Слуга Вольтури удалился, оставив меня наедине с посланником.
– Что ж… Проходи, – пригласила я оборотня.
– Госпожа, – его грубый тяжёлый бас разрезал тишину комнаты, – меня прислал вожак.
– Я догадалась, – заняв кресло и положив ногу на ногу, произнесла я, указывая ему на софу, что была напротив меня.
– Он хочет уберечь Вас от кровопролитной войны.
– Ближе к делу, Рейз.
– Он готовится к битве с Вольтури, госпожа. А Вы, как ему стало известно, снова возвращаетесь к своей прежней сущности, нейтрализуя яд вампира. Я слышу стук сердца в Вашей груди.
Я опустила взгляд на герб, что на цепочке свисал на мои ребра, прислушалась к пульсации своей аорты.
– Дальше, Рейз, говори… – потребовала я.
– Он готов пойти на всё. В его планы входит тотальное уничтожение клана Вольтури. Ради этого он способен пожертвовать жизнями своих собратьев и даже заключить сделку с румынами или с самим дьяволом… Ради Вас, моя госпожа.
Я поднялась на ноги. Согласно этикету, мой собеседник должен был сделать то же самое в присутствии дамы, но варвару эти законы были неведомы.
Я остановилась возле окна, вгляделась в сумеречные просторы Вольтерры.
– Клан Вольтури уничтожать нельзя! – твердо решила я. – Если это произойдет по вине Люциана или любого другого существа, наш мир покатится к чертям! Голову поднимут Каллены, Денали… А к власти снова придёт румынский клан! Начнётся хаос, законы не будут соблюдаться, и реки страстей загубят всех бессмертных, открыв их сущность людям! Вольтури – единственные, кто ещё удерживают справедливость и честную власть среди вампиров. Гибель старейшин будет означать конец света. Весь сброд всплывёт на поверхность, почувствовав свою безнаказанность.
Я резко повернулась к гостю, сложив руки перед собой.
– Передай Люциану: если он убьёт Аро или любого другого старейшину, я встану на сторону вампиров, зная все слабые места своры ликанов, выдам секреты оборотней, что заведомо означает проигрыш для него! Или же, если Люциану будет угодно, я добровольно уйду с ним, но, при условии, если он поклянется заключить с Аро мирный договор навечно. В противном случае, кубок победителя достанется не ему!
– Ох, госпожа, вряд ли он согласится!
– Тогда пусть готовится к войне, в которой ему не выжить!
– Я передам ему Ваши слова.
Он направился к двери, но я остановила его и, когда он, словно могучая скала, повернулся в мою сторону, я задала решающий вопрос.
– Скажи мне, Рейз, Люциану известны силы Вольтури? Сколько особей на службе клана? И не лги мне, я чувствую запах лжи.
– Да, госпожа, известно.
– Кто же рассказал ему об этом?
– Эльвар.
– Тот молодой вампир? Он состоит у вас на службе?
– У Люциана есть то, что дорого Эльвару.
– Ступай… Хотя, постой.
– Да, госпожа.
– Почему ликаны лучше вампиров? – этот вопрос был больше риторическим, нежели требующим определённого ответа.
– Мы чувствуем сердцем, почти как смертные, но при этом у нас целая вечность впереди. Мы не ставим свои интересы выше любви. Мы можем находиться в свете солнечных лучей и не выдавать своей сущности. Мы способны жалеть и сострадать, обладая душой. К сожалению, всё это недоступно вампирам.
– Чувствуете сердцем? – уточнила я с усмешкой.
– Да, госпожа, таким же, что я слышу и в Вашей груди, на которой виден герб вампирского клана, которому Вы не принадлежите душой, поскольку она ещё есть у Вас, в отличие от Ваших подданных.
– А Люциан?
– Люциан? Он обезумел, опьянел от желания поскорее спасти Вас из ледяного плена Вольтури.
– Достаточно! – оборвала я его слова. – Меня не нужно спасать. Свое решение я оставлю за собой. Передай ему моё наставление относительно старейшин. А, если он откажется… Ты меня понял. И ещё, клан Вольтури уходит на территорию Германии. Если желает увидеться со мной, пусть отправляется туда. Моё обещание, касательно Вальпургиевой ночи, в силе.
Рейз неловко поклонился и покинул меня, а я призвала Алека, потребовав привести ко мне Эльвара.
– Проходи, присаживайся, – молодой вампир зашёл в мою комнату, после того как Алек распахнул перед ним дверь.
Он в глубоком недоумении и страхе смотрел на мои движения, размеренные и спокойные, хоть, впрочем, я и обманывала его ложным равнодушием.
– Расскажи мне, что ты знаешь о Люциане? – попросила я его.
– Ровно то же, что и все… – я видела на лице гостя беспокойство. – Ликан, восставший против нашего клана. Но я не понимаю, почему Вы решили спросить о нём именно меня.
– Работаешь на него? Шпионишь? – резко перешла я к делу.
– Нет, – испугался он.
– Лжешь!
– Да, госпожа, – честно ответил он.
– Чем же он тебя подкупил?
– В его стае есть девушка… Я влюблен в неё.
– Тебе приглянулась собачка? – засмеялась я. – Чем же тебе наши красавицы не угодили?
– Не говорите так, прошу, – взмолился он.
– Ах, прости, совсем забыла, девушки не способны превращаться в волков.
– Он требует преданности от меня.
– Что ж… – в моей голове уже зрел план переворота. – Тогда слушай меня. Передашь Люциану, что Вольтури в срочном порядке готовят новообращённых, которые в семь раз сильнее опытных вампиров. С ними тягаться бесполезно. Армия будет многочисленная, а значит, ликанам ни за что не справиться с ней.