Чадан. 486-й мотострелковый полк

Поодаль от дороги возникло какое-то круглое строение, отдалённо напоминающее чум, или ярангу. Возле маленького, дымящегося костерка, колдовала над котелком пожилая женщина. Две девчушки в национальных одеждах сидели на корточках подле неё. Чумазый пацан катил палочкой обод от велосипедного колеса, изображая машину. В стороне, нагнув головы, медленно двигалось небольшое стадо баранов, паслась лошадь. На бугре стояла пара незнакомых, рогатых животных, с длинной шерстью на мощных туловищах, мрачно взиравших на проносившийся автобус.

– Какие страшные, угрюмые быки! Того и гляди, бросятся вслед, догонят автобус и перевернут его! – нарушила молчание Лариса.

– Похожи на яков, или бизонов, такие же здоровые и шерстистые. А ты, говорила, что тут жизни нет! – пошутил Володя.

– Это овцебыки, – пояснил худой водитель, – местные называет их «сарлыками».

– Вот видите, – пробасил лысый, – живут люди, хозяйство ведут, детей растят, как кругом на земле! Просто, им тут тяжелее, чем в городе. Но, пересели их в город, из этой бытовой неустроенности и дикости, тут же, рядом с домом, поставят свою юрту и будут в ней жить!

Справа, у линии горизонта появилось над жёлтыми холмами синяя полоска далёких гор. Постепенно, она росла, ширилась. Вскоре, явственно проступили далёкие отвесные склоны и вершины с белыми пятнышками снежных шапок.

– Отроги Саянских гор, – перехватив взгляд Симонова, сказал водитель постарше, – внизу, у подножья, протекает один из притоков Верхнего Енисея – Хемчик.

– А далеко это от Чадана? – поинтересовался Симонов.

– Не знаю, – признался водитель, – сам я там не разу не был. Может, километров с полста, а может, и меньше. Рядом с посёлком протекает ещё одна речушка – Чадан, так, больше похожа на большой ручей. Но, несколько лет назад, взбунтовалась вместе с Хемчиком, всю округу и часть города затопила.

Чадан

В Чадан приехали после обеда. С высокой горки, впереди, между холмами показались разномастные строения, редкие пятна зелени, трубы котельных в жарком, колышущемся мареве. На подъезде к городу, слева от дороги, возвышалось бревенчатое, одноэтажное здание, с будочкой в форме скворечника наверху, разрисованное как шахматная доска. Через дорогу, на краю песчаного поля, на длинном шесте, вяло болтался полосатый «чулок» – указатель направления ветра.

– Местный аэропорт, – пояснил водитель сидящий за рулём, – а, вон там, за полем, на бугре, воинская часть. Наверное, вам туда.

Володя увидел несколько одноэтажных, щитовых зданий и отдельно стоящее красное кирпичное. Территория была окружена редким проволочным забором. В глубине в небо вздымался частокол разнокалиберных антенн. Далее, в дощатых постройках, Симонов, без труда, определил склады. Под дальними холмами, белые домики участковых пунктов управления полигоном. На возвышенность к части вела песчаная дорога, упирающаяся в маленькое здание КПП, с поднятым вверх полосатым шлагбаумом.

Проехав ещё километр, автобус повернул и остановился возле вполне приличного здания автовокзала. Утомлённые дальней дорогой, толпясь, и подталкивая друг друга, пассажиры двинулись к выходу. Володя и Лариса вышли последними, их никто не ждал и не встречал. В тени здания, на туристических мешках, расположилась группа молодых людей, по-видимому, студентов из стройотряда. Негромко бренчала гитара, нестройные голоса пели песню «про туманы и запахи тайги».

Оставив Ларису возле вещей, Володя отправился на поиски телефона, чтобы позвонить в часть. Круглолицый приветливый тувинец в кабинете с надписью «Директор», долго не мог понять, что от него хочет этот молодой военный. Наконец уяснив, ответил, что телефонной связи нет уже двое суток – обрыв линии. И посоветовал выйти на дорогу, где иногда проходят военные машины. Симонов, вернувшись к жене, заметил, что она чем-то расстроена:

– Что случилось? – спросил он, глядя в её грустные глаза.

– Да, вот эти студенты, – кивнула Лариса на толпящихся возле автобуса, молодых людей, – только ты ушёл, окружили меня. Смеются – брось ты своего лейтенанта, поехали с нами, завтра будем в Красноярске, мы тебе билет купим! Зачем тебе этот кишлак? Зачем свою жизнь губить? А у меня, и так, на душе тоскливо!

Весёлая компания, между тем, успешно погрузилась в машину, и теперь, через стёкла, жестами и мимикой звали с собой.

– Вот обезьяны, – беззлобно засмеялся Симонов. – И, что же ты, не согласилась?

– Ага, – едва сдерживая слёзы, ответила жена, – как же ты тут один, без меня? Тебе же будет плохо? Нет, мы теперь вместе! – со словами, – «никуда я не поеду», – села на скамейку, как будто и в правду, собиралась сидеть тут вечно.

Под звуки развесёлой песни «Мы едем, едем, едем, в далёкие края…», автобус укатил.

