Отступники Эскулапа

– Что это за ранение такое? Оно что, могло привести к смерти Никитина? – поинтересовалась Олеся Сергеевна у криминалиста.

Пожилой эксперт был также явно озадачен. Порывшись в чемоданчике, он извлёк оттуда какой-то тонкий стальной щуп и произвёл аккуратное зондирование раны, очевидно, пытаясь обнаружить раневой канал. Спустя некоторое время ему это удалось. Неожиданно зонд словно провалился в пустоту, глубоко погрузившись в человеческую плоть. Из ранки тут же вытекло большое количество темной свернувшейся крови и парочка сгустков, после чего наружу стала медленно истекать окрашенная кровью полупрозрачная жидкость.

Завершив манипуляции, Сайбох снял со своего мясистого носа очки в тонкой металлической оправе, почесал в задумчивости переносицу, а затем, вновь водрузив их на прежнее место, обратился к сотруднице уголовного розыска.

– Если честно, Олеся Сергеевна, то пока что я затрудняюсь ответить вам на этот вопрос. Хоть я и не судебный медик, а эксперт-криминалист, но мой опыт подсказывает, что, скорее всего – да. Обратите внимание – из ранки сочится ликвор. А это может означать лишь одно – имеется сообщение со спинномозговым каналом. Но… только судебно-медицинское вскрытие расставит всё на свои места. Хотя, конечно, если рассуждать чисто теоретически… Например, удар был нанесен какой-то толстой, прочной, очень острой стальной спицей… или тонким узким медицинским стилетом. А так же при условии, что удар пришёлся точно в область основания черепа и при определенном угле наклона… то в таком случае, это вполне могло привести к мгновенной смерти. Единственное, что меня смущает – почему практически не было наружного кровотечения?.. Но всё это, как я уже и говорил, пока что относится лишь к разряду теорий. А потому давайте не будем спешить и делать скоропалительные выводы. Извиняюсь, но повторюсь вновь – всё станет ясно после результатов вскрытия. В любом случае версия убийства теперь выходит на первый план, – категорично заявил Виктор Феликсович.

Услышанное взволновало Киряк. Она прекрасно понимала, что если это действительно окажется убийством, то учитывая, кем являлся в криминальной среде Никитин, вывод напрашивался только один – убийство заказное. Правда, исполненное столь изощрённым способом, что вызывало пока определенные сомнения. Действительно, если это «заказуха», то почему для своих преступных целей убийца не использовал что-то традиционное, например, огнестрельное оружие или нож.

Ходить за ближайшим примером далеко не требовалось. Полгода назад город встряхнуло от бандитских разборок. Тогда всё происходило довольно просто, грубо и без затей. Криминальный авторитет по прозвищу Гром, урожденный Громов Сергей Николаевич, вместе с «бригадиром» и двумя «быками» был расстрелян из автоматов неизвестными лицами при выходе из ресторана «Русский». После чего был ответ в подобном стиле от противоборствующей группировки, а дальше «закрутилось – понеслось»… Поэтому думать, что конкуренты Никитина по преступному сообществу убили его вот так изящно, в стиле шпионских боевиков, было как-то малоправдоподобным. Однако в любом случае версия заказного убийства теперь уже однозначно выходила на первый план.

– А где дежурный следователь? Кто сегодня старший группы? – поинтересовалась Киряк.

– К моему большому сожалению, сегодня дежурство следователя Озерова. Да он куда-то наверх с местным участковым пошёл, – недовольно пробурчал эксперт, всё ещё рассматривая раневой канал в области затылка бандита.

– Озеров… – грустно вздохнула Олеся Сергеевна. – Ну, Озеров, так Озеров.

– Эх!.. Вот незадача!.. А я тут уже всё сфотографировал, замерил, записал. Опять придется начать заново… Кстати, сегодня в бюро судмедэкспертизы дежурит наш хороший знакомый – Петр Николаевич Ильин. Если сами съездите к нему и попросите старика – он вам, точно, не откажет. К утру уже заключение по результатам вскрытия получите: Ильин тянуть не любит. Но, только чтобы вы лично его попросили, потому, как если узнает, что это Озеров торопит – всё затянется надолго, по максимуму.

