Неизвестный алмаз. Обычная тайна волнового процесса

Я с удовольствием любовался изумлением Банкира.

– Ну, всё же! Как это получается?

– Да обычно делаешь так: загоняешь в кристалл сначала волну одной частоты. Внутренняя структура кристалла перестраивается. А потом накладываешь на эту структуру другую волну, с другими параметрами. Ну и немного сдвигаешь её по фазе. И всё получается. Словно некая дифракционная решётка начинает работать в его объёме. Довольно просто.

– Ну-ну, – хмыкнул он. – Я ещё не забыл кристаллографию. И прекрасно понимаю, как это «просто».

Он бережно положил кристалл на чистый лист белой бумаги, лежащей перед ним, и с любопытством посмотрел на меня.

– Это и есть коммуникатор?

– Нет. Это всего лишь проверка одной идеи. Идеи особого, последовательного, волнового взаимодействия в пространстве алмаза. Перед тобой всего лишь результат эксперимента. С коммуникатором намного сложнее. Прежде чем начинать его делать, надо понять, для чего его делать, вникнуть сначала в его принцип, в его суть. Или дать хоть какое-то внятное определение, что же это может быть в принципе. Почувствовать не только сам кристалл, но и природу, его породившую. В этом направлении я только в начале пути. И не знаю, когда я доберусь до его сотворения.

Мы помолчали.

– Это – «отходы» производства, – я кивнул на лежащий перед Банкиром алмаз.

– Ничего себе «отходы»! – хмыкнул Банкир. – В наше-то время ещё кто-то пытается что-то новое изобрести и считает это «отходами»?!

Он откинулся на спинку своего кресла и с любопытством посмотрел на меня. В его удивлённом взгляде я не почувствовал ничего такого, что бы могло меня насторожить.

– Давай так договоримся.

Он ещё раз внимательно и задумчиво посмотрел на кристалл.

– Ты можешь его мне оставить на какое-то время? Я могу написать расписку, дам любые обязательства тебе его вернуть! Можешь в этом не сомневаться, с ним ничего непредвиденного не произойдет!

Я улыбнулся.

– Конечно! Пожалуйста. Я тебе верю. А что ты с ним хочешь сделать?

Банкир поднялся с кресла, прошёлся по кабинету. Подошёл к окну и задумчиво посмотрел в голубое чистое небо. Повернулся и подошёл ко мне. Я встал. Какое-то время мы, молча, смотрели друг на друга.

– Я знаю, – наконец сказал Банкир. – Тебе не нужно очень много денег, чтобы создать современную лабораторию. Деньги есть! Любые деньги я достану под этот проект, но всё может быть гораздо сложнее, чем может показаться. Под коммуникатор я денег не достану, мне просто не поверят. А вот под «отходы» я деньги достать смогу. Но, прежде чем начать финансирование, я должен показать кристалл уважаемым людям. От их решения зависит весь успех дела. Пойми, дело не только в деньгах. Эти «отходы» – новый вид совершенно необычных ювелирных изделий, невиданных изделий! Без одобрения этих людей любые наши телодвижения бессмысленны. Ты же знаешь, наш мир гораздо сложнее, чем простое наличие денег. Вот я и прошу у тебя разрешения на показ кристалла. Дай мне немного времени, и я всё сделаю как надо. Договорились?

Я кивнул. Он протянул мне руку, и я с удовольствием её пожал.

– Да! И не переживай за бизнес-план, не отвлекайся на эту работу. Я сам всё сделаю в лучшем виде, всё как положено! Я ещё не забыл, как устроены кристаллы и что это такое вообще.

И он искренне и как-то по-доброму улыбнулся.

«А все-таки мне, наверное, везёт на нормальных людей. Если он хочет стать моим партнёром, то у меня возражений нет», – подумал я, выходя из кабинета.

Мой Знакомый удивлённо вскинул брови.

– Ты не смотрел эту передачу?! И ничего не знаешь о кольце Нефертити?!

– Я редко смотрю телевизор.

Он самодовольно улыбнулся.

– Ну, так я тебе расскажу. Захоронение царицы было разграблено, и её кольцо попало к масонам. Они его берегли и охраняли. По легенде – кольцо воплощало дух Нефертити. Масоны передали его на хранение, знаешь кому?

