Симфония дня и ночи

– Что вы такое говорите? – Захлопнула книжонку и взяла ее, обеими руками прижав к груди.

– Я тоже слабо верю в это, но сегодня ко мне явился человек, представившись от лица столицы. Сказал, что всех нас ждет беда. Все погибнут. Это может случиться уже сегодня.

– Воля ваша, вы вновь несете чепуху, – она еще стойко держалась, слушая бредовые пророчества своего друга, но если он продолжит в том же духе, то она не выдержит и, взорвавшись, выплеснет на него бурю горячих эмоций.

– Но как же? Я не…

– Нет. Вы просто выдумываете. Но если вы и дальше будете… то я пожалею, что определила вас в приют, а не в психиатрическую лечебницу, – закинув ногу на ногу, она отвернулась.

– Вы можете мне довериться хоть раз? – Умоляет он, – потом вы будете благодарить меня за спасение.

– И что же вы тогда предлагаете? Сбежать из города? – Она старалась смотреть в сторону, отводя взгляд от придирчивого собеседника. И даже когда Билл попробовал приблизиться к полю ее зрения – она отвернулась еще дальше.

– Именно! Помните, вы показывали мне лес? В первый день нашего с вами знакомства – прошлое воскресенье.

– Еще бы не помнила, – все же она повернулась лицом к парню.

– Так вот – мы можем там укрыться, переждать день.

– Вы с ума сошли? Отец будет беспокоиться.

– Тогда давайте рассуждать так: мы пойдем в лес, чтобы развлечься. Скажем, я нашел очень красивое место. Там мы пробудем до, примерно, девяти. И тогда вернемся.

– Хорошо. Как же вы мне надоели со своими странностями. Но учтите, я иду в лес только потому, что скоро приедет Князь, и начнется ритуальная церемония, а также для того, чтобы доказать вам, что с городом все будет в порядке. Надеюсь, вы усвоите урок. – Девушка была очень спокойна, рассуждала внятно и вкрадчиво. – Вы ранее бывали в лесу? Я, к примеру, никогда не уходила далеко за пределы города.

– В лесу я не был, но бродил к востоку от Элгаэ. – Тут ему вспомнилось: – Кто такой «нечто»?

– В детстве нам рассказывали сказки, где присутствовали страшные существа, забирающие детей, если те не спят. Когда я повзрослела, то была очень удивлена, что «нечто» по-настоящему существует. Забирают они не только детей, но и всех, кто заблудится. Не бойся – в лесу они не водятся. По крайней мере, мы не пойдем далеко, а значит, не заблудимся.

Билли немного притих, замер, задумался.

– Испугался? – Заиграл веселый голосок. – За последний год жертв было меньше. Но если ты не хочешь в лес – я это только приветствую.

– Нет-нет. Думаю, здесь намного опаснее… а насколько они страшные?

– Ты точно не боишься туда идти? – Усмехнувшись, убедилась она.

– Ладно, пошли, – махнул рукой в сторону запада.

В скором времени минуя знакомые тоннели, Билли и Рэйчел прибыли за пределы города. Та же лужайка, те же деревья. Переглянувшись взглядами, и, как бы, намекнув друг другу, они пошли в лес.

Ступая по воде, Билли, наконец, коснулся листьев первого дерева. Огромные площади разнообразных деревьев открылись перед ним. Осталось сделать пару шагов, и считай, что уже в лесу.

В лесу, как и везде, зрение быстро подстраивалось так, чтобы можно было видеть окружение. В этом вечно ночном мире, эволюция распорядилась именно так.

– Смотри, там пустырь, – ткнул Билли указательным пальцем.

– Ну вот и отлично! Там мы и переждем.

Легкие шаги Рэйчел направились по мягкой зеленой траве в сторону овальной лысины непроходимой чащи. Наш герой стоял позади девушки и наблюдал за ее великолепной походкой. Ему хотелось убрать взгляд, или сделать хотя бы пару движений, но парня сковывало необычное чувство – какое-то страстное желание. Его внимание было полностью подчинено грациозной и аккуратной девичьей походке.

