Убойное лето

– Вакула телку мою обидел! Я за Вальку мстил!

– А Вельяминов Людмилу обидел.

– Давай не будем! Я ни при чем! В рейсе я вчера был! Согласно графику!

– А могло быть по-другому? Когда алиби нужно, можно и подмениться, да?

– Ну ты в натуре чудак, начальник!

Прокофьев обиделся, но бить Бешерова не стал, всего лишь резко повел плечом, и тот пугливо согнулся в поясе, закрывая живот руками.

– Ты что-то сказал?

– Поступаешь, говорю, непорядочно. Человек честную жизнь ведет, нет, нужно к нему цепляться. Ты сам подумай, кто мог убить Людмилу, если я был в рейсе? Нет у меня таких знакомых! Можешь у людей поспрашивать, никто не скажет!

– А в Москве?

– А что в Москве? Ты же сам Ханчика принял.

– Кто тебе об этом сказал? – резко спросил Прокофьев.

– Как это кто сказал? – И снова глазки Бешерова забегали, как тараканы, в поисках, где спрятаться от неожиданно вспыхнувшего яркого света. Но ненадолго, он быстро взял себя в руки.

– С Карамболем говорил?

– А мог и с Карамболем!.. – Бешеров обрадовался, как студент на экзамене, вовремя получивший правильную подсказку.

– Так мог или говорил?

– Не говорил я с ним! Зачем? Чтобы он меня в мокрое впарил? Не-е, я в эти игры больше не игрок!

– Тогда кто сказал?

– В зоне разговор был!

– Кто в зоне сказал? – напирал Прокофьев. Видел он, что Бешеров виляет, не хочет правду говорить. Как будто боится чего-то.

– Я не понял, это что, допрос?

– Кого ты боишься, Ренат? Кого ты боишься сдать?

– Да никого я не боюсь! – Бешеров смотрел на Прокофьева как на злого мага, который смог вывернуть наизнанку его душу. – И сдавать некого! Друзья у меня такие же дальнобойщики, как я сам! Они про Ханчика знать не знают!

Прокофьев кивнул, глядя на жертву психической атаки. Выставляя на обозрение своих новых друзей, Бешеров мог прятать за ними старых, которые и рассказали ему и о Ханчике, и о том, кто его задержал.

– А что ты в Москву возишь? Случайно не фейерверки? – усмехнулся Прокофьев.

– Почему фейерверки? – зыркнул на него Бешеров.

– Да ведешь себя как контуженный!

– Да ты сам – «КамАЗ» с петардами!

– Давно с Вельяминовой дружишь?

– А я обязан отвечать? Если это допрос, скажи, в чем меня обвиняют! А если нет, пойду я, у меня дела.

– Дела? Ты что, к Людмиле на пять минут заходил? Ты или скорострел, или знал, что ее нет дома.

– Не знал я! Слушай, начальник!..

– А ведь ты прав, Ренат, ты за убийство сидел. Я сейчас могу закрыть тебя только за это. И тогда заказное убийство, и сейчас.

– Да не было тогда никакого заказного!

– Ты это девочкам своим расскажи, – усмехнулся Прокофьев.

– Какие еще девочкам? – неожиданно разволновался Бешеров.

– Ты чего такой нервный?

– Я нервный? Какая я тебе, на хрен, девочка?

– Я сказал, что ты девочка? Ты так и не ответил, давно с Вельяминовой дружишь?

– Ну, с весны, восьмого марта познакомились. Она из Тамбова ехала, машина у нее заглохла, бензин закончился. Я подобрал и до заправки довез и обратно. А что?

– Говорят, она уже после тебя роман крутила.

– С кем?

– А ты не знаешь?

– Может, когда я в рейс отправлялся. Я иногда на неделю уезжаю.

– Кто такой Сарычев, знаешь?

– Сарычев? – задумался Бешеров.

– Он с Рубцом по молодости корешился.

– Рубца хорошо знаю, а Сарычева… Сарыч, что ли?

– Он позапрошлой весной банк ограбил, Сивый, Кайман, Сарычев.

– Ну да, слышал! – повеселел Бешеров.

– Муж твоей Людмилы к его жене ушел. Не знал? Не говорила?