Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря
Вольфганг Викторович Акунов

Документы и материалы древней и новой истории Суверенного Военного ордена Иерусалимского храма
Имя римского политического деятеля, военачальника, писателя и реформатора Гая Юлия Цезаря – преобразователя Римской державы из охваченного всесторонним, глубочайшим кризисом олигархического города-государства во всемирную (в пределах античного Средиземноморья) монархию навсегда вошло в историю человеческого общества. Новая книга Вольфганга Акунова об этом выдающемся человеке, изменившем лик мира, в котором он жил, и о его эпохе высвечивает многие аспекты его жизненного пути, почти или совсем неизвестные широким массам читателей.

Основной опорой Цезаря на его пути к вершинам власти и успеха было римское сословие «всадников» – «ордо эквестер», переосмысленное в эпоху Средневековья как «рыцарский орден», или «рыцарское сословие», самыми яркими представителями которого по праву считаются рыцари-тамплиеры – бедные соратники ордена Христа и Храма.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Вольфганг Викторович Акунов

Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

© В. В. Акунов, 2022

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2022

Памяти моего незабвенного отца

Зачин

[ «Юрий Цезарь» и мой добрый папа]

Гай Юлий Цезарь

О знаменитом римском полководце и политике Гае (Кае)[1 - В древнем римском алфавите буквы «Г» и «К» («Ц») писались одинаково – «С». Латинская буква «G» появилась позднее.] Юлии Цезаре я впервые услышал от папы летом 1963 года, когда мы всей семьею отдыхали в Абхаии, в идиллической (в то время) Гудауте. У меня был альбом для рисования, в котором рисовал не столько я, сколько мой папа, иллюстрируя, в меру данных ему Богом способностей, свои увлекательные рассказы на темы всемирной истории. Как-то папа стал мне рассказывать о войнах Рима с Карфагеном. По его словам выходило, что в этих войнах карфагенянами командовал Ганнибал, а римлянами – Юлий Цезарь. Помнится, я тогда папу не расслышал, постеснялся переспросить и решил, что римского полководца звали не Юлий, а Юрий. Папа ставил мне в пример обоих полководцев, но в первую очередь, конечно, римского. «Юрий» Цезарь в папином изложении не только обладал способностью читать, писать и разговариРима. Здоровье в порядке – спасибо зарядке! «Вот с кого ты, сынок, должен брать пример!». Эти папины слова я запомнил на всю жизнь и старался следовать им, в меру способностей, отпущенных мне Богом и природой. Если уж подражать, то кому-то великому, с этим не поспоришь. В отличие от Цезаря, столь дорогого папиному сердцу, стяжать военных лавров в жизни мне не удалось. И тем не менее, я все-таки попробую, в память моего незабвенного отца, которому я и посвящаю этот скромный труд, дать с Божьей помощью краткий очерк трудов и дней столь дорогого нам с папой когда-то человека-звезды. вать одновременно, но и неустанно занимался физкультурой – каждое утро вставал с восходом солнца, принимал холодную ванну в реке Тибре, после чего брал в руки меч и щит и трижды обегал с ними в руках вокруг городских стен великого

Часть первая

Взлёт

История берет свои начала в вечности, поэтому только основанное на вечном и универсальном остается интересным потомкам, и только это единит сквозной нитью все поколения, когда-либо приходившие в этот мир. Маргарита Городова. «Наука Китовраса».

