Чистильщик

Лена направила мотоцикл к другому берегу, выше по течению. Аппарат уткнулся носом в песок и ребята выскочили на берег.

– Классно! – воскликнул Никита. А ты когда научилась так управлять мотоциклом?

– Меня еще девчонкой дядя Лева научил. Он действительно ко мне как родной относится. У них с тетей Нелей своих детей нет. Я практически выросла у них на даче – Лена привязала водный мотоцикл к дереву и ребята вышли на берег. Никита обнял Лену, и девушка прижалась к нему.

– Никита, ты не будешь смеяться? Я хочу открыть тебе одну тайну.

– Я даю слово мужчины не смеяться – ответил серьезно Никита.

– Еще девчонкой я прочитала «Алые Паруса». Помнишь? На горизонте показались алые паруса… Тогда я внушила себе, что и у меня тоже будет все так же красиво… Красивый, высокий, стройный… на яхте… с алыми парусами… И я сделала тайник. Тогда мне было десять лет. Я люблю это место. Эта огромная ива, тихая речка. Уединившись от всех, я любила здесь мечтать. Сначала я приплывала сюда на лодке, потом на водном мотоцикле. И я дала себе слово, что открою тайник вместе с любимым. Сейчас я хочу его открыть – Лена смущенно уткнулась Никите в плечо.

– Ты правда любишь меня? – у Никиты перехватило дыхание, – Милая, родная, я самый счастливый человек на свете – он подхватил Лену на руки и принялся кружить.

– Пусти дурачок, уронишь – Лена хлопала его по спине ладошками.

Никита поставил девушку на землю и принялся страстно ее целовать. Лена изредка отвечала на поцелуи, подавленная страстью Никиты. Она буквально повисла у него на руках, ноги стали ватными.

– Милая, родная, какой же я счастливый – Никита продолжал целовать девушку.

– Погоди, Никита, ну погоди – Лена легонько отстранилась от парня. Она быстро пришла в себя и волевым голосом сказала:

– Сейчас будем искать тайник. Наклонившись почти к самой земле, она медленно шла вдоль берега. У подножья старой ивы Лена повернулась к Никите:

– Вот здесь надо копать. Тайник должен быть не глубоко.

Никита взял на земле палку и принялся медленно разгребать землю. Скоро показалась металлическая крышка. Через минуту он держал в руках коробку.

– Открывай. Это твой подарок – Лена смотрела на Никиту влюблёнными глазами.

Никита с трудом открыл коробку. В ней был бумажный сверток. Развернув его, он увидел деревянные бусы, нанизанные на леску. Это было что-то наподобие четок. Никита повертел бусы и затем надел себе на шею. Украшение пришлось ему впору. Никита стал на колени. Затем он взял Лену за руку и посмотрел Лене в глаза:

– Я люблю тебя. И клянусь любить тебя и в горе, и в радости всю свою жизнь. И я прошу тебя стать моей женой. Обещаю быть преданным и любящим мужем, не обижать тебя и любить всю жизнь.

Лена тоже медленно опустилась на колени и тихо сказала:

– Я тоже люблю тебя. Я согласна стать твоей женой. Обещаю и в горе, и в радости идти рядом с тобой, быть тебе верной и надежной женой. Только мне надо институт закончить. А то будет у тебя жена необразованная – Лена улыбнулась и опустила голову.

Никита обнял и страстно поцеловал ее. Лена неумело отвечала ему.

Они были под кроной огромной ивы, ветки которой скрывали их. Молодые люди продолжали целоваться, стоя на коленях.

Неожиданно их внимание привлек шум мотора. Никита раздвинул ветки и увидел выше по течению подъехавшего мотоциклиста. Он поставил спортивный мотоцикл наверху крутого обрыва, и, взяв большой черный рюкзак, спустился к берегу. Незнакомец был в черном спортивном костюме с натянутым на голову капюшоном. На берегу, он достал из рюкзака спиннинг и закрепил его на треноге. Затем принялся устанавливать небольшую палатку. Никита и Лена, затаившись, наблюдали за незнакомцем.

