Доктор Гарин

– Вот как? – Гарин принялся за салат. – Ммм… нет, не слыхал… я спал….

– Очередной бред казахский, – закусывал Штерн. – Их угрозы ежедневны уже полгода.

– Но ультиматумов пока не было. – Маша отпила из бокала.

– Стояние на Убе! – рассмеялась Пак. – Можно эпос писать.

– Можно, если бы у алтайцев тоже была ядерная бомба.

– Маша, не делайте культа из ядерного оружия, – возразил Штерн. – Оно существует вовсе не для применения.

– Я надеюсь, но…

– Как Борис и Дональд? – спросил Гарин.

– Стабильны, – ответила Пак. – Пока.

– Дипсомания? – Гарин перевёл взгляд на санитаров.

– Бутылок в номере не найдено, – ответил один из них.

Гарин удовлетворённо кивнул, продолжая закусывать.

– Друзья, у меня есть тост! – раздалось за другим столом.

Сильвио поднял бокал:

– Если кто из вас не заметил, я напомню – сегодня ровно месяц, как мы здесь, в “Алтайских кедрах”.

– Я заметила! – улыбнулась ярко накрашенная Ангела.

– И я! – покачался на ягодицах Синдзо.

– Прекрасно! – продолжил Сильвио. – Этот месяц для меня пролетел, словно чайка над морем в солнечный день. Я лишний раз порадовался нашей коллективной мудрости, нашему выбору. У нас было столько возможностей! Европа кишит санаториями, грязелечебницами, горячими источниками. Но мы выбрали именно санаторий в Алтайской Республике. И не ошиблись, друзья, ведь правда?

Все, кроме Бориса и Дональда, одобрительно покачались на ягодицах.

– А кто подсказал нам это место? Мой друг Владимир!

– Это не я, – пробормотал тот.

– Нет, это ты, дорогой! Сначала он подсказал это мне, потом я рассказал про это целебное место всем вам. И мы приняли правильное решение. Поэтому я предлагаю тост за Владимира! Будь здоров и бодр, дружище!

Все выпили, кроме Дональда. Он сосредоточенно хлебал своё mixy-wixy.

– А теперь я хочу всем вам спеть!

– Сильвио, но мы ещё не закончили ужин, – развёл руками Эммануэль. – Суфле не может быть холодным!

– Не суфле единым жив человек, дорогой Эммануэль!

Сильвио поставил пустой бокал на стол, скрестил на животике руки в массивных золотых перстнях и запел громким, слегка дребезжащим тенором “Nessun Dorma” из оперы Пуччини “Турандот”.

Пак и Штерн с улыбкой переглянулись. Перестав есть, Гарин стал слушать. Маша бросила на Сильвио презрительный взгляд.

Закончив, Сильвио прижал руки к груди и закачался на ягодицах вперёд-назад-вперёд-назад. Все, даже Дональд и Борис, зааплодировали.

– Bravo, Сильвио! – выкрикнул Гарин, тяжко хлопая своими ладонями.

– Прекрасно, Сильвио! – хлопала Ангела.

– Чудесно! – возбуждённо покачивался на ягодицах Джастин.

Отхлопав, Дональд вытер рот салфеткой, отпихнул от себя чашу с mixy-wixy:

– Спето хорошо. Grazie, Сильвио. Ты настоящий парень, без сомнения. И не ответить тебе – значит не уважать других настоящих парней.

Он угрожающе оперся о стол руками и запел пронзительным, высоким и визгливым голосом:

When I was a little bitty baby
My mama would rock me in the cradle,
In them old cotton fields back home;

It was down in Louisiana,
Just about a mile from Texarkana,
In them old cotton fields back home…[16 - Отрывок из песни “Cotton Fields”, автор Huddie Ledbetter.]

Борис закрыл уши руками. Дональд спел ещё несколько куплетов и забарабанил по столу. Ему зааплодировали.

– Ладно, я пожертвую суфле. – Эммануэль поднял руку, прося тишины.

Он запел приятным спокойным баритоном:

? Paris,
Quand un amour fleurit
a fait pendant des semaines,

Deux coeurs qui se sourient
Tout ?a parce qu'ils s'aiment
? Paris…[17 - Отрывок из песни “? Paris”, автор Francis Lemarque.]

Ему долго аплодировали.

Джастин снял с себя подвязанную салфетку и сразу запел не очень сильным, глубоким голосом “My Way”.

– Вот настоящий парень! – закричал Дональд, когда песня завершилась, и яростно замолотил по столу.

Все поддержали Джастина аплодисментами.