Они боролись с коммунизмом. Т. 26

– Значит, вы – потомственный бунтарь?

– Верно! – радуется мой собеседник.

– И давно ли вы членствуете в компартии Израиля?

– Более четверти века.

– Что привлекло в этой партии уроженца старого Тель-Авива?

– Прежде всего, то обстоятельство, что компартия Израиля всегда стремилась к миру. Еще в 70-е годы коммунисты первыми в стране сформулировали и выдвинули требование: ''Два государства для двух народов''. В настоящее время наше мировоззрение разделяют многие…

– Мне, однако, известно нечто иное: с момента создания компартии ее активисты и депутаты требовали, чтобы Израиль – в соответствии с планом раздела Палестины, принятым Генеральной Ассамблеей ООН, – оставался в границах 1947 года.

– Вы правы: в 1947 году коммунисты – евреи и арабы – поддержали план раздела Палестины, но лозунг ''Два государства для двух народов'' был выдвинут позже, в 70-е годы…

– В то время компартию возглавлял другой наш земляк, Меир Вильнер, не так ли?

– Да. С Вильнером я был знаком лично. Таким образом, компартия не только борется за мир между Израилем и палестинцами, но и за сотрудничество евреев с израильскими арабами. К сожалению, политика Израиля основана на принципе разделения, а я вырос в семье, в которой друзьями родителей были арабы.

– Яффские?

– Не только. В основном – из Нацерета и Хайфы. Отец и мать были активистами партячейки, вот и общались с соратниками. Впрочем, привлекло меня в компартии не только ее стремление к миру, но и борьба за социальную справедливость. На наших знаменах начертано: ''Мир! Равноправие! Новые отношения между израильскими евреями и арабами''.

– Что это означает?

– Коммунисты убеждены, что евреи могут не только сосуществовать, но и сотрудничать с арабами.

– На разве такое сотрудничество сегодня отсутствует?

– Увы… Евреи и арабы в Израиле не пересекаются – каждый этнос живет сам по себе.

– По-моему, вы ошибаетесь…

– Знакомы ли вы с кем-то из арабов? Встречаетесь? Работаете ли с ними вместе?

– Периодически встречаюсь: мне частенько приходится арабов интервьюировать…

– Значит, вы – исключение. Большинство израильтян не поддерживают с арабами никаких контактов. Процесс ''размежевания'' докатился уже и до политики. Сегодня для евреев проводится одна политика, а для арабов – другая. Единственной партией, со стоическим упорством продолжающей вести общую для обоих секторов политику, остается наша, коммунистическая. Впрочем, боремся мы и за социальную справедливость.

– Под знаменем социальной справедливости вела свою предвыборную кампанию и партия ''Авода'', – замечаю я.

– И что из этого вышло?! – восклицает Дов Ханин. – Народу была обещана минимальная зарплата в тысячу долларов, а получили мы поэтапную – продолжительностью в три года – надбавку размером… 250 шекелей! Экономисты подсчитали: в соответствии с требованиями закона в этом году и без Амира Переца следовало повысить минимальную зарплату на 250 шекелей. ''Авода'' добилась увеличения зарплаты на 500 шекелей. Следовательно, все достижения Переца исчисляются двумястами пятьюдесятью шекелями!

Для компартии, в отличие от ''Аводы'', борьба за социальную справедливость – отнюдь не дань моде. К сожалению, мы живем в крайне несправедливом мире: 300 миллиардеров зарабатывают больше, чем три миллиарда рядовых граждан. Более полутора миллиардов человек во всем мире голодают.

В Израиле 18 семейств контролируют почти все национальные русурсы. В ходе приватизации в руки олигархов (вот и у нас вслед за Россией появились олигархи! – Е.К.) по бросовой цене передается все больше и больше предприятий и компаний, однако общественность молчит, не протестует.

Тем временем сотни тысяч граждан живут за чертой бедности, причем их число увеличивается год от года. Именно так выглядит общество, до основания пораженное социальной несправедливостью. А во что превратилась в Израиле власть закона? Олигархи контролируют не только материальные ресурсы, но и судебные инстанции, и полицию, и прокуратуру… Сложившуюся ситуацию необходимо переломить.

– Но как?

– Сложный вопрос… В двадцатом веке уже предпринимались попытки изменить мир, но ничего из этого не вышло… Уверен, что многие читатели вашей газеты лично участвовали в социалистическом строительстве и посвятили ему лучшую часть жизни. Будем объективны: при социализме граждане бесплатно получали высшее образование, медицинское обслуживание, им была гарантирована пенсия и другие виды социальной защиты, которых у нас нет и в помине. Но и ошибки были допущены чудовищные.

– Что, по-вашему, привело к падению коммунистического режима в бывшем СССР и Восточной Европе?

– Главной ошибкой было заблуждение, согласно которому можно построить социализм без демократии. Отсюда проистекают и другие просчеты, допущенные в странах соцлагеря. На мой взгляд, именно социализм предполагал гораздо более развитую демократию, чем западный либерализм.