– Тип странный, здесь рыбаки все свои. А этого я первый раз вижу – Лена говорила шепотом, прижавшись к Никите.

– Залетный какой-то. Наверное браконьер – Никита обнимал Лену и тоже говорил шепотом.

Незнакомец тем временем закрепил палатку, достал небольшой стульчик и сел на него. В руках у него был бинокль. Рядом лежал чехол. Видимо в нём был ещё спининг.

– Странный рыбак. Спиннинг то без катушки и без лески. Как он рыбачить собирается? – задумчиво проговорил Никита.

– Пошли отсюда. Не нравится он мне – Лена потянула Никиту за рукав.

Они тихонько подошли к своему водному мотоциклу.

– А можно я буду управлять? – Спросил Никита.

– Конечно. Это не сложно. Вот сюда вставляешь ключ, это кнопка запуска, это газ – быстро объяснила Лена.

Молодые люди сели на водный мотоцикл и, оттолкнувшись от берега, поплыли вниз по течению.

– Давай подальше от этого типа отплывем, а потом запустим двигатель – Никита говорил шепотом.

Они несколько минут плыли по течению, наслаждаясь красотой большой реки. Затем Никита запустил двигатель и мотоцикл, взревев мотором, понесся по реке. Лена крепко держалась за него. Никита делал крутые виражи, развороты. Водный мотоцикл то зарывался в воду, то, задрав нос, стремительно несся по водной глади. Лена визжала сзади от восторга.

Никита по-мальчишески дурачился, стараясь произвести на Лену впечатление крутого парня. Вдоволь накатавшись, молодые люди причалили к берегу.

– Дядь коль, принимай технику! Мотор зверь! – Лена ловко прыгнула на берег.

– Видал я ваши выкрутасы. И сами то мокрые. Теперь сушится надо – ворчал сторож.

– Ниче, дядь Коль, до свадьбы высохнет – ответила на ходу Лена, и они с Никитой побежали вверх по лестнице к беседке, где вовсю отмечали день рождения.

– Надо же! Уже о свадьбе речь – сторож облокотился на перила причала и закурил сигарету, – только девчонкой бегала… а уже свадьба… Потом родит, и ее дочь будет расти здесь. Эх, жизнь… Течет, как ента река. «Не затормозить…» – сказал он, задумавшись. Старик молча смотрел на воду, изредка затягиваясь и стряхивая пепел от папиросы прямо в воду.

Никита и Лена подбежали к беседке. Все гости были уже изрядно пьяны. За столом уже никого не было, и теперь они сидели небольшими группами на многочисленных скамейках. Снующие официанты разносили спиртное. Лев Николаевич и Леонид Петрович сидели рядом в небольшой компании. Невысокого роста мужчина оживленно спорил с соседом, размахивая стаканом с виски.

– Вот ты, Иваныч, как лидер партии, и веди народ в правильном направлении. Мы тебе за это членские взносы платим. И главное – чтоб никакой бузы. Хватит нам уже революций! Нам страну надо поднимать. Никаких переворотов больше. И никакой смены власти. Раз Путин победил – пусть рулит. Я в него верю – он пьяно икнул.

– Да… Уже двенадцать лет рулит, а страна как падала в пропасть, так и продолжает. И пропасть эта не бездонная. Вот промышленный потенциал, который коммунисты создали, добьют. И когда атомные электростанции начнут взрываться от старости, когда тепловые и гидроэлектростанции встанут. Когда будет холодно в домах и нечего жрать. А американские евреи еще и цены на нефть уронят. Как в восьмидесятых. И вот тогда и начнется веселуха. Народ возьмется за вилы и начнет рубать этими вилами налево и направо. Кончено, цари нынешние будут уже на Канарах мемуары писать. И с улыбкой на наши мытарства поглядывать. А нам тогда всем достанется, и левым и правым – негромко ответил Иваныч. И через минуту добавил:

– И к тебе на птицефабрику заглянуть, Гаврила Гаврилыч.

– А ко мне зачем? Я зарплату вовремя плачу, льготы у меня разные. Опять же детский садик на балансе. Меня-то за что вилами? – возмутился Гаврила Гаврилович, владелец местной птицефабрики.

