Третий

Сигур фыркнул и отстранил её. Он поистратился, но непохоже чтобы умирал от слабости. Если в руках не осталось силы магической, осталась мужская. Кресло пошло медленно, чуть елозя на неровностях, но относительно ровно, а потом веселей поскакало под уклон. Тут маг его то ли не видел смысла, то ли не имел возможности придерживать. Полина разобралась со скачущими перед глазами кругами и уставила сконцентрированный взгляд на встречающих.

Их было двое. Они стояли у входных двустворчатых врат из тёмного материала сходного с деревом, по которым становилось ясно, что Храм – крепость. Площадка от моста до них не была особенно большой, но глядя на их улыбки, способные означать всё что угодно, Полине она представлялась непреодолимой. Сколько ни иди, двое стариков будут всё так же глядеть со спокойной улыбкой сверху вниз.

Старики были глубокими, с однотонными лицами в бороздах на щеках и лбах, с поредевшими белыми бровями и одинаковым выражением глаз. У того, что стоял к ним ближе, глаза были голубыми, с молодой насыщенностью цвета, другой стоял на пороге и держал много работавшей рукой тяжёлую створку. Он был загорел до цвета коры и в его волосах ещё была темнота. Хоть на квадратном лице держалась улыбка, становилось ясно, что человек суровый. А ещё хоть он и стоял на возвышенности, первый превосходил его ростом. Коротко стриженный и худой, седой как лунь, в профиль или со спины он мог сойти за сутулого светловолосого парня. Одеты они были в одно и то же, иссера голубое одеяние, подвязывавшееся у пояса и покрывающее от шеи до земли. Но и такая обезличивающая простая одежда сидела на них по-разному, на седом навевая на мысли о римских патрициях, а на коренастом – о рабочей робе.

Полина безрадостно провела аналогию между Сафико, её сине-белым платьем и собой. Если на Сафико это красивое платье сидело как на молодой девушке, то на ней бы оно село как на корову седло. И тут дело не в весе. Полина знала, что весит немного, в конце концов две девушки вполне справлялись с её перевозкой на непредназначенном для того средстве передвижения.

– Здравствуй, Полина, – персонально поздоровался седой молодым голосом. Голубые глаза мягко коснулись места, где из бинтов блестели её глаза, и сместились на мага, едва не заморозив его суровой пристальностью.

Сигур шмыгнул. Какие бы чувства он не испытывал, удивлён холодностью приёма он не был. Если перед сторожами-ровесниками он ещё мог что-то из себя строить, то здесь молча потупил взгляд. Явно был недоволен, что вынужден так себя вести, но и обнаглеть опять не мог себе позволить, виновата ли в том предполагаемая стража или само присутствие стариков.

– Сафико, скажи Маше, чтобы подала обед.

Девушка бодро, чуть не вприпрыжку поспешила в Храм, впервые, не считая переноса, оставляя Полину.

– Завози девочку, – распорядился старик Сигуром.

Тот не посмел сказать слова поперёк, и видно, что старик был уверен, что не услышит поперечного слова. Он медленно повернулся и зашёл в тень первым. Второй старик продолжал придерживать створку.

Когда магу пришлось напрячься, чтобы перекатить кресло через приподнятый порог, Полина впилась взглядом в большую грубую руку цветом едва не сливающуюся с тёмно-коричневой дверью. Старик в самом деле удерживал эту тяжесть одной рукой, хотя дверь похоже ставили с расчётом на таран, и чтобы открыть такую, требовалось двое молодых мужчин вроде русых у стены.

Оставалось только с жалостью посмотреть на напряжённого мага, воюющего с её «меньше шестидесяти» плюс кресло. Он пару раз глянул из-под бровей на созерцающего его сверху вниз старика, но попросить его о помощи было бы унизительно и не такому гордецу, к тому же понятно, что старик пожмёт плечами и скажет ему: «Хорошо. А ты тогда подержи дверь».

