Дневник, 1917-1921

20) Котухов Мих. Якимович, Шатало Сазонт Герасимович и Дорогач Александр Конст. – расхищение товара во время эвак‹уации› деникинцев.

Не доказано, дело следствием прекр‹атить›.

21) Старостенко Андрей Андреевич – бегство с белогвардейцами.

Дело прекратить, из-под ар‹еста› освободить.

22) Тончаковский Александр Георг. – выдача совработников. Не доказано. Прекратить.

23) Клинцик Георгий Эбергардович – служба в деник‹инской› армии.

Дело сл‹едует› прекратить.

24) Сахарова Инна Александровна – принадлежность к к‹онтр›разведке деник‹инской› армии.

Не доказано. Прекратить.

‹4› 17 июня

Мне говорили, но не знаю, насколько верно, что расстреливали еще многих без сообщений.

На днях с одним моим знакомым случилось следующее происшествие. К нему явились 2 челов‹ека› с револьверами и потребовали, чтобы он ехал с ними. «Куда и зачем?» – «Увидите».

Вышли, сели на автомобиль. Поехали, но не в Ч.К. и ни в какое из известных учреждений, а на Панянки. Он стал удивляться и спрашивать, в чем дело…

– Вы сами знаете, в чем дело. Ведь вы служили в совнархозе.

Не помню точно, но речь шла о продов‹ольственном› учреждении.

– Никогда не служил.

– Ну, рассказывайте. Как не служили!

– Так и не служил никогда.

И он перечислил те учреждения, в которых служил. По-видимому, тон искреннего удивления говорившего поразил таинственных незнакомцев… Они остановились и отпустили его, наказав строжайшим образом, чтобы он никому не рассказывал об этом приключении. Что это?.. Неужели Ч.К. решила уже обходиться даже без допроса?..

6/19 июня 1920

Смутные известия о Киеве. Он занят поляками и петлюровцами, и после этого неизвестно, кто им владеет. С одной стороны, сов‹етские› газеты пишут, что поляки отступили и находятся в затруднит‹ельном› положении, с другой – телеграммы принимаются только до Дарницы (под Киевом). В газетах от 13-го были известия, что «Красные войска взяли Киев. Панские сынки перед уходом взорвали Владим‹ирский› собор, гор‹одской› водопровод, электрич‹ескую› станцию, пассажирскую и товарную станции Киева»[73 - «Беднота», 13 июня 1920 г., № 851. – Примеч. В. Г. Короленко.].

Итак – новые варварские разрушения! По этому поводу рассказывают след‹ующую› историю: к местному архиерею пришли 2 или 3 чекиста и… подошли под благословение!.. Оказалось, что они пришли с предложением: объявить в церквах и обратиться с воззванием к населению о том, что поляки и петлюровцы взорвали «Святой Владимирский собор». Архиерей отказался «вмешиваться в политику» и теперь арестован.

Один мой знакомый встретил крестьянина из Лукищины (село верстах в 10-ти от Полтавы). Тот рассказал, что за припасами к ним теперь приезжать неудобно: молодежь вся в лесах, а старики забраны в город (около 160 чел.), поселены где-то около Киевского вокзала, и там им читают лекции о значении и преимуществах коммунизма. Дело безнадежное. «Хитрые хохлы» прикинутся, конечно, обращенными, как они это делают в разговоре со всеми коммунистами. Те приезжают и рассказывают с восторгом о своих легких успехах, а между тем если есть что-ниб‹удь› достоверное о «чувствах народа», то это – глубокая ненависть к коммунизму, питаемая в деревне, особенно украинской! Когда во время свидания с Раковским я ему сказал, что «надо признаться, коммунисты пользуются глубокой ненавистью деревни», – то он ответил уверенно:

– Это теперь уже изменилось!

Рассказывают, что повстанцы проникают порой в город ночью и обезоруживают часовых у вокзалов. При этом будто бы последние тоже довольны, что их не убивают и даже не избивают, а только отбирают оружие. Неизвестно, насколько тут правды, но слухи характерны: они выражают общее настроение среды, рождающей эти слухи.

После того как последний поезд с русскими детьми уехал в Москву и увез последнюю стайку колонистов (было это 15/28 мая), – мне доставили следующий плод детского коллективного творчества. Мне уже раньше рассказывали об этой песенке, которую дети сами сложили, положили на музыку (вероятно, какой-нибудь известный ранее мотив) и пели хором:

Прощай, колония родная,
Прощайте, все мои друзья,
Прощайте, нивы золотые
И голубые небеса!

Не будем больше мы резвиться,
Не будем ягод собирать,
А станем целый день учиться
И вечерком лишь отдыхать.

Отвыкайте, наши ножки,
От Граикиной (?)*[74 - * Знак вопроса поставлен автором.] дорожки,
Привыкайте, наши ножки,
Опять к московской мостовой…

Уж скоро, скоро поезд грянет,
Звонок уныло прозвенит,
И нас в колонии не станет,
И наше сердце загрустит.

Машина к городу подходит
И нам свисточек подает.
Родная маменька выходит
И праву ручку подает.

С каким восторгом я встречаю
Свою прелестную Москву!
Но что же, что вдруг замечаю:
Она наводит лишь тоску.

Любовь Васильевна, простите,
(называют учителя или учительницу)
Что мы шалили много раз.
Нам грустно с вами расставаться,
Мы крепко, крепко любим вас…

Так приятно среди мрачных впечатлений современности отметить этот цветок непосредственного детского творчества!

13 июня н. с. ревтрибуналом приговорен к расстрелу Дм. Ант. Пелипенко за выдачу деникинцам.

Председатель Суховой, члены Шило и Колупаев.

Приговор над Рашевским заменен концентр‹ационным› лагерем.

В том же No «Известий» объявлено о приведении в исполнение приговоров над следующими лицами:

1. Андрей Левченко – создал в Кобел‹якском› у‹езде› ядро петлюр‹овских› восстаний. Расстрелян.