Взлет или падение

– Где Стен? Почему его все еще нет? – с искренним испугом и переживанием воскликнула Эмма. Ее лицо словно оживилось, как только все пошло не по задуманного плану. Девушка взялась за голову и уткнулась лбом о прижатые к груди коленями. Руки начали трястись, как только прозрачная слеза упала на пол.

Джон также испытывал чувство страха, особенно из-за паники Эммы. Ведь он еще ни разу не видел, как девушка, показывающая себя со стороны лидера и человека, в такой эмоциональной форме. Как только лидер начинает сомневаться и бояться, остальным тоже приходится не легко. Положив руку, на ее плечо, он попытался успокоить ее. Только она будто ничего не слышала. Эмма вовсе не рыдала, пару слезинок прокатились по ее щекам, но никакой истерики не было. Лишь страх и стыд из-за неудачи.

– София, она должна была быть вместо меня. Ее хотели выбрать из-за стратегического мышления, но… Она слишком жестока и эгоистична. Ее лицемерие, вранье мелькало повсюду. Я лишь хотела помочь создать мир, в котором не будет этих качеств. Где все будут делать то, что нужно, жить так, чтобы не навредить ни ближнему, ни дому. Но я все испортила.

– Если говорить о том, кто виноват и кто что испортил, то это я. Не надо было мне забирать папки из того подвала. Хотя, за нами был хвост и в любой момент они бы сделали то, что сделали, – парень зашел в тупик. – Кажется, я не мастер утешать.

Эмма нервно посмеялось, потому что он действительно не смог ее утешить. Да и на самом деле утешение было не нужным.

– Что это за подвал?

– Скорее цокольный этаж. Тут есть окна в самом верху стен. Видимо, они нашли в каком-то доме спуск.

– Да, есть такой. И он находится в первом доме. Как раз здесь поселились Кристофер и Арнольд, если мне не изменяет память.

– Стой, – оступился Джон, – то есть София такая же, как ты? Агент, убийца?

– Хватит называть меня убийцей. Ты так говоришь, будто это название моей профессии. Да и сейчас не до этого. Когда-то давно мы были соперницами. Она презирала меня, я ее. Так как она была частью проекта, она также, как и многие, подписала договор на разрешение использованию ее тела для экспериментов. Все, что могу сказать.

– О которых ты так и не рассказала мне в прошлый раз.

– Таким, как я, которым часто назначали задания, связанные со шпионажем и спасением, ученые проработали полностью глаза. У меня, как и у Софии, идеальное зрение и мы способны видеть в темноте.

– Так вот почему ты так хорошо ориентировалась в подвале! А что вы еще можете?

– София может очень долго продержаться без еды, в случае засады или вынужденных мер. Она может не чувствовать голод, но это с одной стороны очень опасно – ведь она может не заметно для себя погибнуть. С голодом у меня работает немного другая система – я могу продержаться, но не так долго, как она.

– Из людей сделали тараканов. Такие же вредители.

– Еще у меня хорошо развита выносливость. В принципе, все. Мы были одни из первых агентов, на которых поставили подобные эксперименты. А что с твоей сестрой?

– А что с ней? – удивленно спросил Джон. Его плечи будто упали, как только он представил самые невообразимые вещи.

– Многие в проекте говорили о ее способностях. Но я не знаю о каких. И, видимо, ты тоже. Глупо было бы полагать, что ты в курсе всего происходящего, – Эмма обратила внимание на маленькое окошко, слегка задумавшись. – Есть те, которые также скрывали знания об острове,. Каждому вбили в голову – ни в коем случае не рассказывать остальным, пока не наступит двадцать пятое число. Иначе кто-то попытается выйти с острова и попасть в зону действия биологического оружия.

Глава 11. Дома больше никого.

Пока все были под влиянием хаоса и паники, Сэм и остальные брели в поиске открытого океана. В голове этих людей все повторялись мысли «Я спасу остальных». Но никто и предположить не мог, что они даже выплыть не смогут с острова.

Приближаясь к реке, они решили, что как только найдут, где река образуется, то найдут и открытый океан. Все оказалось бы именно так, но глупые люди и не смогли бы найти ближайшие земли за короткий срок. Оптимизм или глупость сопровождала их – не совсем понятно почему.