В полутёмном зале стоял большой вытянутый стол, озаглавленный троном со вставками в спинке, выглядевшими от входа, как витражное стекло. Сафико шла откуда-то из более густой темноты слева, светлым силуэтом в полумраке. Маг замедлился и остановился. Чего-то рвался в Храм, а смотрел только на девушку.

«По дороге в Храм на неё можно было смотреть дольше», – рассудила Полина.

– Я договорилась с Машенькой, – ласково сказала Сафико. – Она готова расплатиться натурой.

Сигур смешался. С одной стороны, понятно, что его конкретно интересовало, с другой стороны, для многих молодых мужчин первостепенен процесс, а Сафико несомненно была девушкой приличной, значит процесс в лучшем случае откладывался, а в худшем был невоплотим.

Машенька вышла из кухни с подносом.

Сигур скис рассматривая маленькую полненькую хмурую повариху со сбитыми на лбу неодобрительно тонкими бровками и ярко-неодобрительным взглядом.

– Вот тебе натура, – пробасила она, впихивая ему поднос и чудом не выплёскивая при этом суп из тарелки.

– Пока-пока! – лукаво помахала Сафико, берясь за спинку кресла и уверенно направляя его в темноту.

Повариха сцепила белые, обнажённые по локоть руки на сужении между грудью и животом и осталась бдительно следить за магом, которого здесь не любили, кажется, не по личным, а общим мотивам, как магов вообще.

Выкатив Полину на продуваемую всеми ветрами галерею-перемычку с башней Воды, Сафико не сдерживаясь рассмеялась, Полина тоже заулыбалась в бинты. Хотя маг был симпатичен. Гордец, но у человека должен быть недостаток, идеальные – невыносимы.

На полпути нагнал тяжеловесный шаг.

– А… – полуобернулась Сафико, узнавая, – Андрей.

– Меня Стахий прислал, – парень деловито отнял у Сафико кресло и вручил ей что-то, пахнущее супом. У Полины пробурчало в животе.

– Ну, мы долго будем копаться… – сообщила Сафико. Помощники в её планы больше не входили, поскольку она справедливо полагала, что порой на помощников тоже приходится тратить время.

– Ничего, – упрямо заявил парень, быстро катя кресло, держась за спинку бойцовскими руками со сбитыми костяшками.

Полина его толком не видела, только в энергичной походке над ней то и дело нависала тень и ощущение большего по размеру человека рядом. Когда же можно будет видеть всё вокруг?

Сафико опередила их, открывая дверь. Потом был сделан поворот направо, к ещё одной двери, снова предупредительно открытой девушкой. Андрей вывез Полину ближе к середине, сказал, что будет снаружи, и вышел.

Сафико подула на суп и как прежде воду вытянула Полине жгут густой жёлтой жидкости. Полина проглатывала её жадничая и немного обжигаясь. Хорошо, что Сафико не отреагировала на шантаж голодного живота, начавшего петь рулады на середине галереи – есть хотелось так, что уже не беспокоило обожжённое нёбо. Но ведь скоро забеспокоит. Всё равно что новая проблема в обмен на старую. К тому же есть захочется раньше, чем оно пройдёт, и уже не захочется есть, потому что больно.

Тарелка опустела. Сафико занялась подготовительными делами, копалась в каком-то шкафчике, выбирая флаконы.

Полина успокоено вздохнула и осмотрелась внимательней. Ванная. Два резервуара, пока не наполненные водой. Тело уже мечтало о воде, но было боязно. Мысли сбились на другой волнительный предмет. Не могла вспомнить, как выглядит. Мимоходом взглянула в зеркало, висящее над глубокой белой каменной чашей раковины. Из единственного незабинтованного места нервно посмотрели бледно-серые глаза, будто кто-то помыл кисть в стакане чистой воды. Какое-нибудь расслоение сетчатки или что там ещё бывает…