Господь

– Я сплю смирно без излишних звуковых мотивов.

– Это уже хорошо, – отметил Джамбул. – Но, если вдруг возникнут какие-то сомнения или вопросы, не стесняйся, спроси у меня. Обычно по негласным традициям тюрьмы, хата условно делится на несколько отсеков для разных каст заключенных. У нас такого нет. Потому что в большинстве, здесь сидят бывшие интеллигенты и низко упавший от вина люд, точнее сказать бомжи. Позже присмотришься к ним. Здесь они за время долгого пребывания преобразились и имеют сейчас божеский вид.

Джамбул повернулся в сторону окна, где находилось его место, и встал со скамейки.

– А сейчас проходи ко мне вон в тот отсек к окошку, чайку замутим.

Глава 6

На следующее утро, лёжа на кровати, Господин на всю камеру громко заявил:

– Ты знаешь Джамбул, только не смейся. Мне опять тот же сон про амнистию приснился. Подробности не расскажу, но хорошо помню, народ у тюремных ворот встречает своих родственников.

– Думаешь про свободу, про семью вот и сниться разная мура. Сколько можно спать. Посмотри, змейка очереди уже к крану тянется. Господин поднялся с кровати, заправил постель, взял полотенце и не спеша направился умываться. Умывались все быстро, за какие – то секунды. Он не стал чистить зубы, чтобы не задерживать толпу. По совету Елисея, только обрызгал лицо. Он ему популярно объяснил, что все гигиенические процедуры лучше проводить после того, когда народ выведут на работу.

– Я понял, – послал он ему благодарственный кивок.

В ответ Елисей ему подарил не распечатанный пакет ушных палочек. После того, когда камера заметно опустела, Джамбул пригласил в свой закуток около окна Господина. На тумбочке стоял горячий кофе и лимонные пряники.

– Что за сосед рядом со мной спит на костылях? – спросил Господин.

– Не беспокойся, – успокоил его Джамбул. – Рядом с плохим человеком тебя бы мы не положили. И вообще знай на будущее, наверху спят неопознанные объекты, а внизу проверенные. Но бывают исключения. Вот над тобой спит молодой арестант по кличке Пэр. Он из моей компании. Замечательный парень, из интеллигентной семьи. Он хоть с виду и жидковат, но жилы у него великолепные. Гирьками и плаванием серьёзно увлекался, живя в Грузии. Только вот фильмов про криминал насмотрелся, сейчас обурён воровской романтикой. Мыслит быть по жизни вором в законе. Наверх залез не по статусу, а из-за совести. Не может позволить себе нижнюю лежанку, если взрослые и инвалиды над потолком прозябают. Сидит по серьёзной статье. Взломал в одиночку кассу дворца спорта «РЕКОРД», где работал инструктором в тренажёрном зале.

– А внизу рядом со мной как сосед?

– С тобой соседствует Елисей. У него артроз ног страшный, а ноги целы. Уважаемый мужичок с самобытным юмором. Работал до инвалидности озеленителем в зоопарке.

– Тоже кассу взломал? – пошутил Георгий.

– Не его посадили за бутлегерство и спекуляцию самогоном. Очень интересный собеседник и вообще человек без брака. Только излишне скромен хоть и юморист. Познакомишься позже со всем контингентом. Бывшие бомжи к тебе не подойдут. Они белую кость за версту чувствуют. Я лично никого не отвергаю в общении, все мы люди.

– Да и я вроде от людей не привык чураться, но как понимаю, здесь арестанты по рангам определяются.

– Примерно так, но эта наука от нас не убежит, – спокойно сказал Джамбул.

– Тогда о чём толковать будем, о спорте? – вполне серьёзно спросил Господин.

– Ты мне лучше подробно расскажи свою криминальную историю, пока народу в камере мало. Мне знакомы разные аферы с приватизацией, – знающе заявил Джамбул.

И Господин рассказал ему про дружбу со своим шефом, и как получилось, что он аккумулировал больший процент акций, оставив Гурана с носом.

– Картина до безобразия банальная, – сказал Джамбул. – Тебя здесь откалибруют немного до смиренного послушания и будут высасывать искомое.

– Не понял? – вопросительно посмотрел Господин в глаза другу.

– Тебя продержат в камере определённое время, чтобы ты стал здесь прозрачным. А потом придёт парламентёр в лице прокурора или тюремного кума. Будут с тобой торговаться на акции. Это я тебе точно говорю. Так что твоё будущее в твоих руках. Отдашь им акции, будешь на свободе.

– А не отдам, что тогда?

– Тогда готовься к затяжному тюремному пансиону и потере здоровья, – не утешительную перспективу открыл Джамбул. – Ты понимаешь, любого можно спрятать за решётку не за что. А тебя проще простого, не найдут пять кубов раствора или десять рулонов обоев, вот ты и уголовник.

– Меня только одна мысль сбивает с толку, ведь прошло примерно три месяца после нашего последнего разговора с Гураном. Не мог он такую мерзость мне сотворить. Ну не верю я! Мы же с ним как братья.

– Понимаешь Гера, есть такие люди, которые могут свои мысли и действия маскировать, – Джамбул пронзительно посмотрел в глаза приятеля. – Ты совершил огромную ошибку, не учёл одной простой истины.

– Что за истина? – отпил кофе Господин.

– Злопамятные люди никогда не страдают склерозом! Ты Гера жди либо парламентёра литера, либо своего шефа. У них к тебе интерес особый и не малый!

– А как насчёт адвоката, – спросил Господин. – Стоит воспользоваться его услугами?

– Понимаешь в твоём случае, он не нужен. За тебя взялись люди с мощными рычагами. К примеру, если бы ты украл пустую коробку, а тебе доказывают, что она была с шоколадом. Вот в этом случае адвокат был бы необходим. И оправдали бы тебя за милую душу, потому что понятых не было. А у тебя один подшитый квиток в документации может определить весомый срок. Где гарантия, что они не пойдут по такому пути? Не брыкайся, отдай им эти проклятые бумажки и иди на свободу.

– Жалко, конечно, акции отдавать, ведь это миллионы, – взгрустнул Господин. – Может перетерпеть, отсидеть, сколько дадут, зато после заживу всласть.

– Пойми, они нацелены на тебя. У них манёвров много, а у тебя только тупик. Раздавят, и не заметишь. Кто тебя сюда законопатил, это не люди, а людоеды. И ещё хочу тебе сказать. У тебя хоть руки и крепкие, но тюрьма не для аристократов, коим ты являешься. Поэтому подумай, если ты волю любишь, то не бросайся под танк. А на свободу выйдешь, в первую очередь найдёшь порядочных, непродажных юристов и возобновишь дело. Прижми всех своих врагов к ногтю и раздави. Самое главное руки не распускай, у тебя язык богатый и черепушка варит.

К ним в это время приковылял на костылях Елисей. Не садясь на кровать, посмотрел на новичка:

– Видишь Господин, я тебе говорил, что Джамбул всё знает. Я слышал его полезные советы. Я бы сказал, это был монолог трезвомыслящего грамотного человека. – Он перевёл взгляд в глаза Джамбула. – Если бы таких, людей в стране, как ты Джамбул было большинство, то суки и паразиты точно бы вымерли.

Джамбул забрал у инвалида костыли. Положил их на верхнюю лежанку и посадил его на свою кровать.

– Хватит восхвалений Елисей, так и скажи – кофе хочешь и пряников.

Елисей засмущался, но не отказался от угощения.

– Этот божественный напиток я безумно уважаю. Он мне оживляет не только кровь, но и мозг.

Кофе было уже холодным, но это не помешало Елисею выпить большую алюминиевую кружку с горкой пряников. После кофе они на победителя за длинным столом играли в шашки. Елисей оказался сильным игроком, никому из камеры не проиграл. Но когда сверху слез Пэр, то он ни одного шанса не дал Елисею, чтобы обыграть его.

Перед обедом открылась кормушка, и вихрастый Соловей, выискивая взглядом Дарбеева крикнул:

– Джамбул, Захира освободили вчера из зала суда. Большой респект тебе передаёт и особенно новичку, который предрёк ему оправдательный приговор. Сейчас корзину с деликатесами вам от него доставят.

– Видишь, я говорил, что Джамбул всё знает, – восторженно воскликнул Елисей. – А Господин предрёк ему свободу. Значит, его не черти сюда посадили, а нам на радость его бог с неба спустил.

Господин опешил от тирады Елисея и недоумённо посмотрел на друга.

– Ты Господин не удивляйся, – расплылся в улыбке Джамбул. – Елисей услышал про корзинку вкуснятины, вот и выдал нам ПА, чтобы отведать копчёного мяса с клубникой. Она как раз сейчас поспела.

– Как ты неправ Джамбул, – приложил он один костыль к груди. – Это не я мяса просил. Это было утверждение пророка.

Глава 7

После освобождения Захира, народ в камере чередой потянулся к Господину. Практически они все поголовно были пойманы за мелкие кражи на вокзалах. Жить было негде, вот они на зиму сознательно совершали мизерные преступления незначительного характера, чтобы перезимовать под крышей несколько месяцев. Кто сумку умыкнёт при свидетелях, кто в карман горлопанке залезет. Эти горемыки знали, тюрьма создаст им лучше удобства, чем подвалы и сохранит им жизнь. Крышей и кормёжкой они будут обеспечены.

Джамбул каждый день просвещал своего друга тюремному такту.