Энтропия

– Цербера, это ее яд, – внес ясность в сказанное специалистом Олег.

– Какому только уроду такое может прийти в голову? – возмутилась Ирэн.

Закрыв рукой лицо, она отошла в сторону на пару шагов.

– Есть предположение, что ее отравили этим тортом, – под одобрительный кивок эксперта произнес Олег. – Образец уже отправлен на исследование, но по нашему общему мнению результат подтвердиться в ближайшие часы.

Я понимал, о чем идет речь. Как-то бездельничая на работе, я случайно наткнулся на статью о дереве самоубийц. Обладая грозным названием, родственным с именем трехглавого пса из древнегреческой мифологии, охранявшего проход в царство мертвых, цербера ассоциируется с извивающимся колючим поростом, окрашенным в цвет остывающей магмы. На самом же деле, это вечно зеленое растение, представляет из себя небольшое, похожее на крупный куст дерево с плотными длинными листьями и напоминающими незрелый лимон плодами. Во время своего цветения, это дерево благоухает приятным ароматом, схожим с ароматом жасмина, а произрастая на индийских побережьях, а так же побережьях Шири-Ланки и Сиамского полуострова, добавляет зеленых жизненных красок и без того в живописную картину. Вот только эти зеленые краски жизни весьма токсичны. Абсолютно все части этого чудного дерева содержат яд – церберин. Этот сильнейший яд, который по праву можно назвать одним из самых сильнодействующих на земле, попадая в организм человека, сразу же вызывает отравление, нарушая работу сердечной мышцы. Частота, с которой сердце прокачивает кровь, постоянно сокращается, в плоть, до полной остановки. С момента отравления до смерти проходит от двух до четырех часов. Это зависит от количества потребленного вещества и выносливости самого отравленного. Косточки плода церберы являются ампулами с высококонцентрированным ядом в чистом виде, употребив содержимое которых, ты сначала ослабнешь, затем заснешь и только потом тихо умрешь. Безболезненная смерть во сне, путем угнетения мышц миокарда от потребления плодов этого дерева, естественным образом стала привлекательной для самоубийц. Конечно, не мне давать оценки этим поступкам, но некоторые люди, в чьих странах существует законодательный запрет на эвтаназию, приезжают в места произрастания этих деревьев, где чтоб избежать страшных мук от неизлечимой болезни медленно закрывают глаза, глядя в безграничный океан. Это явление даже прозвали суицидальным туризмом. В сети есть ряд противоречивых слухов, источниками которых именуются инсайдеры из ООН и Корпуса мира. Якобы в некоторых индийских провинциях имеют место случаи использования этого растения в целях умерщвления «ненужных» в хозяйстве новорожденных девочек их родителями, что потом, в силу недоступности современных средств анализа, провинциальной патологоанатомией списывается на синдром внезапной детской смерти. По той же причине, вечнозеленое дерево глубоко пустило свои крепкие корни и на полях криминальных разборок.

– То есть, ее не били, не насиловали, а просто отравили тортом и выбросили в лес? – несколько раз глубоко вдохнув, и поборов эмоции Ирэн вернулась к расследованию.

– Получается так, – вытирая платком со лба пот, ответил Олег. – Не понятны ни мотивы, ни психология, ничего не понятно. Какой-то чертов бред. У вас есть какие-нибудь новости.

– Пока что нет, – начал я, но Ирэн остановила меня жестом и вклинилась в разговор.

– Я еще утром позвонила в Москву одному очень хорошему знакомому. Он сильный психолог, специализируется как раз на поведенческой психологии. После моего звонка он поехал в аэропорт, так что обеденным рейсом должен прибыть в город. Ты сможешь организовать нашу встречу с родителями этой девочки? Моему человеку можно доверять, я за него ручаюсь. И главное, он может помочь.

– Ир, с ними уже работали психологи и оперативники, но, если ты считаешь что нужно. Конечно. Когда он прибудет?

– Думаю уже можно ехать в аэропорт.

