Синдром Рыжей. Роман из цикла «Пространство холода»

Синдром Рыжей. Роман из цикла «Пространство холода»
Владимир Митюк

Написав несколько романтических новелл, я не предполагал, что это выльется в цикл остросюжетных романов с непредсказуемыми исходами. Персонажи зачастую оказываются не теми, чью роль они играют в обычной жизни. И разобраться, кто есть кто, очень сложно.Этот роман – первый из цикла, за ним следуют «Наследник» и «Сафари». И завершают цикл, но не историю, романы «Грубые хроники» и «Грубые будни».Итак, приступаем к чтению триллера «Синдром Рыжей».

Синдром Рыжей

Роман из цикла «Пространство холода»

Владимир Митюк

© Владимир Митюк, 2020

ISBN 978-5-0051-1978-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Очень долго, недопустимо долго писался цикл «Пространство холода». И вот, наконец, подготовлены почти все книги, входящие в цикл.

Некоторые произведения были напечатаны в журналах или отдельными изданиями, но в процессе работы пришлось внести необходимые изменения.

В настоящее время опубликованы в новой редакции «Грубые будни» и «Грубые хроники», завершающие цикл романы. А начинает цикл «Синдром рыжей», на очереди романы «Наследник» и «Сафари». Надеюсь, они вскоре тоже будет готовы к печати.

***

Каждое произведение имеет законченный характер, но все они связаны персонажами и событиями. Некоторые появляются и исчезают, некоторые – от лица которых ведётся повествование, гибнут, а их последователи разбирают записки и пытаются найти причины происходящего и найти заказчика необъяснимых убийств.

Все книги и новеллы остросюжетного цикла содержат и любовные, и детективные линии. Чем всё закончится – читатели могут только предполагать.

***

А начиналось всё с новеллы «Рыжая клюква». Она имеет к происходящим событиям косвенное отношение, но именно она положила начало всему.

Синдром Рыжей

Рыжая клюква

Логичней и проще, гораздо проще было бы начать так: «Мы с Рыжей давно собирались свалить куда подальше от народа, от семьи, под весьма благовидным предлогом, чтобы, наконец, хоть и не в идеальных условиях, наконец, заняться любовью, или как теперь принято говорить…», и дальше успешно развивать эту тему…

Можно упорно напрягать убогий, или не очень, личный опыт. Что трудно, ибо всегда найдется некто, обвинивший автора во всех смертных грехах. Не могу, конечно, сказать абсолютно за всех, но нормальный мужчина в полном соку, или даже выжатый, но в здравом уме никогда бы не смог отказаться от крамольного желания, стоило только раз увидеть Рыжую.

Но попытка поближе познакомиться к ней была чревата предсказуемыми последствиями. Смельчак мог получить такую отповедь, что ему надолго не захотелось не только не заговаривать, но и подходить к любой из женщин, даже если бы его усердно заманивали, обещая внеземные блага. Вот так. Я этого не знал, и посему мне в своё время удалось попасть в это «почти», о чем я, по правде говоря, сожалею. Вот написал «сожалею», и, наверное, покривил душой.

Мы, как модно теперь говорить, свои намечающиеся отношения не афишировали. Не трубили о том на всех углах и не давали очевидного повода для обсуждения или злословья. Иногда, правда, встречались на перекуре и разговаривали под завистливыми взглядами коллег. Необходимо сказать, что Рыжая была замужем, имела маленькую дочку, хорошего мужа и могла считать себя счастливой. Скорее всего, так оно и было. Я тоже успел обзавестись семьей и жил вместе с женой и тёщей в трёхкомнатной квартире, любил свою жену и не мог пожаловаться на жизнь и отсутствие внимания.

Но что-то непреодолимо тянуло нас с Рыжей друг к другу, и, когда мы оставались наедине или нам удавалось перекинуться парой ничего не значащих для постороннего уха фраз, то почему-то понимали, что это надолго, хотя никто не хотел или не мог менять свою жизнь. По крайней мере, разговор на эту тему не заходил.

Итак, если кто ещё не знает, стояла самая что ни на есть золотая осень. Активно ползли из земли грибы, так что шел вселенский хруст, и, что самое главное, на болотах созрела клюква. Кое-где ещё зеленоватая с боков, но большей частью красная, чуть не лопающаяся. Коллеги начали активно брать отгулы, чтобы сделать зимние запасы и вскоре пригородные электрички стали битком заполняться страждущим населением. Мы тоже решили не оставаться в стороне, и, договорившись с начальством, выбрали день для поездки, так что для нас с Рыжей повод был совершенно безобидный и нейтральный.

Компания подобралась большая и разношёрстная, у каждого были свои интересы, а благоверный Рыжей слился куда-то в командировку, так что ей, в случае удачи, не было необходимости повторять ночью то, что мы намеревались сделать. О себе же умалчиваю, думайте, как хотите.

