Армейские рассказы

– Значит нашли эвкалипт, – сказала Ане Лариса, – меня люди попросили его им для бани принести.

Дома она всем объяснила, что от этого не умирают, ничего страшного не произошло. Витя Самков ушел к себе в общежитие, а Славка идти в общежитие побоялся, остался ночевать у Витьки, возле телефона, чтобы, в случае чего, можно было вызвать скорую.

Когда Славка был уже командиром самолета, я решил воспользоваться его добротой, и передал с ним для жены, с Нижнего Тагила, где я был в командировке, упаковку стирального порошка, пачек десять или пятнадцать. Порошок, в то время, в Оренбурге был в дефиците, и стирать дома было нечем, поэтому, я решил ускорить процесс, отправив домой порошок самолетом, так как я еще на две недели оставался в командировке. Летчики порошок в Оренбурге выгрузить забыли, и улетели с ним в другую дивизию, потом в третью. Я уже и сам вернулся из командировки, а порошок все летал на самолете. Привезли нам его месяца через полтора, когда уже и в Оренбурге порошок появился.

Витя Самков, симпатичный парень среднего роста, несколько толстоватый для своего роста, за что и получил кличку «Слон маленький», пьющий заметно меньше других летчиков, был еще холостым и большим любителем женщин, он менял их как перчатки, на долго не затягивая отношения и всем рассказывая о своих победах. Об одной из таких побед над медсестрой из нашей больницы он рассказывал в гостях у Чемирисова, где кроме летчиков присутствовала и моя жена, подробно описывая постельные сцены с этой медсестрой. И тут летчики испытали что-то близкое к шоку. Моя жена подошла к Вите, взяла его за грудки, и начала трясти как грушу, ударяя спиной об стену и приговаривая: «Не смей девку позорить, не смей!». Позже Витя отметился еще и в санатории «Фрунзенское», в котором летчики отдыхали каждый год. Оттуда и Чемирисов однажды приехал стройный как кипарис, а на вопрос, как ему удалось столько веса сбросить, отвечал: «Весь отпуск Гальку на руках носил». Так вот, уборщица, которая пришла убирать номер и открыла его своим ключом, застала в постели абсолютно голых Витю и девку, которые занимались чем-то не совсем привычным для ее глаза. Весть об этом сразу же распространилась по всему санаторию, Витю и девушку все стали узнавать, и шептаться при их появлении. Для Вити это, может быть, и была бесплатная реклама, а девушке пришлось уехать домой раньше срока, такого пристального внимания к своей персоне она не выдержала. За свои похождения Витя получил еще одну кличку – «Самец».

Седьмое ноября мы отмечали у Витьки, было много летчиков, в том числе и командир эскадрильи Арсен Александров, мужчина невысокого роста, но крепко сложенный, который, для того, чтобы удивить женщин, пытался ходить на руках. Говорили, что он очень везучий, недавно, при плановых прыжках с парашютом, которые, кстати, летчики очень не любили, у него не раскрылся основной парашют, перехлест стропы, нужно было обрезать стропы и раскрыть запасной парашют, но, на обрезание строп, времени уже не было, и он попытался открыть запасной парашют так, без обрезки основного. Все почти получилось, запасной парашют не затянуло в основной, чего следовало было ожидать, он благополучно раскрылся, но не успел наполниться воздухом, и Арсен, только немного замедлив падение, рухнул на землю. Но ему крупно повезло, он упал на склон оврага и по склону скатился вниз, запутавшись в парашюте, в результате чего, сломал только кости копчика, и через два месяца снова был в строю.

Праздник отмечали весело, летчики выпили в меру, много пели, рассказывали различные летные истории. Вечером мы с женой ушли домой, а летчики еще остались, впереди было еще два выходных дня, и торопиться им было некуда. На третий день к нам, на первый этаж, спустился Витя Самков, и спросил, нет ли у нас чего выпить, а то перед командиром неудобно, они все, что было, выпили, а купить нельзя, так как в воскресенье спиртное не продают. Выпить у нас ничего не было, запасов мы не держали, покупали, когда нужно, и сколько нужно.

