Светлые аллеи (сборник)

Ходит такая тема. А то она всё замуж пыталась выйти, дура. Вот они и подстраховались.

– Так они же, сам говорил, мульёнами ворочают, – не поверилось мне.

– Ну и что. От жизни надо брать всё. Вот они и взяли. И правильно я считаю сделали. Кто не ценит малого – тот не достоин большего, – мудро сказал Сергей, помолчал, к чему-то прислушиваясь, и вдруг оживился. – Ну извини, мне бежать надо.

– Куда бежать? – спросил я.

– Всё туда же – нервно сказал Сергей – Говорю, же понос. Опять вставило. Да, и ещё. Ты не знаешь, кто мне в карман зубочистки и перец из кафе положил?

– Сам же и положил – сказал я – Ты ещё хотел солонку украсть, но я тебя отговорил.

– Да? – не очень-то и удивился Сергей – Бывает же такое, – и дал телефону отбой.

Я тоже положил трубку и задумался. Мысли были нехорошие и о нехорошем.

А недели через три я узнал, что это был всего лишь розыгрыш. И только идиот вроде меня мог во всё это поверить. Единственной задачей Сергея было «раскрутить» меня на посещение кафе, вот он и придумал…И понос, как мне кажется, был ему ниспослан богом в виде наказания. А представляете, что он сделает за убийство?

Курослепов

Есть у меня один знакомый. Чтобы не бросить на вас тень, назовём его фамилией Курослепов. Псевдонимом назовём. Но настоящая его фамилия Козорезов. Но это между строк.

Что мне про него сказать, чтобы вас не обидеть? Мужик как мужик. Жёны ещё с ним любили разводиться. И что они в нём находили хорошего, что разводились? Я вот со своей уже 15 лет мучаюсь, а она всё не уходит. А вчерась и говорит… Но это так между строк…

Так вот. Курослепов, он же герой моего рассказа. Раз сидим с ним на лавке. Времени вагон. Весна и птички. Коты за кошками преследуют. И почти целая бутылка.

Курослепов и говорит:

– А ты, Вася, собак любишь?

– Нет, – отвечаю, – Злые они. – и шрамы на ноге показал.

А он говорит:

– А я люблю! – потом вздохнул и говорит: – Давно это было. С лучком помню…

И после этих роковых слов что-то нам жрать изо всех сил захотелось. Соки в животе пошли. А из пожрать у нас кусок хлеба. Но правда с солью. Но соль – не сало, много не съешь.

Курослепов и говорит:

– Пошли ко мне. Картошки хоть пожарим. В мундире.

– А жена не заругает? – спрашиваю.

А он:

– Так я же развёлся.

Стали мы у него картошку жарить. Ищем, ищем, а картошки-то и нет. Курослепов нервничает:

– Я же, говорит, отлично помню. Вот здесь, говорит, четыре штуки лежало. С глазками. Картофель сорта «Элка».

А потом говорит:

– Тьфу ты, ёлки-палки! Я и забыл. Когда с женой разводились, имущество делили – картошка ей досталась. А мне соль.

Закуски фактически нет. А я без неё не могу. Обратный процесс начинается. Но с другой стороны выпить невероятно охота.

Я говорю:

– Может чего в холодильнике есть?

– Может и есть, – говорит Курослепов. – Но сам холодильник полностью отсутствует. Бартер на деньги. Когда я с похмелья, у меня цены на всё предельны снижены.

Кое-как, давясь и закусывая солью, допили. И как говорится, «нехватка дров». Пошли за водкой ещё.

Я говорю:

– Давай вместо двух возьмём одну бутылку и что-нибудь пожрать. Хлеба там, семечек каких.

– Это несерьёзно – отвечает Курослепов – Я тебя может быть в последний раз уважаю, а ты себя так малодушно ведёшь. Такие детские фантазии в голове.

Выходим из магазина, а тут какая то собачка бежит с грустными глазами. В сторону помойки. Хвостик туда-сюда. Но плюгавенькая, кила на три. Курослепов собачке той говорит: «Куть-куть», приласкал её, да так лаская и поглаживая, шею ей нечаянно и свернул.

– Боже мой! – говорит – Какое ужасное несчастье! Какой я неосторожный!

Но отдышался немного и успокоился. Говорит:

– Хорошая смерть. Лёгкая. В любящих руках. Она нам ещё «спасибо» скажет:

Сели опять у Курослепова, тем более вставать уже не можем. И не чокаясь. Каштанку поминаем. А бульон в кастрюльке вкусно бурлит. Тем более с солью. А вечером за водкой ещё раз бегали.

В общем, хорошо провели время. Активно. А собачка та у меня по сию пору в глазах стоит. Особенно, когда жрать хочется. Но это между строк.

Деловой человек

Я вышел из дома чудесным весенним утром. Только в апреле случаются такие утра, гулкие как бубен и прозрачные навылет. Самое время для надежд и свершений. И у меня впереди была уйма дел и всё нужно успеть. Я даже записал в блокнотике, что нужно сделать и свершить. Так поступают все деловые энергичные люди, знающие себе цену, и мне хотелось на них походить.

Первым и подчёркнутым пунктом стояло «Люба». Пометка «срочно».

Пока муж не вернулся с работы – он у неё работал каким-то вахтовым методом и оторванным от дома – отсюда частые разлуки. И вот я решил навестить его тоскующую супругу, пока он завтра не приехал. Нащупывая в кармане презервативы, я подошёл к знакомому подъезду. И мужа Любы действительно не было дома, то есть в квартире – он стоял возле подъезда и о чём-то курил с двумя мужиками. Наверно рассказывал про свой вахтовый метод. Слава богу, он меня не знал. Но отступать было подозрительно – я со случайным видом поднялся на пятый этаж, постоял там минуту и спустился вниз, будто бы к кому-то заходил, но не застал дома. На меня не обратили внимания, но всё же посмотрели. А муж Любы вдруг яростно зачесал лоб, где обычно у нормальных мужей находятся рога. Видимо долетели какие-то мои флюиды. Я зашёл за угол, вытер платочком лоб и пощупал сердце. Оно билось, как у зайца – быстро и трусливо. Так оно бьётся у всех, кто ворует чужое или наставляет другим рога. «В этот день Штирлиц был как никогда близок к провалу» – с приятной хрипотцой Ефима Копеляна сказал мне внутренний голос. Я представил свой провал и у меня заранее заныли все зубы.

«Что ж, облом, – подумал я, – а в целом всё получилось очень удачно. Могло быть и хуже». Я посмотрел в свой блокнотик и поехал через весь город к другу Валере. Посоветоваться насчёт того кобелька и вообще уточнить некоторые вопросы. Валера был спецом по охотничьим собакам, а мне предлагали купить пса охотничьей породы. А то я однажды уже покупал гончего кобелька, а он вырос и оказался таксой. И к тому же неожиданно ощенился. «Только бы Валера был дома», – думал я, трясясь в автобусе и обозревая окраины. Валера оказался дома, но дверь открыла жена и сказала:

– Иди полюбуйся!

С таким видом, как будто речь шла о цветущей сакуре. Я полюбовался. Валера пьяный лежал на диване, погружённый в алкогольную кому, и на нём играли в догонялки дети. У его открытого рта восторженно кружили счастливые мухи. Стояла страшная вонь.

– Семь дней уже так – поделилась жена, когда мы пили чай на кухне – Я больше не могу. Хоть из дома беги.