Полное собрание сочинений. Том 10. Март ~ июнь 1905

1

Это неверно, что партия берет на себя обязанность назначить восстание, когда Кавказ начнет революцию. Мы только поручаем ЦК поддержать движение[62 - В записи протокольной комиссии конец речи дан в следующей редакции:«Мы только поручаем ЦК поддержать движение, сделать вывод, что нужно только агитировать и пропагандировать, принимая во внимание положение Кавказа, несоответственно. Обращаю внимание всех на этот абзац.Никто не просит слова. Прения закрываются». Ред.].

2

В общем я присоединяюсь к поправке т. Петрова[95 - О. А. Квиткин (Петров) предложил слова «вооруженной силой» в конце проекта резолюции по поводу событий на Кавказе заменить словами «всеми имеющимися в их распоряжении средствами» («Третий съезд РСДРП.Протоколы», 1959, стр. 442). Поправка Квиткина была принята съездом.], хотя в ней и нет революционного призыва[63 - В записи протокольной комиссии это выступление Ленина дано в следующей редакции: «Ленин. Не следует ли прибавить «российскому пролетариату и крестьянству». Рыбкин только что сказал, что может быть указано в резолюции, чтобы Кавказ не начинал восстания, прежде чем Россия не сможет поддержать его. Но для этого нужно изменить всю резолюцию. Важны показания местных людей; в общем я присоединяюсь к поправке т. Петрова, хотя она и лишена революционного призыва». Ред.].

О двухнедельных отчетах партийных организаций

Двухнедельные отчеты всех партийных организаций и особенно всех рабочих партийных организаций имели бы громадное значение для упрочения состава и организационной сплоченности партии, а также специально для перестройки представительства партии (на съездах) по числу организованных рабочих.

Отчеты эти можно бы, в выдержках, печатать в ЦО партии, давая тем ценнейший материал о действительной, неподдельной жизни партии.

Число членов в кружках, группах и т. д. можно бы печатать тоже, обозначая, скажем, каждую группу или каждую организацию одной или двумя буквами. Такие отчеты о составе наших партийных организаций служили бы хорошим проверочным материалом. (Возражение, что они займут много места, неосновательно. Считая две буквы и две цифры, указывающие на число членов – например: аб 13, вг 41, дж 17 и т. п. – получим на одну строку газетного столбца одиннадцать таких сообщений.)

Съезду следовало бы разделить промежуток между III и IV съездами (1 год) на две части. В течение первой половины каждая партийная организация, вплоть до самой низшей рабочей ячейки нашей партии, должна сконституироваться и непременно наладить правильные сношения с центром, наладить правильные двухнедельные отчеты. Говорю: наладить, ибо недостаточно взять адрес и писать, нужно проверять адреса, добиваться того, чтобы отчеты доходили и т. д. и т. д. На это налаживание нового обычая, новых отчетов (двухнедельных) с полной регулярностью срок 4–5 месяцев[64 - В течение этого срока каждая организания должна сообщить центру свой шифр (две или три буквы = имя организации) и добиться помещения хотя одного отчета в ЦО, чтобы все члены этой организации убедились в ее связи с центром.] можно смело считать достаточным. Несомненно, что при желании можно сделать это втрое скорее.

Затем, во вторую половину года двухнедельным отчетам партийных организаций можно уже придать, так сказать, конституционное значение, т. е. поставить в прямую зависимость от них переделку представительства партии на IV съезде. Например, III съезд, скажем, постановляет в апреле 1905 года: партийными организациями, имеющими право быть принятыми в счет при переделке представительства партии на IV съезде, считаются лишь те, которые доставляли правильные двухнедельные отчеты центру с 1 сентября 1905 года. Только на основании этих отчетов не менее как за три месяца (т. е. minimum 6 отчетов) будет определено на IV съезде представительство партии на съездах пропорционально числу организованных в социал-демократические союзы рабочих в каждой местности. Число членов должно быть указываемо поэтому безусловно в каждом отчете.

Написано в апреле, не позднее 20(3 мая), 1905 г.