– А вы что, еще не расходились? – спросила жена.

– Нет, все здесь.

– А Лариса где?

– Не знаю.

– А Витька?

– Спит.

– Схожу ка я на пятый этаж, – сказала жена, – посмотрю, что там творится.

Витька пьяный спал на диване, Лариса закрылась с Леной в маленькой комнате и сидела там тихо, как мышка, в квартире хозяйничали летчики, искали, что можно взять на закусь, но уже ничего не могли найти, все было съедено.

– Ну-ка быстро все на выход, – скомандовала жена, – две минуты на сборы. Вас дома жены наверно уже давно потеряли. Это же надо – три дня беспробудно пьянствовать!

Никаких возражений от летчиков не последовало, и они быстро ушли, поскольку еще помнили, как она обошлась с Витей Самковым. Больше Арсен к Вите в гости не приходил.

– Там у тебя на первом этаже Тигра Львовна живет, не дай бог, опять придет наводить порядок, – говорил он.

А Витя Самков остепенился и женился, мы даже были в гостях у родителей его жены Ольги, куда он нас пригласил. Потом он перевелся на повышение, на Дальний восток, на майорскую должность, и все складывалось хорошо, если бы не случилась трагедия. Возвращаясь из отпуска, Витя решил воспользоваться самолетом из своей части, который летел из аэродрома Пушкин на Дальний восток, на котором летело все командование Тихоокеанского флота, после совещания у Министра Обороны. Самолет разбился при взлете. С началом набора высоты нос самолета резко задрался вверх, после чего он сделал кувырок назад, типа сальто, и упал. В этой катастрофе не выжил никто, погибло все командование Тихоокеанского флота, погибли и Витя с женой. Мы все были в шоке от такой новости. Мне пришла в голову мысль, что наверно он не зря так торопился все взять от жизни в молодости, в том числе и любовь женщин, судьба не дала ему возможности наслаждаться этим в зрелом возрасте. Подробности этой катастрофы я узнал уже после увольнения из армии, когда лежал в госпитале. Вместе со мной лежал бывший диспетчер аэропорта Пушкин, который, в тот злополучный день, выпускал этот самолет, он мне и рассказал подробности этой катастрофы. Самолет был грузовой, скамейки для пассажиров располагались только вдоль бортов. А на средину салона загрузили два рулона бумаги, предназначенной для местной типографии, порядка тонны весом каждый. Поскольку груз был очень тяжелым, то его ничем не закрепили, и так никуда не денется, его то и сдвинуть невозможно. Но, когда самолет начал набирать высоту и поднял вверх нос, груз, по гладкому металлическому полу, пополз в хвост, центровка самолета нарушилась, и он кувыркнулся через «спину». К такой страшной катастрофе привело обычное разгильдяйство – нарушение правил перевозки грузов.

Володя Седов, веселый здоровенный парень, весом 140 кг, за что и получил кличку «Слон большой», был женат, имел двоих детей, и в Витькиной компании появлялся не очень часто. Он был замечательным рассказчиком, с таким юмором рассказывал казалось бы обычные истории из жизни летчиков, что все слушатели держались за животы от хохота. Попробую передать одну из рассказанных им историй, правда не уверен, что у меня получится так же интересно.

