И только тихий шёпот звёзд

И только тихий шёпот звёзд
Владимир Владимирович Юргель

Это повесть о любви. Любви, выходящей за рамки наших обычных представлений о том, что есть вообще такое эта загадочная, неуловимая любовь. Любви, которую консерваторы и либералы, феминистки и сексисты, патриоты и националисты называют разными именами. Любви, на чей-то взгляд порочной. На чей-то извращенной. Ну а на чей-то возвышенно романтичной. В будущем человечеству предстоит столкнуться со многими вызовами. Но главный вызов, по моему скромному мнению, будет состоять в том, кого мы станем называть людьми. Много лет назад Филип Дик уже задал вопрос: "Мечтают ли андроиды об электроовцах?" Теперь и я хочу спросить своего читателя: "Мечтают ли андроиды о свободе?" Содержит нецензурную брань.

Пролог

«К 2022 году, роботы станут настолько же привычными, как домашние животные. Правительства развитых стран начнут принимать законы, регулирующие взаимоотношения между людьми и роботами. Люди получат системы виртуальной реальности, формирующие изображение непосредственно на их сетчатке. Пользователи будут общаться со своими компьютерами через двусторонний речевой и жестовый интерфейс, практически не пользуясь клавиатурой. В период с 2020 по 2025 годы появятся компактные персональные летательные аппараты. Мы научимся эффективно бороться с процессами старения и будем постоянно продлевать свою жизнь с помощью нанороботов и других технологий, которым пока нет даже названия».

Рэймонд Курцвейл. Известный американский изобретатель и футуролог. 2016 г.

«В последнее время возможность введения регулярных выплат определенной суммы денег каждому члену общества вне зависимости от уровня дохода активно обсуждается в некоторых богатых странах. Между тем, эта идея существует уже несколько веков. Хотя на эксперименты человечество решилось только в последние десятилетия. В 1968 г. в США 8,5 тыс. человек получали гарантированный доход в размере $1600 на семью из четырех человек. В целом эти выплаты никак не повлияли на занятость, но улучшили социальные отношения. Но дальнейшее распространение безусловного дохода было заблокировано республиканцами. В Канаде в 1970-х гг. такой эксперимент проводился в городе Дафин, где 30% населения получили сразу $15 тыс. Согласно исследованию результатов дети из семей, получающих помощь, чаще оканчивали среднюю школу, также сократилось число обращений к врачам. И опять же на занятость эксперимент никак не повлиял. В Намибии в деревне Очиверо с населением около тысячи человек коалиция благотворительных организаций, организация по борьбе со СПИДом, профсоюзов и церквей запустили пилотный проект, в рамках которого в течение года выплачивали каждому жителю ежемесячно 100 намибийских долларов (примерно 9 евро). Результаты оказались исключительно позитивными. Как показало исследование, проведенное после эксперимента, уровень жизни в деревне заметно повысился – мужчины прекратили заниматься браконьерством, дети перестали голодать, а в школе их успеваемость повысилась. Также на 11% увеличилось и количество занятых и работающих людей – жители открывали булочные, парикмахерские, артели по производству кирпича. Потребление алкоголя резко сократилось, уровень преступности понизился на 42%, а общее количество людей, живущих за чертой продовольственной бедности, упало с 76 до 37%.

Но с экономической точки зрения безусловный основной доход выглядит довольно утопично, так как безусловный общий доход просто означает перемещение денег из инвестиций в потребление – с одной стороны, инвестиции не были сделаны, стало меньше возможностей увеличить богатство, а с другой – индивидуум, которому выделили эти день. Но, как говорят нам примеры, приведённые выше, спад трудовой активности там, где был введён безусловный общий доход, был крайне незначителен. Однако предсказать то, как БОД повлияет на трудовую активность в рамках государства, практически невозможно. Вряд ли небольшие эксперименты, в которых в основном участвуют безработные, дадут нам полное представление о влиянии базового дохода на поведенческие мотивы и поступки населения. Для этого необходим масштабный эксперимент, в котором бы участвовали разные слои населения, и он должен длиться хотя бы пару десятков лет. Но на подобное пока никто не готов, а значит идея базового дохода не будет воплощена в ближайшие годы».

«Вести. Экономика. 2017 г.»

«Сегодня, в этот ужасный для всей нации день, мы глубоко скорбим по невинным жертвам, беспрецедентного в своей жестокости, акта террора. Мы столкнулись с вызовом. С настоящим испытанием, и я не побоюсь этого слова – с самым настоящим злом. Которое обрело форму людей, чьи представления о том, каким будет наше будущее, идут вразрез с нашими. Но мы не допустим того, чтобы все на чем строилась наша демократия, наши ценности, окропленные кровью наших великих предков, наша вера во всеобщее равенство людей перед законом, пошатнулись перед грязными популистскими выкриками о том, что пришло время проявить строгость и жестко ответить на эту кровавую провокацию. Наша нация построена на принципах свободы, равенства и братства, и никакие ни внешние, ни внутренние угрозы, не заставят нас смотреть на наших соседей, коллег по работе и друзей с подозрением в глазах».

