Москва – Маньпупунёр (флуктуации в дольнем и горним). Том 1. Бафомет вернулся в Москву

Квантовый компьютер, в отличие от классического, работает на основе законов квантовой механики, поскольку вычисления в нем производятся с использованием кубитов.

Подобные работы широко развёрнуты также в США и России.

Человечество, кое-где ещё ковыряясь в рамках четвёртого технологического уклада, уже плотно осваивало – пятый. А наиболее развитые страны по отдельным позициям и – шестой. Более того, ими были намечены основные контуры и седьмого.

От автора:

Коренным отличием этого технологического уклада от предыдущих, станет производство на основе потребностей человека. Человеческое сознание станет производительной силой. Это будет когнитивный уклад (от английского conscious – сознание). Уклад, когда сознание становится производительной силой. Фантастика, да и только. Схематично это может выглядеть в виде такой цепочки:

– мысль – схема – оценка – чертёж – оценка;

– 3D принтер – проверка – продукт – оценка;

– параметры использования (планирование спроса) – производство.

Словом повод для лёгкого беспокойства у Незнакомца появился, но пребывать долго на Земле становилось все труднее и труднее из-за названных изменений физических законов и не данного, но вытекающего из сути Большого спора обещания не вмешиваться. Несмотря на все это, данный визит в Москву, известно далеко не первый, был предопределён.

В России, в старом московском переулке, в казённом доме появился человечек сумевший прорвать границы собственного разума и гроздьями бросавший в топку алчущих от науки бездарей гениальные идеи и теории. Очень похоже, было на то, что ему помогали извне тайные силы Геи.

Выйти на него смогли только после того, как за границу в Североамериканские Соединённые Штаты и Израиль были переданы две флешки с файлами институтских работ некоего Алекса Серова. Особый интерес вызвали его последние рукописи. Странные идеи человека с не менее странным ником – Немо из русского госпиталя, сразу же привлекли внимание сведущих людей и помощников Незнакомца. Число им было – Легион.

Была и другая причина, связанная с делами дольнеми и горними, уже была внедрена и успешно запущенна программа, направленная на уничтожение защитных функций одного из эгрегоров человечества.

И если Всесущий почти не вмешивался, то воистину был прав Иоанн Златоуст, говоря, о том, что у престола Бога сидит ещё двадцать четыре старца в белых одеждах с царственными венцами.

Что же до расчёта Дольнего или «доли», как то судьбы касаемо, то «ключевых букв» уже стало ТРИДЦАТЬ ТРИ, хотя когда-то было СОРОК ДЕВЯТЬ. Как говорил один их политический деятель – Процесс пошёл.

Множество хорошо легендированных, хитроумных программ и проектов, направленных против человечества были запущены, поддержаны финансово и организационно падшим Первым ангелом. И пусть наивные идеалисты думают о случайности происхождения некоторых мировых трендов, мы-то догадываемся, где собака порылась!

Хиппи, лёгкие наркотики, разного рода курительные смеси – спайсы и грибочки, экстази и кактусы пейот дона Хуана, плантации мака в Афганистане появились и распространялись не сами по себе! Не меньшее внимание было уделено экстремальным видам спорта и развлечений молодёжи. Сколько погибло руферов в мире, если только в России ежегодно высота убивает около 50 человек. А сколько стритсейверов? В области культуры не случайно лучшие залы, площадки и самое рейтинговое, кассовое время предоставляется новомодным представителям безумной арт. культуры.

Но во главу угла дьявол поставил провокации и военные конфликты там, где могут столкнуться интересы сверхдержав! Там, где возможно создание условий для их перерастания во всеобщую ядерную войну Югославия, Сирия, Украина, сегодня вот-вот запылает опять Корейский полуостров. Создание массива таких горячих точек нестабильности, где всё может решить случайность (конечно же, тщательно подготовленная).