Рэйчел, сама того не подозревая, медленно начинала сводить с ума нашего героя. Быть может, это какая-то предстадия любви? Возможно. Ведь Билли смотрел, горел и не мог выразить этих чувств словами. Он понимал, что даже если он любит, то все равно Рэйчел воспримет это неправильно; еще и накричит. А ведь ее нужно было любыми силами удержать вне города, пока не закончится предсказанная гостем из столицы беда.

Парень смотрел на девушку и смог прийти в сознание только тогда, когда Рэйчел позвала его.

– Билли, иди сюда. Что ты там стоишь как вкопанный?

Парень медленно тронулся с места. Пытаясь с максимальной точностью повторять путь своей подруги, он начал приближаться к ней.

– Я никогда не видела дикорастущих цветов, – говорит она и смотрит на кусты красивейших растений.

Это было несколько кустиков, похожих на розы. Да, они действительно очень напоминали розы. Возможно, что это они и есть. Но главное не в том. Важнее было то, в чем выражалась их красота. На зеленых стеблях распускались черно-красные лепестки. Где-то преобладали черные лепестки, где-то красные. Были даже и очень редкие – исключительно черные. Их матовые лепестки сводили с ума, наверное, так же, как и походка Рэйчел сводила с ума Билла.

– Надо же, никогда не видела черных роз. Они бесподобны.

– Я тоже, – сказал Билли и потянулся к растению.

Девушка сию же секунду хватает парня за руку и дергает назад, будто бы из кустов сейчас выпрыгнет свирепое чудовище и откусит палец.

– Не трогай их! – Вскрикнула она. – Они же очень опасны. Не всем дан дар срывать эти растения. – Выждав десятисекундную паузу, она начала просвещать: – Стоит один раз уколоться, и ты умрешь. Яд этого растения один из сильнейших на суше.

– Мда… ты вновь спасла меня, – Билл ни сколько отблагодарил, сколько подыграл, дабы сделать подруге приятно. – Эти цветы очень красивы. Я не думаю, что эволюция могла сделать их одновременно прекрасным и смертельным растением. Это несправедливо. Наверняка, находятся такие люди, которые готовы полезть туда руками и сорвать цветок, чтобы угодить своей, не менее прекрасной, чем этот цветок, возлюбленной.

Помыслив над чем-то личным, девушка неожиданно раскрылась:

– Мне никто никогда не дарил цветы.

Билли ощутил в ее голосе чувство собственной неполноценности – ей казалось, что она не такая как все, в ней нет той изюминки, что парни находят под маской других девушек. Но если это так, то почему же она не может почувствовать нарастающую страсть со стороны Билла? Он глуп – наверное, в этом вся беда. А может быть, Рэйчел любит другого…

– Это печально, – говорит он, на самом деле ликуя в душе.

– Как бы печально это ни звучало, правда остается правдой. Но я не расстраиваюсь: жизнь может иметь множество смыслов, и не обязательно в каждом из них я должна быть чьей-то.

– Ты права, – прокряхтел Билли, опускаясь к земле, чтобы присесть.

Рэйчел инстинктивно присоединилась.

– Ты боишься умирать? – Она задала очень занимательный вопрос.

– По-моему, все боятся умирать. Смерть, страх – это естественные вещи.

– А в чем выражается этот страх? Почему люди боятся? – Ее вопросы задаются, скорее, не с целью узнать истинный ответ, а с целью понять, как об этом думает наш герой.

– Ну, это сложно…

– Мне кажется, что страх кроется в неведении. Человек понимает, что он умрет, но что он оставляет после себя? Какую память: дурную или хорошую? Представь, ты совсем стар: у тебя есть дети, у детей еще дети, и у тех детей дети; понимаешь, что скоро умрешь и ты никому не нужен. Твое дело сделано. Ты умрешь, и что дальше? Куда ты попадешь? Загробный мир? Вряд ли. А что если нет никакого загробного мира? Твое сознание отключается и ничего – нет ни тьмы, ни света – нет ничего. И даже мыслей нет. И представить страшно.

– Хочешь сказать, что мы должны после себя что-то оставить?