Сны Великого Моря. Алаутар

В это время Саня, набегавшись, свалилась под ноги к Кэрсо-Ласу, так, что он едва не наступил на нее.

– На рручки, я устать, – зевнула котейка размером с рысь.

– Офигели кошаки, – вздохнул Ветер, бесцеремонно водрузив ее котячье преподобие себе на шею в виде воротника.

Саня не возражала, удобно устроила голову у него на плече и моментально заснула и Кэрсо-Лас, держа за лапы свой «воротник», как ни в чем не бывало продолжил путь.

Сугробы по обочинам дороги окончательно исчезли, стало ощутимо теплее. Светлана расстегнула куртку. В воздухе пахло весной – влажной прелой землей, молодой робкой зеленью кое-где пробивавшейся среди прошлогодней буро-желтой травы, еще не успевшей превратиться в перегной.

Вдали змеилась лента широкой реки, убегавшей на юг, на севере стеной стоял лес.

– Вы вошли во владения дрревней магии, – предупредил Маркиз, – здесь сила источника жизни будет оказывать на вас влияние аналогичное влиянию источника силы жизни в Стейдвидже.

– Вот я чую уже, – буркнул Гаитоэрант, – Я есть хочу как распоследний человек.

– Я послал весть в город. Ваше прибытие это Великая честь и радость для всех нас, – заверил его Эдэальт, – Прием будет достойным, уверяю вас.

– Не переживай, мы знаем, что нам все понравится, иначе и быть не может, – усмехнулся Гаитоэрант, а Светлане показалось, что в его глазах вновь вспыхнуло пламя.

Спустя полчаса их встретили две огромные золоченые кареты и десяток всадников. Великого Царря долго уговаривать влезть в карету не пришлось. Вместе с ним поехал Эдэальт, во второй карете удостоились чести ехать представители стихий, воротник царственного котенка и Дамард со Светланой.

Света никогда не видела таких карет, по размерам сопоставимых с салоном автобуса. На удобных сиденьях лежали подушки и теплые пледы, посредине располагался красивый резной стол с вмонтированным в столешницу подсвечником с ароматическими свечами, стены были обиты шелком, окна занавешивала тончайшая органза.

Марина, Гаитоэрант и Кэрсо-Лас вдруг перешли на странный язык, по-видимому, хорошо понятный им, но совсем незнакомый Дамарду и Свете, отчего тем сделалось не по себе, особенно Дамарду, привыкшему к тому, что любой язык ему понятен по умолчанию.

– Простите, – вдруг заявила Марина, – Мы говорим не о вас, у нас есть личные темы, в которые мы вас в данный момент не хотим посвящать, – и обращаясь прямо к Дамарду, добавила, – Это искусственный язык, ты его не понимаешь, потому что живые на нем не говорят.

– Мы просто собираемся организовать групповуху и вас не позовем, – ухмыльнулся Гаитоэрант.

Кэрсо-Лас захохотал в голос, чем разбудил свой «воротник».

– Мы скорро будем есть? – сверкнув острыми клычками, осведомилась киса, не собираясь покидать своего насеста.

– Вот мне тоже очень бы хотелось это знать, – хмыкнул Гаитоэрант.

– Через час точно приедем, – успокоил его Кэрсо-Лас, – Море в часе езды, не больше.

– Да, я тоже чувствую, – согласилась Марина.

– Ламорада прямо на море? Я мало знаю о Ламораде, – словно извиняясь, спросил Дамард.

– Твои родители не были в Ламораде, откуда тебе о ней много знать, – улыбнулась Марина, – мы тоже не были, для нас этот город тоже будет сюрпризом.

Кэрсо-Лас спросил что-то на таинственном языке и «Великие» вновь вернулись к обсуждению своих «личных тем».

Света привалилась к плечу Дамарда и не заметила, как задремала. Карета мягко катилась по ровной, посыпанной гравием дороге, мимо зеленеющих холмов, навстречу все более очевидной весне. Спустя несколько минут снег исчез вовсе.

Дамард какое-то время боролся со сном, но шелестящие голоса Великих, говорящих на странном мелодичном языке (не больше не меньше «эльфийском», придуманном мечтателем из мира «Внутреннее Поле») убаюкивали, равно как мерное покачивание кареты. В итоге он также заснул.

Светлане снилось море – холодное северное, оставшееся где-то в другом мире и жизни. Она была там с бабушкой. Короткие злые волны разбиваются о бетонные волнорезы, оставляя в воздухе мельчайшие капли брызг.

– Холодно? – спрашивает ее бабушка.

Ей снова три года и ей снова страшно и пусто в этом большом неуютном мире.

– Нет! – кричит она и убегает вперед, – Я хочу к водичке…

– Осторожно…

Море обещает так много, оно топит в себе печаль, оно манит ее.

– Море – это твое одиночество, но самая густая тьма бывает перед рассветом, твой рассвет еще впереди, – вздыхает бабушка.

Это нелогично, бабушка далеко, она не может слышать этого. И она падает в воду, которая неожиданно оказывается легкой и приятно прохладной, в ней совсем не страшно утонуть.

Кто-то касается губами ее лба.

– Проснись. Приехали, – сообщает Дамард, размыкая объятия, в которых ей так удобно было лежать.

Остальные уже выбирались из кареты, совсем по-человечески ворча и пеняя друг другу на непредусмотрительность и неосторожность в движениях.

– ААА! Черт! – вдруг заорал Ветер, – Цветы! – и чихнул, потом еще раз и еще, шарахнулся назад в карету, упав на лавку, свернулся калачиком, подтянув колени к голове.

Дамард растерянно взирал на эту картину, не в силах понять что происходит. Света успела выползти из кареты, но также застыла в нерешительности.

– Да ну, нафиг! – фыркнул Гаитоэрант, – Я и забыл какой он нежный.

Марина сняла с шеи шарф и молча вернулась в карету. Гаитоэрант весело подмигнул Дамарду.

– Вылезай, чего застрял, сейчас и этот выползет, аллергия у него, неприятно, но не смертельно.

– На цветы? – тупо переспросила Света, всей грудью вдохнув волшебный пряно-зеленый аромат разлитый в воздухе.

Вдоль дороги росли высокие деревья, похожие на сосны, стволы которых были увиты, крупными сине-желтыми цветами. Впереди высилась живая изгородь, аккуратно выстриженный в форме городских ворот и стен кустарник. «Ворота и стены» также были усыпаны белыми и желтыми цветами по виду напоминавшими цветы чайной розы.

Карета Царря остановилась рядом. Маркиз и все еще сонная Саня, важно задрав пушистые хвосты, бок о бок вошли в ворота, следом за ними шел Эдэальт.

– Нас конечно, не ждут, – проворчал Гаитоэрант.

– Не потерряетесь, не перреживай, – не соизволив обернуться, ответил кот.

Кэрсо-Лас и Марина наконец-то покинули карету, у Ветра едва ли не до самых глаз был натянут шарф, почему-то перемазанный кровью.

– Маркиз, – крикнула Марина, – мы сразу в свои покои, спроси где это.

Кот недовольно мотнул головой и остановился. Эдэальт также обернулся. Когда Гаитоэрант, Дамард и Светлана подошли ближе, вопрос с размещением «свиты Великого Царря» уже был решен.

Эдэальт показывал куда-то в сторону сплошной горной гряды, закрывавшей горизонт с западной стороны. Марина кивнула и они с Кэрсо-Ласом тут же исчезли, испарились, были и нет их.