Байки старого кота

– Вегетарианца! – шумели овцы.

– Свободу! – вопили бараны.

Стадо заволновалось. Каждый упрямо отстаивал своего кандидата, и выборы грозили перерасти в потасовку. На чьё-то робкое предложение: – «А может лучше кого-нибудь другого», – всё стадо возмутилось – ещё третьего не хватало, тут с двумя не разобраться. Шибко умного едва не затоптали.

Кандидаты в «пастухи» от греха подальше забрались в кусты и оттуда наблюдали за ходом дебатов.

Лиса подождала, пока страсти достигнут предела, вскочила на пенёк и крутанула хвостом. Ярко-рыжее пятно озадачило баранов, и они замерли.

– Предлагаю компромиссное решение, – объявила Лиса. – Пусть руководят по очереди: одну неделю – Волк Вегетарианец, а следующую – Волк из-за бугра.

Утомлённое бессмысленным спором стадо с энтузиазмом приняло это предложение.

И началась у баранов замечательная жизнь. Сменяясь каждую неделю, новоизбранные пастухи выгуливали своих подопечных на самых лучших лугах, покрытых чудесной сочной травой. Волки настолько ревностно их охраняли, что даже самые ярые любители свеженькой баранины обходили стадо за версту. К тому же и Лиса строго следила, чтобы её «кудрявых лапулек» не забижали. Каждый вечер наведывалась в гости и справлялась, как идут дела. А дела складывались лучше некуда; все кругом довольны.

Одно Лису беспокоило, бараны пропадать стали. Сначала куда-то запропастился умник, предлагавший подыскать другую кандидатуру в пастухи, на другой день исчез Старый Баран. Волки с возмущением отвергли появившиеся подозрения в свой адрес и утверждали, что бараны сами виноваты. Вместо того, чтобы чинно пастись возле пастуха, отдельные безответственные особи шлындали где попало, да ещё забирались в самую чащобу, а в лесу, как известно, очень легко заблудиться. В гимназиях Волки не обучались, считать не умели и знали только три числа: один, два и много. Когда они вечером гнали стадо домой, то не могли проверить, все ли на месте. Лиса согласилась с их доводами и призвала повсеместно крепить дисциплину.

Но бараны, они такие бараны, им хоть кол на голове теши. Утром не досчитались Молодого Барашка. И ведь ворота на запоре, так он проделал лазейку под оградой и сбежал. Рыжая Лисица лично тот подкоп обнаружила.

Поглядели бараны на дырку в земле, покачали головами, да и отправились на лужайку жирок нагуливать. Не искать же потеряшек, сами придут. А если и не придут, то стадо большое, баранов много, одним больше, одним меньше, какая разница.

Как исчезли мамонты

Давным-давно, в те счастливые времена, когда человек ещё не считал себя сильнее и умнее всех, на Земле жили мамонты, весёлые и добродушные великаны.

Врагов у них практически не было, и ничто не предвещало грядущей катастрофы. Но…

Однажды один беспечный Мамонт гулял по лесу и… наступил на спящего Шакала. Так говорят. Хотя, кто его знает, возможно, Шакалу всё это спросонок просто привиделось.

– Свинья! – с диким воплем подскочил пострадавший. – Ты мне хвост отдавил!

Мамонт остановился, осмотрелся и, никого не увидев в высокой траве, пошёл дальше. Шакал же продолжал ругаться и плеваться.

На шум сбежались другие животные.

– Кто это был? Что за зверь?

– Свинья! Свинья! – верещал Шакал.

И надо ж такому случиться, спустя несколько дней Мамонт снова проходил по этим местам. Глубоко задумавшись, он шагал, никого вокруг не замечая, а зря.

Вслед за ним бежал Шакал и всем встречным зловеще сообщал:

– Смотрите, вот она, свинья, та самая. И какая огромная. Всё свинство от неё.

Звери смотрели и озабоченно качали головами.

С тех пор так и повелось; чуть что – виноваты свиньи, в смысле, мамонты. Они пытались спорить, оправдывались, но их уже никто не слушал.

От такой несправедливости мамонты начали худеть и чахнуть.

Шло время, и наступил день, когда им сказали:

– Хватит изображать из себя благородных животных. Пойдите и посмотрите на своё отражение в воде.

Великаны гурьбой помчались к озеру. То, что они увидели, потрясло их.

От бесконечных унижений и обид они стали меньше ростом. Длинная густая шерсть совершенно облезла, сменившись жёсткой щетиной. Красавцы бивни выпали, и от них остались только небольшие клыки. А оттого, что приходилось постоянно биться головой в глухую стену равнодушия, хоботы сплющились и превратились в плоские пятачки.

Так исчезли мамонты.

Впрочем, не все. Нашего безалаберного Мамонта меньше всего интересовали досужие сплетни и чужие разговоры, и он совершенно не обращал на них внимания.

Правда, особо настырная мелочь, цепляясь за шерсть, упорно пыталась направить упрямца на путь истинный.

– Ребята, у меня всё в порядке, – хихикал Мамонт. – Не щекочитесь.

И, продираясь сквозь колючий кустарник, оставлял на ветках клочки шерсти и непрошеных советчиков.

Так появились слоны.

Баран в волчьей шкуре

Жил-был Баран.

Однажды отбился он от своего стада и угодил прямиком в волчью стаю. Окружили волки Барана, глаза горят, с оскаленных морд слюна капает.

«Пришёл мой последний час», – понял несчастный.

Зажмурился, стоит, не дышит. Вдруг как получит затрещину. Открыл глаза, а рядом Вожак.

– Братцы, так ведь это тоже волк! – закричал Вожак.

У Барана от удивления глаза на лоб полезли, но молчит.

– Посмотрите, – продолжал Вожак. – Шкура у него серая, морда и четыре ноги.

– А рога? – раздался голос из стаи.

– А вот личной жизни попрошу не касаться, – осадил любопытного сородича Вожак и снова стукнул Барана по загривку. – Так ты Волк или как?

– Волк, Волк, – торопливо заблеял Баран.

– Ну, что я говорил, – довольный Вожак оглядел стаю. – А вы – баран, баран. Еда. Какая еда? Это наш заблудший товарищ, и от него нам будет большая польза.

И стал Баран с волками жить. Поначалу боялся, вдруг кто в нём барана признает, но постепенно успокоился, волки тоже «люди», и с ними можно договориться. Он даже подвывать попробовал, да не в той тональности получилось.

Прошло несколько дней. Подошёл к Барану Вожак.