Я отрицательно покачал головой.

– Михаилу Илларионовичу Кутузову. Оказывается, он тоже был масоном и с кольцом никогда не расставался. Считается, что дар полководца у него открылся именно поэтому. После его смерти за кольцом пришли, и его жена вернула масонам кольцо, и знаешь, кому было дальше передано кольцо на хранение?

Я опять отрицательно покачал головой.

– Елене Рерих! Она, оказывается, была праправнучкой Кутузова. После этого у неё открылся дар ясновидения, словно дух Нефертити воплотился в ней. Тебе что, не интересно?

Я, молча, пожал плечами.

– А я думал, что тебя все кольца интересуют…. Ну ладно, я пошёл. Пока!

Меня почему-то тогда не очень затронула эта история. В своих мыслях я постоянно обдумывал идею коммуникатора. Мне было понятно его устройство (как я предполагал), принцип работы, но что-то не связывалось в моих рассуждениях.

Я понимал, что работать с Библиотекой можно и без коммуникатора. При определённых навыках информация может быть доступна и без всякого кольца. Допускаю так же, что информацию можно записывать и хранить в определённых материалах способами и в виде, пока недоступными современной науке, ведь иконы-то несут энергию. Тонкая информационная энергия волновой функции человека может быть сознательно скопирована (помещена, заложена) в структуру, например, кристалла и храниться в ней тысячелетиями и при определённых условиях стать «созвучной» с энергетическим состоянием другого человека, близкого по своим характеристикам к энергии записанной информации, и информация может быть прочитана. Так, наверное, устроено кольцо Нефертити. Это не коммуникатор, видимо, а просто хранилище информации, но какой?

Постепенно эта мысль стала меня увлекать. Я внимательно прислушивался к себе и удивлялся, как настойчиво и неотвратимо я скоро сяду за учебники, за статьи учёных, за изучение истории Древнего мира, которую сегодня я с трудом помнил, ибо слишком много времени прошло со школьной поры. И вот это настало! Я ничего не мог поделать…

Меня сразу поразило многообразие существующих теорий, гипотез, предположений. И всё это произошло совсем недавно. За какие-то последние двести лет. До конца XVIII века европейцы очень мало что знали о Египте. 27 сентября 1822 года Жан Франсуа Шампольон (1790–1832), лингвист, подлинный революционер в науке о древности сделал в Академии наук в Париже сообщение о своих принципах дешифровки иероглифов. Этот день и считается датой рождения науки египтологии. Но самое поразительное, что надолго вывело меня из равновесия и заставило ночами просиживать за изучением литературы, это загадочная личность в истории нашей цивилизации – Аменхетеп IV (Эхнатон), сын Аменхетепа III, десятый фараон XVIII династии (1424-1388 гг. до н. э.), тронное имя Неферхепрура.

Описывать всё, что мне удалось узнать, – дело неблагодарное. На эту тему существует много книг и научных публикаций. Я приведу только несколько цитат из прекрасной книги Кристиана Жака «Нефертити и Эхнатон: солнечная чета».

«Историю Эхнатона и Нефертити писать непросто. Трудно получить хоть какие-то точные данные. Известно, например, что Эхнатон правил семнадцать лет. Но в каком возрасте он взошел на престол? Похоже, самое раннее – в шестнадцать, самое позднее – в двадцать четыре.

Ученые спорят и о точной датировке его правления: 1377–1360 годы до н. э., согласно Редфорду; 1364–1347, согласно Триггеру и его соавторам, недавно написавшим книгу о социальной истории Египта; ок. 1353 – ок. 1336, как пишут Йойотт и Верню в обобщающем труде по истории Египта… Мы сослались только на три гипотезы, а их гораздо больше».

«Путешественник, который посетит сегодня эль-Амарну, может испытать горькое разочарование, если будет ожидать встречи с восхитительными храмами, дворцами, особняками – памятниками знаменитой столицы царственных супругов, слава которых пережила века, а судьба до сих пор остается для людей волнующей загадкой. Священного города Нефертити и Эхнатона более не существует. Он почти полностью исчез. Сохранившиеся фундаменты построек привлекают внимание только специалистов. Здесь царят пустыня, тишина и забвение. Между Нилом и скалами простирается огромная равнина – ничем не заполненная, сухая, почти скорбная.

