Развитие западного интеллектуализма

И вверх подбросил к небесам.

Зверь был прекрасен, он сердито
Храпел и тяжело дышал,
И землю острым рыл копытом,
И шею круто выгибал.

И кроясь в ямах по засадам,
Он полз к нему, за пядью пядь,
Бизон стоял почти что рядом —
Он мог рукой его достать.

Взрывались громом в небе тучи,
Метались тени полосой,
И любовался он могучей
Звериной, дикой красотой.

Ещё дикарь, ещё безбожник,
Он вдохновенье ощутил —
В тот миг родился в нём художник,
И нож он в зверя не вонзил.

Неясных чувств томящей бездной
Он был впервые поглощён;
И на стене скалы отвесной
Черты бизона выбил он.

    Владимир Голяховский
Люди той эпохи были дикарями. Дикость прекращается там, где начинаются моральные устои, а уровень их морального развития был нулевой. Они могли легко убивать друг друга и наверняка зачастую поедали убитых врагов. И всё-таки среди них появлялись более развитые индивидуумы, которые умели планировать, руководить и устанавливать порядок, основанный на организационных началах.

Развивавшиеся хозяйства племён стали требовать учёта. Пятьдесят тысяч лет назад люди научились счёту, ведя его зарубками на костях животных (и наверняка на палках, которые не могли сохраниться). Это был колоссальный шаг развития, неоценимое преддверие математики и точных наук. Счёт дал толчок к развитию осмысленного ведения хозяйства – отсюда берёт начало вся экономика мира. После разговорной речи счёт был вторым важным этапом внедрения абстрактных понятий в существование людей. Ясно, что не все умели считать, для этого должны были появиться мастера счёта, люди более высокого развития, первые представители нового вида человеческого труда – мышления.

Рис. 7–2. Прическа и украшения первобытных женщин каменного века.

Не исключено, что во главе племён стояли женщины. Матриархальный период общественного развития господствовал в Древнем мире людей долго. Женщины рожали и выкармливали детей, на них лежало ведение хозяйства: они поддерживали огонь, запасали воду, готовили пищу, шили накидки из шкур. Около ста тысяч лет назад они уже начинали прясть шерсть и осваивать ткацкое ремесло, делая для себя накидки из скрученной шерсти убитых животных, а потом и из выработанной льняной ткани. Предположительно, именно женщины способствовали развитию разговорной речи, обогащая её новыми словами: оставаясь в пещерах и укрытиях, они могли «болтать» друг с другом (как делают это до сих пор). При тесных контактах внутри племён могли появляться и избирательные отношения между мужчинами и женщинами. Инициаторами их тоже должны были быть женщины – они приманивали к себе избранных мужчин и отвергали неугодных. Как они это делали, остаётся их женской загадкой (как, впрочем, является и до сих пор): уже на тех ранних этапах интеллектуального развития они могли обладать врождённым инстинктом женского обаяния. Недавно были найдены небольшие каменные фигурки – изображения женщин той эпохи: они одеты довольно изящно в подпоясанные накидки, и их волосы собраны в аккуратно сплетённые косы (Рис. 7–2). Зарождавшееся в древних людях чувство избирательной любви было, как и искусство, одним из проявлений развивавшегося в них воображения.

Стихи про первобытную любовь

Жил да был неандерталец,
Он ходил вразвалочку,
И однажды повстречал
Он неандерталочку.

До сих пор таких красавиц
Не видал неандерталец:

Первобытной красоты
Строгие критерии —
Запах плотной густоты
И ни клочка материи,
А на выпуклостях мех —
Для романтических утех.

Поражённый красотой,
Заворожённый самочкой,
Он застыл балда балдой
Пред такою дамочкой.

А она, полна кокетства,
В ход свои пустила средства:
То оскалится, сердясь,
То поманит пальцем,
Издеваясь и смеясь
Над неандертальцем.

Сам собою удивлён,
Ноги словно ватные,
Испытал впервые он
Чувства непонятные:
Робость и смущение —
Влюблённых ощущения.
И, любуясь, целый день
Он за ней бродил, как тень.
(Первобытного экстаза
Допотопная зараза —
Все мы ходим по следам,
Что остались после дам).

Он и охал и вздыхал,
Никогда он не слыхал,
Чтоб доисторически
Любили платонически.

Но…
Другой неандерталец
Вдруг напал на парочку
И в пещеру утащил
Ту неандерталочку.

Оглянулся наш герой —
Мамонт ходит за горой;
Проще мамонта убить,
Чем красавицу любить.

Кто не верит в этот вздор
Даже мало-мальски,
Подступает до сих пор
По-неандертальски:

Надо ли влюбляться,