Пурпурный занавес

Учителя! Какого учителя? Греческого языка?.. Непонятно.

Неизвестно почему Николай вынул из кармана амулет. Перекатывая камень в ладони, присмотрелся внимательнее. Яйцевидной формы, гладкий как стекло, серой окраски с множеством искрящихся крапинок. Странно, гладыш производил впечатление живого, словно в нем теплилась жизнь. Гордееву даже почудилось тепло, исходящее от камня-амулета. Интересно, что это за порода? «Может быть, кварцит?» – подумалось ему, но дальше гадать он не стал – бесполезно, когда ты ничего не смыслишь в геологии и петрографии.

Да, любопытно. Но что толку! Слова и игрушка. Хотя слова… Слова смутные и загадочные, и беспокоят. И, конечно же, эта чёртова прорицательница права: судьба! После утренней прогулки с дядей это ясно до смешного, безнадёжно ясно. Дама лишь подтвердила это.

Дрожь пробрала по спине. Николай зябко передёрнул лопатками.

Просто так не кончится. Господи!

Он представил, как маньяк кружит по району, неведомый, никем не узнаваемый – скромная, неприметная, очкастая фигурка… Здесь, рядом, в двух шагах! По улицам, по каким ходит и он, Николай Гордеев! Может, они сталкивались уже лицом к лицу, может быть, на щеке своей на миг он ощутил дыхание убийцы!..

Ещё раз дрогнула спина.

Ведь эта сволочь ходит по тем же улицам, что и Марина!

Николай невольно сжал кулаки. Ну-ну, с угрозой сказал про себя. Посмотрим…

А чего – посмотрим, и сам не знал.

Скорым шагом он пошёл домой. На душе сделалось сумеречно, и он никак не мог от этого отделаться… Поднявшись к себе, решил, что лучше всего попробовать поспать, и прилег.

Проспал час, слава Богу, без дурацких кошмаров и вообще без сновидений. А тут и время обеда подоспело, Николай с аппетитом порубал, затем позвонил диспетчеру и, постаравшись сделать голос поскучнее, поведал, что малость занемог и не сможет сесть за баранку.

– Да конечно, конечно, Коля! – затарахтела Тамара Михайловна, – что ты! Лечись, милый, выздоравливай, ты нам здоровый нужен!..

Коля рассмеялся, пообещал к завтрему выздороветь, повесил трубку и пришёл в хорошее настроение. Бодро крякнул, расправил плечи и взялся за уборку. Мобильник выключил.

Он прибрался, вымыл полы, вставил вместо разбитых привезенные накануне стекла – одним словом, хлопотал по дому, по хозяйству… Время пролетело незаметно.

Ближе к вечеру мелькнула мысль, нанести визит Марине, но он тут же отверг ее – не то. Рано покуда. Ничего, у него еще все впереди!..

Весь вечер просидел у телевизора – ничего стоящего, либо глупые развлекательные программы, либо фильмы с реками крови, потоком пошлости и непристойностей, да бессмысленными погонями, драками и перестрелками. В вечерних новостях по местному каналу ни слова о новом трупе.

Так и провалял дурака до полуночи.

И чем ближе ко сну подходило время, тем заметнее уходила дневная бодрость. Опять предчувствия… Слишком уж бронебойной выдалась прошлая ночь. А что теперь припасли ночные демоны? Какие кошмары нашлют, лишь только он смежит веки?.. Неужели повторится – явится за ним покойный дядя и поманит за собой в потаённые места, где царит мрак?..

Скорее уж он всю ночь не сомкнет глаз.

Так он туманился до самой ночи, до половины первого. Догорел и исчез закат, в чёрном окне бледно отражалась комната вместе с ним, а ему смерть как не хотелось ложиться, хотя сон уже начал подкрадываться, наливать веки… Наконец, он решился. А решился, так уж решился – поскорей разобрал постель, разделся и нырнул. Как в омут.

И вынырнул.

Всё незнакомо было здесь. Какие-то старые дворы, двухэтажные дома, деревянные бараки, покосившиеся заборы, вросшие в землю сараи – окраина.

Что он здесь делает, и вообще, как очутился на этих задворках, трущобах для люмпенов?..

Ответа не было.

Но НЕЧТО повлекло его куда-то вперед, по сумрачной улочке.

Николай стремился к какой-то неведомой цели.

Звук шагов громко отдавался по растрескавшемуся асфальту. Вот спереди показался чей-то силуэт. Николай нацелился на него, как гончая на дичь. Прибавил шаг. Вне всяких сомнений, он пытался догнать того человека.

Вскоре почти нагнал – теперь было ясно, что это мужчина. Незнакомец, облаченный в неестественно длинный плащ черного цвета, с капюшоном на голове – вот ведь чудак, дождя вроде как нет – размашисто шагал впереди. Он не гулял, не просто так – он явно шёл куда-то. Николай поднажал ещё.

Но вот странное дело: рядом с ТЕМ и поравняться никак не получалось, не говоря уж о том, чтобы опередить. Николай уже чуть было не перешел на бег, когда страшная догадка пронзила его.

Это же маньяк!

Каким-то образом молодой человек все же выследил его.

Тут же в голове прозвучал сигнал тревоги: ни в коем случае не следует обнаруживать себя. Необходимо аккуратно продолжить слежку!

Он представил себя одним из «топтунов» – профессионалов наружного наблюдения. Усмехнулся.

Что ж, так и поступим. Гордеев-шпик даже слегка приотстал, перейдя на легкий крадущийся шаг.

А зловещая фигура перед ним достигла переулка и свернула в него. Подойдя к повороту, преследователь осторожно выглянул из-за угла – объект там, идёт дальше.

Направился следом.

Казалось, незнакомец ни о чем не догадывается и совершенно не заботится о мерах предосторожности – до сих пор так ни разу и не обернулся… Что ж, это только на руку – не ахти какой из него «хвост», из Гордеева.

Неожиданно человек в черном плаще остановился возле крыльца облезлой пятиэтажки, глянул вверх и, отворив дверь, скрылся в темном нутре подъезда.

Николай растерялся: что делать? Ждать? Или войти следом и попытаться выяснить цель преследуемого?.. А если это ловушка? Он зайдет в подъезд и сразу получит заточкой под ребро. И поминай, как звали… Рискнуть – не рискнуть?!..

Нет, всё-таки риск – дело благородное.

Гордеев приблизился к парадному, взялся за ручку и осторожно потянул дверь на себя. Та открылась, явив «предбанник» и начало лестницы. Вроде никого.

Он вошел, осторожно прикрыл за собой обшарпанную дверь. Сделал шаг, другой – никто не собирался бросаться на него с ножом.

Крадучись вдоль стен, Николай принялся подниматься наверх, готовый в любой момент дать отпор внезапному нападению.

У почтовых ящиков – никого.

Второй этаж – никого.

Третий – никого.

Четвертый… стоп!

Дверь одной из квартир приоткрыта.

Сердце забилось пуще. Николай чуял опасность, исходящую из темной щели меж косяком и торцом двери. Маньяк там – сто пудов, что там.