Впервые напечатано в 1926 г. в Ленинском сборнике V

Печатается по рукописи

Политические софизмы

Русская революция еще только началась, а между тем она уже обнаруживает с полной ясностью обычные черты политических революций буржуазии. Низы борются, верхи пользуются. Все неимоверные тягости революционной борьбы всецело пали и падают на пролетариат, как класс, да на отдельных выходцев из буржуазной интеллигентной молодежи. Все завоеванные уже отчасти свободы (вернее: мизерные доли свободы) достаются на девять десятых общественным верхам, нетрудящимся классам. В России, вопреки закону, господствует теперь свобода слова, собраний и печати, несравненно большая, чем 10 лет тому назад, чем год тому назад, но пользуются этим в сколько-нибудь широких размерах лишь буржуазные газеты, лишь «либеральные» собрания. Рабочие рвутся к свободе, пробивая себе дорогу сплошь да рядом в неведомые для них дотоле и считавшиеся совершенно недоступными области, но это просачивание пролетарского элемента не опровергает, а подтверждает нашу мысль. Активность участия в политической борьбе обратно пропорциональна активности присвоения плодов борьбы. Соотношение между легальным и нелегальным (т. е. допускаемым законом и противозаконным) движением тем более «выгодно», чем выгоднее в общественно-экономическом строе положение того или иного класса. Движение либеральной буржуазии разлилось, особенно после 9 января, так широко в терпимых законом формах, что нелегальное либеральное движение блекнет у нас на глазах с поразительной быстротой. Движение рабочего класса, несмотря на то, что оно облеклось в один из самых важных его моментов в архи-«законную» форму (подача прошения царю петербургским рабочим народом), оказалось сугубо-незаконным и подлежащим сугубо-суровой, военной расправе. Движение рабочего класса стало еще несравненно шире, но соотношение легального и нелегального элемента не изменилось почти в пользу первого.

Отчего эта разница? Именно оттого, что весь общественно-экономический строй России обеспечивает наибольшие плоды тому, кто наименее трудится. При капитализме не может быть иначе. Это – закон капитала, подчиняющий себе не одну экономическую, а и политическую жизнь. Движение низов поднимает революционную силу; оно поднимает такую массу народа, которая, во-первых, способна произвести настоящую ломку всего гнилого здания и которая, во-вторых, никакими особенностями своего положения не привязана к этому зданию, которая охотно сломит его. Мало того, она, даже не вполне сознавая свои цели, все-таки способна и склонна сломать его, ибо положение этой народной массы безвыходно, ибо вечный гнет толкает ее на революционный путь, а терять ей нечего кроме цепей. Эта народная сила, пролетариат, кажется такой грозной владыкам гнилого здания, потому что в самом положении пролетариата есть нечто угрожающее всем эксплуататорам. В силу этого самое маленькое движение пролетариата, как бы скромно оно ни было вначале, из какого бы мелкого повода ни исходило, неминуемо грозит перерасти свои непосредственные цели и стать непримиримым, разрушительным для всего старого строя.

Движение пролетариата, в силу самых основных особенностей в положении этого класса при капитализме, имеет непреклонную тенденцию стать отчаянной борьбой за все, за полную победу над всем темным, эксплуататорским, порабощающим. Движение либеральной буржуазии, напротив, по тем же причинам (т. е. в силу основных особенностей положения буржуазии) имеет тенденцию к сделкам вместо борьбы, к оппортунизму вместо радикализма, к скромному учету наиболее вероятных и возможных ближайших приобретений вместо «нетактичной», смелой и решительной претензии на полную победу. Кто борется настоящим образом, тот естественно борется за все; кто предпочитает сделки борьбе, тот, естественно, наперед указывает те «кусочки», которыми он склонен в самом лучшем случае удовлетвориться (в худшем случае он удовлетворяется даже отсутствием борьбы, т. е. мирится надолго с владыками старого мира).