Дома возражений не было, даже тёща отнеслась к предстоящему более чем с пониманием – напекла пирожков и аккуратно завернула в газетку донельзя прозрачную бутылку «Сибирской». Последнее обстоятельство объясняет выбор транспортного средства, ибо кому же охота после окончания только жевать бутерброды с чаем и не участвовать в общем деле? Замечу, что быть трезвым в подвыпившей компании – дело весьма неблагодарное, сам знаю, да и вы тоже. Было распределено, кто и что берёт с собой: женская половина готовила салаты, винегреты, мясо, закупала колбасы и прочую снедь, мужикам было поручено основное и в достаточном количестве.

При надлежащем рвении стражей порядка наши легко бы заполнили придорожные вытрезвители. Такова правда пьяной и нормальной жизни. Но и в таких случаях мы ухитрялись выходить из положения – никого не бросали, искали до посинения и возвращались в полном составе.

Но иногда люди всё-таки терялись. Карельский перешеек, с его пригорками, борами, болотцами, дорогами, прорезавшими его насквозь. В пасмурную погоду сориентироваться весьма тяжело….

Но был и счастливый случай. Безалаберная дуреха Зина бросила всех, заблудилась и упёхала – от Каннельярви до самых Полян – это пятнадцать-то километров, где ее подобрал случайно оказавшийся там «Мерседес», который не только довёз девушку до Питера, но и впоследствии взял замуж. Конечно же, не «Мерседес», а находившийся за рулём мужчина. Но это интересно скорей для неё, а мне это происшествие вспоминалось как нечто забавное, о котором приятно рассказать в незнакомом обществе. В качестве байки, которой можно верить или нет, но, правда.

Не интересно – почему? Лишь по территориальному факту, ибо мы собрались в совсем противоположную сторону. Но лужское направление столь же привлекательно. И для прогулок по осеннему лесу, и сбора даров леса. Мы же договорились садиться в третий (удивительно, почему почти всегда договариваются именно в этот, хотя он и моторный) вагон, ибо, ввиду большой протяженности города некоторые подсаживаются на промежуточных платформах, а севшие в электричку на вокзале занимают, по возможности, места возле окошек, дабы наблюдать за мелькающим за окнами пейзажем.

Ехать не близко, за сотый километр, но в хорошей компании путь не кажется долгим. Тем более что дегустация начинается после пересечения городско черты, парочки не стесняются, садятся рядышком и наслаждаются лёгкими объятиями. Время летит, кое-кому вовсе не хочется покидать уютный вагон. Но это обобщение. Бывает и так, что генерируются случайные, во всех отношениях, связи, как ни странно, не становятся одноразовыми, развиваясь, согласно договоренностям сторон. А одноразовые связи вовсе не подлежат восстановлению. Зато есть возможность испытать свой шанс, и, кто знает…. И мне, признаюсь, удавалось наблюдать весьма пикантные моменты, и, не исключено, сам иногда выступал в роли подопытного.

Но в данной ситуации пока все складывалось как нельзя лучше. И, естественно, совсем по-советски, до определённого момента. Мне было на что рассчитывать – но….

Рыжая позвонила рано утром – облом, сынишка приболел, и его высадили из яслей. Мне же отказываться, как носителю основного продукта, было никак невозможно, не судьба. Я стал собираться. Солнечная погода сменилась пасмурной, но условленное время я уже был на продуваемой всеми ветрами платформе и с тоской поджидал прибытия электрички.

Внезапные свинцовые тучи чуть ли не падали на голову. Моросил мелкий дождик, похоже, с мокрым снегом. Вот непруха…. Но я был тепло одет, укутан в непромокаемый комбинезон. А в рюкзаке лежал дождевик, его можно было накинуть сверху и застегнуть.

Подошла электричка, я нырнул в теплый вагон. Он оказался полупустым, наверняка люди посмотрели прогноз и отказались от поездки. Никого из наших не было – сели в другие вагоны? Ничего, на месте соберемся. Дождь усилился, затуманив окна. Я достал прихваченный заранее детектив и углубился в чтение. Однако скоро мне это наскучило. На следующих остановках в вагон никто не зашёл. Да, – сам себе думаю, – вмазать, что ли? Но в одиночку не хотелось.

Я смотрел в окно на ставшие унылыми полустанки, грустно падающие листья – осень. Возможно, ещё и будут теплые деньки, а так – до следующей весны. Полгода. Ну и гниль!

Город закончился, и выходить было поздно. – Поеду до конца – вдруг кто-нибудь да сподобился составить мне компанию, – но вероятность подобного стремилась к нулю. Была бы группа, кто-нибудь да отправился по вагонам в поисках своих. Я немного вздремнул, и вот мой сотый.

На полустанке никто не вышел, кроме странной пары, одетой в несуразные плащи, с рюкзаками и корзинками – видимо, основательно подготовившимися к сбору даров леса. Я постоял какое-то время, поднялся на перрон – там меня ожидала пустая будочка, и расписание…. До ближайшей электрички в направлении города, – и так редкие поезда следуют мимо, без остановки – да и зачем? – часа четыре, если не отменят. Из укрытия выходить не хотелось. В дождь, слякоть, но не стоять же здесь, изображая жертву или памятник, которому все пофиг. Я спустился вниз, и направился вдоль железнодорожного полотна.

