Полное собрание сочинений. Том 42. Ноябрь 1920 – март 1921

Камчатка не сдана и раньше марта не может быть сдана. Экономическая выгода та, что по проекту договора долю продуктов, которые они станут добывать из горных богатств, они обязаны давать нам.

Давая концессии, тем самым не признаем ли мы длительность существования капиталистических государств и не считаем ли наше положение о скорости мировой революции неправильным?

На это ответил Бухарин. Дело не в том, что мы признаем их длительность, а в том, что гигантские силы толкают их к пропасти. Наше существование и ускорение выхода из критического положения и голода есть гигантская сила и фактор революции более сильные, чем те с точки зрения мирового хозяйства гроши, которые они от нас получат. Лишняя сотня и тысяча машин и паровозов для нас имеют громадное значение, ибо, сократив ремонт транспорта, который Троцкий рассчитал на четыре с половиной года и который он сократил на три с половиной года, можно сократить еще на год. А уменьшить разруху и голод на год – это имеет для нас гигантское значение.

А что, если Япония, чтобы не дать возможность нам сдать Америке Камчатку, возьмет и займет ее своими войсками, объявив ее своей?

Она фактически и сейчас владеет Камчаткой, и если бы она могла это сделать, она сделала бы, но она не может потому, что боится Америки.

Скажите, где возьмет капиталист рабочую силу? Привезет с собой? Едва ли. Если будет привлекать русских рабочих, то помимо того, что русские рабочие подпадут под руку калигалиста, это внесет расстройство на нашем рынке труда, что, в свою очередь, расстроит единый хозяйственный план.

Я не понимаю, каким образом хозяйственный план расстроится потому, что наши рабочие пойдут туда работать. Они не смогут пойти помимо наших профсоюзов, наших хозяйственных организаций, нашей партии. Рабочие на передовых капиталистических предприятиях будут для нас обучать наших рабочих лучшим приемам производства. Подчиняясь капиталистическим условиям труда, наши рабочие подчинят его нашему кодексу законов о труде или специальным договорам, которые их ограничивают, нисколько не боясь уйти оттуда, если условия будут плохи. Если условия будут невыгодные, рабочие уйдут. Одни товарищи боятся, что условия будут хорошие, другие – что они будут плохие. Мы будем смотреть так же, как и наши рабочие и крестьяне, и устанавливать надлежащие меры.

При предоставлении концессий, когда концессионеры начнут работать, может ли быть работа РКП по организации коммунистических ячеек среди работающих на территории концессионного договора открытой или только нелегальной?

Тут неправильное представление о концессиях и концессионерах. Концессионер не есть власть. Никакой территории он себе не получает, кроме территории для хозяйственной эксплуатации. Все органы власти, все суды остаются только в руках РСФСР.

Если в Америке безработица форсирует революцию, то мы ведь концессиями даем Америке изжить кризис, то есть задержать революцию.

Это тот довод, который опроверг тов. Бухарин.

Если международная буржуазия узнает тактику Советской власти о концессиях, то каково будет положение Советской власти? Не будет ли это вредным для нас?

Напротив, о концессиях все знали в Европе и поднятый там шум доказывает, что буржуазия тревожится. У нее замечается опасение опоздать. Все капиталисты, которые не хотят рисковать сношениями с Россией, уже почувствовали, что они отстали, а более предприимчивые успевают. А мы пользуемся противоречиями капиталистов.

Имеются ли планы или проекты концессий на крупные индустриальные предприятия в Москве и вообще в центре? Говорят, например, о трех таких концессиях в Москве, Ярославле и Люберцах.

Я ничего не знаю об этих концессиях. В Люберцах есть американский завод, который не национализирован и был все время не национализирован, и никакой концессии там нет. Единственная концессия в центре, о которой говорили товарищи из ВСНХ как о возможной, – это концессия немецким химикам на развитие красильных предприятий и сдача им одной из фабрик. В Совнаркоме все высказались, что возможно, но никакого практического значения разговоры не получили.

Германия настолько впереди нашей страны, что в империалистическую войну даже передовые страны оказались в затруднении, когда германская химическая промышленность перестала доставлять им продукты. А мы, чтобы двинуть химическую промышленность, должны быть готовы дать больше платы немецким химикам. Это лучший способ учиться: сдать одну из фабрик немцам на концессию. Здесь никакие школы, лекции не помогут так, как практическая работа на фабрике, где можно обучить рабочего в полгода, а затем заставить рядом строить другую такую же фабрику. Бояться, что немцы с одной фабрики что-нибудь сделают с нами при их международном положении, смешно. В СНК не было разногласий, принципиально это можно допустить. К сожалению, практического разрешения этот вопрос не получил. Я должен подчеркнуть, что о концессиях мы очень много говорим, но пока не удалось ни одной концессии сдать. Мы будем считать большим успехом, когда хотя бы одну сдадим, когда вы увидите конкретные условия концессии.

Дальше.

Каким странам можно давать концессии? Можно ли давать Польше?

Мы думаем, что всем можно, и в том числе Польше.

Не могут ли капиталисты использовать концессии для предупреждения кризисов у себя и таким образом отдалить социальную революцию?

Если бы капиталисты могли предотвращать кризисы у себя, тогда капитализм был бы вечным. Они безусловно слепые пешки в общем механизме – это доказала империалистическая война. Каждый месяц доказывает, что кризис капитализма усиливается, разложение во всем мире идет все дальше и дальше и только в России начался подъем к прочному и серьезному улучшению.