Вот почему вполне естественно, что социал-демократия, как партия революционного пролетариата, так заботливо относится к своей программе, так тщательно определяет задолго вперед свою конечную цель, – цель полного освобождения трудящихся, – так ревниво относится ко всяким поползновениям урезать эту конечную цель[65 - В рукописи: «… цель полного освобождения всего трудящегося человечества от всякого гнета, – так ревниво относится ко всяким поползновениям урезать, принизить или опошлить эту конечную цель».Здесь и ниже, в подстрочных примечаниях, восстанавливаются по рукописи наиболее важные места, правленные для газеты М. С. Ольминским. Ред.]; по тем же причинам социал-демократия так догматически строго и доктринерски непреклонно отделяет мелкие, ближайшие экономические и политические цели от конечной цели. Кто борется за все, за полную победу, тому нельзя не остерегаться, как бы мелкие приобретения не связали рук, не сбили с пути, не заставили забыть о том, что еще сравнительно далеко и без чего все мелкие завоевания – одна суета сует. Наоборот, для партии буржуазии, хотя бы самой свободолюбивой и самой народолюбивой, непонятна и чужда эта заботливость о программах, вечно критическое отношение к небольшим постепенным улучшениям[66 - В рукописи: «… для партии буржуазии, хотя бы самой либеральной, самой просвещенной, самой свободолюбивой и самой народолюбивой, непонятен и чужд этот ригоризм конечных целей, эта заботливость о программах, это вечно критическое, вечно неудовлетворенное отношение к небольшим постепенным улучшениям». Ред.].

На такие мысли навел нас «Проект русской конституции», выпущенный на днях редакцией «Освобождения» под заглавием: «Основной государственный закон Российской империи». Проект этот, известный уже довольно давно в России, издан теперь с примечаниями и объяснительной запиской, как «единственное полное, окончательное и самими авторами просмотренное издание». Оказывается, он не принадлежит «Союзу освобождения», он выработан лишь частной группой, принадлежащей к этому Союзу. Таким образом, мы видим здесь еще и еще раз ту боязнь ясной, определенной, открытой программы, которая свойственна либерализму[67 - В рукописи: «… которая свойственна русскому, да и не одному русскому либерализму». Ред.]. Либеральная партия обладает в России неизмеримо большими денежными средствами и литературными силами, неизмеримо большей свободой движения на легальной почве, чем социал-демократия, – и в то же время ее отсталость от социал-демократии в отношении программной определенности бросается в глаза. Либералы прямо избегают программ, они предпочитают отдельные противоречивые заявления в своем органе (напр., по вопросу о всеобщем избирательном праве) или «проекты» частных групп, ни в чем не связывающие всю партию (или весь «Союз освобождения») как целое. Это не может быть случайностью, конечно; это – неизбежный результат социального положения буржуазии, как класса, в современном обществе, – класса, сжатого между самодержавием и пролетариатом, раскалываемого на фракции из-за мелких различий в интересах. Политические софизмы вытекают из этого положения вполне естественно.

На одном из таких софизмов мы хотели бы теперь остановить внимание читателей. Основные черты освобожденского проекта конституции известны: сохраняется монархия, – вопрос о республике даже не обсуждается (очевидно, «реальные политики» буржуазии считают этот вопрос не серьезным!), создается двухпалатная система парламента с всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием для нижней палаты, с двухстепенными выборами в верхнюю палату. Представители в верхнюю палату избираются земскими собраниями и городскими думами. Останавливаться на частностях этого проекта мы считаем лишним. Интересен его общий план и его «принципиальная» защита.

Государственную власть наши прекраснодушные либералы стараются возможно более равномерно и «справедливо» поделить между тремя силами: монарх, верхняя палата (Земская палата), нижняя палата (Палата народных представителей): самодержавная бюрократия, буржуазия, «народ» (то есть пролетариат, крестьянство и мелкая буржуазия вообще). Либеральные публицисты мечтают в глубине души о том, чтобы борьбу между этими различными силами и различными комбинациями этих сил заменить «справедливым» совокуплением их в одно единство… на бумаге! Надо позаботиться о постепенном, уравновешенном развитии, надо оправдать всеобщее избирательное право с точки зрения консерватизма (предисловие г-на Струве к рассматриваемому проекту); надо реальное обеспечение интересов правящих классов (т. е. реальный консерватизм) создать в виде монархии и верхней палаты; надо приодеть всю эту якобы хитрую, а на деле пренаивную конструкцию высокопарными софизмами. Русскому пролетариату долгое и долгое время придется считаться с либеральными софизмами. Пора начинать поближе знакомиться с ними!