По правилам, идти нужно километра полтора до первого светофора, потом повернуть влево, пойти по тропке, перейти через две канавы, (или три?), а там – клюква, на полянках, болотцах и в редколесье. Можно подсуетиться, отвлечься, пробежаться по угодьям. Спуститься ниже, надергать моховичков, черноголовиков и красненьких, не говоря уже о горькушках. Думая так, шел я вдоль полотна, по мокрой и раскисшей тропинке, хлюпая сапогами, вслед за моими единственными спутниками.

Как-то мгновенно увядшие, уже пожелтевшие листья грустно шуршали под дождевыми каплями в такт моему настроению. Важные и довольные, вылезли лягушки – наступила их пора, и они здесь хозяева. Похоже, что так – серенькие постоянные облака ползли как-то лениво, ветра не было, и некому их разгонять. Вот и поворот. Я поглубже натянул капюшон, чтобы вода не попадала за шиворот и перепрыгнул через канаву.

Обрадованные капли обрушились на меня, но не тут-то было – так и скатились вниз, лишь чуть намочив руки. Кто не знает, могу сообщить, что пробираться сквозь заросли или ходить в кустарнике – дело весьма неблагодарное, особенно во время или после дождя. Однако часто при входе в лес, особенно около дорог, приходится преодолевать такие дебри, радостно принимающие в объятия и пожирающие свою добычу. Наконец, я выбрался на нормальную тропку, идущую между деревьев, и навесом защищающих от дождя. Мягкий мох, на удивление, ещё не промок до конца и легко пружинил под ногами. Так дошёл я до второй канавы, уже полной воды, но сумел её перепрыгнуть и оказался на заветной полянке, усыпанной множеством кочек со спелой, так и рвущейся в корзину клюквой.

Я расположился под высокой ёлкой, надёжно охраняющей от дождя, скинул рюкзак и достал два ведёрка – одно маленькое, для сбора, и второе, побольше, куда намеревался высыпать клюкву из маленького. Работа шла споро, только от соприкосновения с мокрой клюквой зябли руки. Но это была ерунда по сравнению с той будущей добычей, на которую я небезосновательно рассчитывал. Азарт захватывает, и тут уже ни на что не обращаешь внимания. Попутно срезал несколько красненьких – предчувствие меня не обмануло, и это приподняло настроение. Но тут лёгкий ветерок незаметно подразогнал тучки, уже кое-где просвечивало смутное осеннее солнышко, что, впрочем, весьма характерно для нашей непостоянной погоды.

Да черт с ним со всем, – подумал я, – и так хорошо, может, и лучше, чем в компании и с Рыжей. Азарт охотника распространялся не только на желание симпатичной женщины, но и на сбор дани с лесных просторов. И не факт, что женщина перевесит. Ведёрко помаленьку наполнилось, я рассчитывал ещё пробежаться по грибы. Кружил я по полянке, решил перекусить и расслабиться. Расстелил полиэтилен, развязал рюкзак и устроился поудобнее на кочке. И тут услышал, как ко мне обращаются внезапные коллеги, совершавшие свою клюквенную охоту на другой стороне полянки за сосенками, сразу же и не увидишь.

– Молодой человек, присоединяйтесь к нам, все веселее будет.

Я обернулся. Это говорила женщина, та, что сошла с поезда со своим спутником. Она сняла плащ и оказалась ещё не старой, но весьма утомлённой. Расстеленная клеёнка уже была уставлена провизией, а посередине гордо возвышалась непременная бутылка «Столичной». В подобных обстоятельствах отказываться не принято, я перетащил свою снедь, уселся рядом с мужчиной. Он был чуть старше своей супруги, но тоже весьма бодр и активен. Мы представились друг другу. Как и полагается, её звали Марией Ивановной, а его – Михаилом Петровичем. Чем не чудесная компания!

Выпили за знакомство. Одну, другую, потом – за успешный сбор. Шесть бутылок в моём рюкзаке ждали своей очереди, но не осилить. Мы разговорились. Ни о чём. А тем было много – о видах на урожай, о том, что год грибной, как и что заготавливать. Я больше слушал и поддакивал.

Настроение и так поднявшееся по случаю удачного сбора, достигло почти максимума, я решил, что сумею встретиться с подругой в более комфортных условиях, и забыл, признаюсь, про неё.

А в прозрачной жидкости нечто есть животворительное, что бы ни говорили противники абсентизма.

Однако, на второй, уже моей бутылке, Петрович несколько сломался и загрустил. Бывает. Жена его не останавливала, но было видно, что он не далеко не пьяница, а вот так получается. И вскоре он – уже на третьей, не мог составить нам компанию, а тихо вырубился и задремал под кустом, укрывшись собственной телогрейкой.