«Я родился в России». Юрий Бернадский

Приходите в мой дом. Приходите в мой дом. – Ю. Бернадский

Он по – пушкински тянется к естественности и простоте, по – гоголевски несет необычную нравственную энергию – «я люблю добро», по —лермонтовски ищет свободу и восхищается ею, по – фетовски – сгорает величием природы, – и все синкретичное, без фальши и лицемерия, без шекспировского «беса каменосердного» все питает в нем голос человеческой силы, человеческой души, влюбленной в жизнь:

Сочный хлеба домашнего запах
И напаренной каши в печи…
Ель во мху на раскидистых лапах,
Вкус смолы, что немного горчит. – Ю. Бернадский.

Бернадский выучивает читателей думать, искать в самих себе воображения, увлекаться грезами души, растить очарование к повседневной жизни. Ее стихи возбуждают горячее сочувствие и милосердие, чуждость происходящему людскому непониманию, равнодушию и мелкому эгоизму

В его сердце живут рядом чувство близости среди людей и непреодолимая жажда родной души, – такой же по – лермонтовски всепонимающей —«…стал я понимать душою беспокойной», – прощающей, близкой поэту своими необыкновенно глубокими чувствами, пленяющейся загадочными, но сильными образами:

Поэзия Ю. Бернадского – это название мира, бесконечного в своей красоте и мудрости, поразительного в своей христианской героике, эмоциональной правдивости… и вечного, потому что Великое Художественное слово не умирает. Этот мир существует вокруг нас, в нас самих. Ведь души наши всегда будут взыскать что – нибудь светлое и священное: «В системе мире нам дан кроткий срок пребывания – жизнь. Дар этот прекрасен и высок» – Аристотель:

Невинные обряды, благие заблуждения, —
Мне дедовский обычай и дорог, и любим.
Мой каждый нерв пропитан приметами с рожденья.
Дух моего народа во мне неистребим. – Ю. Бернадский.

Чарующий ритм стихов, легкость, простота бернадских «штилей» – и скрытый глубинный подтекст. Мир ясных строф и сложных чувств, и рядом «призрак» философии – страсть и любовь как божественный заменитель вечности, душевная обнаженность и откровенность как константа человеческого бытия:

Каждый выбирает по себе.
Щит и латы. Посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты.
Каждый выбирает по себе.

Высокие чувства, духовный и нравственный поиск истины и свободы. Мифоэпическая магия слов и смысла. Абсолют Творца – «питаться в полете, а не сидя на земле». В сущности, ответ на вопрос, а что такое наша жизнь: «Наша жизнь – это то, во что ее превращают наши мысли». – М. Аврелий (Философ. Император Рима):

О многом не прошу – избави от соблазна,
Семью и отчий дом спаси и сохрани. – Ю. Бернадский.

Стихи Бернадского – блестящее явление русской поэзии, вызывающие пушкинское «изумление и восторг», они «вымывают» душу, очищают ее от шелухи впечатлений тревожной действительности, учат производит собственный ум, а не заемный, понимать, «Кто ясно мыслит, тот ясно излагает». Так это сличается с высказыванием И. С. Тургенева (в парафразе): «Бернадский может сказать себе, что он… создал речи, которым не суждено умереть» и утверждением И. Бродского: «Существуем по милости Божьей //вопреки словесам ворожей»:

Имею честь…
Ни в каком не замарался сраме – Ю. Бернадский.

Искренняя и цельная, глубоко и страстно верующая поэтическая личность говорящая о том, что волнует нас, притягивает и отталкивает на протяжении всей жизни:

Не напоказ родной стране служить,
А так, чтобы вольней дышалось людям.
Нас хоть руби на части, – не разлюбим
Россию, без которой нам не жить. – Ю. Бернадский.

Фауст, создавший своего Мефистофеля – свою мечту и волю, свою судьбу и свою долю, сплав силы духа и и энергии, бьющей фонтаном:

Кричу, попасть под санкции рискуя:
Не обретем достоинство, пока
Пока определяем нравственность людскую
По толщину и весу кошелька…
Повадками чужими подменяя
Заветы и традиции отцов. – Ю. Бернадский.

Пример предела совести и свободы человека, сильного и независимого от власти, славы и обстановки, а только и всецело – от внутренней установки: «…Нам дороже …// Верность делу и вера в людей…//Нами движет доверия свет…» – Ю. Бернадский…

Поэзия как род духовного наставничества, путеводителя нашего запутавшегося мышления, имеющего метафизическое значение – путь к сатори, исключительной просветленности, истиной сущности нашего мира без примесей сюрреалистичных и галлюциногенных образов, коими сегодня пытаются заполнить Пустоты нашего сознания: «Поклоняясь доллару, как Мекке, / / Чахнет мир, „экспертами“ ведом». – Ю. Бернадский.

Поэзия как высший миг познания, когда неясное становится очевидным. Так похожее на Океан из «Соляриса» или даже это – разноцветные вспышки из «Космической одиссеи». Так и хочется не обрести спасение от Бога, а «самому достичь вершин горних»:

А надежда – как небо ночное она.
Верь в себя и утихнет тревога.
Тем, кто ищет настойчиво, станет видна,
Как звезда. К новой жизни дорога. – Ю. Бернадский.

Поэзия восхождения. Поэзия перерождения. Очищения от мук сомнений и неверия:

Уже не так и яростно брыкаясь,
Куда идем, думаю с тоской?
От языка родного отрекаясь,
Себя сотрем из памяти…
Идеи нет. Элита измельчала.
В глазах туман, и воля не тверда… – Ю. Бернадский

Это трудная доля и предполагает неистовую волю, потому что:

Судьба обложит матом, как оброком.
Удар держу. Солому не жую.
По – матери ругаясь ненароком
Мать поминаю, но не предаю. – Ю. Бернадский.

Охватывая широкий простор человеческого бытия, в хронометре времени которого, по воле Ю. Бернадского, встречаются образы нынешних событий и их давние прообразы, автору книги хотелось, чтобы твой дух, читатель, просто захватило от открывающегося в стихах поэта вида на смысл и ценность Пути и Судьбы каждого. И помните, помните всегда слова Мефистофеля: «…оставь свои недомогания, свои упреки!» И иногда оглядывайтесь. Вдруг там где то та или тот, кто помнит и ждет:

Нас тянет к тем, кто предан и похож,
И не приемлет гнусность.
Нас тянет к тем, кто ценит жизнь
И в ухо шепчет нам «Держись».

Свою патриотичность, гражданский долг, благочестие поэт берет с Державина и Пушкина, эмоциональность, страстную чувствительность – от Лермонтова, нравственное начало проистекает от Анненкова и Волошина. По психологической достоверности он сопоставим с Тютчевым, Фетом, в любовной лирике – Блоком, описание природы и людей напоминают пейзажи Шишкина и портреты Рембранда:

Пусть в нас добродетели не много,
И от соблазнов каждый нерв гудит…
Но если есть во мне частица Бога,
То, значит, от нее тепло в груди. – Ю. Бернадский

Он – рядом с Пушкиным по благородству и грации выражений, по той же строгости и конкретике очертаний. Он – родня Лермонтову по впечатлительности душевной:

Таков поэт: чуть мысль блеснет,
Как он пером своим прольет
Всю душу: звуком громкой лиры
Чарует свет, и в тишине