По ту сторону здравого смысла, или Неожиданное chassé croisé

По ту сторону здравого смысла, или Неожиданное chassе croisе
Влас Михайлович Дорошевич

«Перед поднятием занавеса оркестр играет песенку из „Фауста“ (из трагедии). „Раздолье нам, Как дикарям Или пятистам Большим свиньям!“…»

Влас Михайлович Дорошевич

По ту сторону здравого смысла, или Неожиданное chassе croise[1 - фигура в танце (фр.).]

(Трагедия в 3-х действиях) [2 - Впервые – «Россия», 1899, 6 декабря.]

Действующие лица и сверхчеловеки

Альфонс Альфонсович Переверзев – художник-декадент, сверхчеловек, состоит на содержании.

Мессалина Клеопатровна Воробьина – 1-ой гильдии сверхчеловечица, купчиха, одета скелетом, танцует danse macabre[3 - Пляска смерти (фр.).].

Жанна Переверзева, урожденная д'Арк – состоит с мужем в декадентских отношениях, потому что г. Ленский ее и через год после свадьбы называет «барышней».

Воробьин – обыкновенный человек, состоит мужем, сверхчеловечицы.

Паспарту – репортер, даже сверхрепортер, все видит, все слышит, а чего не видит и не слышит, о том догадывается.

Князь Горбатов – человек, твердо знающий четыре правила арифметики.

Сверх-Дягилев – существо мистическое.

Сверх-Философов – существо аллегорическое.

Сверхинспектор.

Г-н Волынский – блаженный сверхчеловек, личный друг Ницше.

П.Д. Боборыкин – маститый писатель и коварный мужчина.

В.В. Андреев[4 - Андреев Василий Васильевич (1861—1918) – русский композитор, виртуоз игры на балалайке, организатор и руководитель первого оркестра русских народных инструментов.] – балалаечник своего отечества.

Сверхчеловеки, сверхчеловечицы, кукоты, кукотки, декаденты и проч.

1-ое действие происходит по ту сторону здравого смысла[5 - «По ту сторону здравого смысла…» – обыгрывается название книги Ф. Ницше «По ту сторону добра и зла» (1886).], 2-ое – в Александрийском сверхтеатре, 3-е – в журналистике.

Действие I

Danse macarbre

Перед поднятием занавеса оркестр играет песенку из «Фауста» (из трагедии).

«Раздолье нам,
Как дикарям
Или пятистам
Большим свиньям!»

Сцена изображает гостиную в декадентском стиле.

Паспарту (оглядывается и пишет в записную книжечку). – «Сотри»[6 - Sortie (фр.) – выход. Здесь: прием.] у купчихи 1-ой гильдии Мосеевой. Гостиная освещена красными лампионами, заключенными в черепа. В углу, вместо столика, гроб, в котором лежит сделанный из… (Подходит, пробует пальцем и облизывает палец) сделанный из яблочной пастилы покойник. Гости, подходя, берут покойника ложечкой и едят. Покойник похож на хозяйку дома. По комнатам ходят факельщики. Среди присутствующих назовем au hasard[7 - Наудачу (фр.).]: 1-ой гильдии декадентку Воробьину (костюм – саван), супругу известного декадента Переверзеву (одета в непроданную картину)… Человек!

Дворецкий (одетый факельщиком, не откликается).

Паспарту. – Сверхчеловек!

Дворецкий. – Что прикажете?

Паспарту. – Ужин будет?

Дворецкий. – На тринадцати столах, по тринадцати персон на каждом.

Паспарту (все это записывает). А что на ужин?

Дворецкий. – Спервоначалу живая рыба!

Паспарту. – Как живая?

Дворецкий. – А так, кажный гость будет рыбу вспарывать, живой ей в брюхо лимон жать и свежую икру выедать.

Паспарту. – Дальше?

Дворецкий. – Дальше мозги. В черепах подавать будут.

Паспарту. – Стильно! Дальше что?

Дворецкий. – Живого поросенка жарить будут.

Паспарту. – Орать будет!

Дворецкий. – Ничаво! Балалаешники в это время играть будут.

Паспарту. – А соус будет?

Дворецкий (мнется). – Соус-то будет! Только его в такой посуде подавать будут, что вам в газете напечатать никак невозможно.

Паспарту. – Черт знает, что такое! Вот и веди тут светскую хронику! В аристократических домах, кроме тартинок, есть нечего, а у купцов – еда есть, но из такой посуды есть заставляют, вспомнить тошно: мозги из черепов. Тьфу! Оно, правда, мозги, поросенок – немножко по-купечески, но из черепов и живой – стильно!

Факельщик (появляясь, мрачно). – Абракадабра!

Все (радостно). – Ах, это monsieur Волынский! Он всегда о себе так велит докладывать!

Паспарту (пишет). – «Неожиданный сюрприз, устроенный гостеприимной хозяйкой. Входит наш известный мыслитель г. Волынский. Каждый волос на его голове поднят спиралью, в глазах вопросительные знаки, пальцы испачканы в чернилах. Входя, ударяет себя по лбу, причем любезная хозяйка в ту же минуту ударяет в гонг, так что приятно пораженным гостям кажется, что этот звук вылетает из вдохновенной головы г. Волынского. Входя, говорит»…

Г-н Волынский. – Ай-ай, матушки, какой я умный!