1. В год 654 от основания города

По римским обычаям сын-первенец получал имена своего отца. Поэтому ребенок мужского пола, осчастлививший мир, но в первую очередь – свой род (или, по-латыни – «gеns») своим появлением за четыре дня до ид[2 - Идами (по-латыни – «идус», от этрусского «идуаре», «делить») – в римском календаре назывался день в середине месяца (как бы деливший месяц пополам). В марте, мае, квинтилии и октябре иды приходились на 15-й день месяца; в остальных восьми месяцах – на 13-й. После реформы римского календаря Гаем Юлием Цезарем, введшим новый, юлианский, календарь (перенеся начало года с 1 марта на 1 января), связь между продолжительностью месяца и числом, на которое приходились иды, была утеряна. Иды были посвящены верховному римскому богу – громовержцу Юпитеру (Иовиспитеру или Деуспатеру, – то есть «Богу Отцу»), которому в этот день верховный жрец (по-латыни: фламен диалис) приносил в жертву овцу.] квинтилия (пятого по счету месяца тогдашнего римского календаря, введенного якобы вторым по счету, после Ромула, римским царем – мудрым Нумой Помпилием – и начинавшегося не 1 января, а 1 марта) 654 года от основания Города (Рима), или, по-нашему, 12 июля[3 - В 44 году до Р. Х. консул Марк Антоний, соратник Гая Юлия (в латинском написании – Иулия, или Июлия, IVLIVS, IULIUS) Цезаря, ставшего, к тому времени, пожизненным диктатором, то есть фактически неограниченным владыкой Рима, к вящей славе Цезаря, своим эдиктом (указом) переименовал месяц квинтилий в июль.] 100 года до Рождества Христова (далее – до Р. Х.), в консульство Гая Мария и Луция Валерия Флакка (как традиционно было принято считать – благодаря искусству греческих врачей-рабов, умело вырезавших его из чрева матери), получил три имени (по-латыни – «tria nomina») своего отца Гая Юлия Цезаря, а именно – персональное имя (по-латыни – «praеnomеn») Гай, родовое имя (по-латыни – «gеntilitium») Юлий и мирское имя (прозвище), которым человека называли в повседневной жизни (по-латыни – «cognomеn») Цезарь (Цесарь, или, в другом произношении[4 - Именно это, другое, произношение использовал Михаил Булгаков в своем романе «Мастер и Маргарита» – «Кесарь» (а не «Цезарь»), «кентурион» (а не «центурион») и т. д.] – Кесарь, хотя современная наука утверждает, что древние римляне произносили это имя как «Кайсар»; именно так его произносили греки и германцы – не случайно на языке немцев, потомков древних германцев верховный правитель именуется сходным по звучанию и написанию титулом «Кайзер», Kaiser).

Рождение ребенка знатной римлянкой

Имена врачей, способствовавших появлению на свет мальчугана, которому было суждено превратить Римскую республику в монархию и обрести еще при жизни некий «сверхчеловеческий» статус, лучше всего характеризуемый понятием «святосвященный» (или, по-латыни – «saсrosanctus»), изобретенным «заклятым другом» Цезаря – оратором, юристом и политиком Марком Туллием Цицероном (или, в другом произношении – Кикероном), нам неизвестны. По упомянутой выше, наиболее широко распространенной, версии, операция, сделанная ими матери новорожденного, не способной разрешиться от бремени самостоятельно, именно в честь Кесаря-Цезаря получила название «кесарево (цезарево) сечение». По другой версии, наоборот, Кесарь-Цезарь был обязан своим прозвищем своему появлению на свет в результате «кесарева (цезарева) сечения» (название которого произошло от латинского глагола secare, «секаре», то есть «резать» (хотя между словами «секаре» и «Цезарь», согласитесь, нет большого сходства). Либо тому, что он своим рождением убил свою мать (по-латыни caedere, «цедере» или «кедере» значит «убивать»[5 - Сравни со словом «геноцид», образованным от латинских слов «генс» (род, племя, народ) и «цедере» («убивать»), или «цедо» (убиваю).]). Хотя, не говоря уже о не слишком большом сходстве слов «секаре» и «Цезарь», согласно тогдашним законам Римской республики, регламентировавшим практически все стороны жизни граждан «Вечного» Рима, «кесарево сечение» дозволялось применять только в самом крайнем случае, после смерти роженицы при родах, для спасения хотя бы ребенка. Между тем, матрона (или, в переводе с латинского языка на русский – «почтенная женщина-мать семейства») Аврелия, давшая Цезарю жизнь, прожила, после благополучного рождения сына, еще сорок четыре года. Да и отец нашего героя, как указывалось выше, тоже носил когномен «Цезарь» (хотя уж он-то совершенно точно появился из материнской утробы на свет самым естественным образом, безо всякого хирургического вмешательства). Поэтому обе версии, связывающие Цезаря-Кесаря с «кесаревым сечением» (и наоборот) подвергались вполне обоснованным сомнениям еще в эпоху Античности. Не зря сам Гай Юлий Цезарь, войдя в возраст, поручил тогдашним знатокам этимологии внести необходимую ясность в вопрос происхождения его мирского имени. Посовещавшись, знатоки предложили ему на выбор несколько вариантов.