– Спасибо, Виктор Феликсович, за совет, но вначале нужно самого Озерова поставить в известность. Я думаю, его такая новость совсем не обрадует.

Олеся Сергеевна хорошо знала этого следователя, который за свою патологическую леность и нерасторопность получил в отделе следствия занятное прозвище – Груз. Кроме того Озеров имел буквально патологическое влечение к представительницам слабого пола, вне зависимости от их возраста и комплекции, а так же непреодолимую тягу к крепким спиртным напиткам, что однако никак не мешало ему работать в следствии уже много лет.

Выйдя из лифта на площадку первого этажа, она почти сразу же услышала раздающиеся откуда-то сверху громкие мужские голоса. Недолго думая, Киряк шагнула в сторону подъездной маршевой лестницы и быстро зашагала по ступенькам вверх.

Поднявшись уже довольно высоко, где-то в районе восьмого этажа она встретила двух человек: один – в милицейской форме, а другой – в обычной гражданской одежде. Первым, с появившейся на лестничной площадке капитаном уголовного розыска, поздоровался сотрудник милиции. Это был довольно молодой, небольшого роста и плотного телосложения, с почти квадратной фигурой, местный участковый, лейтенант Пикалин. Киряк хорошо его помнила, так как пару раз пересекалась с ним по службе. А вот второй, мужчина лет за сорок с уставшим карими глазами и нависающими над ними тяжёлыми отёкшими верхними веками, оказался хорошо знакомым ей лицом. Звали его Николай Петрович Озеров, и нёс он службу в следственном отделе УВД.

Оба милиционера были явно в приподнятом настроении, что никак не могло ускользнуть от проницательного взгляда Олеси Сергеевны. Подойдя поближе, Киряк сразу же поняла весь сарказм, прозвучавший в словах криминалиста Сайбоха о единственном трезвом человеке за сегодняшний день. От мужчин несильно, но довольно отчётливо, ощущался свежий запах алкоголя. И хотя внешне оба выглядели вполне трезво – повышенный эмоциональный фон их сразу же выдавал.

– Олеся Сергеевна, как приятно вас видеть, – с широкой улыбкой на лице, поприветствовал её следователь Озеров. – Что же они у себя в отделе вас так не берегут?.. В такой день и на выезд отправляют, словно и некого больше на замену послать?.. Бросайте их ко всем чертям и переходите служить к нам, в следствие. Мы вас на руках носить будем…

– Спасибо за столь любезное приглашение, Николай Петрович, только вот кабинетная работа мне пока что не сильно душу греет. Мне бы лучше чего-нибудь этакого: погоню бы со стрельбой устроить или убийцу по горячим следам разыскать, а если повезёт, то может и маньяка какого-нибудь поймать… – попыталась в ответ отшутиться оперативница.

– Маньяки, убийства!? Ну, тогда вы сегодня точно не по адресу приехали, дорогая вы наша мисс Марпл, – громко засмеялся капитан, совершенно забыв про такт.

Видимо выпитый не так давно алкоголь со временем стал всё более и более активно проявлять свое расслабляющее действие, явно веселя при этом мужчину.

– Тут у нас сегодня большая радость свершилась. Своим ходом и совершенно без посторонней помощи наш бренный мир покинул очень большая сволочь – Генка Никитин, по прозвищу Бизон. Об этом, минут так сорок назад, нам категорично констатировал многоуважаемый эксперт Сайбох… А по такому поводу, а так же в связи с наступившей семьдесят шестой годовщиной нашего великого праздника, нам с товарищем участковым и по сто грамм водочки не грешно было выпить… Вы не обижайтесь, Олеся Сергеевна, что я дернул вас на замену Сидорову – порядок есть порядок, оперативник обязан быть в следственно-оперативной группе. Ну, да ладно, – это мелочи. Вот мы сейчас поквартирный обход завершим на всякий случай, и тогда я с превеликим удовольствием могу пригласить вас в наш скромный отдел на бутылочку шампанского, – хитро прищурив глаза, завершил речь, явно довольный собой дежурный следователь.