Из очередного полета летчики привезли мясо и спирт. Ну что еще нужно для приготовления шашлыка? Только костер и свободный день. В ближайшие выходные полетов не было, поэтому решили выехать всей компанией в Зауральную рощу, расположенную на другом берегу реки Урал, и там пожарить шашлык. Витя Чемирисов, как признанный повар, разделал и замариновал мясо, а остальные, как любители шашлыка, подготовили под него свои желудки, стараясь поменьше кушать вечером и утром. Арсен дал для этого свой служебный УАЗик, поэтому пять человек поехали с комфортом, а остальным пришлось добираться троллейбусом. На берегу Урала развели костер, пожарили первую партию шашлыка, выпили и закусили, жизнь была прекрасна и удивительна. Ну что еще нужно было для полного счастья? Оказалось, что не хватало милиции, которая не заставила себя долго ждать, и вскорости приплыла к ним на катере, в виде молодого лейтенанта и пожилого сержанта, которые, еще с воды, по мегафону предупредили, что все нарушители задержаны, и должны оставаться на месте до составления протокола. Начали составлять протокол за разведение костра в лесу в неположенном месте. Лейтенант начал вспоминать номера статей, которые они нарушили, но этому мешал запах шашлыка, несколько шампуров которого еще лежали над углями, и на которые милиционеры все время поглядывали, сглатывая слюни.

– Ребята, тут без рюмки не вспомнишь, – сказал Чемирисов, – давайте сначала по рюмашке, закусим шашлыком, а то сгорит. Вы же небось голодные? А потом продолжим.

Незваные гости согласились, выпили и закусили, похвалили шашлык, который действительно был превосходным, Витька умел его готовить. Тогда предложили тост за вкусный шашлык и за мастера, который его приготовил. После третьей рюмки Витя Самков попросил прокатить его на катере, лейтенант согласился. Прокатились по Уралу, Витя стоял в катере с мегафоном в руках и напоминал купающимся о правилах поведения на воде, предупреждал чтобы не заплывали за буйки, которых на реке отродясь не было, чем насмешил лейтенанта. Лейтенант, находясь в приподнятом настроении, сделал лихой разворот, чтобы плыть обратно, и Витя выпал из катера в воду. Из воды он вынырнул уже без мегафона. Грустными они вернулись к остальной компании. Чтобы как-то компенсировать милиционерам хотя бы моральный ущерб, налили им еще, и еще пожарили шашлыка, все им от души сочувствовали и советовали не принимать это близко к сердцу, предлагали различные варианты отмазки, как объяснить начальникам потерю мегафона. Вскоре милиционеры успокоились, сняли кителя, и уже чувствовали себя как дома, среди друзей, о составлении протокола речи больше не было. Но лейтенант, все-таки, высказывал Вите недовольство, что тот утопил мегафон, Витя не соглашался, уверял, что в этом виноват сам лейтенант, мегафон утопили из-за того, что он не умеет водить катер, слишком крутой разворот заложил, если хочет, то Витя может ему показать, как нужно правильно разворачиваться. Как известно – практика критерий истины, поэтому выяснить, кто из них прав, решено было на практике. Два пьяных человека сели в катер и поплыли, при этом Витя сел за руль. Разогнались до нужной скорости, и Витя, который раньше никогда не управлял катером, заложил разворот в непосредственной близости от берега, чуть было в него не врезавшись. Катер сильно наклонило на левый борт, и лейтенант, даже из положения «сидя», вывалился за борт, Витя удержался, поскольку держался за руль. Но, в следующий момент, катер накренился еще больше и перевернулся вверх дном, накрыв собой Витю. Повезло, что все произошло недалеко от берега, все бросились в воду, и пока катер еще держался на плаву за счет находившегося под ним воздуха, быстро выволокли его на берег. Если бы еще и катер утопили, это было бы уже слишком. Лейтенанта опять пришлось успокаивать. Но тут неожиданно обнаружили, что закончились мясо, а праздник был еще в самом разгаре. «Слон большой» сказал, что у него дома целая морозилка мяса, его за ним и отправили, дав в помощь еще и «Слона маленького». Пожалели, что утром машину отпустили, теперь пришлось ехать домой троллейбусом.

Дома никого не было, повезло, иначе жена обратно могла бы и не отпустить. Попробовали вынуть мясо, но оно не вынималось, куски смёрзлись между собой и вылезать с морозилки никак не желали, хотя все вместе немножко и шевелилось. Напрягая окутанные алкогольным туманом мозги, два «Слона» начали вспоминать законы физики, которые когда-то учили в школе.