– Там кто-то есть! – сказал один из них, продолжай нести лодку.

Парень, что тащил на себе весла, обернулся и ничего не увидел. Поэтому они продолжили путь вдоль реки, не обращая внимания, что в действительности, за ними следили со всех сторон. Людской пот и запах страха проникал все дальше и дальше, от чего существа томились от желания вкусить плод человечины.

Как только парень с веслами обернулся, было уже поздно. Тварь схватила его и с диким голом отведала кусок плоти. Остальные существа накинулись на парней. Сэм бросил лодку и побежал в поиске спасения. Но ему очень сильно не повезло. Ведь у преследователя и ноги и руки на месте, лишь ожоги, которые еще не успели расползтись по телу.

***

Некоторые в лагере безмятежно с совершенно пустым взглядом смотрели в определенные точки. Никому уже не хотелось обсуждать ни парней, ни прошлую жизнь. Каждый лишь думал о том, что он когда-то в жизни не сделал или наоборот сделал, но не так, как надо, а то и вовсе не достаточно. Жизнь словно оборвалась на «до» и «после», от чего становилось тошно. Ни единого шанса вернуть время назад и исправить то, что когда-то было сделано. Вот и вся наша сущность – сначала мы делаем так как угодно, а потом лишь отслеживаем заново воспоминания, пытаясь мысленно исправить ошибки.

Почти никто не сошел с мест. Кто-то все также сидел на земле, а кто-то разошелся по комнатам, рассматривая фотки родных.

Тишина окинула невзрачностью новую жизнь острова. Теперь никому не хотелось играть в лагерь, больше ни у кого из простых жителей проекта не было ни цели, ни надежды. Скитаясь из угла в угол, хотелось разбиться прямо о землю. Но многие предпочли страдание, к которым так привык человек.

***

Повсюду говорили – никто не может найти Стена. Никто даже и подумать не мог, что он успел улизнуть, пока София высказывала на всеобщее обозрение жалкую правду. Но многие все же не верили ей, ведь не могли представить, что такие, как Джон, способны скармливать остальных непонятным чудовищам. Многие не совсем верили в существование на половину человеческой субстанции. Стен все это время решил спрятаться в лесу, как только остальные утихомирятся. А потом уже он планировал вытащить Джона и Эмму.

– Я его вижу! – выкрикнули сзади и помчались в сторону Стена, будучи вечером в лесу.

Стен рванул, что есть мочи и спустился по небольшому, не жалея ботинок склону, на котором и стоит лагерь. Пару метров от преследующих и ему удалось скрыться из виду, притаившись за широким деревом. В руках наготове уже красовался нож с красивой рукояткой.

Стен понимал, что преследователи промчались мимо него, даже не заметив. Именно поэтому Стен отправился в другую сторону. Потихоньку начинало темнеть, прохладный ветер все неприятнее проскальзывал по коже, а никакой кофты у мужчины не было, как и припасов.

– Что же, не впервые мне одному выживать, – пробурчал он.

Как только мужчина приземлился возле, словно бесконечных, деревьев, медленно прикрыл руками глаза. Для Стена все казалось таким глупым и предсказуемым. Какие-то выскочки, юнцы, толком не видевшие жизни, решили, что они сами смогут все разрулить, если рассказать все, до мельчайших подробностей. Особенно мужчину поразила наглая ложь по поводу чудовищ.

Все это время казалось, что будто он выступает в цирке. Так сказать, развлечение для остальных, чтобы было чем заняться. Стен оказался слишком серьезен. Особенно, когда он обучал одну из групп высвобождаться из захвата – он действительно думал, что такое может пригодиться на тренировках. Кто знает, может старания Стена все эти дни, не были напрасными.

Неподалеку послышался хруст и неумелые шаги. Словно кого-то ранили человека и тот перебирается по лесам в поисках спасения. Стен схватил нож и замер, прижавшись вплотную к дереву. Совсем рядом послышалось шипение, будто кто-то вот-вот открыл газировку.

Стен не смог удержаться и аккуратно посмотрел на то, что происходит за деревом.

Около десяти человек шли совсем рядом со Стеном. Один из них словно стал принюхиваться и тут же подавился собственной слизью, а затем выплюнул ее, от чего трава зашипела и растворилась.

