостевал в Бостоне у знакомой. Вечером мы приехали на какой-то обрыв, откуда открывался фантастический вид огней города.

– Только без охов, ахов и соплей, – предупредила меня знакомая, увидев, что я собираюсь открыть рот.

– Видали мы огни и получше! – пришлось сказать мне. – Я помню Дом мебели на Ленинском проспекте в Москве горел, вот это было красиво!

Жизнь собачья

– Там все было потрясающе!

– У тебя всегда все потрясающе.

– Нет, не все. Жизнь собачья.

– А разве бывает, что все и везде потрясающе, а жизнь собачья?

– Бывает, что все детали замечательные, но собранная из них машина отвратительна.

Не туда смотрите

Занимаюсь извозом.

– Мне, пожалуйста, туда.

– Девушка, вы сидите сзади, и я не вижу, куда вы показываете.

– Это потому, что вы на меня совсем не смотрите.

О чем ты думаешь?

– О чем ты думаешь, надеюсь, обо мне?

– Да, теперь уже о тебе.

Еще лучше

– Ты малину будешь? Тебе оставить?

– Нет, доедай спокойно.

– Я хотела, как лучше…

– А получилось?

– А получилось еще лучше.

Голова болит

– У меня что-то голова разболелась. А у тебя?

– Пока нет, вроде бы.

– Это не по-товарищески.

– Ты имеешь в виду, что пропала общая тема для животрепещущих разговоров?

Перепелкин (повесть)

Как все началось

Перепелкин – мой сосед. Впрочем, сосед – это понятие условное. Мы сейчас живем в Чикаго, а там соседи – все, до кого можно доехать за полчаса. Главное, что мы с Перепелкиным часто вместе выпиваем.

Перепелкин краток в речах, быстр в застолье и задумчив остальное время.

– Слушай, – сказал он как-то после глубокого раздумья. – А я ведь твой блог читаю.

– Ну и что? – спросил я.

– Ты обходишь острые углы, а я нет, – ответил Перепелкин.

– У тебя есть блог? – удивился я.

Представить Перепелкина, работающим за компьютером, мне было трудно. Он приехал в Америку с твердой мыслью, что всяким там ученым-инженерам хрен найти хорошую работу по специальности, поэтому он сразу будет ориентироваться на физический труд, который прекрасно ценится в любой стране. Высшее техническое образование ему не мешало, а даже помогло стать электриком. Компьютер он себе купил, но пользовался им только бродя в виртуальном пространстве, которое он называл «помойкой человеческого мышления».

– Блога у меня нет, но есть записки с мыслями и наблюдениями, – серьезно произнес Перепелкин. – Разобраться в них невозможно, но я могу тебе рассказывать, а ты выбирай что получше и публикуй. Только меня упомяни. А назови все это: «Рукопись, найденная в Сарагосе». Хотя – это уже было. Кстати, а Сарагоса – это где?

– В Караганде? – предположил я.

– В Караганде я был, – задумчиво сказал Перепелкин. – Только рукопись не оттуда.

Прошло время. Оно всегда проходит, но на этот раз оно прошло не бездарно. Я честно записывал рассказы Перепелкина, убирал крепкие слова и описания постельных сцен. Потом я разбил эти записи на короткие отрывки, нагло отредактировал, кое-где добавил свои комментарии, и получилось то, что вы сейчас прочитаете.

Детство Перепелкина

О детстве Перепелкин рассказывал мало. Оно у него быстро кончилось. Он с пацанами играл в трех мушкетеров и своей палкой чуть не проткнул щеку Кольке-Портосу. Прибежала Колькина мама и сказала, что Перепелкин такой большой, а все еще идиот. Так Перепелкин ушел из детства и стал большим.

Странное началось у него время. Ни детства, ни взрослости. Время ожидания.

Юность Перепелкина

Юность у Перепелкина началась в туалете его школы. Ему налили стакан водки и дали кусок хлеба с какой-то рыбкой из консервной банки. Перепелкин выпил и понял, что ему многое по плечу. Тут в туалет ворвалась уборщица и закричала, что она по приказу и что надо проверить, не курят ли тут.