Трагический эксперимент. Книга 4

Трагический эксперимент. Книга 4
Яков Канявский

Трагический эксперимент #4
Чтобы понять современную Россию, нужно знать её прошлое. Однако многие моменты российской истории за пределами кафедр почти не обсуждаются, так как они сильно мифологизированы или вообще скрыты. Историки занимаются поисками этих фактов. Многие недостающие страницы истории уже публикуются. Задачей данной работы является рассмотреть эти страницы и дать тем событиям юридическую оценку.

При создании цикла были использованы труды многих людей, описавших разные исторические события.

Яков Канявский

Трагический эксперимент

Книга 4

© Канявский Яков, 2025

© Издательство «Четыре», 2025

* * *

Всякую революцию задумывают романтики,

осуществляют фанатики, а пользуются её плодами

отпетые негодяи.

    Томас Карлейль

Всякий раз, когда я вспоминаю о том,

что Господь справедлив, я дрожу за свою страну.

    Михаил Жванецкий

Народ, забывший своё прошлое,

утратил своё будущее.

    Сэр Уинстон Черчилль

Глава 1

Октябрьский переворот

Если во имя идеала человеку приходится делать подлости,

то цена этому идеалу – дерьмо.

    Аркадий и Борис Стругацкие

Узнав, что Германия, несмотря на войну, разрешила Ленину проехать через свою территорию, чтобы он мог вернуться в Россию, где вспыхнула революция, религиозный философ Дмитрий Мережковский обречённо заметил: «Ленин? Да это сам чёрт! Всему конец!» Ему вторил будущий премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль: «Германское военное командование реализовало гнусную идею. Оно переправило Ленина в опломбированном вагоне из Швейцарии в Россию, как чумную бациллу».

Многие российские военные повторяли тогда, что отречение императора Николая II и революция означают одно: «Нашему врагу, Германии, удалось одержать самую крупную победу». А в Берлине уверились в другом: Николая II свергли англичане с единственной целью – не дать России и Германии подписать мир.

Страны Антанты с тревогой наблюдали за революционными событиями в России. Главное, что волновало Америку, Англию и Францию: продолжит ли новая власть войну? Выход России из войны был бы тяжким ударом для союзников. Считалось, что это продлит кровопролитные бои ещё на два-три года.

Министр иностранных дел Павел Милюков от имени Временного правительства заявил о готовности вести войну до победного конца и напомнил, что Россия рассчитывает получить после победы черноморские проливы:

– Победа – это Константинополь, Константинополь – это победа!

Из всех западных руководителей более других симпатизировал русской революции президент Соединённых Штатов Вудро Вильсон, решительно поддержавший свержение монархии. Он называл царский режим в России «противоестественным».

В отличие от глав Франции и Англии американский президент доброжелательно наблюдал за переменами в России. У Вильсона не было предубеждений против русской революции, потому что Соединённые Штаты создались в результате своего рода революции. Более того, свержение царизма в феврале 1917 года имело немалое значение для вступления Америки в Первую мировую. Теперь президент Вильсон мог уверенно говорить, что война Антанты против Германской империи, Австро-Венгерской империи и Османской империи есть всемирное противостояние демократии деспотизму.

Американское правительство первым признало Временное правительство. Государственный секретарь США Роберт Лансинг заявил:

– Надо поддерживать новое демократическое правительство России, которому мы должны сочувствовать.

Послом в Россию президент Вильсон отправил Дэвида Роланда Фрэнсиса, видного деятеля Демократической партии. 22 марта 1917 года Фрэнсис вручил первому главе Временного правительства князю Львову ноту:

«В качестве аккредитованного в России американского посла и представителя властей Соединённых Штатов имею честь сим объявить об официальном признании Временного правительства всей России и заявить, что мне доставляет официальное и личное удовольствие дальнейшее общение с Россией в лице нового правительства. Пусть сохраняются существующие между нашими странами сердечные отношения».