Закрыв за спиной двери морга, я радовался свежему воздуху. Выпустив пса побегать, я сидел на открытой полке багажника, осмысливая увиденное. Ирэн не называла имени своего специалиста, но я сразу понял, что речь шла о Фрейде, что меня порадовало. После утреннего мозгового штурма она с ним связалась и предложила возобновить давний эксперимент. Я был еще салагой в своем новом деле, и участие в совместной операции с такими мэтрами меня, конечно, воодушевляло, тем более планировались эксперименты и открытия. Только вот тело девочки лежащей в здании, из которого я только что вышел, а так же пока что не найденные тела еще четверых детей, обильно вливали болотных оттенков в радужные пейзажи, которые я рисовал у себя в голове.

Я встретил Фрейда из аэропорта, в то время как Ирэн со своим бывшим супругом посещали место страшной находки. Перед отъездом мы условились встретиться у дома погибшей, чтобы вместе навестить ее родителей. Жили они в панельной пятиэтажке с узкими балконами и плоской крышей. Придомовая территория была занята детской площадкой, а всякое свободное место плотно заставлено машинами со сложенными зеркалами, так что пришлось отставить своего бегемота припаркованным поверх заброшенной клумбы на свороте во двор и пройтись пешком. Про себя я надеялся, что эвакуационным службам хватит ума не забирать неправильно оставленный автомобиль, внутри которого находится собака.

Открыла дверь женщина возрастом около сорока лет в джинсах и помятой рубашке, которую она, скорее всего, не снимала со вчерашнего вечера. Под ее зелеными глазами набухли фиолетовые мешки, а над глазницами через кожу просматривались воспалившиеся слезные железы. Рассмотрев нашу делегацию, она присела в пороге на корточки и застонала. На помощь ей поспел ее муж, взгляд которого мне показался стеклянным. Он поднял ее с пола и отвел в сторону, предоставив нам возможность пройти в квартиру и снять обувь. Вчетвером мы заняли целый диван и одно кресло. Во втором кресле, что стояло напротив, пытаясь восстановить дыхание, сидела убитая горем хозяйка дома, тогда как хозяин ушел на кухню и возился с чайником.

– Кажется, я все уже рассказала, – начала она. – Конечно, если я еще чем-то могу помочь я смогу повторить еще раз, вы только скажите что нужно.

– Простите меня, я уже спрашивал по телефону, но хотел бы еще раз уточнить, про торт – учтиво заговорил с ней Олег.

– Ее отравили? – закрыв глаза, выдавила мать.

– Это вероятная причина смерти, – набравшись мужества, продолжил он. – Мне тяжело задавать вам эти вопросы снова, но я должен быть уверен в том…

– Нет, – перебила она. – Торта у нас не было. Мы уже давно не приносили сладкого в дом. С тех пор, как Диану направили на обследование. Я прочла в интернете, что сладкое может способствовать развитию опухоли.

– Опухоли? – поперхнувшись собственным вопросом, влезла Ирэн.

– Да. Мы сдали анализ. Еще не знали злокачественная она или нет, но на всякий случай я сразу исключила все сладкое из ее рациона. Результаты анализов нам сообщили, когда она уже пропала. Анализы оказались плохими.

Мать тихо зарыдала, прикрыв лицо ладонями.

Отец вошел в комнату с чашкой чая. Оставив ее на комоде, он присел на ручку кресла, утишающе прислонил ее голову к себе.

– Как она умерла? – со строгостью в голосе задал он вопрос, еще крепче прижав к себе рыдающую жену. – Ответьте честно, она страдала?

– Она просто уснула, – сразу же ответил Олег. – Я не знаю, при каких обстоятельствах и кто был рядом, но боли она точно не испытывала.

Говоря это, Олег смотрел ему прямо в глаза и, кажется, в этом обоюдно-тяжелом взгляде таилось какое-то утешение для потерявшего дочь мужчины.

– Может так оно и лучше, – стиснув зубы заключил отец. – Ее ждал ад, а так, она просто уснула, как вы говорите…

По его щеке текла слеза.