Вариант первый: один из предков Цезаря, участвуя в одной из так называемых Пунических войн Рима против Карфагена, убил вражеского слона[6 - Впервые римляне столкнулись со слонами еще задолго до конфликта с Карфагеном, в годы войны с вторгшимся в Италию царем Эпира Пирром, в чьем войске имелись боевые слоны, и научились с ними бороться.]. На языке карфагенян – пунийцев (или пунов) «слон» именовался «caesa» (произносится: «цеза», «цеса», или «кеса»), и потому убивший этого клыкастого гиганта доблестный римский воин получил почетное прозвище Цезарь, Цесарь или Кесарь[7 - Если принять на веру данную версию, мой папа был не так уж неправ, рассказывая автору настоящего правдивого повествования об участии Цезаря в войне с карфагенянами (только это был не «наш» Гай Юлий, а другой Цезарь, предок «нашего»).].

Вариант второй: один из предков Цезаря, якобы, обладал прекрасной шевелюрой, (по латыни – «caesaries», произносится: «цезариес», или «кесариес»).

Вариант третий: означенный предок обладал очень красивыми глазами (по латыни – «caesius», произносится: «цезиус», «цесиус» или «кесиус»). С тех пор мол, и стали давать мальчикам в роду Юлиев мирское имя «Цезарь».

Элий Спартиан, один из авторов сборника биографий римских императоров, известного как «Жизнеописания Августов»[8 - «Август» (от лат. «augustus» – «священный», «великий») – титул древнеримских императоров. К императрицам применялся титул «августа». Впервые термин «август» был использован в качестве почетной части «когномена» принцепса (императора) Цезаря Августа (Октавиана, внучатого племянника и приемного сына Гая Юлия Цезаря). С тех пор формальный титул «августов» носили все римские императоры вплоть до Диоклетиана. При Диоклетиане титул «август» стал более формальным, обозначая единоличного правителя Империи, в чьих руках была сосредоточена вся полнота власти, в отличие от «цезарей» – младших соправителей с ограниченными полномочиями.], приводит не три, а целых четыре версии происхождения «когномена» главного героя нашего правдивого повествования, бытовавшие к IV веку после Рождества Христова (далее – п. Р. Х.):

«…самые ученые и образованные люди считают, что тот, кто первый был так наречен, получил это имя от названия слона, который на языке мавров (а не пунов-карфагенян! – В. А.) называется «цезай», убитого им в битве; или потому, что родился от мертвой матери и был вырезан из ее чрева; или потому, что он (а не его предок – В. А.) вышел из лона родительницы уже с длинными волосами; или потому, что он имел такие блестящие серо-голубые глаза, каких не бывает у людей (то есть – у типичных представителей народов Средиземноморья, подданных Римской державы, считавшихся, со времен императора Каракаллы[9 - Знаменитый эдикт императора Марка Аврелия Севера Антонина Августа по прозвищу Каракалла («каракаллой» назывался германский плащ, который сей владыка Рима любил носить, по примеру своих германских телохранителей), или «Антонинов указ» (лат. Constitutio Аntoniniana – «Конституция Антонина») 212 года предоставлял римское гражданство (даруемое дотоле лишь за особые заслуги, исправную службу в римской армии, или приобретаемое за большие деньги) всему свободному населению Римской империи. Преследовал в первую очередь фискальные цели, а именно – охватить всех подданных налоговой системой и увеличить базу для комплектования армии, поскольку в легионах имели право служить только полноправные римские граждане.], поголовно «римлянами», представителей же иных, «варварских», народов, в Римскую державу не входивших, за людей не почитавших— В. А.)»

Сам Гай Юлий отдал предпочтение легенде о происхождении своего «когномена» от побежденного доблестным предком карфагенского слона, даже увековечив последнего на монете, отчеканенной в честь своей высадки во главе римских десантных войск в Британии в 54 году до Рождества Христова.

Монета с изображением слона, выпущенная Цезарем в честь высадки римлян в Британии

Впоследствии когномен «Цезарь» стал составной частью официального титула каждого римского верховного правителя – принцепса (принципа), или императора – вне зависимости от того, возводил ли он свое происхождение к преобразователю Римской олигархической республики в монархию (каковым по справедливости считается Гай Юлий Цезарь).