Защиту двухпалатной системы либералы начинают с разбора предполагаемых возражений против нее. Характерно, что эти возражения целиком заимствуются из обычного круга либерально-народнических идей, которые пропагандируются широко нашей легальной печатью. Дескать, русское общество имеет «глубоко демократический характер», в России ничего не существует подобного высшему классу, сильному политическими заслугами, богатством и пр., ибо дворянство у нас было служилым сословием без «политического честолюбия», да и материальное значение его «подорвано». С точки зрения социал-демократа, смешно даже брать всерьез эти народнические фразы, в которых нет ни слова правды. Политические привилегии дворянства в России общеизвестны; его сила видна сразу из тенденций консервативной и умеренной или шиповской партии; его материальное значение «подрывается» лишь буржуазией, с которой дворянство сливается, причем весь этот подрыв нисколько не мешает тому, что в руках дворянства сосредоточены гигантские средства, позволяющие грабить десятки миллионов трудящихся. Сознательные рабочие не должны делать себе иллюзий на этот счет, народнические фразы о ничтожестве русского дворянства нужны либералам только для того, чтобы позолотить пилюлю грядущих конституционных привилегий дворянства. Такая либеральная логика психологически неизбежна: надо представить наше дворянство ничтожным, чтобы изобразить ничтожным отступлением от демократизма привилегии дворянства[68 - В рукописи: «… политические привилегии дворянства». Ред.].

Психологически неизбежны также, при положении буржуазии между молотом и наковальней, идеалистические фразы, которыми оперирует теперь с таким безвкусием наш либерализм вообще и его излюбленные философы в особенности. «Для русского освободительного движения, – читаем мы в объяснительной записке, – демократия есть не только факт, но и морально политический постулат. Выше исторического оправдания для всякой общественной формы оно ставит оправдание нравственное…» Недурной образчик той напыщенной и лишенной всякого содержания фразеологии, которой «оправдывают» наши либералы свои подходы к измене демократии! Они жалуются на «худшие нарекания (?), высказываемые против русской либеральной партии со стороны представителей более крайних элементов, будто эта партия стремится на место самодержавия бюрократического поставить самодержавие буржуазно-дворянское», – и в то же время единственное действительно демократическое учреждение своего проекта, Палату народных представителей, наши либералы заставляют делиться властью и с монархией и с верхней, земской палатой!

Вот их «нравственные» и «морально-политические» доводы за верхнюю палату. Во-первых, «двухпалатная система существует в Европе повсюду, за исключением Греции, Сербии, Болгарии и Люксембурга…». Значит, не повсюду, если есть ряд исключений? И потом, что же это за довод: в Европе очень много антидемократических учреждений, поэтому… поэтому их надо перенимать нашему «глубоко-демократическому» либерализму? Второй довод: «опасно сосредоточивать законодательную власть в руках одного органа», надо создать другой орган, чтобы исправлять ошибки, «слишком поспешные» решения «…должна ли Россия оказаться смелее Европы?». Итак, русский либерализм не хочет быть смелее европейского, который заведомо уже потерял всю свою прогрессивность из страха пред пролетариатом! Нечего сказать, хороши вожаки «освободительного» движения! Еще ни единого сколько-нибудь серьезного шага к свободе Россия не сделала, а либералы уже боятся «поспешности». Разве этими доводами, господа, нельзя оправдать и отказа от всеобщего избирательного права?

Третий довод: «одна из главных опасностей, угрожающих всякому политическому порядку в России, – это превращение в режим якобинской централизации». Какие ужасы! Оппортунисты-либералы, видимо, не прочь позаимствовать оружие против демократизма народных низов у оппортунистов социал-демократии, новоискровцев. Вздорное пугало «якобинства», вытащенное Аксельродом, Мартыновым и К

, служит полезную службу освобожденцам. Но позвольте, господа, если бы вы в самом деле боялись крайностей централизма (а не «крайностей» последовательного демократизма), то зачем бы это было ограничивать всеобщее избирательное право в местные, земские и городские учреждения?? А ведь вы ограничиваете его. Вы постановляете статьей 68-й вашего проекта, что «каждое лицо, имеющее право участия в выборах в Палату народных представителей, имеет право такого же участия в местных выборах, если оно имело оседлость в данном уезде или городе в течение определенного срока, не превышающего одного года». Ведь эта статья вводит ценз, ведь она делает избирательное право фактически не всеобщим, ибо всякий понимает, что как раз рабочим, батракам, поденщикам всего чаще приходится кочевать из города в город, из уезда в уезд, не имея прочной оседлости. Капитал перебрасывает рабочие массы из конца в конец страны, лишает их оседлости, и за это рабочий класс должен терять часть своих политических прав!