«Надо же, они прямо как люди. Ходят, плюются, кидают мусор, разрушая все вокруг», – подумал Стен, стараясь не попасться существам.

В отличие от Эммы, он знал кем могли являться чудовища. Еще давно, после внезапного открытия лекарства, рака легких, ученые возомнили себя самыми настоящими богами. Джейкоб Маер не хотел становиться основоположником проекта, но у него и выбора особо не было. Ведь вся его семья всегда находилась под прицелом военных, в случае его неподчинения. В один день, один из создателей проекта, Аапеп Митче, выдвинул теорию с несколькими доказательствами. Он возомнил, что может создать бессмертных людей. Естественно, некоторые скептически отнеслись к такой задумке. Ведь если человек станет бессмертным, то планете не останется никаких шансов и тем более не удастся прокормить ресурсами подобных существ. Но некоторым все же было интересно в создании проекта.

Именно поэтому они разработали лабораторию на острове Эрида, где и находятся сейчас все остальные. Еще пятнадцать лет назад там не законно проводили опыты на людях. Совесть не издевалась над учеными из-за проведенных опытов, и в основном, не совсем удачных. Было удобным сжигать не удавшиеся эксперименты. Именно это и произошло с подопытной группой людей, которых еще давно подобрали на улицах возле помоек. Эксперимент дал обманчивый результат. По началу люди чувствовали себя хорошо и около недели поражали ученых быстрым способностям регенерации. Также эти люди не ели целую неделю. Ученые посчитали, что еда природы – это бессмысленное занятие для людей, которое только мешает остальным. Спустя дни, у людей начали появляться странные, не нормальные инстинкты. Лаборатория оказалась полностью во власти чудовищ, которые озверели от странного, породившего в результате побочные эффекты, психологического состояния. Подопытные осознавали, что чувствуют, как физически, так и эмоциональный голод. Но от обычной еды они выплевывали все наружу. И через некоторое время эксперименты стали нападать на обычных врачей.

Стен был в курсе существовании такого эксперимента, но не до конца верил в то, что может встретить существ здесь. Он не понимал, почему в, казалось бы, по началу, идеальном месте им так сильно не повезло.

«Впрочем, если все мы вымрем из-за этих тварей, то я буду только рад. Человечество уже ничего и никогда не спасет».

Некоторые твари двигались совершенно обычно, лишь слегка похрамывая, а другие словно покалеченные, передвигались с трудом.

Стен не знал, что именно дальше случилось с экспериментом. Вроде как, остальные писали в заключениях, что устранили эксперимент. Но, как оказывается, либо не до конца, либо вовсе никто ничего не приостанавливал. В любом случае, вся информации должна была остаться в заброшенной лаборатории на острове. «Ничем не помогу остальным, если буду лишь прятаться, как низшее существо», – осознание того, что Стен все еще может помочь кому-то, взбудоражило дух.

***

Безмятежно, с полной расслабленностью тела, местная Клеопатра продолжала наслаждаться, покачиваясь спокойно в гамаке. Ни смерть, ни разгром или хаос не могли потревожить ее наслаждение наедине с природой и тоненькой, потрепанной книжкой. Разруха, которая образовалась вчера, будто не касалась девушки. Ей нравилось само осознание хаоса, особенно она любила, когда кто-то ссорился или спорил. В негативе она чувствовала себя живой. Возможно, виной всему не любимые родители, которые орали без конца как на ребенка, так и на друг друга. София привыкла жить в скандалах и ссорах, ей было комфортно. Часто именно она была основоположником ссор, а далее лишь наслаждалась со стороны. Психологи выделили заболевание Пасвивено еще в 2091 году. Многие ходили к психологам для того, чтобы избавиться от негатива. А затем пациентов с расстройством Пасвивено стало внезапно все больше и больше. Такие люди нуждались в ссорах ближних, в разборках и прочем негативе. Эти люди любили наблюдать за процессом и редко в них принимать участие.

София знала об этом расстройстве, но, вот же ирония, это ее никак не расстраивало. Потрепанная книга выпала из красивых женских рук, как только Бэйн вздумал напугать девушку.

– Какого хрена! – вскрикнула она и раздраженно потянулась за несчастной книжкой.