Жан Делятур. Президент Французской Республики. 2037 г.

«Это ведь не просто андроид. Это партнер. Это самая настоящая вторая половинка. По крайней мере, она никогда не скажет вам, что у нее болит голова (смех в зале). И я просто уверен, что мужчины, покупающие себе наших роботов, будут относиться к ним с той же долей уважения и ответственности, с какой они относились бы и к настоящим женщинам (аплодисменты)».

Из выступления Оскара Дроппа. СЕО торговой компании «Калипсо». 2065 г.

«Переговоры? Ну что вы! Помилуйте, ради Бога! Какие могут быть переговоры с трусливыми убийцами? Сначала я сложу пирамиду высотой в Пантеон из ваших отрезанных голов, а потом вернусь в Канзас, и остаток дней проведу за чтением и катанием на лошадях».

Бригадный генерал Дональд Стайн. 2115 г. Вторжение союзных войск в Европу. Операция «Гильотина».

«Зая? А почему небо голубое?»

Алиса. Человекоподобный робот-партнер. Модель 35Н108. 2196 г.

Глава первая

Повесть является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами случайны.

Станция переработки руды Р34WHISKEY

Луна. 2208 г.

– Ты ведь меня не бросишь?

Положив тоненькую ручку мне на грудь, Алиса уставилась немигающим взглядом в стену каюты. Я рассеянно игрался с ее смешными косичками.

– Не продашь? Не поменяешь на новую модель? Не оставишь в центре замены? Правда?

Она вдруг резко запрыгнула на меня, и стала смотреть то в один глаз, то в другой. Словно пыталась прочитать мои мысли. Я разозлился:

– Блин, Мышонок! Слушай! Ну сколько можно? Мы уже обсуждали с тобой это кучу раз. Даже если я и начну с кем-нибудь встречаться, ты все равно останешься для меня самой лучшей подругой. Боевой подругой. Незаменимой. В конце концов ты знаешь, как я к тебе отношусь.

– Да. Ты хороший, – тихо сказала Алиса. Я потеребил кончик ее носика. Она скользнула чуть ниже, дунула мне в пупок: «Пфррр» и встала с кровати. Натянула на себя штанишки и черную хлопковую маечку.

– Есть будешь?

– Не. Потом. Не хочу. Принеси мне кофе, плиз.

– Сейчас, – ответил робот и быстро вышел из каюты в бесшумно отъехавшую дверь. Уронив расслабленный взгляд на стоящий возле кровати низенький столик, я увидел пачку сигарет и кряхтя, без особого желания вылезать из-под одеяла, протянул руку и взял ее. Достал темно-серую палочку. Хрустнул фильтром. Затянулся, и выпустив длинную дорожку искрящегося в свете каюты дыма, задумался. Смена заканчивалась. Кевин прилетел три дня назад. И если бы не полетевшая система охлаждения на главном конвейере, мы с Алиской уже паковали бы вещи. Но пока поломку не устранят, сдать смену я не мог. На центральной базе, ответственный за станции переработки был Лебедев. Надменный толстяк, с вечно серьезной и хмурой физиономией, услышав по видеосвязи о произошедшем, сначала молча сверлил меня своей ярко-голубой «линзой», затем пожал плечами, и разведя руки в стороны, с патетическим надрывом в хрипловатом голосе, сказал кому-то невидимому: «Почему я не удивлен? Где Арсеньев, там постоянно какая-то херня случается. Особенно, когда вахту нужно закрывать». И отключился. Мудак. Кевин услышав жалкую тираду Лебедева, и увидев мою сморщенную физиономию, похлопал по плечу стоящую с открытым ртом Алиску и тихонько сказал мне на ухо:

– Не сцы, Влад, Толстый просто выпендривается. Я Франческе звонил. Они уже ремонтника вызвали. Завтра должен прийти.

Я с благодарностью глянул на Кевина. Он продолжил:

– Я бы может и смог починить, да на станции инструментов кот наплакал. И вообще, нафиг нужно. Мне за это точно не доплатят.

– Уважаааю, – протянул я.

– Кевин, а я вам испекла грибной пирог, – держа руки за спиной и с улыбкой глядя на сменщика сказала Алиска.

– Моя ты девочка! Дай я тебя поцелую, – заржал Кев, и подхватив андроида на крепкие руки, подбросил ее в воздух.

– Ай, – завизжала Алиса, – пустите!

