Последний закон Ньютона

– «И сделал Аман совет, и бросали пур, то есть жребий, чтобы в один день погубить народ Мардохеев, и пал жребий на тринадцатый день месяца Адара! И во всяком месте, куда доходило повеление царя, был у иудеев плач и вопль; и пепел служил постелью для многих. И тогда позвала царица Эсфирь Мардохея, дядю своего, узнать: что это и отчего это?»

Царица:

– Что случилось, Мардохей и дядя мой, почему шум?!

Мардохей горько:

– Увы мне! Царь приказал всем падать пред Аманом, я сказал, никому, кроме Господа моего, я не стану делать этого вовек!

Царица:

– И?..

Мардохей:

– И за это царь приказал уничтожить всех евреев…

Царица поражена:

– Опять?!. Утешься, это еще никому не удавалось!

Мардохей продолжает:

– …а из меня он хочет сделать лежачего полицейского! Иди и моли царя о помиловании!

Царица:

– Это невозможно. Он заперся во внутреннем дворе! Все знают, что всякому, кто без спроса войдет к царю, один суд – смерть.

Мардохей поражен:

– Ты же царица?!

Царица с горечью:

– Он и меня уже не звал к себе целый месяц! Говорят, менопауза у него!

Мардохей:

– Если ты не пойдешь, все мы погибнем! Я первый!

Царица:

– Хорошо. Собери всех иудеев, и поститесь ради меня, и я пойду к царю, хотя это против закона, и, если погибнуть – погибну. – Чтецу. – Давай дальше!

Чтец:

– «И пошла царица Эсфирь, и молилась Господу Богу Израилеву, говоря: Господи, Ты один Царь наш, но сколько можно?! Чуть что – евреи! Господи, Боже мой – это уже даже не смешно! А еще Ты дал мне мужа царя, а он уже месяц не звал к себе. А мужчинам, которые могли бы заместить менопаузу его, сделал обрезание, но очень грубо! Не мне Тебе указывать, великому и страшному, но тут надо что-то решать!

На третий день Есфирь сняла одежды сетования и сменила дресс-код свой и вошла к царю».

Царь:

– Кого я вижу, Эсфирь-царица! Какая просьба твоя? Даже до полуцарства будет дано тебе!

Эсфирь сухо:

– Сперва дело, царь! – Чтецу: – Давай!

Чтец:

– «И отвечала Эсфирь: вот моя просьба. Если я нашла благоволение в очах царя, и если это царь ставил лайки под изображением лица моего, то пусть царь с Аманом придет завтра на пир, который я приготовлю для них, и завтра я исполню слово царя! И сказал царь: сходите, скажите Аману, чтобы сделать по слову Есфири».

Царь:

– Ты довольна, царица?

Эсфирь осторожно:

– А слово царское – закон?

Царь осторожно:

– А что?

Эсфирь:

– Я насчет речи твоей о половине царства твоего!

Царь замялся:

– Э-э… А во сколько, говоришь, пир?.. Побегу – побрею лице мое!

Убежал, гад. Царица за ним.

Появляется свирепый Аман. Чтецу:

– Давай!

Чтец испуган, скороговоркой:

– «И сказал Аман: вот я, Аман, большой и страшный, и вознес царь меня над другими князьями, а этот Мар, извиняюсь, дохей снова не упал предо мной! И это в то время, когда царица Есфирь никого не позвала на пир, кроме меня и царя!»

Аман:

– Читай членораздельно!

Чтец: