Со многими неизвестными. Повести и рассказы

– Двадцать пять, не меньше.

Снять телефонную трубку и позвонить в адресное бюро – дело нескольких секунд, и вскоре в моём блокноте появились два адреса: Камилова Эдуарда Каюмовича 1964 года рождения и Камилова Эдуарда Георгиевича 1957 года. Первый проживает по улице Большая Садовая, 17, квартира восемь, второй – Заводская, 10, квартира двадцать восемь. Другие однофамильцы Камилова в адресном бюро не значились. Кто из этих двух побывал в «Бирюзе»?

– Придётся проверять обоих, – забеспокоился Громов.

– Зачем обоих, – возразил я. – Интересующий нас Камилов, как ты слышал, отбывал пятнадцать суток. Надо поднять материалы, там его адрес тоже указан.

– Точно! – оживился Громов. – И как это я не сообразил. Бывают же заскоки – что ближе лежит, то и далеко!

– Ничего, ничего… Действуй! Доводи дело до конца, – сказал я и отправился к Белову рассказать о поездке.

– Прибыл? Заходи, заходи! – С озабоченным видом приподнялся он из-за стола, ответив на приветствие. – Как съездил?

Я коротко, по существу дела, рассказал о встрече с Пикулиным.

–Значит, он всё-таки назвал имя подельника – Камилов, говоришь? Та-ак… А с Громовым ты виделся?

– Виделся, Александр Петрович. – опять коротко ответил я. – Остаётся продумать: когда, где и как брать Камилова. Если, конечно, он ещё в городе.

Глаза Белова стали заметно веселее. Он хлопнул меня по плечу.

– Продумаем! Это мыс тобой, Демичевский, продумаем. Теперь мы его и на краю света найдём. В 15 часов оперативка по «Бирюзе». Приходи. Там всё и обсудим, чем мы объективно на сегодня располагаем.

К трём часам все приглашённые на совещание один за другим собрались в кабинете. Белова. «Наш» Камилов, как уже выяснилось, проживал по Большой Садовой улице,17.

Белов встал из-за стола, обвёл нас долгим взглядом:

– Начнём, товарищи. Давайте посмотрим, чем мы располагаем по делу о разбойном нападении на «Бирюзу» и наметим план наших дальнейших действий для поиска и задержания напавших. Значит, предлагаете сегодня же брать Камилова? А не торопитесь ли? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь, но при этом смотрел только на меня. – Кто выскажется первым?

– Мешкать с этим не следует, – твёрдо ответил я.

– Однако нам ещё неизвестна его сообщница. Задерживать, так одновременно обоих, – возразил Наумов.

Белов продолжал смотреть на меня, что-то соображал.

Я повернулся к Наумову:

– Нам нельзя и часа тянуть с Камиловым. Пока будем искать его сообщницу, не преподнесёт ли он новое ЧП? Как тогда людям в глаза будем смотреть?

– Пожалуй, вы правы, Демичевский, – согласился Белов. – Где предлагаете брать Камилова?

– Дома. Только дома. На улице опасно – кругом люди, вдруг заминка какая, и он за пистолет… Теперь-то ясно, что он на всё способен.

– За пистолет он и дома может схватиться, – опять встрял Наумов. – Переполошим людей, если хуже чего не выйдет… Кто он такой? Что у него за квартира? С кем он живёт? Где работает или учится?

– Холостяк. У него только мать-портниха, – вступил в разговор Громов.

«Холостяк! – пронеслось у меня в голове. – Значит, обманул Пикулина?»

– Я тут перед совещанием с его участковым переговорил, – продолжал Громов. – Камилов уже давно – лишь на её хлебах. После десятилетки учился пару лет в строительном техникуме – бросил, устроился барменом в ресторан и тоже не удержался там. А живут Камиловы в двухкомнатной квартире, на втором этаже.

– Значит, запросто в окно может сигануть, – вслух размышлял Наумов. Он сморщил лоб и добавил: – В коридор бы выманить его. Есть у них там коридор? Что собой представляет? – обратился он к Громову.

– Есть, – быстро ответил тот и передал Белову лист бумаги. – Взгляните, это план дома и квартиры, участковый по памяти нарисовал. Может, и пригодится.

Мы принялись поочерёдно изучать план. Да, коридор есть. А в нём – щиток с автоматическими пробками. Я высказал свои соображения на этот счёт:

– Если отключить освещение квартиры, кто

то тогда выйдет посмотреть, в чём дело? Конечно, мужчина. А в данном случае – Камилов!

– Дельно! – загорелся Наумов. – Вряд ли он в этом случае сунется в коридор с оружием.

– Значит, так… – вновь заговорил Белов. – Уточняем детали операции. В первую очередь устанавливаем за домом наблюдение, блокируем подъезд… На лестничной площадке и во дворе в самый ответственный момент не должно быть никого из детворы и жильцов! С ними надо сработать особенно аккуратно! Кому это поручим?

Наумов с Громовым с нарочитым вниманием опять принялись разглядывать план дома, будто и не слышали последней фразы Белова. Он с пониманием усмехнулся:

– Что ж, возложим это на участкового. Как считаете, товарищи, справится?

– Да детвора в нём души не чает! – живо отозвался Громов.

– И все на участке к нему с почтением! – добавил Наумов. – Справится, товарищ майор!

– Вот и отлично, – заключил Белов. – Значит, капитан, вам с Громовым быть у щитка.

Они, как по команде, встали, в один голос громко ответили:

– Есть, быть у щитка!

И я чётко понял, что Камилову уже не уйти от них, даже если он выйдет к ним с оружием.

9

Наше совещание в этот день несколько затянулось. Мы вновь и вновь уточняли детали предстоящей операции, обсуждали возможные действия её участников, время проведения… Одни сотрудники войдут в группу захвата преступника, другие будут перекрывать пути его вероятного отхода, блокировать двор дома… Ну, а мне предстояло провести у Камиловых обыск.

Без десяти семь оперативники Белова доложили, что Камилов дома и выходить пока не собирается.

Я выглянул из окна кабинета на улицу: есть ли где огоньки? Ведь начало операции ровно в девять. Огней пока – ни в одном доме. Лишь полыхали в окнах оранжевые отблески заката.

В восемь тридцать – звонок Белова:

– Спускайся вниз – через пять минут выезжаем.

Я снова выглянул в окно: закат уже потускнел, на улице – серая дымка… Пожалуй, к девяти часам и стемнеет.

У подъезда присоединился к Белову. Сели в машину. Все остальные участники операции уже давно на улице Садовой. По рации то от одного из них, то от другого поступают короткие сообщения: «Двор блокирован», «Подъезд блокирован», «Объект на месте, посторонних в квартире нет»…

На тихой улочке, у старого четырехэтажного дома с высокой аркой над въездом во двор, наша машина остановилась. На доме табличка: «Большая Садовая, 17». Вдоль арки прогуливались двое хипповатых парней. С трудом узнал в них наших работников уголовного розыска. Во дворе – ни души, лишь за самодельным столиком у второго подъезда всё ещё стучали костяшками домино четверо чем-то мне знакомых личностей. «И эти – наши!» – пронеслось в голове.