Одет ночной гость, я думаю, Вы многоуважаемый читатель уже догадались, что это был он, действительно был довольно странно для этого времени года и погоды. На нем были мягкие штиблеты Мариман темно-вишнёвого цвета, клетчатое демисезонное пальто, скорее всего английского пошива, под ним длинный тонкий чёрный плащ почти до пят с красным шнурком на шее, на голове бордовый берет образца пятидесятых годов, в руке дорогая трость с серебряным набалдашником в виде головы змея.

Спутник Незнакомца, невысокий ростом, окраса скорее блеклого, только крупное круглое лицо его было будто у испитого алкаша с переливами, от бордово-красного пятнами на лбу, до бледно-розового цвета. Бровей видно не было, толи по какой-то несуразной моде, толи от нехорошей болезни какой.

По виду подросток, но лицом стар, лет этак на сорок-сорок пять. Он стоял на маленьких ножках, тонкими ручонками с несуразно большими ладонями и просто огромными ногтями на грязных пальцах опираясь на вросшую в землю, могильную железную ограду.

Примечательным в его облике, кроме плоского лица и рук были разного цвета глаза на мерзкой роже, и большая вмятина на середине носа, такие бывают у профи боксёров и сифилитиков.

На уродце были подобающие подростку узкие брюки с отвисшей почти до колен мотней и толстая полосатая черно-оранжевая флисовая толстовка Рейма с капюшоном. На заднем кармане брюк был приторочен настоящий пушистый хвост, толи лисий, толи ещё какого енота.

Оба внимательно смотрели на провожающих, словно было, что-то ещё ускользнувшее ранее от их внимания в скорбном действе. Суть их появления на старом кладбище была каким-то образом связана с процессом и местом погребения отставного артиллериста, ничем особенным не примечательного, разве, что давным давно, когда ещё служил и воевал в Афгане.

Но вернёмся несколько назад по времени. У нас в отличие от мудрёных физиков, мечтающих о машине времени, футурологов и всяческих там «нострадамулей» уже сейчас есть такая возможность.

Так смелее, – Вперёд читатель! Воспользуемся ею и вернёмся на четыре дня ко времени странного ночного визита восточного типа Незнакомца и его молодого спутника в психлечебницу. Не обманул-таки Палыч, говоря, что видел этих странных людей в ту ночь в корпусе на третьем этаже.

Глава 5. Сон и не сон № __

(Поднятие занавеса)

Взошло солнце. По-над речкой клубится туман,

далеко видно с зелёного холма

Как мы помним, Серов уходил в беспамятство. Отстучали в черепной коробке молоточки, молоты и языки колоколов. Наконец, ушёл.

Рядом едва слышно засвистел, такая вот была необычная реакция на химгадость, и на радость многочисленным соискателям учёных степеней, у бывшего артиста Мармеладова.

На него с недоумением и косо смотрел со стены тоже псих с мировой славой – Ван Гог с отрезанным ухом на масляной копии, выписанный задарма неизвестно когда и кем, но несомненно, талантливо.

Чуть дальше, затих и озарился блаженной улыбкой Святого Йоргена, чертовски не похожий сам на себя краснорожий Сердюков, на лысом, блекло жёлтого цвета, черепе которого уже перестали быть видны следы утрешних шлепков.

К полуночи, в резком диссонансе с природой снаружи корпуса, в палате успокоилось. Барабанный стук проливного дождя, закрученного и летящего с бешеной скоростью, за двойными деревянными рамами окон, к тому же покрытых толстым слоем краски и заклеенных полосами посеревшей бумаги ещё с октября, почти не был слышен.

Металлическая решётка снаружи и мелкоячеистая толстой проволоки сетка внутри надёжно охраняли «покой» больных и здоровых?

В зеленоватом свете высокой лампы, длинные тени при вспышках молнии, прятались и опять появлялись, словно играя в пятнашки, бегали по палате.

Около двенадцати (вахта нечисти), как бы в награду за смелость и понесённые муки к Александру Алексеевичу пришёл вещий сон, какие бывают редко, но остаются в памяти, надолго потом овладевают сознанием, будоражат его. Именно после таких снов и появляются завершённые таблицы периодических элементов или другие, какие светоскопы.