Да и сами Нефертити и Эхнатон были, так сказать, вычеркнуты из истории: фараон-еретик и его супруга не упоминаются в царских анналах. Открытие Сикара долгое время не имело никаких последствий. Во время своего знаменитого путешествия в Египет в 1828–1829 годах Жан-Франсуа Шампольон не обнаружил следов Эхнатона. Только к середине XIX века ученые определили, что странный фараон правил в период XVIII династии, между Аменхотепом III и Хоремхебом».

Эхнатон впервые ввёл понятие единого бога – бога Атона, бога Солнца. Единого бога всего сущего. Для Египта, имеющего тысячи разных богов, это было крайне необычно. Но, наверное, самое главное то, что нежные отношения Эхнатона к своей супруге царице Нефертити на протяжении всей их жизни показали нам, людям, что миром может править Любовь. Любовь к богу, семье, людям, жизни. И именно их любовь, сохранённая в памяти человечества, дошла до нас из глубины веков.

«Многие амарнские тексты доказывают, что религия атонизма сохранила фундаментальное понятие ка – созидательной энергии нечеловеческой природы, которая может воплощаться во все живое, не трансформируясь в процессе своих манифестаций. Поэтому после смерти человеческое существо «возвращается к своему ка», к первобытной энергии, из которой оно произошло и которую более или менее удачно использовало в период своего пребывания на земле.

Религия Атона не только не изменила традиционных представлений об элементах личности (ба, ка, имя), но даже способствовала развитию «приватного» культа, следы которого были обнаружены в домах жителей города Солнца. Эти люди поклонялись уже не предкам или традиционным божествам, а царственной чете, которая приносит жертвы Атону и получает от него жизнь. Как можно убедиться, посетив зал Атона на первом этаже Каирского музея, некоторые горожане имели у себя дома настоящие наосы в форме фасада храма, которые служили жертвенниками для отправления культа царской семьи – священного посредника между человечеством и Атоном. В соответствии с символикой, принятой в амарнском искусстве, наиболее распространённым объектом почитания была триада: Эхнатон, Нефертити и одна из их дочерей».

«Фараон – космическое существо. В нем соединены мужское и женское начала. Что касается египетского государства, то верховную сакрализованную власть в нем осуществляет царствующая чета. Эту вечную для Египта истину Нефертити и Эхнатон олицетворяли с особой наглядностью».

Явление этой пары в мировой истории настолько необычно даже для нашего времени, что породило ряд гипотез. Например, что эти люди могли быть представителями древнейших цивилизаций Атлантиды или Сириуса, помогавшие нам на начальном пути нашего развития. Подобное предположение каких-то тридцать лет назад могло бы показаться весьма фантастичным, но сегодня, в начале XXI века, когда даже Ватикан признал возможность существования внеземных цивилизаций, оно не кажется таким уж слишком необычным. А что может произойти в нашем понимании ещё, скажем через тридцать лет? Так это или не так – покажет дальнейшее развитие событий. Мы сейчас не будем касаться такой темы. Не наша это задача. Важно другое.

Одностороннее, технократное развитие человечества – не гармоничный путь развития. Без духовной составляющей человеческой личности мы обречены на деградацию. Это понимали все существовавшие и понимают все существующие высокоразвитые цивилизации. И может быть, тогда, три с половиной тысячи лет назад, была попытка показать нам, что без веры в созидательную силу нечеловеческой природы, без любви к ней у нас ничего не получится?..

«Духовный опыт Эхнатона и тексты амарнской эпохи не раз поражали ученых-христиан, занимавшихся этим периодом. Можно ли считать, что вера Эхнатона была – в какой-то степени – предвосхищением христианства, глубоким прозрением божественного единства, которое по необходимости вылилось в монотеизм?

Атон, действительно, предстаёт перед нами как чисто духовная сила, порождающая жизнь. Дэниэл-Ропс, поражённый глубиной образа Атона, ставит вопрос: «Не есть ли это то самое божество, которое, как нам кажется, постигаем мы; не есть ли это наш Бог?»