Мария и Иисус. Роман-притча о Человеке

Мария и Иисус. Роман-притча о Человеке
Владимир Симонов

«Мария и Иисус» – книга о Любви.В романе нет ни страданий, ни сомнений, как нет и персонажей, которые не Любят. Автор создаёт атмосферу благословительного повествования. Пронзительно искренний взгляд на притчевые библейские сюжеты не оставляет равнодушным.Роман – гимн подвигу Любить.

Мария и Иисус

Роман-притча о Человеке

Владимир Симонов

Литературный редактор Оксана Мурга

Корректор Анна Симонова

Корректор Ольга Зорина

© Владимир Симонов, 2023

ISBN 978-5-0059-5952-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

от Автора, вместо вступления

Творчество —
преодоление границ собственной трусости.
Когда, переступая атавизм,
осовремениваешься Перспективой.
Себя.
Который не познан!
Себя.
Самим Собой не узнанным!
Себя.
Божественного ответственностью.
Быть! Любить! Жить!
Творчество – это ответ на вопрос:
если не ты, то кто?

Часть I

Глава 1. Первое письмо Марии

Что же могу поделать с Собой?
Если оплодотворяешь Меня…
А Я не могу не разродиться…
Новым оЧувствованием…
Новым разМышлением…
Новой Собой…
Сегодня пришёл
удивительный образ Нас…
Я плодородная, распаханная Тобой почва…
Ты Сеятель Зёрен-Слов…
Ты бросаешь Зерно…
Я его оЛюбливаю, оНеживаю,
питаю Любовью Своей…
Оно взрывается во Мне…
Разрывает плотные планы Меня,
чтобы дать пространство для ростка…
И с каждым ростком, с каждым цветком,
с каждым деревом меня становится всё меньше,
а Нас – всё больше…
Сад Любви…
Твой и Мой…
Наш Сад…

Иисус устал. Бесконечные проповеди утомляли. Он полюбил время, когда после вечерней молитвы можно было лечь и расслабиться, отдаваясь во власть сна. Сердечный трепет, нисходящий в молитве, успокаивал, и Иисус засыпал мгновенно.

Ученики продолжали пассивно внимать словам Учителя, не делая ни малейших усилий подхватить и продолжить его работу. И чем больше людей тянулось к Иисусу за теплом и светом, тем большая никчемность виделась Иисусу во всех его Учениках. Кто-то приходил, другие, устав от утомительных путешествий, пропадали внезапно. Иисус принимал неизбежность потери тех, в кого были вложены Слово и Любовь. Он не сетовал на уходящих, но силы таяли. К тому же, конкретность для Учеников была обязательным условием любого элементарного контакта с пространствами, с которыми их знакомил Учитель. Иисусу не составляло труда в молитвах с Учениками формировать доступные им образы. Однако ограниченность ученического восприятия не способствовала растворению самого Иисуса, превращая священное собеседование в напряжённое проживание примитивности.

Он понимал, что истощение не позволит сделать Работу. Безнадёжность засасывала и несла глубокое одиночество.

…Ночная прохлада приятно освежала тело. Ветер с моря доносил крики чаек и волновал перспективой дыхания. Звёзды летнего неба открывали глубину, приглашая в Тайну.

Весь день Иисус ждал подтверждения знаков, проявленных сном. Сейчас, к вечеру, после утомительного дня, пришло расслабленное и спасительное безразличие.

Просыпаясь, он обычно не был обременён ни видениями, ни воспоминаниями. Вчерашнее исчезало бесследно, и каждый раз после ночи он пробуждался обнулённым до такого состояния, что иногда утром стоило некоторых усилий вспомнить имена Учеников. Чтобы восстановить в памяти события предыдущих дней, ему необходимо было расспросить кого-либо. Иуда часто помогал вспомнить и имена, и события. Тем чудеснее для Иисуса была абсолютность знания видений прошлой ночи…

…Свет, яркий свет заполнял пространство. Волнительные вибрации пронизывали спящее тело

Иисуса, – казалось, к нему подключили удивительные энергии, позволяющие наблюдать фантастическую картину сна как восхитительную реальность.

Свидания с Богом случались неоднократно. Иисусу были знакомы все стадии открытия Господа: вначале сердце трепетом предсказывало прозренческое путешествие, затем волнение перетекало в торжественную радость сопричастности, и важно было не испугаться открывающейся бездны. Пристальный Взгляд вдохновлял необыкновенно, наполняя священным таинством Соприкосновения…

Никогда днём Отец Небесный не приходил к Сыну Своему откровенным присутствием. Только ночные встречи давали Иисусу представление о Мощи и Безмерности Господа: лишь во сне, казалось, Богу не было никакой необходимости прятаться за словами. Его невозможно было предугадать. И как ни старался Иисус осознанно фиксировать события, предваряющие Встречу, Господь всегда являлся неожиданно:

– Как ты?

– Плохо…

– Что случилось, Любимый?

Иисус привык к тому, что в течение таких Встреч глупо было рассчитывать на соучастие или сострадание. Но Разговор всегда позволял самостоятельно распутать им же самим запутанные пути осознания реальности.

– У меня ничего не получается, – Иисус почувствовал, как безнадёжно устало звучит его голос.

– А ты не мог бы объяснить, что тебя огорчает?

– Мои проповеди не делают людей счастливыми, и мало кто воспринимает призывы к счастью как вдохновение на реальные действия. Многих просто занимает лицезрение так называемых чудес, которые приходится совершать для привлечения внимания… Чувствую себя обманщиком, потому что за минуту мог бы научить любого сотворению подобных чудесностей. Но и Ученики мои, и те, кто слушают проповеди, менее всего заинтересованы в прозрении. Им важнее свидетельствовать мои мнимые подвиги, воспринимая слова проповедей как развлечение.