Побег. Фантастика и фэнтези

Побег. Фантастика и фэнтези
Владимир Хабаров

Очередной сборник фантастических и фэнтези рассказов, действие в которых происходит на Земле, в космосе, на других планетах, в прошлом и будущем. Эмоции героев и других персонажей, их поступки, мысли прослеживаются и понятны читателю также, как это бывает в обычной жизни, если убрать элемент фантастики.

Побег

Фантастика и фэнтези

Владимир Хабаров

© Владимир Хабаров, 2024

ISBN 978-5-0062-7427-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Побег

Джонни расслабился, облегченно вздохнул, подушечками пальцев помассировал виски. Напряжение, державшее мертвой хваткой столь долгое время, отступило. Теперь погони уж точно не будет. С нескрываемой злобой он посмотрел вслед удаляющейся махине рейдера. Бортовые камеры шаттла невозмутимо фиксировали увеличение расстояния, что радовало Джонни безмерно. Рейдер, словно не заметив потери, ответил на прощальный взгляд холодным равнодушием и стойким безразличием.

Что значит песчинка для горы?..

«Посейдону» было всё равно, есть экипаж или нет, рейдер мог существовать и без него, прокладывая путь в глубины космоса, наслаждаясь одиночеством. Но уберечь от капкана гравитации могли только те, кто находился внутри, обладая разумом более гибким, чем машинный. Да и вряд ли они, вложившие в своё творение душу, знания и надежды, покинут его просто так, без борьбы.

Астероид, на который «присел» шаттл после того, как покинул грузовую платформу «Посейдона», двигался только по одному известному ему пути, не задаваясь глупым вопросом, что ждёт его в конце. А уж к желанию нового соседа подправить курс отнёсся и вовсе беспечно.

Как правило, знания, опыт и умение анализировать позволяют найти верное решение в любом трудном положении.

Джонни, включая попеременно маневровые двигатели шаттла, медленно, но неуклонно отклонял траекторию полёта астероида, и когда по расчётам оставалось ровно столько, чтобы долететь до планеты с минимальными затратами топлива, покинул «тёплое» местечко.

Изумрудно-голубоватая планета, постепенно заполняя экран монитора, надвигалась огромным сказочным монстром, готовая не жуя, проглотить за один присест шаттл-песчинку. Джонни рассматривал планету со смешанным чувством любопытства и тревоги. Что ждёт его там?..

Выйдя на низкую орбиту, шаттл отработал трёхминутный тормозной режим и, перейдя в планируемую траекторию, рыбкой скользнул вниз. Атмосфера встретила недружелюбно, что, в общем-то, обычное дело для планет такого типа, не любящих впускать в свои покои незнакомцев.

Джонни всё время поглядывал на диаграмму нагрева обшивки, хотя ничуть не сомневался в способности ИскИна верно оценить обстановку и в нужный момент принять правильное решение, но бессознательно старался контролировать спуск, готовый вмешаться в любой момент. Планета была пригодна для жизни и даже вроде как обитаема – Джонни успел бегло просмотреть информацию перед побегом, и теперь надеялся, что здесь ему удастся закрепиться и счастливо провести оставшуюся жизнь.

***

Конфликт, который рос исподволь долго, накапливая силу по мелочам, наконец, вызрел, расставив точки над «и», хотя очевидность этого Джонни понял не сразу. Слишком поздно для принятия нужного решения. Большая часть экипажа не поддержала его амбиций стать первым, отправив капитана в отставку, наоборот, исходя из принципа, что старый конь борозды не портит, встала на защиту устоявшихся положений, гарантирующих стабильность и равномерность течения бытия.

Рисковать никто не хотел.

Осознав, что зашёл слишком далеко в своей интриге и обратного пути уже нет, а поражение неминуемо, Джонни выбрал единственный, по его мнению, правильный путь – бегство. Он не питал никаких иллюзий по поводу своего ареста с последующим содержанием в одиночной камере до конца полёта, считая, что так оно и будет.

Подготовить шаттл, взяв дополнительный запас топлива и многое чего по мелочам – Джонни заранее просчитал нужное – большого труда не составило. Используя ремонтные каналы, технические переходы, отключая на время, где можно, системы наблюдения, он осуществил задуманное в кратчайшие сроки.

Удивляло, что никто не следил и не препятствовал, тем паче, сам капитан, который должен был изолировать его незамедлительно, однако этого не сделал, и потому сей факт постоянно мучил Джонни своею неопределённостью, ожиданием некого подвоха, словно в самый последний момент из-за угла могли выйти охранники и взять под арест. И даже вылетая из чрева рейдера, он всё время ожидал «выстрела в спину».

Пока не встретил астероид.

***

Пробив грязно-белые облака, так похожие на земные, шаттл прекратил спуск, мягко перейдя в горизонтальный полёт. Внизу, насколько хватало глаз, расстилалась безбрежная гладь океана. До самого горизонта.

Джонни невольно залюбовался неожиданной картиной: синие, местами переходящие в пронзительно голубой цвет, волны схлёстывались друг с другом, кружились в диком танце, закручивая шпили вверх, словно пытались достичь неба – далёкого и неподвластного – и рассыпались на клочки, падали вниз белыми хлопьями, обрамлённые по краям зеленоватой каёмкой.

Всё живое и неживое вокруг, казалось, вдруг замерло, остановилось в ожидание чего-то, что могло дать отмашку на дальнейшее движение вперёд. Мир застыл, повинуясь взмаху волшебной палочки неведомого мага.

Внутри словно кто-то дёрнул за верёвочку, побуждая Джонни к действию, он спохватился, с трудом отрываясь от созерцания – сколько времени прошло с того мига как глаз зацепил первую волну? Вопрос сформировался в нейроимпульс и биоритм отозвался сразу, словно давно ждал этого момента – около трёх часов… Цифра появилась на мониторе.