– Нужно разморозить, но быстро, – сказал «Слон маленький».

– Точно, – согласился «Слон большой», – сейчас вскипятим чайник.

Но залить кипяток в мясо не получилось, вода туда не затекала, а сразу стекала на пол.

– Так не пойдет, – сказал «Слон большой», – давай просто раскачаем и выдернем.

Попытались раскачать и дернули, мясо осталось в холодильнике, а холодильник завалился на них.

– Что же делать? – сокрушался «Слон маленький», – ребята ведь ждут.

– А давай ты будешь держать холодильник, а я попробую выдернуть, пришла гениальная мысль в пьяную голову «Слона большого».

Так и сделали, «Слон маленький» держал холодильник, а «Слон большой» пытался выдернуть застрявшее мясо, оно немножко сдвинулось, но дальше не шло. Тогда «Слон большой» уперся ногой в холодильник и изо всех сил дернул мясо на себя, и, слава богу, мясо сдвинулось, еще один рывок, и оно уже в руках.

– Ты его с морозилкой выдернул, – заметил «Слон маленький».

– Действительно, – заметил этот недостаток и «Слон большой», – зато друзей не подведем.

В троллейбусе люди с удивлением рассматривали двух пьяных мужиков, которые куда-то везли замороженное мясо прямо в раскуроченной морозилке.

Игорь Калючицкий был врачом и приехал в эскадрилью года через два после моего знакомства с летчиками. Он всячески старался подчеркнуть свою значимость и постоянно рассказывал о генералах, с которыми якобы был знаком лично, с каждым здоровался за руку и ко всем им был вхож. Так это было или нет, я не знаю, других историй у него почему-то не было. Летчикам слушать эти истории про генералов в третий или четвертый раз было не интересно, и его обычно прерывали. Через пару лет его перевели на повышение в Нижний Тагил, где мы с ним опять и встретились.

Перед этим я работал в составе комиссии по ликвидации одной из наших южных бригад. По пути туда мы побывали в Самарканде. Более красивого города я не видел в своей жизни ни до того, ни после. Какие прекрасные мечети, какой великолепной мозаикой выложены их стены. С этого города даже уезжать не хотелось, так бы ходил целыми днями по этому городу, и все смотрел, смотрел, и смотрел. Выполнив стоящую перед нами задачу, перед отъездом домой, мы посетили рынок и купили огромный арбуз, весом не меньше тридцати килограмм, его с трудом несли в сетке два человека. Несмотря на то, что наступил октябрь, было очень тепло, и мы, с этим арбузом, съездили на озеро, где весь день купались, и ели этот арбуз, но несмотря на то, что нас было десять человек, до конца мы его так и не съели, оставили местным рыбакам, которые там ловили карасей. Караси были огромные, порядка килограмма, и я этим рыбакам, честно говоря, позавидовал. И ловили они какой-то само подсекающей снастью на обычную закидушку. Это была небольшая металлическая снасть, порядка двадцати сантиметров в длину, которая втыкалась в землю, и к ней крепилась леска закидушки, при поклевке рыбы, освобождался от фиксатора рычаг, который резко дергал леску, и рыба подсекалась, оставалось только ее вытащить.

Обратно нас забирали грузовым самолетом Ан-26, командиром на котором был Арсен. Мы расселись на лавки вдоль бортов, у каждого был ящичек с виноградом, который мы купили на рынке, а вся середина самолета была завалена арбузами, которые были огорожены сетками, чтобы не раскатывались. Осмотрев груз, Арсен сказал генералу Устинову, что с таким грузом он не взлетит, самолет перегружен. Генерал осмотрел всех нас, его взгляд остановился на двух незнакомых лицах: прапорщике и солдате.

– Вы кто такие, – спросил их генерал.

– Я должен доставить этого солдата в Оренбург, – ответил прапорщик.

– Поедете поездом, – сказал ему генерал, – видите, самолет перегружен.