Это ограничение всеобщего избирательного права проводится как раз для тех земских и городских учреждений, которые выбирают верхнюю, земскую палату. Для борьбы якобы с крайностями якобинского централизма служит двоякое отступление от демократизма: во-первых, ограничение всеобщего избирательного права цензом оседлости, во-вторых, отказ от принципа прямого избирательного права введением двухстепенных выборов! Неужели отсюда еще не ясно, что пугало якобинизма служит только всяческим оппортунистам?[69 - В рукописи: «… всяческим оппортунистам, всяческим политическим предателям?». Ред.]

Да, недаром г. Струве выразил свою принципиальную симпатию социал-демократическим жирондистам – новоискровцам, недаром он расхваливал Мартынова, знаменитого борца против «якобинизма». Социал-демократические враги якобинизма прямо мостили и мостят дорожку для либеральных буржуа.

Утверждение освобожденцев, что именно верхняя палата, выбираемая земскими учреждениями, способна выражать «начало децентрализации», выражать «момент многообразия различных частей России», есть величайший вздор. Децентрализация не может выражаться ограничением всеобщности выборов; многообразие не может выразиться ограничением принципа прямых выборов. Не в этом суть дела, которую стараются затемнить освобожденцы. Суть в том, что верхняя палата неизбежно станет, по их системе, преимущественно и главным образом органом дворянства и буржуазии, ибо именно пролетариат всего более оттесняется цензом оседлости и двухстепенной системой выборов. Эта суть дела настолько ясна всякому, сколько-нибудь знакомому с политическими вопросами, что сами авторы проекта предвидят неизбежное возражение.

«Но скажут, – читаем в записке, – как бы ни были организованы выборы, преобладающее значение в местной жизни имеет шансы остаться за крупными землевладельцами и предпринимательским классом. Нам думается» (какая глубоко-демократическая дума!), «что и здесь сказывается преувеличенный страх перед «буржуазным элементом». Нет ничего несправедливого (!!) в том, чтобы землевладельческий и промышленный класс получил достаточную (!) возможность представлять свои интересы (всеобщего избирательного права буржуазному элементу недостаточно!), раз рядом с этим открывается широкая возможность представительства других групп населения. Нравственно недопустимы и политически опасны лишь привилегии…»

Пусть запомнят себе рабочие хорошенько эту «либеральную» нравственность. Она позволяет хвастаться демократизмом, осуждать «привилегии» и оправдывать ценз по оседлости, двухстепенные выборы, монархию… Монархия, должно быть, не есть «привилегия», или это – привилегия нравственно допустимая и политически неопасная!

Хорошо начинают наши вожаки «освободительного» движения из общества! Даже в самых смелых своих проектах, нисколько не связывающих всю их партию, они уже выдумывают заранее оправдание реакции, защищают привилегии буржуазии, софистически доказывая, что привилегия не есть привилегия. Даже в своей наиболее свободной от материальных расчетов, наиболее далекой от непосредственно политических целей литературной деятельности они уже проституируют понятие демократизма и клевещут на наиболее последовательных буржуазных демократов – якобинцев эпохи великой французской революции. Что же будет дальше? Как заговорят ответственные перед партией и деловые политики либеральной буржуазии, если самые идеалистические либералы занимаются уже теперь теоретическим подготовлением предательства? Если самые смелые пожелания крайней левой освобожденства не идут дальше монархии с двухпалатным парламентом; если только этого запрашивают идеологи либерализма, то на чем те сторгуются дельцы либерализма?

Для революционного пролетариата политические софизмы либерализма дают маленький, но ценный материал для знакомства с действительной классовой природой даже передовых элементов буржуазии.

«Вперед» № 18, 18 (5) мая 1905 г.