Стоять на дороге было бессмысленно. Володя, сев на скамейку рядом с женой, пытался держать в поле зрения приближающиеся машины. Но, автомашины, по-видимому, тоже спрятались от жары, и проезжали крайне редко. Симонов не увидел ни одной с чёрным армейским номером. Наконец, на дороге появился человек, явно имеющий отношение к армии. Это был худощавый, средних лет мужчина, в военных брюках навыпуск, в зелёной рубашке, не армейского фасона, без знаков различия. В руке он держал фуражку с красным околышем, через плечо был, перекинут китель с погонами капитана. Симонов поспешил ему навстречу. Военный совершенно не удивился внезапному появлению перед ним незнакомого лейтенанта. Так, как если бы встреча произошла на улице большого города, или крупного гарнизона, где офицеров пруд пруди.

Выяснилось, что капитан является начальником финансовой службы полка. Оглядев Володю с ног до головы, предложил:

– Я сейчас до полка дойду, там скажу, чтобы машину прислали. Ты, один?

– Нет, с женой.

– Тогда, лучше в городскую гостиницу поехать, на первое время.

Капитан ушёл, Симоновы остались ждать. Через какое-то время, гремя всеми своими внутренностями, к вокзалу подкатил ГАЗ-66, с перекошенной и помятой кабиной. С места водителя выскочил солдат грузин, с характерным кавказским акцентом, предложил, забирая у Лоры вещи:

– Давайте помогу. В кабину нэ могу, понэмаете, товарищ лейтенант, дверь, понэмаете, с той стороны не открывается! – передавая магнитолу в кузов, поинтересовался, – куда едэм?

– Говорят, – сидя в кузове, ответил Володя, – где-то гостиница есть.

– Знаю, поехали!

Машина, вновь жалостно заскрипела, и покатила по асфальтированной улице города.

Молодые с интересом разглядывали окрестности. Вдоль центральной и, по-видимому, лучшей улицы, росли, довольно большие, тополя. Стояли одно и двухэтажные дома, многие с пыльными кустами в маленьких палисадниках и огородами на задах. Всё это напоминало фильмы о Средней Азии, не хватало только арыков и мужчин в халатах и чалмах. В боковых улицах дома были более скромные, но больше всего Володю удивили бревенчатые дома, без привычной, двухскатной крыши. Они были, просто засыпаны землёй, которая горкой возвышалась на месте крыш. Миновали каменный дом на перекрёстке с вывеской «Столовая», несколько невзрачных сельских магазинов, расположенных – один к одному. Свернули в узенький переулок и подъехали к невысокому зданию барачного типа. Маленькая вывеска гласила, что здесь располагается гостиница города Чадан Дзун-Хемченского района. Лестница в четыре ступеньки, ведущая вниз, привела приезжих в полуподвальное, служебное помещение. Женщина средних лет, проводила гостей, как она сказала, в свободную комнату. Помещение было похоже на школьный класс, вдоль стен стояло пять, или шесть кроватей. Увидев недоумение на лицах потенциальных клиентов, она пояснила, что отдельных номеров в гостинице нет. Но, волноваться не надо, посетителей немного и в этот номер больше никого не поселят. Оставив Ларису на попечение хозяйки заведения, Симонов поспешил к машине. Мокрый и уставший водитель, крутил ручку, пытаясь завести заглохший автомобиль. Увидев офицера, грузин чертыхнулся, бросил бессмысленное занятие и, привалившись к бамперу, закурил:

– Чёртов драндулет, стоит заглохнуть и всё, нэ заводится!

– Кто же его до такого состояния довёл? По нему будто танк проехал!

– Машина ещё не старая, и двух лет нэт! Прошлой зимой, дэмбэля из стройбата угнали её от столовой. Посадили дэвок, четверо в кабине, напились и поехали в Кызыл. На перевале перевернулись, все живы, только попереломались. А машину всю разбили. Кабину на нэё новую нэ найдёшь!

– Ну и что им, было? – поинтересовался Симонов.

– Суд был, в дисбат отправили!

– И сейчас строители есть?

– Другую роту прислали, дома офицерам строят. Но эти поспокойнее, драк не затевают.

– Давай вместе будем заводить! – предложил Володя, – стартер-то крутит?

– Крутит, только аккумулятор слабый.

– Я сяду за руль, буду стартером крутить, а ты, ручкой.

С третьего раза, двигатель, стрельнув, запустился. Водитель занял своё место, Симонов поднялся в кузов. Знакомым маршрутом доехали до автовокзала, по колдобинам песчаной дороги поднялись в гору, к воинской части. Слева, по взгорку Володя увидел кладбище, с покосившимися, старыми крестами и новыми захоронениями, обложенными венками из искусственных цветов.

Полк

Миновав шлагбаум, машина остановилась. Сопровождаемый сержантом – дежурным по КПП, Симонов прошёл в штаб. Старший лейтенант, дежурный по полку, показав кабинет командира, проинформировал, что командир в настоящее время на сессии в академии, его обязанности исполняет начальник штаба майор Котелевский. Володя одёрнул китель, с сожалением посмотрел на слегка пыльные туфли, и решительно постучался в дверь.

– Войдите! – услышал Симонов далёкий голос.

Войдя, он увидел скромно обставленный небольшой кабинет. За столом сидел худощавый майор, с аскетическими чертами лица и хмурым взглядом. Сделав пару уставных шагов к столу, Володя, приложив руку к головному убору, и, как показалось ему, чётко доложил:

– Товарищ майор, лейтенант Симонов, прибыл для прохождения службы на должности командира танкового взвода!

Привстав из своего кресла, майор выслушал доклад. Но не стал делать замечания по поводу отсутствия парадной формы, а недоумённо переспросил:

– Какого взвода? Танкового, говоришь? У нас танков нет!