Они среди нас. 3, 9, 40…

– Оглянись по сторонам, – сказал он, проведя меня вперед, – Посмотри, сколько нас тут!

Это была полоса препятствий, с барьерами, шипами, острыми углами и иглами. Множество детишек-близнецов, и не только, таскали людей по полу и по воздуху, смеясь, раскидывая их в разные стороны, «отдыхающие» от этих игр сидели и ожидали своей очереди. Самое страшное заключалось в том, что внешне все эти люди являлись моей точной копией, и они не были истерзаны, как я.

– Это все разные люди, их души, – снова услышал я сам себя, – Но видим мы лишь…

– Я понял, понял! Себя мы видим, – сказал я, – Как отсюда выйти, пока эти твари снова за меня не взялись? Ты говорил, что отсюда можно уйти.

Он повел меня назад по какому-то проходу, моя боль затихала, а может я к ней просто привык. Не знаю. Слышались стоны. Перед собой я увидел дверь, которую мне открыла моя копия, заведя внутрь.

– Иди, и постарайся не вернуться сюда, – сказал он мне, – Удачи Артем, и помни…

Не успел он договорить, как две детские руки схватили его за плечи и быстро утащили от меня вдаль, я услышал лишь его крик, свой собственный крик, и все тот же детский смех. Дверь закрылась, и я очутился в другом пространстве. Это была большая бетонная площадка, возвышающаяся над полом. Увидев, что происходило снизу, я упал на колени.

Весь пол был усыпан ползучими тварями, большими и маленькими пауками, тараканами, скорпионами, различными змеями и червями. Вдалеке виделся еле заметный тусклый свет, видимо, это был проход в следующее большое пространство ада. Около сотни моих копий медленно пробирались вперед, забивая в этих ползучих гадов большие гвозди, тем самым простилая себе путь. Путь по вбитым в пол гвоздям. Я сразу подумал о боли, которая мне предстоит…

– Эй! Что сидишь? – крикнула мне ближайшая копия, – Бери молоток и ящик с гвоздями, нужно двигаться!

Сбоку от меня валялась гора молотков, рядом находились сотни ящиков. Я встал, взял молоток и один ящик. Он был очень тяжелым, его можно было только тащить за собой. Несколько метров пути уже было простелено этими гвоздями, я пополз по ним, тут же закричав от ужасной боли. Я полз вперед, волоча за собой ящик, больше мне ничего не оставалось делать. Мои ноги горели от боли, но я терпел, пытаясь думать о чем-то другом, о том, что случилось до этого ада. Боль не давала мне что-то вспомнить. Я вбивал около десятка гвоздей, как это делали другие, и полз по ним. Звуки, которые издавали эти мерзкие ползучие твари, были невыносимо противны. Хотелось забить их всех, но этого невозможно было сделать физически. Я остановился на несколько секунд…

– Осторожно! – крикнула мне одна из моих копий, – Они напасть могут! Не останавливайся!

Тут же на меня бросилась какая-то змея, вцепившись в мою шею, я закричал и упал на спину. Сразу же на меня поползли тараканы, черви и скорпионы, я был испуган до смерти, они кусали и жалили меня, после чего я забился в судорогах и очнулся снова вначале пути, где находились молотки с ящиками. Боль была жгучей, меня знобило, трясло и ломало. Из шеи сочилась кровь, а все тело было покусано.

– Тебе повезло, что я рядом был! – сказала мне копия, сидящая рядом со мной, – Я тебя сюда притащил. Больше не отвлекайся! А то застрянешь здесь, как они!

Копия указала мне на скелеты, лежащие в гвоздях. Они шевелились, но спасать их было уже бесполезно, идти дальше они не могли…

Не смотря на, дополнительные увечья, возвращаться назад к «детишкам» я не хотел. Я снова взял молоток с ящиком и пополз дальше. Постепенно я приноровился вбивать гвозди и продвигаться по ним, попутно отбиваясь этим же молотком от змей и скорпионов. К паукам я привык, они ползали по мне, но не кусали. Время еле шло, а тот свет вдалеке не становился особо ярче. Обернувшись назад, дверь в комнату с «близнецами» была уже далеко. Когда заканчивались гвозди, приходилось ползти за ними назад, это занимало уйму времени, но иного выбора не было. Все мы старались держаться рядом друг с другом, это облегчало процесс и придавало уверенности. Сотни меня вколачивают гвозди в пол и лезут по ним к непонятному свету вдалеке. Мои ноги и руки были стерты до костей, постепенно я превращался в полу-скелет. Боль была то невыносимо сильной, то отступала.

– Сколько еще? – не выдержав, спросил я «копию», находившуюся рядом.

– Еще полжизни и доберемся, – ответила мне она, – Куда нам теперь спешить…

Прошли месяцы, это точно, и свет становился все светлее. Было обидно, что приходилось возвращаться назад за гвоздями. Мы хитрили, кто-то тащил только ящики, а кто-то вбивал гвозди, это немного ускоряло процесс. Постепенно мы все-таки добрались до того места, откуда шел свет. Это были два факела, которые светились ярким, белым огнем, что усложняло задачу пройти последние двадцать метров. Они лепили нас, резало глаза. Я вбил свои последние несколько гвоздей и вскарабкался на большую бетонную площадку. Лежа на спине, я по-прежнему испытывал боль и одновременно облегчение, что «гвоздичный путь» наконец закончился. Другие также влезали на площадку.

– Помоги! – слышал я голоса других людей.

Я втаскивал свои копии наверх, все помогали друг другу. Вскарабкиваясь, все тут же бросали свои молотки на пол. Не знаю почему, но я поднял два и запихнул их в карманы своего пиджака. Торчащие из карманов рукоятки меня не смущали…

Ад смог причинить нам ужасные боли и муки, но он не смог лишить нас человечности, пока не смог…

– Что нас ждет за этой дверь? – спрашивали все друг друга.