– За компанию – тихо сказал Леонид Петрович.

– Не понял? Какую компанию?

– Притча такая есть. Собрался хан дочь замуж отдать и объявил – кто попадет стрелой в яблоко на голове пажа, за того дочь отдаст и пол царства в придачу. А кто промажет – тому голову долой. Собрались стрелки. Всем хочется с ханом породнится. Выходит первый. Стреляет и промахивается. Схватили его и отрубили голову. Выходит второй. Долго целился. Пускает стрелу и попадает в яблоко, но стрела немного задевает голову пажа. Ему тоже отрубают голову. Наконец подходит третий стрелок, долго целится и пускает стрелу. Та попадает прямо в яблоко. Все захлопали в ладоши, а хан велит и ему отрубить голову. Когда его спросили – за что? Хан ответил – за компанию…Вы, уважаемый Гаврила Гаврилович, знаете, как помещиков жгли и на вилы сажали во время великой октябрьской революции? Ведь большинство купцов и промышленников были честными и преданными России людьми. А как полыхнуло, так всех подряд стали резать и жечь… За компанию. Нельзя доводить народ до отчаяния. А сейчас революционная ситуация налицо. Низы не хотят жить по-старому, а верхи не могут управлять.

Власть устроила себе коммунизм в отдельно взятом городе под названием Москва. А то, что дальше кольцевой дороги – это ее не касается, – закончил он так же тихо. Насупила тишина. Лев Николаевич поднялся и громко сказал:

– Вообще у меня день рождения! О политике ни слова! Гуляем! Скоро спортивный самолет прилетит. Моя крестная доченька подарок мне устроила. Высший пилотаж будет показывать. Начальник местного аэроклуба будет пилотировать. Мастер своего дела. Я лично с ним знаком. Так что давайте, господа, на берег реки подтягивайтесь. Обещали красивое шоу – он взял за руку Леонида Петровича – пойдем Лёнечка, прогуляемся.

Они пошли по широкой дорожке, ведущей к берегу реки.

– В сущности ты, Лёнечка, прав. Этот грабеж не может продолжаться бесконечно. Страна обладает несметными богатствами. 40 процентов мировых богатств у нас, а народ реально в нищете. У власти махровые бандиты. Посуди по нашему городу. Мэр – бывший рэкетир. Две судимости. Прокурор крышует весь бюджет. Все, кто работает с бюджетом, отстегиваю ему 10 процентов. Это знают все. Начальник УВД реально снабжает город наркотой. Всё, что изымают у мелких торговцев наркотиками, через его же ментов опять попадает на рынок. Только его людей никто не трогает. И так по всей вертикали власти. Страну поделили, и теперь молча качают из нее бобло. Не сегодня – завтра нефть упадет, и в стране начнется хаос. Семьдесят процентов продовольствия из-за рубежа. Мы уже на продовольственной игле у американцев. Про армию я боюсь говорить. Жалкие остатки. Вчера показывали учения армейские. Два самолета летят, а диктор слюной давится от эйфории. Вот, летит гордость страны – два новейших самолета. А то, что на такую страну эти два самолета – слону дробина в жопу, об этом молчит… Дело времени… Ты правильно сказал. Американцы ждут, пока мы добьем промышленный потенциал, который нам в наследство от СССР достался. Затем они цены на нефть уронят, как в восьмидесятые, и дело сделано. Мы сразу встанем в ряд с африканскими отсталыми странами. Все наши республики без особых проблем объявят суверенитет. И мы будем страной под названием Россия в границах московской области. А цари наши нынешние будут писать мемуары, где ни будь в Венеции. Или в Альпах разводить пчел. Сегодня мы имеем семьдесят процентов износа оборудования тяжелого машиностроения, изношенные коммуникации в городе, разрушающиеся электростанции. Дороги уже в отдельных регионах превратились в направление. Ветхое и аварийное жилье – это уже катастрофа. И все хуже, и хуже, и хуже – Лев Николаевич зло сплюнул в сторону и ускорил шаг.