Было очень заметно, как присутствующий при разговоре лейтенант Пикалин внезапно смутился. По всей видимости, озвучивать сторонним сотрудникам милиции праздничный приём водки никак не входило в его планы. Однако быстро исправившись, далее своего смущения участковый старался не проявлять, сохраняя на серьёзном молодом лице деловой рабочий вид.

– Да, уж, Николай Петрович, как я погляжу, за наше четырехлетнее знакомство фактически ничего не меняется. Вы всё так же красноречивы и… в хорошем жизненном тонусе, – решила добавить немного колкости, задетая за живое Киряк.

Выдержав небольшую паузу, она продолжила.

– Только я предполагаю, что в вопросе со смертью Никитина вы немного ошибаетесь. Докладываю. Только что совместно с экспертом-криминалистом Сайбохом был проведен повторный осмотр трупа и теперь на первое место выходит совсем другая версия…

На этом месте Олеся Сергеевна неожиданно замолчала, внимательно наблюдая за реакцией стоящих напротив сотрудников внутренних дел.

Участковый Пикалин на это известие не проявил никаких эмоций, всё так же деловито глядя перед собой. А вот следователь Озеров мгновенно поменялся в лице. Он вмиг посерьёзнел и, как показалось Киряк, даже его скользкий маслянистый взгляд, немного замутненный от принятой водки, внезапно прояснился, вновь став профессионально строгим.

– Что вы имеете в виду, когда говорите об изменении версии происшествия? – голос следователя так же сменил тональность, – теперь он был резким и отрывистым.

– А то и говорю, Николай Петрович, что мы с Виктором Феликсовичем обнаружили входной раневой канал в области основания затылка. Возможным орудием убийства мог стать какой-то узкий и прочный колющий предмет: спица, тонкий стилет, остро отточенный гвоздь, в конце концов. Так что, я предлагаю, мы имеем дело не с несчастным случаем, а с умышленным убийством – статья 105, часть первая, как минимум. Вот так-то, товарищи Пинкертоны…

Это известие для дежурного следователя стало как гром среди ясного неба. Видимо, такой поворот событий кардинальным образом менял на сегодня все его грандиозные праздничные планы, о чём можно было судить по заметно погрустневшему выражению лица мужчины.

Ни о чём больше не спрашивая, Озеров торопливо спустился по лестнице на первый этаж, где о чём-то долго беседовал с криминалистом. Вернувшись обратно, он первым же делом обратился к Киряк.

– Олеся Сергеевна, ну, зачем же вы так сразу категорично – убийство? – даже не отдышавшись после быстрого подъема на восьмой этаж, произнёс следователь. – Это же пока лишь предположение. А вот то, что я начинаю предварительное расследование – это факт. И то, что я сейчас выпишу бумагу на проведение судебно-медицинской экспертизы – это тоже факт. У нас ведь нет ни свидетелей преступления, ни каких либо улик указывающих на преступника, да, вообще, пока что нет ничего, никакой зацепки. И это тоже факт, Олеся Сергеевна, не так ли?.. Поэтому, уважаемый оперативный сотрудник уголовного розыска, раз уж вы так рветесь в бой, желая по горячим следам поймать преступника, то на правах старшего, я даю вам распоряжение – в срочном порядке приступить к оперативно-розыскным мероприятиям.

И хотя лицо Озерова в этот момент было строгим, однако уже в следующую секунду оно преобразилось. Николай Петрович слегка улыбнулся, подошёл вплотную к Киряк и, взяв её под локоть, увёл в сторону.