Концессионеры могут с целью посеять раздор среди рабочих поставить своих рабочих в лучшие условия.

Этим среди наших раздора не усилишь, мы много сильнее стали.

Будут ли организованы профессиональные ячейки на территории концессионеров?

Концессионеры получают хозяйственную эксплуатацию, власти и законы остаются только советские.

Нельзя ли указать на условия, гарантирующие нас от опасности искажения советской системы государственности и внедрения капиталистического порядка.

Эти условия – законы РСФСР. Если контрагент их нарушает, мы имеем право разорвать договор.

В чем заключается предварительный проект договора с американскими империалистами на предмет концессии на Камчатке?

Я сказал, что длительность срока концессии 50–60 лет. Мы получаем долю продуктов, они получают право устраивать военную и морскую базу в той губе, недалеко от которой имеется источник нефти.

Вы говорите, что сдача концессий капиталистам угнетенных стран, как-то Германии, имеет большее значение, чем другим странам. Но как вы смотрите на то, что капиталисты угнетенных стран, получив концессии, поднимут экономическое состояние страны, что может отдалить революцию в ней?

Международное положение в смысле революционном вращается около борьбы Советской России с остальными, капиталистическими странами. Укрепить Советскую Россию и сделать ее непобедимой – это главное, это связано с борьбой угнетенных и колониальных стран.

Какую роль играет туркестанский хлопок в концессиях?

Пока об отдаче туркестанского хлопка нет речи, об этом вопрос не обсуждался.

Будут ли даны концессии на восстановление промышленных предприятий и передача в концессионном порядке железных дорог?

Эти положения исключены, железные дороги есть цельное единое предприятие.

Не поднимался ли вопрос о концессиях на бойни?

Не слыхал.

В протестах против концессий на местах совершенно явственно обнаруживаются вовсе не здоровые настроения, а патриотические чувства крепкого мелкобуржуазного слоя деревни и городского мещанства.

Патриотизм человека, который будет лучше три года голодать, чем отдать Россию иностранцам, это – настоящий патриотизм, без которого мы три года не продержались бы. Без этого патриотизма мы не добились бы защиты Советской республики, уничтожения частной собственности и того, что мы сейчас продовольственную разверстку в 300 миллионов пудов возьмем. Это – лучший революционный патриотизм. А что кулаки стоят за то, что три года будут голодать, но не пустят иностранных капиталистов, от которых кулак кое-что приобретет, – это неверно. Не о кулаках идет речь, а о среднем беспартийном крестьянине.

Не приходится ли опасаться, что в связи с предполагаемой войной между Америкой и Японией возможно серьезное нападение Японии на нашу Советскую Россию? Как тогда поступить? Будем ли мы защищаться от Японии в союзе с империалистической Америкой, пользуясь ее помощью как реальной силой?

Конечно, будем и не раз говорили, что для упрочения социалистической республики союз с одним империализмом против другого не представляет собой принципиально недопустимой вещи. Наступление Японии на Советскую Россию сейчас затруднено гораздо более, чем год тому назад.

Объясните политику Антанты в отношении Турции и наши взаимоотношения.

Об этом вопросе, конечно, в официальном докладе говорить открыто неудобно, потому что тут отношения чрезвычайно запутанные. Здесь все зависит от сложной игры отношений в буржуазной Грузии, которая находится накануне катастрофы. Товарищи, интересующиеся этим, я уверен, с громадной пользой и с интересом послушают доклад тов. Мещерякова, редактора «Правды», вернувшегося из Грузии, где он пробыл несколько недель, если не месяцев, и собрал интереснейшие материалы о меньшевистском царстве. Грузия находится накануне катастрофы. Турецкое наступление было рассчитано против нас. Антанта рыла яму для нас и сама в нее попала, ибо мы получили Советскую Армению.

Наверху в Турции стоят кадеты, октябристы, националисты, которые готовы продать нас Антанте. Но это крайне трудно сделать, потому что турецкий народ возмущен бешеным угнетением со стороны Антанты, и симпатии к Советской России растут тем больше, чем больше мы помогаем независимой Азербайджанской республике вести правильное освобождение мусульманских крестьян, которые помещиков прогнали, но боятся взять землю и которые через некоторое время перестанут бояться; когда же они возьмут землю, тогда турецкому помещику долго не усидеть.

Мы лично были и будем чрезвычайно миролюбивы на Кавказе, и, к сведению кавказских товарищей, что ни малейшей неосторожности, могущей впутать нас в войну, мы не допустим. Наша мирная политика до сих пор настолько удачна, что Антанта нервничает, принимает решительные меры против нас, но получает только против себя.

Что будет дальше с Грузией?

Этого не ведает даже мусульманский Аллах, но если мы будем выдержанны, мы, ничем не рискуя, кое-что приобретем.

Спрашивают, были ли другие объекты концессий, кроме Камчатки. Никаких других концессий с Вандерлипом не было.

Относительно раздачи материалов. Нельзя их раздать, во-первых, потому, что заняты типографии, а во-вторых, чтобы не дать возможность получить этот материал за границей, где есть желание сорвать наше предприятие. А мы еще ни одной концессии пока не получили, ни одного договора не имеем и надо сначала получить договор, а потом уже говорить об опасностях. Мы же пока еще ничего не имеем и действуем полулегально.

Как будет обстоять дело с концессиями, а также с работами и сооружениями, произведенными концессионерами, в случае: а) нарушения ими законов РСФСР, б) возникновения войны с государством, представителем которого является концессионер, и в) с другими?