Печатается по тексту газеты «Вперед», сверенному с рукописью

Первая страница большевистской газеты «Пролетарий» № 1, 27 (14) мая 1905 г. со статьей В. И. Ленина «Извещение о III съезде Российской социал-демократической рабочей партии» и главнейшими резолюциями съезда

Извещение о III съезде российской социал-демократической рабочей партии

Товарищи рабочие! Недавно состоялся III съезд РСДРП, который должен открыть собой новую полосу в истории нашего социал-демократического рабочего движения. Россия переживает великий исторический момент. Революция вспыхнула и. разгорается все шире, охватывая новые местности и новые слои населения. Пролетариат стоит во главе боевых сил революции. Он принес уже наибольшие жертвы делу свободы и готовится теперь к решительному бою с царским самодержавием. Сознательные представители пролетариата знают, что свобода не даст трудящимся избавления от нищеты, гнета и эксплуатации. Буржуазия, ныне стоящая за дело свободы, постарается на другой день после революции отнять у рабочих возможно большую часть ее завоеваний, выступит непримиримым врагом социалистических требований пролетариата. Но мы не боимся свободной, объединенной и окрепшей буржуазии. Мы знаем, что свобода даст нам возможность широкой, открытой, массовой борьбы за социализм. Мы знаем, что экономическое развитие с неумолимой силой – и тем быстрее, чем свободнее оно пойдет, – будет подкапывать власть капитала и подготовлять победу социализма.

Товарищи рабочие! Чтобы достигнуть этой великой цели, мы должны сплотить всех сознательных пролетариев в единую Российскую социал-демократическую рабочую партию. Наша партия начала складываться уже давно, тотчас после широкого рабочего движения 1895 и 1896 годов. В 1898 году собрался первый съезд, основавший Российскую социал-демократическую рабочую партию и наметивший ее задачи. В 1903 году состоялся второй съезд, давший партии программу, вынесший ряд резолюций о тактике и впервые попытавшийся создать цельную партийную организацию. Правда, эта последняя задача не удалась партии сразу. Меньшинство второго съезда не захотело подчиниться большинству его и начало раскол, принесший глубокий вред с.-д. рабочему движению. Первым шагом этого раскола было нежелание исполнять постановления второго съезда, отказ работать под руководством созданных им центральных учреждений; последним шагом явился отказ принять участие в III съезде. III съезд был созван Бюро, выбранным большинством комитетов, работающих в России, и ЦК партии. На съезд были приглашены все комитеты, отделившиеся группы и недовольные комитетами периферии, и громадное большинство их, в том числе почти все комитеты и организации меньшинства, выбрали своих делегатов и послали их на съезд за границу. Таким образом было достигнуто все, осуществимое при наших полицейских условиях, для созыва общепартийного съезда, и только отказ трех заграничных членов бывшего Совета партии повлек за собой бойкот съезда всем меньшинством партии. III съезд, как видно из приводимой ниже резолюции его[96 - Имеется в виду резолюция «О конституировании съезда», напечатанная в № 1 газеты «Пролетарий» от 27 (14) мая 1905 года непосредственно вслед за «Извещением о III съезде РСДРП» (см. «Третий съезд РСДРП. Протоколы», 1959, стр. 449–450).], возлагает на этих трех членов всю ответственность за раскол партии. Но тем не менее III съезд, несмотря на отсутствие меньшинства, принял все меры к тому, чтобы меньшинство могло работать вместе с большинством в одной партии. III съезд признал неправильность того поворота к устарелым, отжившим взглядам «экономизма», который наметился в нашей партий, но в то же время съезд создал точные и определенные, закрепленные уставом партии, обязательным для всех членов ее, гарантии прав всякого меньшинства. Меньшинство имеет теперь безусловное, обеспеченное уставом партии, право отстаивать свои взгляды, вести идейную борьбу, – лишь бы споры и разногласия не вели к дезорганизации, не мешали положительной работе, не дробили наших сил, не препятствовали дружной борьбе с самодержавием и с капиталистами. Право на издание партийной литературы дано теперь уставом всякой полноправной организации партии. ЦК партии вменено теперь в обязанность транспортировать всякую партийную литературу, раз этого требуют пять полноправных комитетов, т. е. одна шестая доля всех полноправных комитетов партии. Автономия комитетов определена точнее, личный состав комитетов объявлен неприкосновенным, т. е. у ЦК отнято право исключать членов из местных комитетов и вводить новых без согласия комитета. Единственным исключением из этого является тот случай, когда