Через пять секунд её смыло волной пустоты.

Цифра испугала Джонни не только своей протяженностью во времени, но и ощущением нехватки чего-то нужного, обыденно-повседневного, того, что приводит гармонию души в порядок, а мысли к спокойствию. Поиск этого на первый взгляд эфемерного, как мираж, но всегда ожидаемого предмета, увенчался успехом. Джонни рассердился, как это он сразу не заметил. Всего четыре буквы – Суша. До сих пор её не было видно – твёрдой земли, по которой можно ходить, бегать, прыгать, да и просто лежать, нежно трогая рукой.

Это был плохой признак. Очень плохой.

Джонни попытался вспомнить, что находилось в отчёте зонда побывавшего на планете. В подсознание после недолгого копания всплыли сначала обрывки строения атмосферы, затем пошли данные по составу воздуха и поверхности. Заработал так называемый процедурный участок памяти, вытаскивающий сведения неосознанно попавших туда при чтении и залёгших «мёртвым» грузом до первого зова.

Самое интересное ожидало его в конце: «…сканирование, проведённое с разных точек заложенного маршрута, позволяет сделать вывод, что планета с большой вероятностью покрыта сплошной водной оболочкой…»

Планета-океан?

Это фраза, когда Джонни, наконец, уяснил смысл прочитанного, одним махом выбила почву из-под ног, превратив мечту в призрачную иллюзию, убила надежду, так и не дав ей расправить крылья.

«Они знали! – от ярости тело скрутило, прижало дугой к панели, позывы голодного желудка рванули вверх, не встречая преграды, спазмы железными пальцами сдавили горло, сбивая дыхание с ритма. – Потому и не ходили следом, наблюдали тайно, исподтишка. Потому легко отпустили, наверное, ещё и посмеивались, когда я выводил шаттл из рейдера. Не захотели марать руки, пусть, мол, сам приведёт приговор в исполнение… Ненавижу!..»

Прошло немало времени, прежде чем он пришел в себя. Однако успокоиться до конца так и не смог. Внизу крутились водяные шпили, недремлющим оком сопровождая железную птицу, невесть каким образом залетевшую в эти края.

Джонни с тоской смотрел на океан, у которого не было ни начала, ни конца. В глазах щипало от злости, жизнь потеряла всякий смысл. «Обитаема?.. Кругом вода… Но я же не рыба, и у меня нет жабр. Я даже плавать не умею…» – отчаяние всё больше и больше наполняло душу безысходностью, отравляя сознание пониманием неизбежного конца.

И будто в насмешку, параллельно шаттлу и чуть впереди, повинуясь некому дирижеру, возникли странные существа с хвостовым плавником вместо ног и шипастым гребнем на спине. Стройные вытянутые тела с человеческими лицами, лишённых всяких эмоций, плыли в воздухе также легко и свободно, как и рыбы в воде.

«Я схожу с ума, этого не может быть… – Джонни закрыл глаза, досчитал до десяти и открыл, рассчитывая, что воспалённое воображение на этом успокоится и вернется в норму, но… ничего не изменилось: эскорт человекоподобных рыб никуда не делся, продолжая двигаться вместе с шаттлом. – Да что ж такое, откуда эти фурии взялись?..»

Затылок схватило болью, потянув плечевые мышцы незримой тяжестью. Джонни почувствовал, что ещё немного, и он начнёт звереть, пальцы сами легли на рукоять управления плазменной пушкой…

Предыдущее состояние отчаяния и безысходности стёрлось под прессом новых обстоятельств, более грозных и непонятных.

Пушка не сработала. Джонни жал на пусковую клавишу безостановочно, пока не заломило кисть руки, и не заболел указательный палец. Бесполезно. Ощущение было такое, что её, пушку, вырвали из гнезда ещё до того, как он первый раз нажал пуск, ликвидировав тем самым угрозу здешнему миру. Джонни подумал, что это могла сделать одна из фурий, незаметно подкравшись к пушке, и от этой, вроде, совсем уж нелепой мысли его разобрал смех – горький, истеричный, беспричинный.

Дальше пошло куда хуже, словно планета решила напоследок поиздеваться над ним, прежде, чем опустить занавес. На высокой ноте вдруг заголосил зуммер аварийного хода, на мониторе замигала красная надпись: «Разгерметизация», шаттл резко сбросил скорость. Джонни успел лишь надеть гермошлём, прицепить к ногам антигравы и закинуть за спину блок батарей с модульным мазером, как его выбросило наружу. Сработала система экстренного катапультирования. Долгим взглядом, выровняв равновесие – антигравы включились автоматически – он провожал падение шаттла, пока тот не исчез в волнах океана.

В голове звенела тишина – ни мыслей, ни эмоций. Не было ни сил, ни желания бороться с тем, чего не понимаешь и главное, ощущать это нечто как противника, с которым можно сразиться на равных.

Джонни услышал пение, вернее, мелодию, протяжную с переливами, проникающую сквозь гермошлём с такой лёгкостью словно и не было никакой звукоизоляции. Мелодия то поднималась ввысь белокрылой птицей, то падала вниз шумным водопадом. Фурии сплотились вокруг человека, точно боялись, что он повернёт не туда, куда надо и, не переставая петь, ускорили движение. Джонни невольно заслушался, не отдавая отчёт, что его «ведут», им управляют, полностью подавив волю к сопротивлению.

Пение прекратилось внезапно, словно подчиняясь незримой команде, фурии, махнув в последний раз хвостом, растворились в воздухе без следа.

Джонни остался один.