Я скупо улыбнулся и пошел в каюту. Прямо в одежде повалился на кровать. Матовый цвет потолка навевал легкую тоску. Чуть заметный гул от реактора начинал вызывать неприязнь. Все-таки восемь месяцев в одиночестве, несмотря на то, что скучать на станции я себе не позволял, это чересчур. «А может бросить все к хренам, да и устроиться где-нибудь на Земле?» – вяло подумал я. Воспоминания о прежней жизни застыли слизким комком в глубине души, и лишь изредка, когда я напивался, выползали наружу и вводили меня в долгую хандру. Работа на лунной станции для человека с моим образованием – это дно. Конец. Жопа. Но честно говоря, я еще легко отделался.

На выпускном вечере, мы с Хубертом решили сгонять на глайдере за добавкой. Я сел за штурвал пьяным, и не рассчитав скоростной режим всадил аппарат в женское общежитие. Мне просто сказочно повезло, что все девчонки в тот вечер танцевали на балу. Хуберт погиб на месте. Я стал гордым обладателем искусственной ноги и композитного имплантата в черепе. Суд был жесткий, быстрый и показательный. Девчонки плакали, Хуберта обожал весь факультет. Я прятал глаза от его матери, которая словно надеясь, что все происходящее просто сон растерянно озиралась по сторонам. Сжав зубы я выслушал вердикт – шесть лет поражения в правах. Погоны с меня сорвали сразу же после оглашения приговора. Будущее, о котором я так долго мечтал, с грустью обернувшись на циничного прожигателя жизни в последний раз, исчезло в мрачном дыму затяжной и тяжелой депрессии.

Вероника бросила меня почти сразу после суда. Очаровательная девочка из приличной венесуэльской семьи, не смогла смириться с тем, что ее будущий муж стал убийцей. Благо тетя Эмма, промокнув платочком слезы, тихонько прошептала: «Вовочка, не волнуйся! Все будет хорошо! Шесть лет пролетят, даже не заметишь». А наутро привезли Алиску. Тетя позвонила чуть позже и мило стесняясь сказала: «А это, чтобы ты не скучал в гордом одиночестве. Подарок от нас с Эдвардом. Не обижай девочку, пожалуйста. Модель новая. Безумно дорогая. Еще толком не обкатанная». Так я познакомился с Алисой. Она андроид. Выглядит как юная девчонка. Невысокого роста. Мягкие искусственные волосы плавными волнами спускаются к небольшим грудочкам. Аккуратный носик. Темно-карие, вечно распахнутые от удивления глаза и худенькое, но крепкое тело. Я, признаюсь откровенно, сначала поступил по-скотски. Напившись до беспамятства от «офигительных» перспектив, открывающихся уже перед бывшим офицером Академии, в тот же вечер доколебавшись до бедного робота по надуманной причине, я ее побил, а потом и трахнул. Жестко. И угрызений совести по этому поводу особо и не испытывал. Ведь она спроектирована как искусственная подруга для одиноких мужчин, а мужчины бывают разные. В том числе и такие как я.

Поначалу мне пришлось довольно нелегко. Однако через некоторое время я не только привык к работе на станции, но и после отбытия срока остался здесь. Чем окончательно настроил против себя родителей и потерял всех бывших друзей. Алиска, как верная жена декабриста, моталась со мной на вахту уже двенадцатый год. Ее модель давно устарела, а секс превратился почти в семейный. Но представить другого робота на ее месте я решиться пока не мог. Вахта – восемь месяцев в «глубине», четыре – на Земле. Денег хватало на аренду старого домика под Смоленском и маленькие радости жизни, типа спорадических поездок в близлежащий бар. Серьезных отношений у меня так и не сложилось. Хоть я иногда и подумывал о том, чтобы завести постоянную подругу, а возможно даже и семью. К сожалению, а скорее к потаенной радости, ни моя финансовая ситуация, ни специфика работы, ни довольно юный для XXIII века возраст, не позволяли рассматривать эти блаженные мысли на полном серьезе.

Вечером, наевшись до отвала, Кевин смачно рыгнул, достал металлическую трубочку с «дурью» и спросил:

– Будешь?

– Не, спасибо. Я по старинке, винцом зашлифуюсь.

– Как хочешь.

– Новости смотрел? – спросил я, впрочем, без особого интереса. – Что нового?

– Аааа, что там будет нового. Все как обычно. Конфедерация щемит наших. Совет затягивает гайки. На второго андроида теперь нужно разрешение префектуры, а ты его, – он ногтем содрал с трубки алюминиевый колпачок, – как сам прекрасно понимаешь, хрен получишь.

– Да ладно? – я посмотрел на него с удивлением. – С какого перепугу?

– Нууу, – Кевин поднес трубочку к ноздре, закрыл глаза, резко вдохнул, шумно выдохнул и после небольшой паузы, открыв их снова, продолжил, – считают, что андроидов слишком до хера стало. Типа, и так перепроизводство.

– Не понял. То есть если я захочу «девку» поновее, Алиску мне придется сдать?

– Ага, – вальяжно откинувшись на стуле ответил Кев. – Только тебе то че волноваться? Вы с малой уже как муж и жена. Я тебя даже и не представляю без нее.