/

организованных рабочих требуют смещения комитета: тогда по уставу, принятому III съездом, это смещение обязательно для ЦК, раз

/

его согласны с решением рабочих. Каждому местному комитету дано право утверждать периферийные организации в звании партийных организаций. Периферии дано право представлять кандидатов в члены комитетов. Границы партии определены точнее, согласно желанию большинства партии. Создан один центр вместо двух или трех. Обеспечено решительное преобладание работающих в России товарищей над заграничной частью партии. Одним словом, третьим съездом сделано все, чтобы рассеять всякую возможность нареканий на злоупотребление со стороны большинства его перевесом, на механическое подавление, на деспотизм центральных учреждений партии и проч. и т. п. Создана полная возможность для всех социал-демократов работать вместе, вступать уверенно в ряды одной партии, достаточно широкой и жизненной, достаточно окрепшей и сильной, чтобы парализовать традиции старой кружковщины, чтобы стереть следы минувших трений и мелочных конфликтов. Пусть же все действительно ценящие партийность работники социал-демократии последуют теперь призыву III съезда, пусть его постановления послужат исходным пунктом для восстановления единства партии, для устранения всякой дезорганизации, для сплочения рядов пролетариата. Мы уверены, что именно сознательные рабочие, всего лучше умеющие ценить значение сплоченной, дружной работы, всего глубже прочувствовавшие весь вред розни, шатаний и усобиц, будут настаивать теперь со всей энергией на всеобщем и безусловном признании партийной дисциплины всеми членами партии как из низов, так и из верхов ее!

Стремясь сохранить во всех своих организационных и тактических решениях преемственную связь с работами второго съезда, III съезд пытался учесть новые задачи момента в резолюциях о подготовке партии к открытому выступлению, о необходимости самого энергичного практического участия в вооруженном восстании и руководства им со стороны партии, наконец, об отношении ее к временному революционному правительству. Съезд обратил внимание всех членов партии на необходимость пользоваться всяким колебанием правительства, всяким юридическим или фактическим расширением свободы нашей деятельности для укрепления классовой организации пролетариата, для подготовки открытого выступления его. Но кроме этих общих и основных задач социал-демократической рабочей партии переживаемый революционный момент выдвигает перед ней роль передового борца за свободу, роль авангарда в вооруженном восстании против самодержавия. Чем упорнее становится сопротивление царской власти народному стремлению к свободе, тем могучее растет сила революционного натиска, тем вероятнее полная победа демократии с рабочим классом во главе ее. Проведение победоносной революции, отстаивание ее завоеваний возлагает гигантские задачи на плечи пролетариата. Но пролетариат не испугается великих задач. Он с презрением отбросит от себя тех, кто сулит ему несчастья от его победы. Российский пролетариат сумеет исполнить свой долг до конца. Он сумеет стать во главе народного вооруженного восстания. Он не испугается трудной задачи участия во временном революционном правительстве, если эта задача выпадет на его долю. Он сумеет отбить все контрреволюционные попытки, беспощадно раздавить всех врагов свободы, грудью отстоять демократическую республику, добиться революционным путем осуществления всей нашей программы-минимум. Не страшиться, а страстно желать этого исхода должны российские пролетарии. Победив в предстоящей демократической революции, мы сделаем этим гигантский шаг вперед к своей социалистической цели, мы сбросим со всей Европы тяжелое ярмо реакционной военной державы и поможем быстрее, решительнее и смелее пойти к социализму нашим братьям, сознательным рабочим всего мира, которые так истомились в буржуазной реакции и духовно оживают теперь при виде успехов революции в России. А с помощью социалистического пролетариата Европы мы сумеем не только отстоять демократическую республику, но и пойти к социализму семимильными шагами.

Вперед же, товарищи рабочие, на организованную, дружную и стойкую борьбу за свободу!

Да здравствует революция!

Да здравствует международная революционная социал-демократия!

Центральный Комитет РСДРП.

«Пролетарий» № 1, 27 (14) мая 1905 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий», сверенному с рукописью