Бывали они у Серова такие провидческие, нерядовые сны и раньше, но столь чистого, светлого, радостного – никогда. А пришли к нему гости из далёкого будущего, но по порядку.

Слушатели в очередь.

Не было никаких прелюдий, сразу из небытия и черноты в ласковый солнечный мир, хотя как раз солнца-то видно нигде и не было. Воздух чистый, кристальный, духмяный, был пронизан им насквозь, свет его, приятный для глаз, не слепящий совершенно, но золотистый яркий отражался от морской глади и от белых стен непонятного сооружения.

Более всего оно походило на бассейн с высокими вертикальными колоннами квадратного сечения стороной около полуметра. Левая часть его коробки, шириной полтора метра, и выступающей из воды на тридцать-сорок сантиметров, уходила в море. Туда, где царил полный штиль, другая часть упиралась в перегородку, за которой тоже шла морская вода, заключённая в очередную прямоугольную коробку длинной около тридцати метров. Но она уже ограничена в торце сплошной вертикальной стеной и плоской белой крышей.

Шума прибоя или просто волн слышно не было, хотя судя по всему, сооружение целиком находилось в море. Как уже отмечалось, свет лился ниоткуда, небо все было одного ровного нежно-голубого цвета.

Прозрачная морская вода сочного синего цвета почти не колыхалась, но на её поверхности играли солнечные зайчики – стихиалии. Они светощебетали и смеялись, радуясь, и носясь друг за другом, как дети малые на некотором возвышении от воды, в пяток сантиметров. Даже ветерка не ощущалось совершенно, жарко, однако, не было.

В отдалении справа, почти у перемычки стояла девушка в белой блузке и такой же белой короткой юбке, похожие на костюм теннисистки и приветствовала его взмахом руки. Не сразу, но Саша узнал в ней дочь. Удивления от того факта, что в реальности у него детей ещё не было, почему-то не возникло, и вообще покой растворился в нем и торжествовал.

Откликнувшись на призыв, он едва успел подумать о том, чтобы пойти навстречу, но дорожка, на которой он стоял, поехала. Вернее дорожка – каменное обрамление воды, по виду похожая чем-то на неполированный мрамор даже не шелохнулась, двигался он, как, оставалось загадкой.

Несколько удивлённый происходящим Саша взял ладошки дочери в свои руки и улыбнулся. Дочери было лет тридцать на вид, и она была красива. Кудряшки рыжих волос горели на солнце.

Все молча – «Как тебе здесь?» сразу же за тем пришло понимание того, что они сейчас в будущем. Вслед, мгновенно и торопливо – «Какое оно? Главное?»

Лучезарная, почти детская улыбка дочи сменилась на мудрую улыбку Мадонны с младенцем Боттичелли.

Это уже потом пришло – надо было спросить о том, как её зовут и о многом другом, но все было так, как было. Где-то в отдалённых уголках, нейроны там, что ли другие? Появлялась мыслишка о том, что то и не дочь вовсе была, а эманация существ из будущего, потомков человека разумного.

Не ответив сразу на вопрос, позвала его за собой, подойдя к одному из вертикальных столбов, вставила, непонятно как появившейся в руке кривой стержень в образовавшееся, при приближении треугольное отверстие глубиной пару сантиметров. Повернула ключ, сбоку отскочила небольшая пластина, на которой стоял высокий прозрачный стакан с водой и пузырьками внутри. Точно в центре стакана спустя секунду появилась вращающаяся ягода, похожая на вишню. Ещё спустя мгновение, из центра ягоды во все стороны пробились острые лучи белого цвета, затем превратившиеся в кристаллы льда и уже из них видимые сквозь стекло полетели синие и золотистые мелкие искры, вода зашипела. Из вишенки брызнули строго по центру стакана струйки сиропа, разрезали воду на две части.