2 апреля 1917 года, выступая в Конгрессе США, президент Вильсон говорил:

– Разве не чувствует каждый американец, что чудесные и радующие сердце события, происходящие в последние несколько недель в России, прибавили оснований нашим надеждам на будущий мир во всём мире? Самодержавие свергнуто, и русский народ во всём своём величии и мощи стал частью семьи народов, которые сражаются за свободу, за справедливость и мир.

Многие ожидали тогда, что Вильсон поможет укрепиться новой российской власти. Президент же удовлетворился тем, что послал в Петроград осведомительную миссию для прояснения того, что же происходит в стране. Её возглавил Илайя Рут, который в своё время был военным министром, государственным секретарём и сенатором и даже удостоился в 1912 году Нобелевской премии мира.

Делегация прибыла в Петроград, раздираемый ожесточённой политической борьбой с применением тяжёлого оружия. «Мы опоздали, – с огорчением констатировал Илайя Рут. – Колоссальный для американского народа шанс ускользнул, прежде чем мы успели за него ухватиться». Член правительственной миссии генерал-майор Хью Л. Скотт докладывал военному министру: «Мы нашли дела в весьма дурном состоянии; солдаты бегут с фронта, среди оставшихся на фронте нет никакой дисциплины, армию захватили митинговые страсти, на офицеров не обращают почти никакого внимания».

Поездка разочаровала Илайю Рута. Он телеграфировал из Петрограда госсекретарю Лансингу: «Передайте, пожалуйста, президенту, что мы столкнулись здесь с классом, насчитывающим сто семьдесят миллионов приготовишек, ещё только учащихся быть свободными и нуждающихся в учебных пособиях детсадовского уровня. Они искренни, добры и порядочны, но охвачены смятением и ослеплены».

Не все были так пессимистичны. Глава американской военной миссии и военный атташе посольства бригадный генерал Уильям В. Джадсон обращал внимание на то, что даже после революции Россия всё ещё сдерживает 126 немецких дивизий. Поэтому ей необходимо помогать.

Историки задаются вопросом: а как бы развивались события, если бы американский президент поддержал Временное правительство материально и финансово? Не позволило бы это предотвратить развал страны и большевистский переворот? Советник президента по международным делам полковник Эдвард Мэнделл Хауз и призывал к этому Вильсона:

– Вы не думали о переброске наших войск в Россию через Тихий океан? Они бы подкрепили силы русских.

Вудро Вильсон искренние симпатизировал российской революции, но был готов помочь лишь в том случае, если Россия продолжит войну. Временному правительству выделили кредитов на 325 миллионов долларов, но до ноября 1917 года Петроград успел израсходовать лишь половину. Главная проблема состояла в том, что российские солдаты больше не хотели сражаться.

Временное правительство выпустило «Заём Свободы», чтобы финансировать войну:

«Сильный враг вторгся в наши пределы, грозит сломить нас и вернуть страну к старому, ныне мёртвому строю. Только напряжение всех наших сил может дать нам желанную победу. Нужна затрата многих миллиардов, чтобы спасти страну и завершить строение свободной России на началах равенства и правды. Не жертв требует от нас Родина – исполнения долга. Одолжим деньгами государству, поместив их в новый заём, и спасём этим от гибели нашу свободу и достояние».

Святейший синод предписал духовенству и учителям церковно-приходских школ «принять самое деятельное участие в разъяснении значения займа как дела великой государственной и отечественной важности». Советы рабочих и солдатских депутатов поддержали заём: «Революции необходимы крупные денежные средства для закрепления своих завоеваний и для обеспечения их от нападения извне». Против займа выступили лишь большевики: «Временное правительство затягивает выгодную только для империалистической буржуазии войну».

Первые недели облигации раскупали активно. Потом подписка упала. Никто не хотел воевать.

Общеармейский съезд фронтовиков проходил в Таврическом дворце. Перед солдатами выступали министр юстиции Александр Керенский, министр иностранных дел Павел Милюков, военный и морской министр Александр Гучков. Они призывали не бросать окопы и продолжать войну.