– Ну все, командир, – обратился генерал к Арсену, – больше выгрузить ничего не можем. Остальные все свои.

Кучу арбузов он как будто не видел, позже выяснилось, что это были его арбузы, а не летчиков, как я сначала подумал. Арсену пришлось слить половину топлива и лететь с промежуточной посадкой для дозаправки.

Дома меня ждал сюрприз – новое командировочное предписание, завтра мне предстояло вылететь нашим самолетом в Нижний Тагил, в шесть часов утра дежурная машина будет ждать меня у подъезда моего дома, она и отвезет меня на аэродром. Все, что нужно для поездки, уже лежало в моем командировочном чемодане, поэтому сборы много времени не заняли, я только поддел майку, и сменил рубашку с коротким рукавом, на рубашку с длинным рукавом, лететь, все?таки, предстояло на север. Летели на Ан-2, то есть на кукурузнике, на котором до сих пор я еще не летал. Путешествие было запоминающимся. Когда летели над Уральскими горами, самолет постоянно проваливался в воздушные ямы. Представьте себе, что самолет внезапно начинает падать вниз, метров на четыреста, при этом все содержимое желудка поднимется вверх и подходит к горлу. Потом самолет, натужно гудя, медленно карабкается на горку, желудок успокаивается, но тут самолет снова падает вниз, и желудок опять проявляет недовольство. Так мы болтались над горами порядка часа, незабываемые ощущения.

В Нижнем Тагиле я сразу понял, что с одеждой крупно просчитался, было весьма прохладно, хотя и терпимо. На следующий день похолодало еще больше, все офицеры надели осенние пальто, а я разгуливал в одной рубашке. Ну не то, чтобы разгуливал, перемещался мелкими перебежками, чтобы не замерзнуть. И тут мне повезло, в столовой я встретил Игоря Калючицкого и поинтересовался, нет ли у него старенького кителя. Оказалось, что есть, только с капитанскими летными погонами. Моей радости уже не было границ, а Игорь дал мне еще и свое старое пальто. Я купил в военторге нужные мне майорские погоны и все перешил. Благодаря Игорю, проблема с одеждой была решена. За две недели я не только решил все поставленные передо мной задачи, но еще набрал в лесу опят, и замариновал четыре трех литровые банки грибов. Домой я улетал с очередным нашим самолетом, поэтому перед отлетом вернул Игорю его китель и пальто. После этого мы с Игорем больше не встречались, услышал я о нем, только перед своим увольнением из армии, когда лежал «на горизонтали» в Одинцовском госпитале, оказалось, что Игорь здесь начмед. Я обрадовался, интересно было встретиться со старым знакомым и узнать о его жизни. Я раздобыл его телефон и позвонил ему, думал, что он тоже обрадуется, и ему будет интересно встретить старого знакомого. Но не тут то было, Игорь встретиться не захотел, видно его не зря тянуло к генералам, на хрена ему какой-то подполковник, знакомый из прошлого.

А пока-что, мы дружно жили в Оренбурге, дети уже пошли в школу, Лиля с Леной дружили, Аня с Ларисой тоже. Детей всегда одевали одинаково, поэтому многие считали их близняшками, только одна беленькая, а другая черненькая, говорили они. И я и Аня ездили с ними в отпуск, сразу с двумя, или в Вертиевку, или в Шелудьковку, где дети могли нормально летом отдохнуть на свежем воздухе и попить домашнего парного молочка.

Как-то раз, мы все, вместе с Чемирисовыми ехали, в троллейбусе на пляж на Урал, и поддатый Витя очень громко рассказывал детям сказку про пиратов, что-то наподобие историй из «Острова сокровищ». Весь троллейбус внимательно слушал эту захватывающую сказку.

– И тут он как закричит: «Карамба, Карамба», – продолжал Витя.

– Дядя Витя, а что такое «Карамба»? – спросила Лиля.

– А когда кричат «Карамба», это значит, что полный атас, – ответил дядя Витя.

Весь троллейбус буквально лежал от хохота.