Я уже не имел сил оставаться свидетелем этого разговора и покинул комнату, ступив на холодный пол балкона. Если ад и существует, то его филиал находился за пластиковой дверью, которую я только что за собой прикрыл. Как такое вообще могло свалиться на плечи двух простых людей? Страшно представить, что сейчас творилось в их сердцах. А что их ожидает дальше? Жизнь словно в пыльном чистилище? Через окно я видел, как Фрейд сидел с фотоальбомом в руках, перебирая снимки маленькой девчушки, а ее отец стоял рядом и что-то эмоционально рассказывал, указывая пальцем на изображение, очевидно позабыв в это мгновение, что ее больше нет. Так работает предохранитель в нашей голове, отсекающий пиковые импульсы в моменты скорби. Не будь этого предохранителя, его сердце без сомнений разлеталось бы вдребезги.

За весь путь до квартиры Олега никто из нас не проронил ни слова. Собственно, все уже было сказано, а что не сказано, было понятным без лишних слов. Антураж дополнял мелкий дождь, который разбивался о лобовое стекло и заставлял людей на улице прятаться под зонты. Впервые за несколько лет я выкурил сигарету. В ответ на мою просьбу, Фрейдом и Ирэн мне был предоставлен выбор между Мальборо и Лаки Страйк. Я выбрал последний вариант. С непривычки во рту возник неприятный привкус жженой бумаги, напоминавший мне пригарь самокруток которые мы делали себе в детстве, дабы уподобляться взрослым. Избавившись от окурка, я констатировал, что желание вернуться к вредной привычке у меня не возникло. Однако эта выкуренная здесь и сейчас сигарета, была мне жизненно необходима.

Мои наставники заняли свои места в машине времени, представлявшие из себя потрепанные тканые кресла, стоявшие в гостиной отставного офицера. В целях обеспечения максимальной концентрации, я устранил все возможные внешние раздражители, закрыв форточки и задернув занавески. Пса отправили на пару часов на улицу вместе с Олегом. Я переживал за то, что он начнет задавать лишние вопросы. К моему облегчению Олег, почесав Талисмана за ухом, пристегнул ошейник и, накинув теплое пальто с длинным шарфом, отправился изучать окрестности района, в котором жил. Сам же я удалился на кухню, где отставив в сторону табурет, уселся на голый пол. Мне предстояли несколько минут, а может и часов томительных ожиданий Ирэн и Фрейда с новостями из будущего, куда каждый из них отправился своей дорогой.

На экране моего смартфона висели уведомления о входящих сообщениях. Все они были от Кирилла. Как и обещал, он таки добыл контакты арендодателя, предоставлявшего апартаменты в интересовавшей меня высотке. Более того, ему уже удалось предварительно договориться о показе. Признаться, я сам не понимал, что мне может дать посещение этого здания, но с чего-то нужно было начать распутывать и этот клубок. Так что я пообещал с ним связаться, как только закончу свои дела в Питере.

И все же меня не оставлял в покое вопрос, почему события вокруг Меркурия еще не случились? В очередной раз я проверял новостные ленты, которые не содержали никакой информации об ужасной трагедии в Москва-Сити. Да и произойди такое, об этом будут голосить из каждого утюга. Интуиция подсказывала, что это нечто большее, чем частный случай, и что это как-то связано со мной. Такие приветы из подсознания вызывали неприятные ощущения, которые я бы сравнил с тревогой. Отдать должное, повод для этого был весомым. В двух предыдущих «путешествиях» я находился в роли стороннего наблюдателя, который никак не влиял на процесс и не имел к нему никакого отношения. В случае же с башней, меня самого пришлось снимать со страховочного каната. Это никак не укладывалось в привычную картину, и все размышления на этот счет создавали только вопросы.

Спустя час, из комнаты первой вышла Ирэн. В ответ на вопросительный взгляд она расстроено покачала головой из стороны в сторону и прошла на балкон, закурив. Такие же новости, в след за ней принес и Фрейд, вышедший к нам через несколько минут. Во время транса Ирэн оказалась в междугороднем автобусе на пути из Калининграда, когда водителю за рулем внезапно стало плохо с сердцем. Фрейд же наблюдал за обрушением трех этажей в многоквартирном жилом доме из-за утечки бытового газа. Их опыт конечно в будущем спасет не одну жизнь, поскольку Андрей и Дмитрий сразу же были проинформированы о грядущих катастрофах и уже принимали все возможные меры по их пресечению, но основная задача решена не была. Да и эксперимент в очередной раз оказался не удачным.