– Восторжествовала ли, по-вашему, демократия в Израиле? Считаете ли вы демократичной, свободной и плюралистичной израильскую прессу, например,

– На мой взгляд, израильская пресса может служить ярчайшей иллюстрацией процессов, происходящих в тех социумах, в которых крупнейшие капиталы сосредотачиваются в руках олигархов. Практически все отечественные СМИ контролируют три семьи. Результатом столь высокой, аномальной концентрации собственности является отсутствие плюрализма, с одной стороны, и усугубляющийся монополизм, с другой. При таком раскладе характерный для соцстран контроль государства над прессой уже не требуется: цензуру осуществляют частники, неразрывными узами связанные с правящим режимом.

Отношения между властью и капиталом в Израиле уходят корнями в далекое прошлое. Проследить это можно не только по однобоким публикациям ангажированной прессы, но и по формирующемуся на наших глазах составу нового правительства.

На мой взгляд, в ближайшее время кнессет приведет к присяге самое коррумпированное за всю историю государства правительство.

К моему величайшему сожалению, ''Авода'', пропагандировавшая в преддверии выборов социал-демократические ценности, сейчас решила войти в откровенно капиталистическое правительство, которое наверняка позволит богачам творить все, что им заблагорассудится. Вместо того, чтобы бороться за права трудящихся, ''Авода'' молчаливо согласилась на углубление социального неравенства.

– Выходит, последняя надежда – МЕРЕЦ во главе с Йоси Бейлиным?

– Послушал я сегодня утром по радио его выступление, – усмехается Ханин. – Бейлин заявил: МЕРЕЦ войдет в правительство лишь в том случае, если НДИ во главе с Авигдором Либерманом останется в оппозиции. Никаких других условий он не выдвигал. Следовательно, и у МЕРЕЦа нет никаких принципов. Зато коммунисты, в отличие от оппортунистов, – идеологизированы.

Историческая справка

Коммунистическая партия Израиля (в ивритской аббревиатуре – МАКИ) была основана в 1948 году на руинах Компартии Палестины. С первого дня существования она декларировала себя как антисионистская, хотя Государство Израиль была вынуждена признать. Во время Войны за независимость коммунисты начинают борьбу за провозглашение на этой земле еще одного – палестинского государства в границах, очерченных резолюцией ООН по плану раздела Палестины.

В кнессете первого созыва МАКИ получает 4 мандата. Вплоть до 1965 года она берет на выборах от четырех до шести мест.

МАКИ быстро становится частью всемирного коммунистического движения, она последовательно поддерживает антиеврейскую и антиизраильскую политику флагмана ''пролетариев всех стран'' – СССР, как в период кампании против ''космополитов'', так и во время ''процесса Сланского'' и ''дела врачей''.

Показательные процессы 1952 года заставили часть израильских социалистов (прежде всего – активистов просоветской Объединенной рабочей партии МАПАМ) разорвать отношения с влиятельным куратором. На исходных позициях остались считанные мапамники, в их числе депутат кнессета Моше Снэ (отец нынешнего депутата от ''Аводы'' Эфраима Снэ). В 1954-м он присоединяется к МАКИ и вскоре становится ее лидером.

В 1965 году МАКИ раскололась. Значительная часть депутатов-евреев во главе с Моше Снэ (пусть и с 12-летним опозданием!) осознала: с тоталитарным совком им не по пути. Евреи-коммунисты, как минимум, признавали право государства Израиль на существование, в то время как арабские слуги народа были настроены откровенно антисионистки. Снэ удалось сохранить название МАКИ за своей фракцией. Арабским членам партии вкупе с группой евреев во главе с М. Вильнером пришлось создать Новый коммунистический список (РАКАХ). Его-то брежневский режим и признал официальной компартией Израиля.

На выборах 1965 и 1969 годов МАКИ получает всего один мандат: еврейские избиратели утратили доверие к этой партии. Не помогла даже выраженная партией поддержка действий Израиля в Шестидневную войну (коммунисты-арабы назвали наш ответ врагу ''легитимной самообороной'').

В 1973 году МАКИ слилась с миротворческой партией-однодневкой ''Мокед''. Единственным депутатом-коммунистом стал военный историк Меир Паиль, впоследствии, уже в 90-е годы публиковавший свои статьи в русскоязычных СМИ Израиля.

РАКАХ сохранила за собой представительство в кнессете как арабская партия, хотя до 1990 г. ее возглавлял еврейский интернационалист Меир Вильнер. Она продолжала следовать направлению советской внешней политики, а на выборах в кнессет получала по 3-4% голосов избирателей (преимущественно – израильских арабов).

Наибольший электоральный успех на парламентских выборах сопутствовал Компартии Израиля в 1988 г., когда она провела в кнессет четырех депутатов, в числе которых был лидер радикальной группы марокканских евреев ''Черные пантеры'' Чарли Битон.

В 1992 г. РАКАХ пошла на выборы с несколькими арабскими политическими группами, основав блок Демократический фронт за мир и равноправие (ХАДАШ), от которого в кнессет были избраны только три депутата. Несколько каденций (с 1990 г.) провела в кнессете единственная еврейская представительница партии Тамар Гужански. С конца 1990-х депутатами от Компартии являлись только арабы. А сейчас, наряду с Мохаммедом Бараке и Хана Сауидом, депутатом от ХАДАШ стал Дов-Борис Ханин.

Количество и качество

– Если не секрет, сколько сегодня членов в вашей партии?

– Сложный вопрос… – мрачнеет Дов Ханин. – Компартия на протяжении всей истории плывет против течения.