– Ничего хорошего, – пробормотал я, даже не поняв, услышал ли меня кто, или нет.

Кругом были одни мои копии, не изувеченные, как я, но также страдающие и стонущие от боли. Площадка перед дверью была практически заполнена толпой, нас было около сотни, плюс снизу еще пребывали люди. Дверь нужно было открывать, всех было не дождаться. Кто-то подошел к стене и нажал на кнопку, находившуюся на ней. Дверь заскрипела и начала подниматься вверх. Полностью открывшись, за ней появился постепенно рассеивающийся туман, наружу хлынул теплый, и даже слегка обжигающий пар.

– Нужно входить! – закричал кто-то из толпы.

Все ринулись за ним в следующее пространство Ада. Зайдя внутрь, мы оказались в метро, точнее на перроне метрополитена. Вдруг все начали издавать стоны, я тоже почувствовал сильную боль во всем теле. Оглядевшись, я увидел, что все мои копии начали принимать свой естественный облик. Все становились собой, изувеченными и изуродованными душами. Кто-то падал от боли, корчась в агонии на бетонном полу.

На стене висело огромное зеркало, подойдя к нему, я увидел свое отражение и ужаснулся. На моих коленях не было кожи, ноги были в крови, из груди торчали осколки ребер, пальцы на левой руке, да и вся ладонь, были стерты до костей. Из моей шеи сочилась кровь, и торчали сухожилия. Половины лица не было, просматривался череп, и этот запах, отвратный и тошнотворный, сладковатый на вкус гнилостный запах…

Возле колонн по всему перрону лежали живые скелеты, корчащиеся от боли, они не могли больше идти, и умереть они тоже не могли. Они были обречены на вечные муки. Теперь боль была по-настоящему сильной, раздирающей изнутри. Вопли и стоны других только все усугубляли. Гниющий народ постепенно заполнял перрон. Я понимал, что скоро должен прийти поезд, это было очевидно, но куда он направится? Думать об этом было страшно. Я видел, как множество людей просто уползало в открытую дверь назад, эти муки были действительно страшнее тех, что были на «гвоздичном пути» и на «полосе препятствий» с детьми.

Не знаю, сколько прошло времени, когда послышался этот громкий скрежет и свистящий звук. Приближался поезд. Адский поезд. Ни я, никто другой не знали чего ожидать. Все стояли и смотрели в сторону рельс, подальше отойдя вглубь перрона.

– Что еще нас здесь ждет? – провопила женщина, стоявшая рядом со мной.

– Наверное, что-то «интересное», – съязвил я ей и засмеялся.

Я был зол, уставшим от боли. Мой смех был, конечно, истерическим, все эти полуразвалившиеся люди смотрели на меня.

– Не унывайте! – крикнул я, – Вагончик тронется, перрон останется!

После моей фразы сразу же появился поезд, тормозящий перед нами со свистом. Когда он остановился, и двери раскрылись, заходить в него никто не спешил. Снаружи поезд был ржавым, в черной гари, от его стен отходил пар. Пахло ужасно…

– Он что, из самого пекла приехал? – тихо произнес мужчина в толпе.

– Нам туда и надо! – выкрикнул другой полуразложившийся «живой труп», и засмеялся во весь голос.

Все начали перешептываться, переговариваться между собой, пока не зазвучал женский, громкий голос из вагонов. Голос, который обычно просит людей уступать места, не забывать свои вещи, объявляет следующую станцию и т. д. На этот раз речь была совсем иной.

– Гордыня! Зависть! Гнев! Уныние! Алчность! Чревоугодие! Блуд! – несколько раз подряд, громко и четко, с паузами повторял голос.

– Это грехи, семь смертных грехов, – доносилось из толпы, – Мы должны раскаяться!

– Поезд тронется через десять минут! – продолжал голос из поезда, – Будьте внимательны…

После чего ее голос становился еле разборчивым, как будто «заживало» аудиокассету, появились помехи, и голос совсем утих. Донеслось шипение от поезда, которое обычно происходит перед его отправлением. Все люди быстро ринулись внутрь, я был в их числе. На скамьи и сиденья внутри вагона, в котором я находился, садились особо изувеченные люди, им уступали места более стойкие. Двери закрылись, поезд начал свое движение. Я стоял возле двери, держась за перила, и думал, что же ждет нас, пассажиров этого адского поезда.

– Хм, – ухмыльнулся я.

– Что такое? – спросил меня рядом стоявший парень.

– Я всегда знал, что метро придумали в Аду, – ответил ему я и мы оба засмеялись.

Мы ехали быстро и долго, за стеклами были видны лишь искры, стоять больше не было сил, кто стоял сели на пол. В какой-то момент до нашего вагона начали доноситься вопли и крики. Это кричали люди, находящиеся в вагонах, которые были перед нашим вагоном. Внезапно начал моргать свет, все поднялись с пола.

– Что происходит? – снова спросил меня тот же парень.

– Откуда я знаю, я здесь впервые! – ответил ему я.

Вдруг из дверей соединяющие вагоны, появился какой-то силуэт. Затем еще один. Выглядели они ужасно. У них были красные глаза, их тела были темно-красного цвета, как будто они были обуглены, их лица были вытянуты, на головах были рога, так же у них присутствовали не большие хвосты. Они быстро водили большими глазами по сторонам, осматривая всех.

– Грешники! – протянул один из них хриплым голосом.

– Это что за черти еще? – тихо спросил меня тот самый парень, который стоял рядом.