Колыбель новорожденного, которого отец признал своим законным сыном (чего, по римским обычаям, мог бы и не делать) была, конечно, изготовлена из благородного (наверно – розового, терпентинного или эбенового) дерева, украшенного, вероятно, черепаховыми инкрустациями, позолотой и резьбой (как люльки знатных младенцев, описанные римским поэтом-сатириком Ювеналом, гневно бичевавшим развращающую именитых римлян, пришедшую с Востока роскошь). Его пеленки были из тонкого египетского полотна с затейливой вышивкой. За младенцем с первого же мгновения его появления на свет ухаживало великое множество нянек-рабынь, как было принято в домах богатых римлян (как, впрочем, и не только римлян) тех времен.

Даже в таком явно утратившем политическое влияние и не слишком состоятельном семействе, как пришедшее в упадок древнее патрицианское семейство Юлиев, число домочадцев – так называемой «фамилии» – составляло никак не меньше сотни рабов и рабынь.

Широкомасштабные, успешные для Рима войны предшествующих рождению Гая Юлия десятилетий (а верней – столетий) привели к значительному падению цен на «двуногий скот» или, как выражались римские юристы, «говорящие орудия». Рынки рабов «всегда победоносной» (до тех пор) Римской державы были переполнены. Можно было без труда приобрести «челядь» (как называли рабов на Древней Руси) в любом количестве – были бы только деньги.

Как сообщают, у новорожденного отпрыска славного рода Юлиев были живые ясные глаза, круглое лицо и очень белая кожа. Младенец с рождения отличался крепким здоровьем – к большой радости своих родителей.

За зачатие, беременность, роды, развитие, все жизненные функции и отправления римского ребенка вообще (а уж юного отпрыска знатного римского рода – тем более) отвечала целая армия мелких, младших, или, так называемых, «меньших» богов (по-латыни – «dii minorеs»), включая самых наименьших – так называемых «богов мгновения», покровительствовавших отдельным конкретным моментам в жизни всякого римского дитяти, как, впрочем, и всякого взрослого римлянина или всякой взрослой римлянки (существовал даже бог-покровитель отправления естественных человеческих надобностей по имени Крепит).

Отец признает новорожденного сына своим

Неверие в этих бесчисленных божков (равно как и неверие в ларов – обожествленных предков и в пенатов (покровителей домашнего очага) означало в глазах традиционного римского общества нечестие, кощунство, богохульство, и потому даже в кругах римской знати были широко распространены самые бредовые, с точки зрения нас, просвещенных людей XXI века, суеверия. Мир представлялся римлянам непознаваемым, полным незримых угроз и опасностей, избежать которых можно было, только, молясь, кому и чему только можно. И потому римляне, с присущей им основательностью, так сказать, «снабдили богами» все стороны и проявления человеческой жизни, чтобы никого не забыть в своих молитвах.

Первый крик новорожденного находился под покровительством и защитой бога по имени Ватикан (чей храм возвышался на одноименном холме города Рима, дав впоследствии, уже в христианскую эпоху истории «Вечного Града на Тибре», название резиденции римского епископа-папы). О том, чтобы дитя смогло научиться членораздельной речи, заботились боги Фабулин, Фарин и Локутий (или Локуций). Есть и пить младенца учили (наряду с няньками) богини Эдука и Потина. Ходить и бегать – богини Абеона и Адеона. Оссипаго придавала крепость костям ребенка, Статан – гибкость его членам, Карна – силу его мышцам. И все – на радость благородному семейству Юлиев.

Наряду с этими мелкими богами-помощниками и богинями-помощницами, представлявшими собой, в сущности, не что иное, как персонифицированные понятия, свою собственную, вполне самостоятельную жизнь вел «гений» – дух-охранитель каждого римлянина. С гением был неразрывно связаны жизненные силы опекаемого им представителя мужской половины римского народа. Кроме «персональных» гениев, римлянами почитался и гений дома, культ которому (наряду с гением отца семейства – «patеr familias» – ларами и пенатами) отправлялся у домашнего очага. Каждой римлянке покровительствовала женская ипостась «гения» – «юнона» (которую не следует смешивать с богиней Юноной – супругой верховного бога Юпитера), выполнявшая в отношении опекаемой ею женщины ту же функцию, что и гений – в отношении опекаемого им мужчины. Всякий римлянин относился к своему гению с огромным почтением, причем не только во времена Гая Юлия Цезаря, но и, как минимум, столетие спустя. Читая яркое, изобилующее красочными, сочными подробностями описание роскошного пиршества римского скоробогача по имени Трималхион – самовлюбленного и бездуховного стяжателя, рвача и гедониста, выбившегося «из грязи в князи» – в датируемом I веком после Рождества Христова (далее – п. Р. Х.) известном «плутовском романе» Петрония «Сатирикон», мы узнаем о распятии невоздержанного на язык раба в одном из бесчисленных имений-латифундий[10 - Латифундии – обширные поместья римских крупных землевладельцев, специализирующиеся на производстве экспортной сельскохозяйственной продукции: зерна, вина, оливкового масла. Римские латифундии (приведшие в Италии и в некоторых других провинциях к почти полному исчезновению свободных земледельцев, не выдерживавших конкуренции) напоминали современные крупные сельскохозяйственные предприятия, но были основаны, не на наемном, а на рабском труде, впоследствии же – на труде колонов (зависимых земледельцев, посаженных на землю и наделенных, в отличие от «классических» рабов, небольшой личной собственностью).] этого нувориша: «Раб Митридат (был – В. А.) прибит к кресту за непочтительное слово о гении» своего утопающего в роскоши хозяина… Как видно, с гениями римлян, особенно богатых, как и с их почитателями, шутки были плохи…