– Олеся Сергеевна, а если откровенно, то я нуждаюсь в вашей помощи. Дело в том, что мне край как надо через два часа быть в одном месте, – на этих словах он виновато сморщил лицо и внимательно взглянул в глаза женщины. – Очень нужно. Выручите меня – в долгу не останусь. Как завершите с Пикалиным поквартирный обход, то съездите, пожалуйста, в судмедэкспертизу и попросите Ильина сделать вскрытие сегодня же, чтобы на утро у нас уже были результаты. Ну, и здесь, хорошенько всё прошерстите. А вечером, часиков в семь, встретимся у меня в отделе и всё обсудим. Я знаю, на вас можно положиться – вы человек надежный, к тому же во всём разберётесь и без меня. Я вот сейчас только бумаги и протоколы заполню, вызову кинолога с собакой и отъеду. Так что временно вы будете старшей группы. Договорились?.. Выручайте Олеся Сергеевна – край как надо…

Киряк призадумалась. Конечно, выручить Озерова не являлось для неё большой проблемой, к тому же он мог просто ей приказать, даже ничего не объясняя. Если честно, то ей и самой уже стало интересно это не совсем обычное дело. Однако перспектива получить очередной нагоняй от начальства ставила данное заманчивое предложение на грань полного фиаско. И всё же профессиональный интерес сыщика Киряк перевесил инстинкт самосохранения рядового оперативного сотрудника уголовного розыска.

«А… будь, что будет, – решила она. – Всё равно, что так от начальства получать, что этак. От меня ничего не убудет».

И приняв окончательное решение, она объявила об этом Озерову. У того от радости даже щёки запылали огнём. Он возбужденно поблагодарил Олесю Сергеевну, эмоционально пожал ей руку и, оставив наедине с участковым, поспешно зашагал вниз по лестнице.

Участковый, по-прежнему, внешне не проявлял никаких эмоций. За всё это время Пикалин не произнёс ни единого слова, кроме как поздоровался в самом начале встречи. И теперь, когда следователь ушёл, он всё так же, молча и спокойно, смотрел на капитана уголовного розыска в ожидании новых распоряжений.

– Простите, я забыла, как вас зовут? – уточнила Олеся Сергеевна, ругая себя за забывчивость.

– Евгений Семёнович, – глухим басом прогудел «квадратный» участковый и зачем-то добавил, – Для вас, просто Евгений.

Не оценив хода мыслей лейтенанта, последнюю фразу Киряк пропустила мимо ушей.

– Евгений Семёнович, ответьте мне, пожалуйста, а вы с Николаем Петровичем уже много квартир в подъезде обошли?

– Мы пошли по порядку, начиная с первого этажа и согласно подъездному списку. На данный момент у нас остался не охваченным лишь последний девятый этаж и, соответственно, имеющиеся там четыре квартиры. Везде, где мы были до этого – никто ничего не видел и не слышал, – чётко отрапортовал Пикалин.

– Хорошо, тогда давайте обойдем оставшиеся четыре квартиры. Быть может, там нам повезет больше? – предположила Олеся Сергеевна и начала подъём на девятый этаж.

Глава 5

Обойдя три квартиры на последнем этаже и не получив от тамошних жильцов никакой новой информации, милиционеры остановились около последней в их списке – под номером 72.

Утопив до упора кнопку дверного звонка, лейтенант Пикалин продолжил удерживать ее в таком положении. Однако это оказалось излишним, так как не прошло и десятка секунд, как дверь широко распахнулась и на пороге показалась высокая эффектная блондинка лет двадцати с яркими голубыми глазами. У неё были длинные прямые волосы естественного белого цвета и абсолютно без какого-либо намёка на то, что к окраске мог приложить руку парикмахер.

«Красавица… очень похожа на коренных прибалтийских девушек», – с какой-то легкой завистью подумала Олеся Сергеевна, хотя сама от природы была так же светловолоса.

Увидев людей в милицейской форме, та вмиг насторожилась, и на лице прекрасной незнакомки появился легкий испуг. Видимо, растерявшись, девушка быстро переводила взгляд с одного милиционера на другого, пытаясь разобраться, кто же из них главный.

– Добрый день, участковый, лейтенант милиции Пикалин, – первым представился местный блюститель правопорядка и показал служебное удостоверение. – Разрешите войти и задать вам несколько вопросов по поводу преступления совершенного накануне в вашем подъезде?

– Да-да, конечно, – залепетала блондинка, освобождая дверной проём.