Как бы то ни было, время показало, что гений-хранитель мальчика, осчастливившего своим появлением на свет семейство Юлиев, по современному летоисчислению, 12 июля 100 года от Рождества Христова, не оставил не услышанными обращенные к нему молитвы его усердных почитателей и не подвел ребенка, вверенного его заботам Высшей Силой.

В возрасте тридцати лет, то есть в самом расцвете мужских сил (или, как сказал бы его грек-учитель – «акме»), Гай Юлий Цезарь, окруженный восковыми масками своих знаменитых предков, прославивших Рим и себя самих на службе Риму, возвестил в тщательно продуманной надгробной речи, обращенной к согражданам, собравшимся на торжественные похороны его тетки Юлии, сестры отца: «Со стороны матери моя тетка Юлия происходит из царского рода, а со стороны отца – от бессмертных богов. И действительно, это из рода Анка Марция происходит Марций Рекс (по-латыни – «Царь» – В. А.), а таким было имя ее матери; это от Венеры (богини любви и красоты, матери легендарного прародителя римлян – троянского героя Энея, чьего сына-первенца звали Ил, Иул или Юл – В. А.) происходят Юлии, а мы суть ветвь этой фамилии. Итак, наша семья царских кровей, повелевает человечеством и скреплена святостью богов, которым послушны даже цари» (Гай Светоний[11 - Светоний (годы жизни: около 70 – около 140 п. Р. Х.) – римский писатель, автор сборника биографий первых 12 римских принцепсов-императоров («Жизнь двенадцати Цезарей»).] Транквилл. «Жизнь двенадцати цезарей. Божественный Юлий»).

Храм Венеры-Прародительницы в Риме (современный вид)

Похвальная речь Цезаря в честь новопреставленной Юлии, судя по всему, произвела на собравшихся граждан «Вечного Города» то впечатление, которое он и желал на них произвести. Хотя в действительности род Гая Юлия – увы! – был далеко не таким древним, как бы хотелось речистому оратору. Ни по отцовской, ни по материнской линии. К тому же патриции Юлии, давшие Риму в свое время целый ряд высокопоставленных чиновников (или, как говорили римляне – магистратов)[12 - В частности, из семейства Юлиев вышли 1 диктатор, 1 магистр конницы (заместитель диктатора) и 1 член коллегии децемвиров, разработавших законы Десяти таблиц – первоначальный вариант знаменитых законов Двенадцати таблиц, легших в основу римского права.], вплоть до консулов (верховных правителей Римской республики, избираемых сроком на год), к описываемому времени уже не пользовались политическим влиянием, несмотря на свою родовитость. Аврелии же, из чьего рода происходила мать Цезаря, были, хоть и знатными людьми, но, по тогдашним понятиям, как бы «второго сорта» – не патрицианского, а плебейского происхождения.

Тем не менее, они все-таки принадлежали к римской аристократии – нобилитету.

2. Римская знать – нобилитет

Первоначально, в пору седой древности, когда Рим представлял собой отнюдь не «Город – главу мира» (по-латыни: «Рома капут мунди», Roma caput mundi), а всего лишь крохотное захолустное селение, затерянное в латинской[13 - Латины, или латиняне – народ италийской группы (италики), чей язык (латинский, латынь) находился в ближайшем родстве с фалискским и сикульским, и в более отдаленном – с сабинским, умбрским и оскским языками. Латины послужили основой формирования римского народа и романских народов в ходе романизации. Исторической областью их проживания был Латий (Лаций, Лaциум). Название «Лаций» происходит, видимо, от латинского слова «латус» («широкий, обширный»), обозначая, равнинный ландшафт латинского региона (в отличие от преимущественно гористого Апеннинского полуострова). Значит, «латины» первоначально означало «жители равнины».] глубинке, стиснутое между тусками-этрусками и сабинянами, и когда за власть над обитаемой Вселенной – Ойкуменой (по-гречески), или Экуменой (по-латыни) – вели между собой борьбу совсем другие государства, римский «народ, носящий тогу[14 - Тога (от лат. «tеgо» – «покрываю») – верхняя одежда граждан мужского пола в Древнем Риме – кусок белой шерстяной ткани эллипсовидной формы, драпировавшийся вокруг тела. Лицам, не имевшим статуса римских граждан, не позволялось носить тогу. Тога представляла собой очень большой кусок шерстяной материи, имевший форму сегмента, круга или обрезанного овала. Длина тоги по прямому краю могла доходить до 6 метров и даже более, а округлый край отстоял от прямого в самом широком месте примерно на 2 метра. Ранняя тога плотно облегала тело, однако впоследствии она стала шире и длиннее, с целыми этажами складок и путаницей изгибов. Тогу трудно (если вообще возможно) было надеть самостоятельно, без помощи слуг или рабов, что само по себе говорило о высоком социальном статусе ее носителя. Обычная тога была белой, но во время траура носили тогу темного или совсем черного цвета (лат. «toga pullа»).]», или, по-латыни, «gеns togata» (если верить летописцам— анналистам) состоял из двух сословий – «отцов» (патрициев, или патрикиев, то есть «имеющих отцов» или «знающих своих отцов») – и плебеев (по молчаливому определению, «не знающих своих отцов», то есть – «безродных»), «понаехавших» в Рим уже после основания Града на Тибре его строителями и первыми обитателями и, так сказать «пришедших на все готовое».

Капитолийская волчица, кормящая основателя Рима – Ромула – и его брата Рема

Если верить процитированному нами выше Гаю Саллюстию[15 - Саллюстий (годы жизни: 86–35 до Р. Х.) – римский военный, политик и историк, более всего прославившийся своим сочинением «О заговоре Катилины». Видный представитель политической партии «популяров», сторонник Цезаря. В 52 году был, в результате интриг своих политических противников, исключен из высшего римского правящего органа – сената, якобы за аморальное поведение, но впоследствии снова введен в сенат по требованию Цезаря, при котором безмерно обогатился (роскошные дворцы и сады Саллюстия вошли у римлян в поговорку).] Криспу, римскому историку эпохи Цезаря (чьим активным сторонником он был), патриции обращались со своими согражданами-плебеями, как с рабами, распоряжались их жизнью и личностью по собственному произволу, «по обычаю царей» (слово «царь» в «цареборческой» Римской республике считалось, как и слово «династ», равнозначным слову «тиран» или «деспот» – В. А.), сгоняли плебеев с земельных участков, отстраняли их от всех государственных дел и самовластно управляли Римом, не желая поступаться своей властью в пользу непривилегированных сограждан.

Римское республиканское государство описываемой эпохи пребывало всецело во власти патрицианской родовой аристократии, возводившей свое происхождение к соратникам «Отца Отечества» Ромула – вскормленного волчицей легендарного потомка троянца Энея и богини Венеры, сына бога войны Марса, основателя Рима и первого римского царя (или, по-латыни, «рекса»), убившего своего брата Рема (как ветхозаветный Каин – Авеля) и обожествленного (после своего таинственного исчезновения в конце жизни). Патриции были крупными землевладельцами и рабовладельцами. Как таковым, им требовалось все больше земли и, соответственно – все больше рабов для ее обработки. Поэтому пребывавший всецело во власти патрициев, эгоистично-близоруких, не желавших поступаться и ни с кем делиться своими наследственными правами, привилегиями и доходами, олигархически-республиканский Рим вел непрерывные и нескончаемые войны с сопредельными племенами и городами-государствами, подчиняя их и отчуждая после очередной победы значительную часть земельного фонда побежденных в свою пользу.

Богиня-персонификация Рима – Рома – и Капитолийская волчица на римской монете

Капитолийская волчица с близнецами и девизом S. P. Q. R на мозаике